Вместо предисловия и глава1 "Дорога к месту исполнения долга каждого гражданина страны"

Кажется, это называется «Вместо предисловия»

Эта история засела прочно в моей голове, хотя со дня описываемых событий прошло несколько … десятков (!) лет. Хотелось поделиться ею с кем-нибудь, но то ли не хватало смелости и уверенности в себе — в том, что сумею изложить её так, что читатели станут союзниками автора и примут информацию без иронических улыбок и саркастических реплик; то ли срабатывало возведённое в принцип моего самомнения: проза не для меня; то ли не хотелось приподнимать завесу над некоторыми сугубо личными событиями, которые, естественно, легли в основу этого произведения.

К какому жанру оно относится? Извините, не знаю. Не знаю потому, что, во-первых, совсем не ориентируюсь в теории прозы, а во-вторых, не знаю во что это произведение выльется. Последнее от того, что, пишу, как говорится, с листа, из головы. Смутно представляю себе порядок событий, о которых хочу рассказать. И всё. Вспоминаю и пишу, пишу он-лайн. Использование слова «повесть» в названии совсем не определяет жанр произведения, а прорсто вызвано некоторыми ассоциациями автора. Конечно, в процессе написания и потом перечитаю несколько раз, появляются неизбежные правки. Итак, в путь.

Глава 1. Дорога к месту исполнения почётного долга каждого гражданина страны

Утром Георгий достал из почтового ящика открытку с официальным требованием быть через день в райвоенкомате, что называется, с вещами. Событие давно ожидаемое и потому неожиданное, как удар молотом по голове. Были предварительные вызовы в это заведение. Проходил медкомиссию, стыдливо прикрываясь от женщин-врачей. Давал подробные данные о своём «послужном списке». Естественно, скрыл, что в этом году окончил строительный техникум. Совсем не хотелось загреметь в стройбат. Прощай первый курс заочного отделения института, прощай милая девушка, с которой несколько дней назад случилась размолвка. Но последнее-то исправимо — можно позвонить ей на работу и оповестить о долгой разлуке. Это и было сделано, не откладывая в долгий ящик. Услышал, что она выехала по заданию начальства в один из областных городов ближнего Подмосковья. Выехала на 2-3 дня. Пришлось рассказать её сотруднице о предстоящем расставании с просьбой передать пламенный привет. Но сотрудница к удивлению восприняла эту информацию очень уж эмоционально, потребовала подробности о дате и времени, об адресе военкомата.

В день отъезда во дворе военкомата собралась кодла молодых людей, человек 15-20. Кодла потому, что по одёжке они не очень-то отличались от так привычного ныне нам облика БОМЖей. Зачем одеваться изысканно, если скоро всё равно переоденут в солдатскую робу, а свою гражданскую одёжку либо сам уничтожишь, либо кое-что выберут и заберут себе дембеля? И, конечно, на процедуре прощания присутствовали близкие и родные призывников, а также друзья, не отошедшие ещё от многочисленных прощальных тостов этой ночью. Георгия провожали мать, отец, любимая девушка и пара самых близких друзей. Под слёзы мам и девушек ребят погрузили в открытый кузов грузовика, который, выехав со двора, затерялся в путанице улиц Москвы.

Привезли новобранцев на какую-то грузовую железнодорожную станцию в районе Хорошевского шоссе. Выгрузили из грузовиков, а их там оказалось не мало — из всех районов города, пересчитали по головам и загнали в товарные вагоны типа «телятники». В каждом вагоне сопровождающий, он же охранник и блюститель порядка в форме сержантского состава. На настойчивые вопросы новобранцев о пункте назначения и роде войск сержант вынужден был процедить сквозь зубы: «Львов. Авиация». Георгий быстренько вырвал из маленького блокнотика листок. Написал на нём два этих слова и телефон, по которому их следовало назвать. Потом он высмотрел проходившую вдоль состава женщину вполне приличного вида, бросил ей эту записку с просьбой позвонить по указанному телефону. Значительно позже, уже при регулярной переписке с родителями Георгий узнал, что женщина честно исполнила его просьбу.

До Львова ехали четверо суток. Было совсем не скучно. Нашлись гитаристы и исполнители современных популярных и малоизвестных песен, в основном, конечно, блатных или приблатнённых. Но некоторые песни, услышанные Георгием впервые, глубоко запали в душу. Например, спел парень песню, написанную его другом. Её никто из присутствующих ещё не слышал, всем очень понравилась. Она сопровождала потом ребят все три года службы. А название-то её «Серебряный туман»! И это в 1958 г.!!! Через несколько лет после демобилизации Георгий услышал исполнение этой песни перед сеансом в кинотеатре «Россия». Страшно удивили и огорчили слова конферансье, который назвал её авторами знаменитых советских композитора и поэта. Ну что ж, бывает у нас такое, и не редко.

По дороге поезд частенько останавливался на станциях, но, как правило, где-то на грузовых задворках. Тем не менее ребятам удавалось на свои шмотки выменивать что-нибудь из съестного (как добавка к постоянным кашам из походной солдатской кухни), а иногда и из спиртного. Первым подкармливали и сержанта, последнее высасывалось в тайне от него. За дорогу одежды на ребятах здорово поубавилось. Приятель Георгия и его земляк по району проживания, «загнал» свои ботинки за бутылку самогонки и поношенные галоши. Так и шёл он потом до самой части в этих галошах, подвязанных носовыми платками.

Оказалось, что Львов — не конечный пункт поездки. После него проехали ещё 70 км и окончательно расстались с обжитыми уже телятниками в небольшом райцентре Прикарпатья.