Обходчик путей

Я — обходчик путей в метро. Большая часть моей жизни прошла под землёй. Люди думают, что это скучная работа. Не соглашусь. Бывают спокойные дни. Бывают не очень спокойные. Метро ведь не простое место. Зайдешь в какой-нибудь неприметный коридор и попадёшь в советский бункер. И это ещё в лучшем случае. Бывают такие старые тоннели, что от их пещер не отличишь. И водится там всякое. Неприятное.

Когда начал я работать обходчиком, ох, и заинтересовали меня эти «коридоры». Про них ведь во всяких жёлтых газетах писали. Мол, обитают в подземке призраки всякие, чудища, мутанты. Даже тайную базу инопланетян и порталы в параллельные миры туда впихнули.

А по молодости меня как раз тянуло на всякого рода необычные приключения…

***

Я, конечно, любопытный был, но не дурак. Сразу в эту муть не полез. Решил, как это называется, «прощупать почву». Спросил напарника своего, Василия, а что, собственно, в этих «бункерах» такого?

— Ты те коридоры стороной обходи, — ответил он.

— Почему?

В самом деле. Коридор, как коридор. Ничем от других коридоров не отличался. Что его бояться то?

— Просто не ходи туда и всё. Суеверие обычное.

Я хотел проявить чудеса сарказма, выпалив какую-нибудь шутку про «бабушкины сказки», но Василий меня остановил:

— Да-да. Знаю, современная молодежь, прогрессивное мышление. Но тебе ведь не сложно выполнить просьбу старика? Поверь, ничего интересного в этих коридорах нет. Просто небезопасно там. Темень непроглядная. Даже с фонарём ничего не различить. Запнёшься, ногу сломаешь, как потом тебя искать в этих лабиринтах?

— Ладно-ладно. Не буду я лазить в твои драгоценные коридоры. Я, может, вообще тут временно. Месяц-другой поработаю и в институт поступлю. На второе высшее. Зачем мне изучать всякие суеверия обходчиков?

И тут до меня дошёл смысл сказанной напарником фразы.

— А что, там правда лабиринты?

— От нашей профессии никуда не деться, — перевёл тему Василий. — Даже после того, как откинешь копыта, вернёшься и здесь бродить будешь.

Тогда я посмеялся над забавной байкой.

— Что, прямо в тех коридорах в одном из бункеров?

— Ну, не хочешь — не верь, — спокойно сказал Василий. — Потом поймешь. Как своими глазами увидишь. У нас, знаешь ли, даже смерть своя. Не костлявая старуха с косой…

— … а недовольный начальник со шпалой? — не унимался я.

Василий лишь вздыхал и пожимал плечами. Ко мне он относился хорошо, покровительственно. Мои шутки воспринимал без злобы. Теперь-то я жалею, что так смеялся над стариком. Но вот, скажите на милость, кто бы на моём месте поверил в эти странные байки?

Короче, в один прекрасный и солнечный день (или пасмурный и унылый; не знаю — под землёй не видно было) сунулся я посмотреть, что такого опасного в тех коридорах. И не просто так, а со снаряжением. Взял фонарь мощный. Такой, каким шахтёры пользуются. Еды и питья набрал пол рюкзака. Загрузил программу в телефон, на которой карты лабиринтов составлять можно. На случай, если техника откажет, захватил карандаш с бумагой. Руками то я всяко повороты зарисую. Ну, и так ещё. По мелочи набрал вещей из серии «а вдруг пригодится»: часы, запасные батарейки и тому подобное. Ещё взял лом в качестве оружия. Пусть мутанты в тоннелях и не водятся, но крыс там порядочно. И не простых, а размером с кошку. Нам постоянно приходилось таких отгонять.

К слову, я не отлынивал от своих обязанностей. Работали мы ночью после закрытия метро. В остальное время могли делать, что хотели.

Напарнику я записку оставил. У него в тот день были дела на поверхности.

