Нашествие

Ехать в мягком, тёплом автобусе по пустынной ночной трассе домой было очень приятно. За окном пробегал лес, неприступной стеной подступающий к трассе. Ярко светила луна, а звезды, казалось, не двигались. Равномерный гул мотора убаюкивал, однако спать мне почему-то не хотелось. В хвосте автобуса кто-то негромко разговаривал. Несколько недель я не был дома и, надо сказать, сильно соскучился. В первую очередь по друзьям. Родители мои, как и остальные родственники, жили далеко отсюда. Я и сам-то перебрался в этот небольшой, тихий городок из-за работы. Предприятие выделило мне квартиру, однако должность инженера-специалиста по нефтепереработке подразумевала постоянные командировки, поэтому дома я бывал редко. Должен признаться, от мотания по объектам сильно устаешь. Поэтому долгожданные несколько дней выходных представлялись мне как небольшой, драгоценный отпуск. Я стал гнать мысли о работе и постарался думать о доме. Строить планы на выходные — занятие, куда боле приятное, чем воспоминания об оставшихся позади нелёгких трудовых буднях. Мы с друзьями договорились отправиться на рыбалку.

Вскоре лес за окном сменился полями. Мы ехали быстро и примерно через час должны были оказаться в городе. Погода, кажется, переменилась. В темноте невозможно разглядеть наверняка, однако небо, похоже, затянули облака, поскольку луна и звезды исчезли. На востоке с трудом пробивалось зарево рассвета, необычного, бледно-зелёного цвета. Картина неба выглядела странно, а я ведь нередко наблюдаю восход солнца. На стекле появились редкие капли дождя.

Пейзаж за окном стал казаться совершенно унылым, и я стал смотреть вперед. Привиделось вдруг, что вдали на дороге кто-то есть. На самом деле, скоро мы догнали необычную группу, состоящую из нескольких крупных, скорее всего пастушьих, собак. Во главе их неспешно, опираясь на палку, двигался высокий, слегка сгорбленный человек в дождевике. Они шли по нашей полосе. Водитель снизил скорость, было слышно, как он выругался. Мы объехали их по встречной. Человек повернулся лицом к автобусу, и я едва успел рассмотреть его старческое лицо.

Когда мы прибыли в город, совсем рассвело. Я попросил водителя высадить меня на окраине, отсюда было ближе добираться до дома. Автобус остановился, и я вышел. Воздух был по-осеннему свеж, пахло сыростью и грибами. А еще рельсами — рядом проходила железная дорога. Подхватив сумку, я двинулся в сторону видневшихся неподалёку многоэтажек. Двигаясь бодрым шагом, минут через пятнадцать буду дома. Дорогу недавно ремонтировали, на обочинах ещё валялся разный строительный мусор. Зато по бокам посадили молодые клёны, и лет через пять тут будет вообще здорово. И даже старое кладбище, совсем рядом с этим местом, не испортит этот прекрасный вид. Машин не было, поэтому я свободно шёл по проезжей части. Пустынно, ни души. Фонари по какой-то причине не горели, и было темновато.

Я дошёл до кладбища, когда услышал звук приближающегося автомобиля. Вскоре со мной поравнялся полицейский уазик. Он остановился, вышли два полицейских. У одного на плече висел автомат. Я вспомнил, как несколько лет назад возвращался с ночной смены и меня остановил полицейский патруль, они проверили документы, даже осмотрели рюкзак. Наверное, любой прохожий в это раннее время на пустынной улице выглядит подозрительно.

— Что вы здесь делаете? — спросил один из патрульных, второй то вглядывался в сторону кладбища, то беспокойно крутил головой по сторонам.

— Приехал на автобусе, иду домой. Это недалеко, — объяснил я и показал рукой в сторону многоэтажек.

— Не стоит здесь ходить, садитесь, подвезём.

Поведение полицейских мне показалось странным, однако я послушно сел в уазик. Патрульных явно что-то беспокоило. Они напряженно смотрели вперед и по сторонам.

— Что-то случилось? — поинтересовался я.

— Ты не знаешь? — спросил милиционер. — На нас напали.

— Война? — я судорожно сглотнул.

— Вроде того. Видел их?

— Кого?

— Собак бледно-зеленого цвета, с ними ходит старик в плаще, иногда несколько.

— Мы встретили их, час назад примерно, — сказал я. — Они шли в город.

