Глава 2. Начало новой жизни

Я всё отдам ради надежды.

О, как я жажду успокаивающего дождя.

О, как я хочу вновь мечтать.

Раз и навсегда, и всё за один раз.

Никто — моё имя навсегда.

Nightwish — Nemo

— Так вы, серьёзно, согласны мне втроём помочь? — спросил Тимофей, переступая порог квартиры Агаты.

— Безусловно, — ответила она. — Помогать — это моя работа. Моё предназначение.

— Ну, тогда расскажи о себе. Я ведь тоже должен понимать, к кому обратился.

— Ага, ты знаешь моё имя, и как я выгляжу, но не знаешь, кто я?

— Честное слово, я помню лишь это. Ну, и ещё то, что ты работаешь с магией.

— Уже неплохо. Ну да ладно. Проходи сюда.

По знаку Агаты Тимофей прошёл в главную комнату квартиры. От комнаты веяло чистотой и уютом как в любом правильном женском мирке. Комод с украшениями и духами, круглое зеркало, висящее над ним на стене, книжные и платяные шкафы, мягкий диван, стол с ноутбуком и безделушками — вот неразлучные атрибуты этого маленького мирка. На бежевых обоях в ромбовых клумбах распускались крошечные белые цветы. У окна отдыхало белое пианино, на котором стояла маленькая вазочка с красной восковой розой и рамка с фотографией… Даниила?

Едва Тимофей обратил на неё внимание, как Агата спешно развернула фоторамку к стене.

— На самом деле я целительница. Не совсем детектив. А ту магию, которой я владею, называют Небесным Пламенем. Я умею источать из себя огонь синего цвета. Он может как защищать, так и убивать. В общем, сам смотри.

Агата развела руки, и в её сжавшихся пальцах загорелся синий огонь, увеличивающийся в размерах с каждым вздохом колдуньи. В точности, как в видениях.

— Проведи над ним ладонью. Чувствуешь? Он холодит. А теперь убери. Так… Проведи ещё раз. Теперь он горячий. Осторожно, не касайся.

— Как ты это делаешь? — ахнул Тимофей.

— Порой я сама этого не понимаю, — засмеялась Агата, загасив пламя. — Это у меня с рождения. А знаешь, что у меня не с рождения?.. Я вижу призраков. Я вижу их как живых. Это одна из причин, почему я почувствовала тебя среди простых людей, а ты откликнулся. От тебя веет энергетикой смерти.

— Я думал, мне померещилось, а это, и правда, некротика, — вставил Даниил.

— А он тоже… — но не успел Тимофей задать вопрос, когда на него уже ответили:

— Да, я тоже медиум. Мы стали медиумами вместе при одном… неприятном обстоятельстве, о котором мы предпочитаем не распространяться.

Тимофей стыдливо спрятал руки в карманах пальто.

— Ладно. Извините.

— Ничего страшного. Единственное скажу, что именно после того случая Агата дала клятву использовать свою магию во благо людей и спасать чужие жизни. А я дал клятву во всём её поддерживать, — Даниил показал серебряное кольцо на безымянном пальце.

— Ага?.. — задумчиво протянул Тимофей. — Более-менее мне всё понятно теперь. А ты…

— А что мне рассказывать, я же меркну перед ними. Ну ладно, знакомься!

Зеленоволосая неформалка представилась с лёгким поклоном:

— Я Тина, я его кузина. Мы как раз хотели встретиться сегодня в кафе, давно не виделись, а тут, видишь, такие обстоятельства. Нет-нет-нет, не вини себя, всякое же случается!

— Но не каждый раз кто-то воскрешает человека, — сурово отметил кузен.

— Ай, ш-ш-ш… Кстати, об этом… — процедил сквозь зубы Тимофей и схватился за сердце.

Агата метнулась к нему и прижала ладонь к его груди, запустив в тело целительную энергию. Приятное тепло смешалось с кровью и потекло по венам через весь организм, растворяя малейшую боль ожившего тела. Ушла и нестерпимая тяжесть в ногах, которые обошли почти треть города прежде чем дойти до того кафе. Лёгкость, последовавшая за магическим теплом, позволила Тимофею окончательно поверить в то, что он больше не мёртвый кокон с иссушенным внутри мотыльком.

— Знаешь, теперь я меньше чувствую в тебе Смерть, — сказала Агата. — Похоже, твоя душа начинает привыкать к этой оболочке. И да, мне было бы лучше подпитать тебя, если б ты снял пальто.