Что бы там не говорил Василий про современную молодежь и прогрессивное мышление, а я верил во всякие паранормальные штуки. Просто не особо их боялся. Ну, есть и есть. Что они мне сделаю-то?

А вот байки «обходчиские» казались мне наивными. Просто темно в подземке. И жутко. Привидеться может всякое. Отсюда и суеверия пошли.

Но проверить-то надо. Вдруг в этих тоннелях сокровища какие спрятали? Ведь идеальное место для тайника.

Темнота — есть.

Дурная слава — есть.

Куча укромных уголков — есть.

Но меня ждало разочарование. Первый же «коридор» оказался не коридором вовсе, а заброшенной станцией метро. Остальной «лабиринт» не отличался разнообразием: технические тоннели, технические тоннели и ещё технические тоннели. Никаких загадок в них не было.

— Похоже, вернусь до того, как Василий обнаружит, что меня нет, — сказал я вслух. — И наставлений по поводу длинного носа не будет.

Досадно. Собрал такое снаряжение, подготовился морально и ничего не нашёл. Я решил побродить ещё пару часов по этим «лабиринтам». Будет, что сказать напарнику в ответ на его байки.

По мере моего продвижения пейзажи не менялись: заброшенные помещения и тоннели. Если в метро и были проходы к советским бункерам, то явно не в данной части лабиринта. Да и «лабиринтом» это я бы не назвал. Просто несколько ответвлений, которые легко запомнить. Мне даже не обязательно было составлять карту, чтобы здесь ориентироваться.

Бонус путевого обходчика. Ни один работник метро не заблудится в метро.

— Будто на работе оказался, — пробурчал я.

И резко заткнулся. Мой голос звучал приглушённо. Я его с трудом расслышал. И дело было не в акустике. Звуковые колебания будто распространялись под водой.

Я не испугался. Просто мне стало неуютно.

— Ау? Проверка связи.

На этот раз голос звучал нормально.

Может, я просто долго бродил тут в тишине и...?

Мне не хотелось стать прародителем ещё одного суеверия. Поэтому я сделал вид, что ничего не случилось, и пошёл дальше. Тут всякое могло показаться.

Через несколько метров я понял, что продвигаюсь практически на ощупь. Похоже, у фонаря сели батарейки. Благо у меня были запасные. Только я не предусмотрел один нюанс — менять их придётся в темноте. Телефон был не самым лучшим источником света. И почему мне не пришло в голову взять ещё один фонарь? Без него я буду отличной мишенью для крыс.

И тут до меня, наконец, дошло. Я так увлёкся мыслями о суевериях, что не заметил это. По пути мне не встретилась ни одна крыса. Да что там — вообще никаких живых существ тут не было. А это в отличие от инопланетян и мутантов не байка. Я сам видел огромных грызунов. И в тоннелях их должно быть очень много. Но нет. Ни одной!

То ли что-то их отпугнуло, то ли сожрало.

Похоже, мне пора было возвращаться. Я сделал несколько шагов и понял, что домой попаду не скоро. Вокруг было темно. Очень темно.

— Дело было не в батарейках, да? — спросил я у фонаря.

До сумасшествия и разговоров с неодушевлёнными предметами ещё не дошло. Просто мне нужно было кое-что проверить. Гипотеза подтвердилась. Я себя еле слышал. Эта «темнота» поглощала и звук, и свет. Фонарь отчаянно сражался с ней, но проигрывал. На расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. Окружавший меня кокон света постепенно уменьшался.

Я присел на корточки, обхватив руками рюкзак. Искать выход было бесполезно. Ходить по незнакомым туннелям в подземке — запросто. Делать то же самое в темноте — самоубийство.

— Мне конец? — спросил я у неизвестности.

Ответом мне были приглушённые звуки.

— Эй! Кто там? — прокричал я.

