Глава 17

Лестница на чердак была уж очень непрочной. Если на нижних ступеньках можно было опереться о стену, то на верхних уже начинали подкашиваться ноги. Стремянка прикреплялась под углом, и единственное, за что можно было ухватиться — это края неровного квадрата в потолке. А до него еще нужно было доползти.

Чердак оказался не таким заброшенным, как остальные, по крайней мере, открытые, помещения. Служил он скорее для отдыха, чем хранения ненужных вещей. Угловой диван с немного пожелтевшей обивкой, стол с черной лампой, пару шкафов с книгами, фортепиано. На полу — старый красный ковер, без единой мусоринки. Наверное, один из них частенько заходит сюда, иначе не объяснить этот порядок.

Ира подошла к инструменту и нажала на белую клавишу. Удивительно чистый звук. Значит, кто-то его даже настраивал недавно. Один аккорд в три клавиши, еще один, затем полилась мелодия. Пальцы как то сами стали плавно передвигаться по октавам, затем замерли, когда она подошла к концу. Девушка даже не улыбнулась своей памяти.

Брать уроки музыки приходилось по одному разу в неделю, большее помешало бы учебе. Это был первый класс. Та особая атмосфера в школе, где повсюду были нарисованы ноты и висели фотографии композиторов с их выделенными годами жизни, сразу не сумела расположить к себе. Существовало множество невероятно красивых композиций, но почему то учителя брали только самые сложные и скучные. Поэтому не прошло и двух месяцев, как музыкальная школа была брошена. Но она оставила слишком четкий след, чтобы вечно его игнорировать.

Вечер. Снова задержка на занятии и возвращение домой. Двоякое чувство новой победы над разобранным произведением и осознание того, что никому, кроме тебя, это не нужно. Грусть матери и новость, от которой забылось и рухнуло буквально всё.

Треск. Девушка взглянула в окно, находящееся под самим потолком, но ничего не увидела кроме деревьев.

— Снова не выплатили зарплату. У него даже нет денег, чтобы вернуться

Мама посмотрела на фотографию отца. Он был в клетчатой рубашке, с букетом цветов, ждущих время, когда попадут к дочке, ведь у нее сегодня двенадцатилетие. Стоял в пробке, скучал, вот и решил сделать памятное фото. Всегда такой внимательный к мелочам. Лилии, небольшая фиолетовая коробочка под цвет гофрированной бумаги, всё это любимого цвета его чада. Маленькая открытка, со вложенной подвеской в виде какого-нибудь животного. Знал, что она собирала их, чтобы потом делать браслеты. И подарок незабываемый — графический планшет. Именно с него всё и началось. Увлечение рисованием, а затем и будущая Ирина работа веб-дизайнером.

Он мог спасти любую ситуацию, выкрутить самый плохой момент. Замечал вокруг себя всё — от грусти в улыбающихся лицах до вранья. Без него было тяжко. Вахты попадались всё хуже. Теперь они снова остались в середине месяца с пустыми карманами.

Тогда беззаботная жизнь и закончилась. На смену играм во дворе с друзьями пришло множество подработок, с которыми каждый день приходилось помогать маме, ведь помимо основной работы она взялась за мытье полов. Изо дня в день приходилось драить одно и то же и возвращаться в квартиру около восьми вечера.

После школы ее уже не встречал аромат выпечки, как обычно бывало на выходных. Всё, что угодно — моющие средства, еда быстрого приготовления, которая обволакивала каждую молекулу воздуха, но только не аромат любимой пиццы.

Им не сладко пришлось. Но после любого такого удара вся семья находила в себе силы встать на ноги. И в этот раз нашла.

Постепенно всё кардинально изменилось. Режим, темы для разговоров. Они делали всё, чтобы создать новые воспоминания и сделать менее болезненными прошлые. Слез и истерик больше не было, любая трудность воспринималась, как плохая шутка. Просто пришлось стать жестче, смелее и эгоистичнее.

Как то из-за отсутствия финансов сразу испарились друзья, остались лишь знакомые. Отец семейства будто был связующим звеном. Он действительно всем звонил первым, откликался на просьбы о помощи, да и вообще ради других готов был отдать последнее. Одно время было даже обидно за то, что все так внезапно растворились в воздухе.