— Я боюсь его снимать, — смущённо ответил Тимофей.

— Это ещё почему? — спросила Тина.

— Ну… — он с неохотой распахнул и приспустил с себя пальто, под которым скрывался незащищённый бледный торс. Тина присвистнула:

— Охренеть. А спину покажи?.. Ничего себе.

— Никогда такого не видел, — прошептал Даниил.

Именно такую реакцию и ожидал Тимофей. В его груди алело пулевое ранение, заметно сузившееся с момента гибели, а по её центру разрослось сияющее внутренним светом пятно, возникшее от маленькой ранки, оставленной после шприца. Сверкающее нечто переливалось под кожей как загустевшая вода, вызывая колики при каждом вздохе. Тимофей затаил дыхание, когда Агата нагнулась над пятном и стала изучающее разглядывать его, осторожно ведя по нему горячими от магии пальцами.

«Белый Феникс обычно вызывает к себе излишнее доверие, — заговорил чей-то голос внутри него. — У неё талант к расположению людей… если сама Судьба сведёт вас, будь осторожен. Ты сам не заметишь, как расскажешь ей слишком много».

Снова это. Снова какой-то человек из прошлого стучится к нему в настоящее. Который раз Тимофей хватался за хрупкую соломинку в попытке дотянуться до спасительного воспоминания. Но она ломалась, а воспоминание уплывало от него вдаль. Чей это голос, кто этот мужчина?

Размышления разорвал в клочья телефонный звонок. Что-то знакомое и неуловимое услышал Тимофей в звучащей музыке, и чувство дежавю вмиг растворилось как то последнее воспоминание, когда Агата ответила на звонок:

— Алло?

— Агата, это безумие!!! — заорал в ухо мужской голос.

— Что такое?! — и этот голос перепугал Агату настолько, что она передёрнулась.

— Это… Помнишь то дело про убитого пацана-музыканта с пулей в сердце, которое я сейчас расследую?

— Да, вроде, а что?..

— Да то! Кто-то похитил его труп! Этой ночью!

— Что?!

— Нас тут всех на уши поставили! Но что самое ужасное, так это то, что их могли поймать на месте, но они бежали… при помощи магии! И не какой-то там магии! Воздушные Руны!

— Погоди, Денис, не паникуй! С чего ты взял, что тем магам нужен был именно труп того парня? Это не какое-нибудь похищение ради органов?

— Нет, мать его! Там в морге предостаточно молодых тел, чтобы из них кровь пососать. А, судя по тому, что они пораскрывали камеры холодильника, эти похитители искали определённый труп.

— Даже не знаю, что на это сказать, — Агата растерялась. — Ах да! А ты что-нибудь знаешь про того парня, чей труп похитили?

— Его звали Тимофей Орлов, двадцать лет, третий курс Университета кино и телевидения, подрабатывал музыкантом-гитаристом. Он жил с матерью, я к ней как раз заходил, странностей за ним она не замечала. Вроде обыкновенный парень, на кой хрен он только дался им, тьфу!

— О-о… Спасибо, вот это ценная сейчас была информация, — от замешательства Агаты не осталось и следа.

— Не понял? Ты это о чём вообще?

— Слушай, Денис, если ты хочешь продвинуться в расследовании этого дела, приезжай ко мне. К твоему удивлению, — хотя, и к моему тоже — в моём расположении есть ключевая улика, которая тебе поможет.

— Слышь, Агата, не напрягай меня.

— Тогда почитай мои мысли для ответа, что тебе мешает? — подколола она в ответ.

— Не могу я сейчас копаться в чужих мозгах, в своих бы разобраться. Но я приеду! Непременно дождись!

— Я жду, — мягко сказала Агата и положила трубку. — Любопытно, как у нас складывается дело.

К дому примчал массивный внедорожник на нестандартно высоких колёсах и побитой боковиной. Из него выскочил мужчина в измятом плаще длиной до щиколоток. Большой скомканный капюшон, взъерошенные кудри и трёхдневная щетина говорили об его нелюбви терять лишнее время на несвязанные с его работой вещи.

Денис Сафонов был одним из тех экстрасенсов, которые тратят драгоценные силы на расследования убийств и охоту за преступниками. Агату он знал с раннего детства — более того, он согласился стать для неё крёстным по просьбе её ныне покойных родителей — а потому они часто составляли тесную дружескую компанию. Они общались как ровесники, при всём притом, что Денис был старше её лет на двадцать с небольшим. Денис и Агата расследовали вместе достаточно случаев, чтобы считаться напарниками, разве что Денис имел доступ ко всем материалам дел фактически как штатный сотрудник, а Агата получала нужные сведения как «частный детектив», пусть она и не любила себя так называть. По иронии судьбы, все объекты её расследований, так или иначе, были связаны с амнезией или магическим воздействием на чью-то душу. Должно быть, это её карма, как считала Агата.