— Это другие, хотя и те же самые, — как-то загадочно сказал полицейский. — Значит, скоро будут здесь. А военных по дороге сюда видел?

— Нет, и странное дело — за последние пару часов пути нам не встретилось вообще ни одной машины.

— Наверное, на то время ещё не успели закрыть весь периметр.

Проехав кладбище, мы свернули налево. Я сказал, что мне надо было прямо.

— Не стоит идти домой, это опасно, оставайся среди людей, так больше шансов остаться в живых, — услышал я в ответ.

Мы остановились возле высокого здания, похожего на какое-то государственное учреждение. Из больших стеклянных дверей, на которых виднелась табличка какого-то НИИ, вышел средних лет мужчина. Он быстро осмотрелся и направился к нам. У него были седые, редкие на макушке волосы, мятые брюки, жилетка в ромбиках, надетая поверх белой в полоску рубашки. Я также отметил цепкий взгляд, которым он окинул меня и патрульных. Мы поздоровались, мужчина спросил полицейских:

— Какие новости?

— Ждите вторую волну, по рации передали, что военные не смогли их удержать, — ответил патрульный и кивнул в мою сторону. — Он видел их в часе езды от города.

Полицейские уехали, а мы вошли в здание. В фойе я увидел настоящую баррикаду. Стулья, столы, шкафы связали, сколотили вместе и превратили в большое, прочное сооружение. Вокруг баррикады двигались люди. В руках у них я заметил палки, металлические прутья, у одного даже было что-то вроде самодельного меча. Все молча готовились к чему-то. Мы познакомились. Седого мужчину в жилетке звали Сергей Петрович, или просто Петрович, как он попросил себя называть. Ещё вчера он работал здесь бухгалтером, а сегодня возглавлял оборону людей в здании. Парня с мечом звали Толик. Ему на вид было лет двадцать пять, одет в черную джинсовую куртку, светлые волосы зачёсаны назад. Ещё на баррикаде сидел сторож Семён — пожилой, крепкий мужчина в камуфляже, и две женщины. Одна из них, Нина — совсем юная девушка в белом свитере с мелким цветным узором, её прямые каштановые волосы свободно лежали на плечах, а в карих глазах я увидел отблески печали и страха. Наверное, девчонка совсем недавно окончила школу, видеть её на баррикаде и с оружием в руках было очень необычно. Она смущенно отряхнула побелку с чёрных толстых колготок и юбки. Тамаре явно за тридцать, она смотрела в окно и аккуратно собирала в хвостик чёрные волосы. Одета она была более практично — в синие джинсы и чёрный свитер. Я понимал, что происходит что-то очень странное и нехорошее и решил позвонить кому-нибудь из друзей. Я достал мобильник, однако сигнал не ловился.

— Связи нет, — сообщил Толик, заметив мои потуги. — При первом нападении псы сразу уничтожили центр города, потом двинулись к окраинам. К счастью, полиции и военным удалось их остановить и даже, как утверждают некоторые, перебить. Но при этом в городе пропало электричество. Кто-то говорит, что электростанцию захватили, кто-то — что повреждена линия, подающая электричество в город.

— Кто на нас напал?

— Это непросто объяснить, мы сами толком не знаем. Но этим старикам с их бледными псами по силам вламываться в дома и убивать людей. Думаю, неспроста они первым делом добрались до электричества. Сразу обрубили и свет, и связь. Наверное, эти твари не такие тупые, как нам сначала показалось.

— Это не обычные собаки, а какие-то мутанты, — подключился к разговору Петрович. Полицейские рассказывали, что пулей их не убьешь, только дырку сделаешь. Бить псов надо по шее или хребту, чтобы сломать его, у них очень хрупкие кости. Ещё можно размозжить им голову. С собаками приходят старики, они тоже мутанты. Хотя их намного меньше, чем псов, но они более опасны, поскольку обладают невероятной силой. Бьют по дверям и делают проходы для собак. Даже металлические двери им не преграда, у нас такие стоят на выходе во двор. Будут долго бить — проломают. Пришлось дополнительно завалить мебелью. А здесь, в фойе — стеклянные, мы их деревянными щитами и металлическими решётками закроем. На какое-то время сдержит. То, что на мутантах кажется плащом, на самом деле — броня, твердая как сталь. На лице и руках у них такая же броня. Вот старика можно убить только пулей или сжечь огнем. У нас тут на случай атаки приготовлены бутылки с зажигательной смесью. Железный прут — для собак, — огонь — для стариков, понял?