Ире повезло, она не стала ставить крест на людях, как мама, и у нее появились подруги. Она чувствовала всю ответственность за них. Хоть роль заботливой мамочки и выполняла Катя.

Любая приобретенная царапина, любое чужое грубое слово могли вывести ее из себя. Оболочка никогда не показывала суть, выражала спокойствие и рассудительность, внутренняя же сущность могла податься панике, но и то ненадолго.

Ира поставила стул к шкафу и, взобравшись на него, стала осматривать инструменты на его верхней поверхности.

Всё — пустое. Эмоции — вода. Можно высушить свой организм, не садясь на соответствующую диету.

Ничего снова не нашлось. Старой верхней одеждой вряд ли можно было бы вскрыть замок. Девушка нервно выдохнула. Надо же, пожалели окно. Что, интересно, вообще хуже: выбить стекло или лазить по чужим вещам?

Нашли спасителя. Уж давно можно было умотать отсюда, уже плевать на манеры. Он как специально тянет резину.

— И поэтому вы решили обчистить мою комнату?

Лучше не вспоминать. Возмутительно. Надо же было подумать такое! Впустить людей в дом и обвинить их без повода. Нет, повод, может и был, но Лера же всё объяснила. Нашел на кого голос повышать! Еще выгнать хотел. Да лучше бы выгнал. Еще пару часов в лесу и сидели бы в машине. Наверное.

— Теперь непонятно, отвезет ли он нас домой вообще.

— Да куда он денется?

— Мало ли, обидится еще.

Вот же мужики пошли. Кто им позволил меняться ролями? Обидеться он мог! Разве не смешно? Вот ведь… слов не хватает! Это надо же так. Постоянно пропадает где-то, а они должны сидеть и ждать. Чего только, не понятно. Машину не восстановить — груда металла. Его помощь уже ни в чем не выражается. Он только задерживает!

Мало что ли приключений на базе отдыха было? Все едва держаться, чтобы не вспоминать смерть художницы в подробностях. Но ее скрюченное тело уже засело в голове и иногда всё равно показывается сознанию. Пока от мыслей можно избавляться как от назойливых мух, нужно сосредоточиться на выходе.

Ира швырнула стул на место. Казалось, еще день, еще минута в этом доме, и она начнет задыхаться. Так непривычно было находиться так долго в незнакомом месте, Ира никогда этого особо не любила. Любая поездка с ночевкой к кому-нибудь всегда воспринималась для неё как каторга. Куда спокойнее в своей комнатке. Надеваешь то, что ты хочешь, занимаешься тем, чем тебе нужно. А если кто-то хоть попробует что-то вякнуть — его быстро можно поставить на место и закрыть перед его носом дверь. А тут ни слова не скажи, и шаг не сделай.

Деревянные ступеньки заскрипели, и вскоре, немного возвышаясь над полом, возникла голова Тани.

— Соскучилась али как?

Девушка тут же шикнула в ответ и посмотрела себе под ноги. Ожидая объяснений, Ира подошла ближе и склонилась над подругой.

— Кто-то пришел. Пошли, — лишь сказала она и стала спускаться.

— Начинается.

На кухне уже все собрались. Стол от входной двери отделяло пару метров, поэтому за ним никто не сидел. Девушки оперлись о гарнитур, сидели на полу или на лестнице напротив. Когда Ира зашла и открыла рот, Катя приложила палец к губам и кивнула на окна. Единственные источники информации в это непростое время.

За рамами были видны только деревья. Но Ира не успела приблизиться к ним. Оксана дернула ее за рукав кофты и усадила на пол. Тут же послышались голоса.

— Похоже, он уехал, — прорезал тишину первый, кашлянув. — Даже не знаю, хорошо это или нет. Будем заходить?

— Санек, ну как же, без хозяина то? Так не делается, — прогремел второй.

— Думаешь, сами не справимся с ними? Да, нас меньше, но это еще ничего не решает.

— Согласен. Но пробраться туда лучше ночью, пока они будут спать.

— А не сбегут? Не хочется время тратить. Не опоздать бы, как в прошлый раз.

— Не опоздаем, — встрял третий голос, тоньше и противнее, чем первые два.