Он по лестнице вбежал на этаж, где находилась квартира его крестницы, и нервно трясущимся пальцем позвонил в дверь. Ему открыли сразу.

— Ну-ка, ну-ка, что тут за дичь происходит? Отчего вас тут так много?

Не снимая верхней одежды и не разувшись, Денис вломился в комнату, где царило столпотворение, и замер как вкопанный, стоило ему заметить собственной персоной стоящий на ногах труп, который он и искал.

— Ох ты ж, мать твою, чтоб я сдох, — сказал Денис, не стесняясь в выражениях.

Он долго подбирал дальнейшие слова, чтобы выразить полноту реакции, с ног до головы рассматривая восставшего из мёртвых Тимофея, прежде чем добавить:

— Так вот, что они с тобой сделали. А… а почему он здесь? Агата, объясни мне, что он делает в твоей квартире!

— Он сам ко мне пришёл, — заговорила Агата. — Он утверждает, что он не сам Тимофей, но некто застрявший в теле Тимофея, так как его душу воскресили вот таким варварским способом. А потом бросили его в одиночестве, пока он не добрался до нас с Данилой.

Получив необходимые разъяснения, Денис вновь обратился к воскрешённому:

— Безумие, не то слово. Так кто же ты?

— Денис, на твоём месте я бы рассказал обстоятельства убийства настоящего Тимофея, если ты ответственен за его расследование, — сказал Данила.

— Да, ты прав. Слушайте, — далее при рассказе Денис активно занялся раскопками своей сумки. — Его убили два дня назад, в ночь с 25 по 26 марта, во дворе собственного дома. Вот распечатки с места убийства. Выстрел, разумеется, фатальный. Никаких шансов.

Денис протянул одну из фотографий.

Тело лежало на спине, откинув одну руку кверху. На светлой куртке убитого темнело пятно крови. На лице оставалось выражение похожее не на страх, а, скорее, на принятие — он стойко встретил ту смерть, которая была ему уготована.

— Его мать позднее дала показания, что ему нужно было срочно с кем-то встретиться. Вполне возможно, что его убил случайный незнакомец, наркоман или пьяница, но я больше склоняюсь к версии, что Тимофей знал убийцу. А с кем именно он планировал встретиться — непонятно.

— А свидетели есть?

— Никаких, товарищ Даниил. Сразу после выстрела убийца бежал. Вообще никто не видел, чтобы кто-то подозрительный пробегал во двор и из него, полиция допросила всех, кто был поблизости, — Денис деловито зашумел бумагами внутри сумки. — Теперь после похищения его трупа я полагаю, что убийца воспользовался Воздушными Рунами для создания портала. Вот я дебил, надо было захватить тогда спирит-очки, тогда я бы точно нашёл там следы магии...

— А что такое Воздушные Руны? — спросил воскрешённый.

Денис оглянулся на него как на дурачка, застёгивая сумку.

— Воздушные Руны? Они такие же, как обычные, славянские или скандинавские. Только это микс всех существующих рун, и если в соответствующем настроении рисовать их сочетания в воздухе, они начнут творить чудеса. Мгновенно! Но только такой магией не могут владеть совсем уж обычные люди. Магию Воздушных Рун могут освоить либо маги, либо экстрасенсы любых мастей, даже, если способности совсем уж в зародыше.

— Погоди-ка, а разве экстрасенсы и маги не одно и то же?

— Хех, вот сразу видно, дилетант в мире магии! Экстрасенсы — это те, кто ясно слышит, ясно видит, ясно чувствует! А маги — это те, кто может творить магию. Вот если взять товарища Даниила, он экстрасенс, ибо общается с призраками. Но он не маг. Я также экстрасенс, я телепат, к вашим услугам, но я не маг. А вот Агата со своей силой Небесного Огня, она и экстрасенс, и маг. Понял?

Человек в теле Тимофея молча кивнул в знак понимания.

— А теперь скажи мне, — заговорила Агата. — Ты не Тимофей, Тимофей — это твоё тело. Как нам звать тебя на этот раз?

«Мне бы сейчас любое имя подошло», — подумала заточённая душа.