— Понял, а что же военные? Когда они нам помогут?

— Они защищают подступы к городу, но эти твари всё равно просачиваются, — Петрович вздохнул. — В общем, какое-то время нам придётся рассчитывать только на себя. Мне ночью позвонили из штаба гражданской обороны. Я кого смог, того собрал из сотрудников института и их родственников. Вместе гораздо больше шансов выстоять.

— А что ещё известно о врагах?

— Говорят, вначале стариков было столько же, сколько и собак. К счастью, на подходе к городу военные многих истребили. Найди чем защищаться, лучше что-нибудь железное, в крайнем случае, можно и палку. Поищи в подвале, у нас работает генератор, и там кое-где есть свет. Если понадобится фонарь — посмотри на тумбочке возле входа в подвал.

Я прошёл вглубь первого этажа. Оставил сумки со своими вещами в похожей на раздевалку комнате и спустился в подвал. В нос ударил противный запах сырости. Щелкнул выключателем — зажглись две лампочки, в начале и посередине подвального коридора. На тумбочке возле входа лежал фонарь. Первым делом я решил осмотреть комнаты, в которых работало освещение. Здесь в основном обнаружилась ломаная мебель, на полу и на стеллажах валялись банки с засохшей краской, какие-то строительные материалы и тому подобный хлам, и ничего похожего на оружие. В конце коридора я рассмотрел ещё одну дверь, которая оказалась входом в бомбоубежище. Я заглянул в него, светя фонариком. Внутри было пусто, если не считать нескольких скамеек и старого шкафа. Вдоль стены висели сумки с противогазами. Следовало осмотреть остальные помещения. В одной находился бойлер, остывший и бесполезный в теперешних обстоятельствах. Наконец мне повезло найти несколько кусков арматуры, я подхватил их и отнёс их на первый этаж.

В коридоре пахло бензином. Устроившись у стены, Семён и Толик разливали желтоватую жидкость из канистры по пивным бутылкам. Затем плотно закупоривали их тряпкой, оставляя фитили. На столе перед выходом в фойе уже выстроилось с десяток таких снарядов. Появился Петрович, он заметил мою находку и похвалил:

— На счёт арматуры — молодец, Михаил. Есть для тебя боевая задача, пойдём со мной.

Он отвел меня к баррикаде и позвал Тамару.

— Мы распределились по этажам, — сказал мне Петрович. — Отправляйтесь с Тамарой на девятый. Там мало защитников, а ещё нужно успеть построить заграждение. Михаил, присмотри за генератором, он на девятом, ты же у нас инженер. На экстренный случай внутренняя связь, если понадобиться помощь — звони 101. Но лифт не работает — мощности генератора не хватает.

Подниматься на девятый этаж пришлось по лестнице. На каждом этаже были устроены баррикады, я наблюдал напряженные лица людей, переживших первую волну или недавно присоединившихся, как и я. На девятом этаже заграждение ещё не было достроено. Нас встретили две молодые женщины и парень лет двадцати. Его звали Никита, а девушек — Люда и Татьяна. Мы с Никитой взялись носить мебель из кабинетов, продолжая сооружать баррикаду. Когда заграждение было готово, мы оставили небольшой временный проход, чтобы можно было перемещаться. В случае опасности не составит труда его перекрыть поставленным на торец письменным столом. Мы подошли к большому, похожему на витрину окну, откуда имелся хороший обзор. Я видел людей, которых Петрович посылал за продуктами в разгромленный магазин напротив, они возвращались с коробками и пакетами, торопливо озираясь по сторонам. Слева виднелась стоянка, на которой находилось несколько автомобилей. Несмотря на то, что уже было часов одиннадцать, небо по-прежнему было плотно затянуто странными бледно-зелёными облаками.

— У нас на крыше есть смотровая площадка, — сообщил Никита. — Если псы появятся, нам позвонят.

Пока всё было тихо, я решил взглянуть на генератор, который находился в одной из комнат недалеко от щита освещения. Окна в помещении были открыты настежь, и я поёжился от осеннего холода. Генератор работал на дизтопливе. По моим прикидкам, хватить его должно было ещё часов на семь-восемь. К нам на этаж доставили еду — консервы, печенье, соки и газированные напитки. Мы подкрепились, судя по всему, силы очень скоро нам понадобятся.