«Звуки» стали громче. Либо кто-то пришёл ко мне на помощь… Либо нет. Так или иначе, скрываться было бесполезно. Рано или поздно меня найдут.

— Ау? Я тут уже битый час сижу и жду, пока меня съедят. Побыстрее, пожалуйста!

— Прекрати паясничать! — раздался голос из темноты. — Кричи, вой, поколоти во что-нибудь.

— Василий? — удивился я. — Ты где?

Голос звучал приглушённо. Но я его узнал.

— Понятия не имею! — ответил Василий. — Давай, тараторь дальше. И погромче. Тут очень сложно ориентироваться по звуку.

Я не мог понять, где находился мой напарник. Но он определённо приближался.

— Ты как меня нашёл? — спросил я.

— Просто! Эта гадина уже не в первый раз туристов заманивает Я сразу понял, что она тебя к себе притянула. Спасибо, что хоть записку оставил!

— Василий! Пока я не умер, развей моё любопытство. Что здесь происходит?

— Нашёл, блин, время! Эй, не смей его трогать, слышишь?

— Что? — не понял я.

— Это я не тебе, — сказал Василий и появился в моём поле зрения. — Ты совсем дебил что ли?

Я опустил голову.

— Ладно. Потом тебе уши начищу. Сейчас надо выбраться отсюда.

— Но… Как?

— Просто. Иди в том направлении — уткнёшься носом в стену. На ней труба. Двигайся по ней вправо. Дальше уже сам сориентируешься.

— Стоп. А ты?

— Обоих она не отпустит. Жрать хочет.

— Чего?! — ошалел я.

— Иди. Туда. Живо, — сказал Василий и сделал шаг назад.

— Погоди!

Я попытался остановить старика, но его уже поглотила тьма.

— Василий!

— Иди к стене! Быстро! Пока она отвлеклась!

Я не мог понять, в какой стороне находится мой напарник. Приглушённый звук доносился со всех сторон.

— Василий, ты где?!

— Если будешь меня искать — заблудишься. Двигай отсюда, пока не поздно!

— Да чёрт бы тебя побрал!

Взяв фонарь и лом, я побежал туда, куда показал напарник. И врезался лицом в стену. На ней действительно была труба.

— Василий?

Ответа не последовало. Я поднял фонарь. Но по-прежнему ничего не было видно. «Она» будто питалась светом.

— Темень непроглядная. Даже с фонарём ничего не различить. Запнёшься, ногу сломаешь, как потом тебя искать в этих лабиринтах? — повторил я слова напарника и пошёл по трубе вправо. Ничего другого мне не оставалось.

Василия нашли на следующий день. Не в лабиринтах — где-то в подсобках. Конечно, расследование было. Меня допрашивали. Кого-то даже пытались обвинить. Но дело замяли. Свалили всё на сердечный приступ. Вряд ли можно было придумать другое объяснение.

***

В институт я все-таки поступил. Но и подземку не бросил. Ночью по рельсам бродил, днём — на лекциях отсыпался.

Не самая прибыльная работа, конечно. Но на жизнь хватало. Ели мы с женой досыта. Детей одевали и игрушками обеспечивали. Даже раз в два года за границу ездили.

По лабиринтам подземным я по-прежнему ходил. Только осторожно. Далеко не забредал. И как замечал, что приблизился к чужой территории, сразу поворачивал в другую сторону.

Тянуло меня в подземку. Что я сделаю. Не ради острых ощущений в темноте бродил. Просто было там… Эх. Не объяснить это. Прав был мой напарник.

Я сел на холодный пол, положив перед собой фонарь. В следующем коридоре была та самая «чужая территория». Приходилось ждать на пороге.

— Опять ты здесь ошиваешься? Нарвёшься же, попомни моё слово.

— Да зачем я им? — спросил я. — Старый уже. С меня не много пользы.

— Много — не много, а с голодухи, знаешь ли… — сказал Василий и присел рядом со мной. — Ну, рассказывай, что там на поверхности?