«Я всё слышал! Или вспоминай, или, так и быть, придумай прозвище».

Тимофей аж подскочил на месте, услышав в мозгу чёткий, контролируемый голос Дениса. Прав, значит, этот чудаковатый детектив, умеет он мысли читать.

Вдруг он вспомнил строчки из песни, которая звучала на звонке Агаты. Он точно слушал её когда-то, вот отчего он вспомнил слова.«Once and for all, and all for once, Nemo my name forevermore».

«Тебе нравится музыкальный вкус Агаты, да-а?» — мысленно спросил Денис.

Воскрешённый схватился за голову, усмирив возникшее в затылке давление. Ненамеренно, но этот телепатический импульс расшевелил в нём рой мыслей, которые как бабочки бились о стенки китайского фонарика, крыльями прорезая чувствительную бумагу.

У него не было имени, не было личности, не было ничего. Кто он такой для того, чтобы управлять чужим телом?

— Зовите меня Немо. Раз уж я пока Никто.

— Хм, неплохо, — отметила Тина, всё это время молча внимавшая разговору, сидя на стуле у пианино.

Давление усиливалось. Боль в груди тоже. В глазах заплыло и потяжелело. Тело более не поддавалось контролю, и пол постепенно уходил из-под ног…

— Нет-нет-нет, не смей падать! — закричала Агата. — Держись!

Но было поздно.

Стык Невского и Большой Конюшенной. Привычное место для музыкантов-любителей. В этот вечер здесь выступали они, два закадычных друга, один играл на гитаре и пел, а другой подыгрывал ему на переносном синтезаторе. На их удивление, сегодня рядом с ними собралось достаточное количество слушателей и зрителей. Отыграв Nemo в качестве последней песни, блондин с гитарой заговорил с публикой:

— Большое спасибо всем, кто был с нами — всем спасибо!

— Юху! Не за что! — закричала из толпы восторженная слушательница.

Он давно приметил эту озорную девчонку среди людей, решивших послушать его музыку и забыть о рутине. Она простояла дольше всех остальных прохожих. Её приторный рокерский наряд в сочетании с чёрными как смоль волосами выделял её из массы обычных зевак. По крайней мере, лично он выделял из массы именно её.

— Ребята, вы круты! — девушка решилась подойти к ним.

— Спасибо большое, — блондин покраснел. — Я, кстати, Тимофей. А это Марк, — Тимофей представил ей друга-клавишника.

Названный Марком молчаливо кивнул новой знакомой.

— Очень приятно! — ответила девушка и назвала своё имя.

Тимофей незаметно для себя разговорился со слушательницей, и вскоре выяснилось, что они слушают одну и ту же музыку. По-прежнему молча, Марк слушал их, долго не присоединяясь к разговору. Но и он вскоре не выдержал и заговорил.

Тимофей уже не помнил, о чём они говорили до этого, но первая фраза, сказанная Марком, надолго врезалась в память, чтобы беспричинно приходить на ум:

— Так ты, говоришь, веришь в чудеса? Ты ещё не знаешь, что такое настоящие чудеса…

— Ну что, ну что, он приходит в себя?

— Тина, спокойно, у нас тут и так один нервяк по комнате бродит.

— Я не нервяк, товарищ Даниил, мне нужно раскрыть дело, и как можно скорее.

— Так, кажется, он приходит в себя… Да, отлично! Живой.

— Эх, будут у тебя ещё проблемы с ним, Агата. Лучше бы он не приходил...

— Денис! Да как ты смеешь! Зачем ты так говоришь!

— Пфф, я тебе потом объясню, почему я смею так говорить.

Он обнаружил себя в той же комнате, лежащим в одних джинсах на диване, над которым склонилось четверо обеспокоенных лиц. Голова чуть кружилась, но боль прошла. По неприкрытой коже прошёлся зябкий холодок.

— Сколько я так пролежал? — первым делом спросил Немо.

— Часа три, не меньше, — с облегчением ответила Агата. — А я думала, ты помирать собрался.

Не сегодня, подумал он. И ещё раз обвёл глазами четырёх носителей доброй воли, пришедших ему на помощь. Рыжая ведьма во всём белом, её муж-медиум, диковатый телепат и причудливая неформалка. За один день, казавшийся нескончаемым, он познакомился с этими необычными людьми.

— Можно мне задать такой вопрос, — тяжело дыша, спросил Немо. — Вот ты колдунья, вот ты видишь призраков, вы читаете мысли… В этой комнате есть хоть один нормальный человек?