Вскоре нам позвонили и сообщили, что наблюдатели заметили псов на окраине города. Поступил приказ приготовиться. Мы закрыли проход в заграждении и заняли места на баррикаде. Потянулись минуты напряжённого ожидания. Справа от меня Тамара жевала печенье, слева находились Люда и Татьяна. Никита подал мне две бутылки с зажигательной смесью и зажигалку, а также объяснил, как это работает. С высоты баррикады через большие окна фойе девятого этажа хорошо была видна улица и дальняя часть площади перед НИИ.

— Коктейли — на всякий случай, — сказал он. — Вряд ли старики доберутся до нас. Главный бой предстоит с собаками.

Первыми мы увидели собак, они шли не спеша, их становилось всё больше. С высоты девятого этажа их бледная, неестественная окраска делала их едва заметными на фоне асфальта, усыпанного жёлтыми опавшими листьями. Вскоре появился старик, потом ещё один. Они двигались по направлению к НИИ, словно прекрасно знали, где мы прячемся. Когда они вплотную приблизились к нашему зданию, всем стало ясно, что стычка неизбежна. Старики подошли к дверям, раздался удар, за ним звук бьющегося стекла, затем удары посыпались часто. Через какое-то время мы услышали шум и крики внизу, в фойе, и стало понятно, что эти существа проникли в здание. Ни лая, ни визга мы не слышали, раздавались только крики людей, всё ближе, мы приготовились.

Когда раздались цокающие шаги на лестнице, я поднял и крепко сжал прут. На наш этаж ворвались псы. Звери бросились на заграждение, я сильно ударил, собачий череп хрустнул, и во все стороны брызнула мерзкая зелёноватая слизь. Пёс рухнул замертво. Дальше я бил неистово, рубил то, что прыгало на меня, а рядом также неистово и без оглядки бились другие защитники баррикады. Первые мгновения боя было по-настоящему страшно, дальше пришло что-то похожее на азарт. От ударов по шее или спине хлипкие тушки собак разваливались на куски. Внезапно всё стихло. Псы больше не появлялись. Мы тяжело дышали. Я чувствовал, как дрожит усталое тело, особенно руки и ноги.

Пол перед баррикадой был устлан ковром бледно-зеленых собачьих тел.

Мне показалось, или на самом деле нигде не видно следов крови? Хотя нет, слева на мебели я заметил кровь. Посмотрев вниз, на нашу сторону баррикады, я увидел бездыханное тело Тамары, возле которого сидели Никита и Люда. Псы убили Тамару. Резко зазвонил телефон, я снял трубку. Это был Петрович, они отбили атаку, но потеряли многих бойцов. Он также поинтересовался, насколько хватит топлива для генератора, потом велел мне взять канистру, шланг, и спуститься вниз.

На каждом этаже видны были следы побоища, и чем ниже я спускался, тем более жуткой выглядела картина. Можно сказать, что нам ещё повезло, ведь немногие псы добрались до девятого этажа. На третьем этаже сильно пахло гарью, в фойе были заметы следы пожара. Баррикада здесь была наполовину разрушена. Кроме груды собачьих тел на полу я рассмотрел обгоревшее тело старика-мутанта. Видимо, старик перед смертью буквально разметал её, собаки также поживились на этом этаже. Я увидел Петровича, он показал на труп старика:

— Этому удалось прорваться, сначала он разгромил второй этаж, только один человек из восьми уцелел. Потом мутант пришел сюда, разнес заграждение, но мы подоспели и завалили его, однако собаки порвали троих наших. У вас есть потери?

— Тамара, — сказал я. Петрович печально опустил голову. — Пойдем вниз, есть задание.

На втором этаже баррикада была разрушена полностью. На полу в ряд лежали тела людей. Раненых я не увидел. Мы спустились на первый этаж. В фойе на горе искромсанных собачьих трупов валялось обуглившееся тело старика. Люди складывали куски собак в большие мусорные мешки. Среди живых я с радостью заметил Нину. Она помогала разбирать завалы и выглядела внезапно повзрослевшей, как мне показалось. Петрович поручил мне раздобыть дизтопливо для генератора. Его надо было слить из баков машин на стоянке. У автомобилей возле НИИ топливо слили раньше, но возле торца здания находилась ещё одна стоянка. По словам Петровича, сейчас, пока затишье, туда можно попасть, и поскольку псы постоянно двигаются, они, скорее всего, ушли в город.