— Ага. Повторяешься. Мне не нравится это дежавю.

— Если ты не поучишь их кровь — я отдам тебе свою, клянусь. Самому всё надоело.

Катя вжалась в пространство под подоконником. Появилась тень, а значит, один из них заглянул внутрь.

— Точно здесь?

— Да точно. Посмотри на это место! Идеальное для мертвых пряток. Тела здесь искать не станут. Хоть в кладовке их складывай, хоть в холодильнике.

— Так-так! К чему это сейчас было?

Второй голос почти зарычал от злости:

— Я тебе скажу к чему. Он специально меня выбешивает. Слышишь ты, урод!..

— Эй, хватит!

— Еще хоть слово, и он останется без целых костей.

Тяжелый кулак ударился о дверь, вынудив всех неосознанно дернуться. Уловив момент, Лера заглянула в маленькое окно у входа, и тут же села назад. В ее глазах летала растерянность.

В любом случае, стало понятно, что их было трое. Голоса явно принадлежали не подросткам. Беспокойство охватило девушек. Они глупо переглядывались, пока Ира не кивнула в сторону лестницы.

— Я ничего такого не хотел сказать, идиот.

— Просто захлопнись.

— Отвали. Если мозгов с зернышко риса, не нужно винить остальных.

— Алло, мы так и не решили, что будем делать с ними, когда поймаем. Отвлекитесь на это хотя бы.

— А у нас много вариантов? Ну, живые они нам не нужны.

— Надеюсь, не получится как с той рисовалкой.

— Слушай, прояви уважение. Для человека, который много лет учился создавать шедевры с помощью красок, это слишком дебильный термин.

— Сам ты дебил.

— Отлично поговорили.

Послышался вздох.

— Мы тогда немного увлеклись. В этот раз промахов не будет.

— Ждем ночи?

Предчувствие было не из разряда радужных. Оказывается, вовремя сбежать также неэффективно, как и остаться, успокаивая себя и обвиняя в паранойе. Если что-то случилось поблизости — оно обязательно за тебя зацепиться.

— Ждем ночи. Но не этой, пока не готовы мы к встрече. Следующей придем.

Стараясь не шуметь, компания забралась наверх, переминаясь с ноги на ногу у стремянки, ведущей на чердак. Идти больше было некуда. С одной стороны безопаснее было остаться, по их разговорам как то сориентироваться, выбрать дорожку, на которой удалось бы не пересечься с незваными гостями. Хотя не понятно еще, кто из них ими был. А с другой — вот вынесут окно или дверь, девчачьи вскрики и топот себя долго ждать не заставят, тогда точно не спрятаться.

— Они следили за нами? — прошептала Катя. — С самого начала?

— Они о нас говорили, точно? — Лера нервно сглотнула. — Это они. Те, кто были в том магазинчике у заправки. Я вспомнила того продавца.

Непродолжительное молчание.

— Почему, блин, никто не сказал, что здесь есть маньяки? Обычно о таком заранее предупреждают. Или это местная достопримечательность?!

Мимолетная шутка тут же сменилась дрожью в ногах. Ира отчаянно стала смотреть по сторонам.

— Вы что-нибудь нашли? — спросила также шепотом она у всех. — Здесь должен быть запасной выход. Это же лагерь, черт возьми. Пожарная безопасность, все дела. Не видели ничего точно?

Они по очереди помотали головами.

— Плохо. Тогда единственное, что у нас есть — это чердак. Там в крышу встроено окно. Вылезем через него наружу.

— Второй этаж!

— И что? Не десятый же. Найдем, по чему спуститься.

— Как вариант, — закивала Лера. — Окна по всему первому этажу не открываются, везде только форточки. Главное, поймать момент и не вылезти, когда они будут еще на улице.

— Девочки, мне не послышалось, они говорили про трупы и кровь? — Оксана стала покачиваться из стороны в сторону, отгоняя слезы. — Неужели это их звериных лап дело? В «Турпане»? А вдруг у них с собой эти вонючие пауки?!

— Только не это!

— Давайте по порядку отбиваться от летящих на нас проблем. Думайте сейчас только о том, как оказаться в лесу.

— Никогда бы не подумала, что буду к нему так стремиться, — Таня сильнее сжала руку Оксаны, которая вдруг сильно прижалась к ней.