Даниил прыснул со смеху:

— Если только Тина, она никак не экстрасенс. А по виду не скажешь о её «нормальности», верно?

Тина издала тихий смешок, кокетливо отведя взгляд.

— Давай-ка, дружище, перейдём к разбору полётов, — сказал Денис, облокотившись на спинку дивана. — Что ты увидел первым после воскрешения?

— Я увидел… двух мужчин. Один был в шляпе, это точно. И ещё пальто… Постойте, это что, его пальто было на мне?

— Чего? Ну-ка! — сорвавшись с места, Денис вприпрыжку выбежал в прихожую и точно так же вернулся оттуда с шумно шелестящим объектом интереса. — Логично, что пальто чужое, оно на тебе ну никак не смотрелось. Ты уверен, что это пальто того чувака?

— Н-наверное, — запнулся Немо.

— Посмотрим… Карманы пусты. Блин. А это… погоди-ка. Эти пятнышки на спине — не кровь ли?

— Вряд ли от Тимофея, кроме как от пули у него нет других ран, — заметил Даниил, всматриваясь в текстуру пальто.

— Так, учтём это. А как выглядел второй воскреситель?

— Второй… Он был весь замотан шарфом, я не видел его лица. Когда я, хм, ожил, я сильно запаниковал. Мне показалось, что даже после воскрешения они убьют меня и вернут обратно, и этот второй пытался убедить меня в обратном. Нет, минуточку.

Незнакомец из смутного воспоминания сдёрнул с лица шарф. И под ним скрывалось… под ним ничего не скрывалось. Лицо было пустым как белый лист.

— Я не помню его лица. Всё как в тумане. Готов поклясться, было что-то ещё после этого. А после морга я помню только, как очнулся один посреди полупустой улицы, а рядом стояла сгоревшая машина.

— Ага! Сгоревшая машина, говоришь? Хоть какая-то зацепка.

— Она ещё сначала врезалась в дерево. Думаю, это их машина, а, когда она загорелась, меня вытащили и оставили. Их след простыл. Мне было плохо, я хотел найти их или кого-то ещё, кто поверил бы в мою историю. Я просто бродил по улицам, не зная, что делать дальше. Так я дошёл до того кафе, где нашёл Агату.

— Удачно же ты нашёл меня! — подчеркнула Агата.

— Да, дружище, ты бы пропал без неё, — поддержал Денис. — Ну что, Феникс? Надо бы выяснить, что это за машина и где вообще это произошло. Ты же не вспомнишь сам, откуда пришёл? Во-о-от. Поедем в участок к Витязю, он точно что-то да узнал бы о такой аварии.

Ему не послышалось, он назвал её Фениксом. Воспоминание не врало? Её прозвище Белый Феникс? Надо потом расспросить у неё подробности. Сутолока вокруг его персоны постепенно донимала Немо, пусть она и жизненно необходима. И кто такой Витязь? Опять чьё-то хлёсткое прозвище.

«Куда я вообще попал. С каких пор магия стала настолько нормой?»

— Э-э, погоди, Денис! — Агата возражающе замахала руками. — Я разделяю твой энтузиазм, но за сегодня мы точно всего не узнаем. Что нам делать с Немо? Его придётся оставить ночевать у кого-то.

— Пусть и ночует, — сказал Даниил. — Пусть живёт в моей старой квартире. Я буду следить за ним, случись что, а вы ведите расследование.

— Нет, Данила, я бы согласилась на это, если бы он не был болен. Так что… ты не против, если мы оставим его здесь? Будет под присмотром нас обоих.

— Нет, Агата, послушай! Сюда к тебе разные личности заходят, как живые, так и мёртвые, да и твой адрес известен многим. А мой — нет. У меня он будет в безопасности.

— Не будет, — стойко сказала Агата. — Я, по крайней мере, смогу защитить его, а ты нет! Немо будет жить здесь, пока мы не докопаемся до правды!

Данила не ответил, хмуро глядя в пол с нескрываемой обидой. Щёки загорелись от стыда, когда Агата вжалась в плечи.

— Прости, я не хотела так грубо…

— Ничего страшного, — и Данила просветлел дружеской улыбкой.

Агата выдохнула с облегчением.

— Отлично. К Витязю, значит? Пошли!

Денис и Агата на скорости накинули на плечи пальто, топчась перед коридорным зеркалом. Сразу видно, не в первый и далеко не в последний раз они вдвоём сбегали из дома по зову следствия.