Сказать, что я чувствовал себя неуютно, покидая здание института и направляясь к дальней стоянке, значит, ничего не сказать. Мне было снова страшно, как недавно на баррикаде. В левой руке я держал канистру и шланг, в правой — моё оружие — металлический прут. Но я также чувствовал себя винтиком в некой машине выживания, и мысль о том, что я нужен людям, оставшимся в здании, придавала мне решительности и силы для выполнения задания.

На дальней стоянке, как оказалось, находилось не очень много машин с дизельным двигателем, я обошёл не меньше десятка авто, но не наполнил топливом и половины канистры. На прилегающей улице также было припарковано немало автомобилей, надо бы к ним подобраться. По моим прикидкам, для этого потребуется обогнуть бетонный забор и пройти метров пятьдесят. Я отправился туда, преодолевая неприятное, липкое чувство страха. Мне повезло, сразу за углом я наткнулся на большой белый микроавтобус. Пришлось немного повозиться с пробкой на бензобаке. С этого авто мне удалось наконец заполнить канистру. Довольный, я собирался отправиться в обратный путь, когда заметил невдалеке полицейский уазик, как две капли воды похожий на тот, что подвозил меня сегодня утром. Если патрульные на месте, возможно, удастся узнать какие-нибудь новости. Я подошел поближе и увидел, что у машины разбито лобовое стекло. Заглянув внутрь, я обнаружил на полу тела двух полицейских. Это были те самые патрульные, которые подвозили меня сегодня. Мне стало не по себе, появилось острое желание поскорее убраться отсюда.

И вдруг я увидел старика, размашистой походкой он вышагивал по улице, и несколько крупных псов следовало за ним. Двигались они в мою сторону, а значит, путь к НИИ теперь отрезан. Я прижался спиной к уазику и поднял прут. Псы рванули ко мне, они были гораздо быстрее, чем старик, и напали первыми. Я рубился отчаянно и сумел уложить всех, однако и старик уже был рядом. Тогда я бросился в уазик, нашел кобуру на поясе полицейского, нервно, с трудом расстегнул её и рывком вытащил пистолет. При этом я очень надеялся, что оружие заряжено. Сняв пистолет с предохранителя, как учили на сборах в армии, я вскинул руку и выстрелил в старика. Мутант дернулся, но продолжил идти ко мне. И тогда я расстрелял в него всю обойму. Старик наконец упал, однако не оставлял попыток подняться. Мне нужен был пистолет второго полицейского, я потянулся за ним и увидел на заднем сиденье автомат. Быстро схватив оружие, я выскочил из машины. Старик сумел-таки подняться на ноги, но короткая очередь из автомата сразила его. Я лихорадочно осмотрел уазик, нашел два запасных рожка к автомату, а также запасные обоймы к пистолетам. Забрав оружие, боеприпасы и подхватив канистру с дизтопливом, я заторопился к НИИ.

Оказалось, там слышали выстрелы, меня ждали и даже собирались на подмогу. Среди людей, собравшихся на крыльце НИИ, я заметил новые лица, защитников явно прибавилось. Выслушав мой рассказ о встрече со стариком-мутантом, Петрович задумался.

— Похоже, они сменили тактику, — сказал он. — Не исключено, что это были разведчики. Наверное, нам стоит ждать скорого нападения. Жаль полицейских, хорошие были ребята. А вот оружие нам очень пригодится.

Я заправил генератор топливом. Темнело, похоже, нас ждала трудная ночь. Петрович попросил меня участвовать в защите первого этажа. Мне дали пистолет, но без запасной обоймы. Сквозь щель в досках, которыми было заколочено окно, я видел, как одинокий прожектор освещал пустынную площадь перед зданием. Два небольших прожектора мы также установили в фойе. Мы с Толиком остались дежурить, остальные отправились спать на матрасы, расстеленные в коридоре на полу. Дверь была прочно заколочена, а на столе возле стены стояли бутылки с зажигательной смесью. Баррикады, разрушенные днем, к этому времени уже усели восстановить, выглядели они достаточно надёжно, однако, мы не знаем, сколько врагов придёт сюда этой ночью.