Повторять дважды было не нужно. Девушки стали бесшумно подниматься наверх, к спасательному окну. Предчувствие говорило о том, что всё произойдет намного раньше, не стоило откладывать побег на потом. Они провели там несколько часов. Ждали удобного момента, когда с преследователями можно будет поменяться местами. Почти все свои вещи — выбросили в ведро на кухне, оставили только телефоны, аптечку и пледы.

Сначала была тишина. Даже за дверью больше никто не спорил. Парни ушли, а жертвы ждали скрип входной двери, поэтому сидели у расщелины в полу, в которую при большом желании можно было увидеть весь коридор.

Долго ничего не происходило. Но подруги редко решались на диалог, чтобы не пропустить появление Игоря или его друзей. Мало ли, они могли и передумать. Наконец, на гравий за домом наехали чьи-то колеса.

Катя припала к окну. Но эта сторона дома была обращена только к соснам, поэтому всё, что она смогла увидеть — это лысые деревья, на ветках которых скакали серые белки. Мотор уже заглушили, но входная дверь по — прежнему не издавала ни звука.

— Где он? И откуда машина? — пробубнила Оксана, чувствуя себя зрителем триллера, где вот-вот должен был появиться скример.

— Должен был уже войти.

Вечера дождаться не удалось. Ситуация стала тупиковой. Вылезать наружу, когда появится Игорь, было нельзя. Его друзья мигом бы их перехватили. Они точно сидят где-то неподалеку. Но голосов не последовало, владелец пионерского лагеря шел в свою обитель один.

— Может, спрячемся где-нибудь в другом месте? На всякий случай? — Таня убрала ладонь от лица, чтобы снова не начать грызть ногти.

— Не успеем уже. Да и вдруг чердак закроют. Выйдем из темноты — и всё. Тогда точно шансов нет, — Лера покачала головой.

— А сейчас они у нас какие?!

— Будем отбиваться. Нас больше.

Ира встала со своего места и взяла в руки железную швабру, валявшуюся за шкафом. Отбросив в сторону часть, куда крепилась тряпка, она стала перебрасывать её из одной руки в другую.

— Ты уверена?

— Девушки?

Игорь уже был внутри. Подруги опустили головы к полу, и Ира спрятала свое оружие за спиной.

— Здесь у нас точно нет шансов! Давайте спускаться!

— Здесь окно! Куда ты уйдешь?!

— Ах, вот вы где, привет.

Появилось лицо Игоря, затем он вышел с лестницы целиком. Волосы взлохмачены, одежда еще более страннее, чем прежде — сплошной латекс.

— Осматриваете лагерь? Ну что ж, надеюсь, он вам нравится.

Гостьи промолчали, в страхе переглянувшись.

Оборвать его сразу новостью, что они уже всё знают? Или молчать до последнего, надеясь, что до наступления ночи он никого не тронет? Ноль идей. Сложно решиться. А ведь еще немного и он поймет, что что-то не так.

— Мне жаль типо. Снова. Пришлось так долго вам обещать отвезти вас домой. Но я, короче, с радостью говорю, что это свершится!

— Неужели?

Надежда вспыхнула у Кати в груди небольшой искрой. Может, всё не так плохо. Они не так всё восприняли, бывает же? Услышали отрывок из разговора и сделали глупые выводы. Они уедут все до ночи, и не нужно никуда убегать. Но Игорь быстро потушил её веру.

— Конечно! Только завтра. Я столько всего прикупил к ужину, вы просто обязаны на нем быть!

— Угу, до утра мы просто не доживем.

— Что?

Ира ехидно улыбнулась и сощурила глаза.

— Сочтем за честь присутствовать на вашем ужине! Скажите, Игорь, а на нем будет еще кто-нибудь?

— Кто, например?

— У тебя есть же друзья. Ты и их позовешь?

— Друзья? Нет-нет, слишком громкое слово. Те сосунки, которые иногда меня здесь заменяют мне никем по сути не являются.

— Расскажи о них.

— О, думаю, что это будет прекрасной темой для беседы.

Он ухмыльнулся и потер ладони друг о друга.

— Только обсудим это за столом. А сейчас — идем кулинарить!