— И да, чтобы избежать риска, вы оба, если с Немо что случится, а мы задерживаемся, бегом звонить рыжей аптечке, и мы мигом прилетим. Всё, чао! О результатах сообщим.

И экстрасенсы, убегая, захлопнули за собой дверь. Даниил недовольно фыркнул, признав бессилие изменить ситуацию.

— Никогда не дождёшься покоя, если рядом Денис. Везде таскает её за собой, когда и куда угодно, а она же никогда не откажет. Он ведь ей своего рода наставник в магическом мире, — объяснил он.

Немо оглянулся на прятавшуюся за пианино Тину, когда в её взгляде застыл немой вопрос, обращённый Даниилу.

Она не проронила ни слова и сейчас. Она лишь свидетель разворачивающейся истории. У неё нет роли. И всё же она явно довольна тем, что она является и такой, пусть и не значительной частью в раскрытии загадки.

— Видишь, Немо? Мы и правда хотим помочь тебе, — подойдя к нему, Тина мягко потеребила его плечо. — Даю слово, я тоже сделаю всё, чтобы тебе было легче. Не знаю, правда, как, но знай, мне тоже не всё равно.

— Спасибо, — сказал Немо, польщённый её честностью.

Рука девушки безвольно соскользнула вниз. Резко вздрогнув, Тина отвела взгляд, не зная, куда его деть, и исчезла на кухне.

— Тина, что такое? — Даниил бросился вслед за кузиной.

Он нашёл её в состоянии, которое слишком быстро перешло от воодушевлённого до поникшего. Она задумчиво склонилась над подоконником, и зелёные волосы листьями ивы закрывали её эмоции от внешнего мира.

— Даня, оставь, я не хочу, чтобы ты видел меня такой, — её голос, в обычном виде звучащий на высоких тонах, понизился до редких глубоких тонов. Бесполезная фраза. Они оба знали, что Даниил ослушается, и ощущение его близости подтвердил её мысль.

— Ты всё ещё переживаешь? Оставь ты, он того не стоит. Вспомни Агату, она как-то пережила это. Сначала родители, потом...

— Я не Агата!.. — вмиг обернулась она, собственный выкрик прокатился мурашками по коже. — Я всё ещё думаю о нём, понимаешь? Доска Уиджи не сработала, значит, он может быть живой. Я просто… я жалею, что не смогла ему вовремя помочь. Может, тогда бы он не исчез. А этот Немо, он почти как шанс для меня исправиться, и я искуплю свою вину. Понимаешь?

Даниил вздохнул так, как вздыхает мать, выслушав жалобы ребёнка на его якобы большие проблемы.

— И всё-таки вы с Агатой похожи. Не доводи своё стремление помочь до маниакальной зависимости. Ты любишь жертвовать ради цели. Отпусти его, Тина.

Тепло его дружеского объятия как по магии растопило печаль.

— Может, ты и прав.

Немо, незаметно наблюдавший за ними из-за дверного проёма, кивнул самому себе и вернулся в комнату.

Пока он был один без надзора, он решил ещё больше испытать ненасытное любопытство и рассмотреть занимательные детали комнаты Агаты. Например, что же это за фотография, которую она развернула к стене?

Немо подошёл к пианино, на котором и стояла та фоторамка. А роза в вазе рядом с ней оказалась настоящей, не из воска, вопреки первому впечатлению. Немо с трепетом взял рамку исхудавшими пальцами. С фотографии цвета сепии на него глядел улыбающийся юноша с уложенными назад волосами, которые небрежно торчали из-за ушей. На нём был надет жилет на пуговицах поверх белой рубашки. Лицо юноши имело поразительное сходство с лицом Даниила, однако это был совершенно другой человек. Написанные в углу чьей-то рукой цифры «1880» внесла ещё больше неясностей. Это не стилизация под старину? Какая история лежит за этой фотографией?

— Тебе интересно, кто это?

Застигнутый врасплох Немо спешно поставил фоторамку на место.

— Простите, я просто...

— Когда-нибудь кто-то да не удержался бы от этого вопроса, — снисходительно ответил Даниил за его спиной. — Скажем так, это «первый клиент» Агаты. После случая с ним она стала такой. Неравнодушной к чужой беде и так далее.

— В чём же была его загадка?

— Пусть Агата тебе расскажет. Она лучше передаст её смысл. Если только она будет в соответствующем настроении.

— Да неважно, пусть не рассказывает, — пожал плечами Немо. — Мне бы разгадать мою собственную загадку...