Примерно в три часа ночи на улице послышались шаги, это старики начали штурм. Вчетвером они бросились на дверь, и начали крушить. Я нажал кнопку звонка, по всему зданию раздался сигнал тревоги, защитники проснулись и начали торопливо готовиться к отражению атаки. На этот раз напор врага был яростным и, возможно, сильнее обычного. Вскоре случилось неизбежное — в двери появилась брешь. С нашей стороны в неё полетели горящие бутылки. По площадке перед зданием заметался горящий старик, и, наконец, рухнул. Еще один горел, но продолжал ломать дверь. Раздались выстрелы, он рухнул. Но вход в здание уже зашёлся пламенем. Кто-то принялся тушить пожар огнетушителем. И тут псы ворвались в здание. Они прыгали на баррикаду, карабкались по стенам из мебели, получали удары железными прутьями и скатывались вниз, разваливаясь на куски. Я расстрелял в бледно-зелёного старика полную обойму. Он упал, как и другие, огонь пожирал мутантов, которые ещё шевелились. Пламя уже лизало нашу баррикаду. Дышать становилось всё труднее из-за густого дыма. Псы бросились по лестнице на другие этажи. Внезапно появились еще старики, они проломили во входе огромную дыру и принялись яростно рушить баррикаду. Один сильно рванул стол, на котором стоял Петрович. Наш командир не удержался и свалился на псов. Его загрызли мгновенно. Выстрелов больше не слышно, наверное, закончились патроны. Мы бились отчаянно, однако теперь силы были совершенно не равны.

— Отходим, — скомандовал Толик. Мы бросили во врага оставшиеся бутылки с зажигательной смесью и отступили. В конце коридора находилась ещё одна баррикада, её соорудили на случай отступления. Мы направились к ней. Старики за нами не пошли, они отправились на другие этажи. Мы добрались до баррикады и встретили метавшихся псов металлическими прутами и палками. Толик ловко орудовал самодельным мечом. Вскоре пожар добрался и до нас. Коридор наполнился пламенем и дымом, стало очень трудно дышать.

— Почему их так много? — закричала Нина. Она билась из последних сил.

— Отдохни, — крикнул ей Толик, мы стали с ним плечом к плечу.

Псы, казалось, не переставали прибывать, во всполохах пламени я видел нескончаемую реку бледных существ, текущую по коридорам института. Когда в живых остались Толик, Нина и я, мы решили укрыться в подвале. Горящая баррикада немного задержит псов. Я подхватил фонарь с тумбочки, мы вошли в бомбоубежище и заперлись. Нам оставалось только ждать и надеяться на помощь извне. У нас был фонарик, его свет придавал нам силы. Скрёжет в толстую железную дверь раздавался ещё долго.

Примерно в семь часов утра нас спасли. В дверь бомбоубежища стучали, мы слышали чей-то приглушенный голос. Это был явно голос человека. Толик открыл дверь. Тьму разрезал свет фонаря, когда глаза немного привыкли, я рассмотрел две фигуры в военной форме. Через задымленный коридор, пробираясь через обломки мебели и трупы, мы вышли наружу. Было светло. Перед зданием стоял БТР, город прочёсывали военные. Сержант, который вывел нас из обгоревшего здания, рассказал нам, что увидев собачьи трупы перед входом в подвал, они предположили, что кто-то укрылся в бомбоубежище. Он также сообщил нам, что больше никто из защитников здания не выжил. Но радостная новость заключалась в том, что мутантов больше не будет.

История о том, как удалось найти первоисточник аномалии, заслуживает отдельного описания. Впрочем, пусть это сделает кто-то другой. Я же могу рассказывать лишь о том, что пережил лично и видел собственными глазами. Вкратце сообщу лишь, что кто-то где-то узнал в этих существах реальных старика и собак, и показал военным, где они живут. Так удалось выявить источник распространения. О том, откуда появились эти существа, мы узнали только спустя две недели. Когда восстановили электроснабжение, связь и телевещание, об этом сообщило телевидение. По официальной версии, появился неизвестный вирус, который вызвал мутацию у старика и его собаки. Далее клетки начали быстро размножаться и делиться, образовывая все новых существ. Происхождение вируса якобы неизвестно, однако до сих пор ходят упорные слухи о его неземном происхождении.

Наш город долго не мог оправиться от нападения. Странно было видеть пустые улицы, закрытые магазины. Я так и не нашел никого из старых друзей, к сожалению. Возможно, они успели покинуть город до происшествия, но, вероятнее, что они погибли. Зато мы поддерживаем отношения с Ниной и Толиком. Теперь они — мои единственные друзья в этом городе. Это и не удивительно, ведь то, что мы пережили, крепко связало нас невидимой нитью.

___