В окне дежурной части Отдела полиции №Z маячил затылок сотрудника, бритый на армейский манер. После стука по стеклу обладатель затылка поднял глаза на пришедших и расплылся в доброй улыбке, и его полные щёки налились краской счастья, из-за чего он ещё больше походил на простодушного сказочного толстячка.

— Здоров, Витязь!

Заведующий дежуркой отозвался на приветствие, шуточно отдав честь.

— Здоров, Денис. Чё как? Ты-то у нас хоть продвинулся в деле Орлова? Капитан Новожилов себе места не находит.

— Как и я, всё очень плохо. Но я хочу кое-что проверить. Скажи-ка, ты наверняка о таком узнал бы. Сегодня рано утром где-то в городе машина в дерево врезалась. Она загорелась, и предположительно два человека вытащили из неё труп и, оставив его, убежали.

— Ты оговорился. Ты хочешь сказать «один человек»?

— Н-не понял?

— Ты зомбоящик не смотрел? Об этом все питерские новости трубят. «Загадочная авария на перекрёстке Рюхина и Крестовского»! И видео с камер прокручивают.

— Да ладно? — подбородок Дениса повис на пружинах негодования. — А ну покажи!

— Ты не смотрел-таки? Тогда вот, — Витязь отдал другу широкий планшет с воспроизводимым видео. — А откуда ж ты узнал про неё?

— Меня интересует этот труп, который ожил после аварии, — пробубнил телепат, изучая кадры происшествия.

— А как… А с чего ты взял, что это труп?

Денис прошипел как кошка, заглушив вопрос дежурного. На видео автомобиль влетел в дерево безо всяких признаков возгорания. Было почти пять часов утра. После столкновения с водительского места вываливается худая фигура. Пролежав на земле несколько секунд, она встаёт и бросается вытаскивать из салона неподвижное тело пассажира. Водитель успел оттащить его на безопасное расстояние буквально за мгновения до того, как автомобиль взорвался, словно бы у него в салоне лежала бомба.

А затем пожар так же быстро погас, словно утягиваемый куда-то вниз, как и разгорелся, оставив за собой облезлый каркас машины. Куда ушло пламя после минуты полноценного горения? Картина чётко указывала на следствия магии.

— Это ненормально, — прокомментировала Агата. — Почему огонь так быстро угас?

— Страннее я ещё ничего не видел, — сказал Витязь. — Но вам повезло, ребята. Я просмотрел вдобавок и оригинал, и там есть ещё одна странная весчь. Это тип, водитель, минуты три сидел вот так, как здесь, на голой земле с пассажиром на руках. Машина прогорела, а он хоть бы хны. А потом взял и сбежал. И оставил его. А пассажир, бедолага, очнулся через час, пробыл у того самого дерева с полчаса, и потом пошёл, хрен пойми, куда, хромая и держась за сердце. А чем тебе далась эта… А-а, я понял! Это как-то связано с дружком Германом?

Денис оскалил зубы при одном упоминании этого имени.

— О нём уж четвёртый месяц не слышно. Поставил блок на мои телепатические проникновения, скрывается. Ничего, я его достану. Витязь, я цепляюсь за любое странное происшествие, где может присутствовать магия, я должен когда-то добраться до этого козла!

— Окей, я понял, — Витязь забрал планшет, пока Денис не разбил его во время экспрессивных телодвижений, и заодно добавил. — Я тебе пришлю к вечеру всё по аварии.

— Как всегда, это между нами, — И Денис дружески подмигнул.

— Ну разумеется!

— Но на сей раз!.. Новожилову тоже не слово. Не говори даже, что я приходил сейчас.

— Ну что опять? Дело Орлова, а? Вляпался в какое дерьмо…

— Я не могу говорить об Орлове. У меня есть кое-что, но… я сам должен разобраться.

— Ох, пострадаешь ты, Дениска, я те отвечаю.

— Не каркай.

Витязь засмеялся и спародировал карканье вороны.

— Ну ладно, не скучай, ещё увидимся!

— Пока, Шерлок, ха-ха! Агата, пока-а-а! — толстячок кокетливо помахал вслед девушке с наидобрейшей улыбкой.

Агата и Денис вышли из участка во тьму грядущей ночи. По улице неизменно проходили потоки людей и автомобилей. В городском полумраке, разбавляемом высокими радостно-оранжевыми фонарями, и те, и другие были не более чем каплями талой воды, текущей по оттепели.

— Вот подлиза, — с лёгким смешком сказала Агата. — Витязь неисправим.

— Некоторые вещи не меняются, это да. Чёрт, день уж закончился, — процедил Денис. — Раньше утра мы больше не продвинемся.

— Поверь мне, я тоже хочу как можно скорее разрешить эту проблему. Но теперь нам придётся уповать лишь на память Немо, а ему сейчас нужен отдых.

— Никогда не любил все этих твоих амнезийников, — наравне с досадой в тоне Дениса прозвучала усмешка. — Откуда ты только терпение берёшь? Ни за что бы в это не ввязался, если бы он не был жертвой моего дела.

— Денис, это всё равно, что быть лечащим врачом тяжёлого пациента. Немо — мой пациент, и я обязана избавить его от мучащей его болезни.

— Только б ты не заразилась. С каждым годом ты лишь мрачнеешь.

— О, да, спасибо, что напомнил, — Агата встала как вкопанная, зашуршав рукой в кармане пальто.

Она вывела на свет гладкий камень размером с яйцо, который она несколько минут жала в кулаках с закрытыми глазами. Определив, что этого достаточно, Агата вышвырнула камень в ближайший участок жухлой травы. Денис не единожды становился свидетелем её маленького обряда. Этот же был излишне долгим. Но Денис понимал: если бы она не сделала этого сейчас, она вряд ли бы дошла до дома в сознании. Весь вечер она ходила, храня в себе тот негатив, что она забрала из души Немо. И сейчас он ушёл — вместе с тем камнем.

— Уф, как же легко стало! — Агата вздохнула полной грудью, избавившись от тяжёлого груза. — Никогда я не брала на себя столько энергии смерти.

«Ты смотри, Агаточка, будь осторожнее с этим», — в мыслях предостерёг Денис.

«Непременно».

В обнимку они вернулись к машине.

— Спать тебе придётся на диване. Вещи я тебе приготовил — это моя одежда, но можешь её взять. Как приведёшь себя в порядок, приходи на кухню.

Данила подготавливал диван для Немо, который отныне становился новым жильцом квартиры Агаты. Сам Немо неподвижно стоял, склоняясь над фонарём на столе. За его стекольными решётками вальсировал голубой огонь, пожертвованный Агатой, чтобы он в её отсутствие нёс лечащий свет.

— Спасибо! А когда Агата должна прийти?

— Не знаю, но не волнуйся, она придёт.

— А Тина? Как она?

Она покинула их сразу после беседы с Даниилом, ссылаясь на дела. Типичная отговорка. Тина переживает, этого не скрыть. Но чтобы настолько сильно? Какие печальные воспоминания он вызвал у неё?

— Она обещала вернуться. А почему спрашиваешь?

Немо сделал вид, что не услышал вопроса, всё так же любуясь танцующим магическим пламенем.

— Ладно, ладно, — засмеялся Даниил. — Жду тебя на кухне.

Немо, не оборачиваясь, кивнул головой. Вдоволь полюбовавшись волшебным светом, он сбежал в ванную. Он до сих пор так и не знал толком, как он выглядит в новом теле.

Сбросив одежду на пол, он принялся разглядывать себя в зеркале. Нового себя. Бледное тело, по которому простиралась тёмно-зелёная венозная сеть. Местами шелушилась омертвевшая кожа. Лиловые губы. Потухшие глаза, в которые пока не успела хлынуть энергия Жизни, отдавали безнадёжностью положения. Мутные глаза, за которыми не разглядеть душу. И вдруг они засверкали. От наворачивающихся слёз.

Стержень сломался после долгого упорства чувствам, и Немо зарыдал, оперевшись на поверхность зеркала. Слёзы падали в раковину, скатываясь с его щёк.

«За что мне это? Как мне жить с осознанием того, что я совсем другой человек? Я по-прежнему не больше, чем мертвец».

Смахнув с кончика носа солёную каплю, Немо немного успокоился. Кто бы ни зачал в нём вторую жизнь, он должен оставаться сильным. К каким бы последствиям не привела бы она, он дойдёт до конца.

На ужин Даниил приготовил стандартную картошку с яйцом. Так вышло, что она стала первой едой в новой жизни Немо — он так и не ел ничего с самого утра. И эта обыкновенное блюдо, согревающее вкусом и теплом, для него была сравнима с пищей богов. Глотать сначала было неприятно, горло сохло как кора. Потом полегчало, и Немо за милую душу наворачивал картошку вилкой за вилкой, не успевая прожёвывать предыдущие кусочки. Даниил по-доброму засмеялся, наблюдая за ним словно за Маугли, впервые попавшим в человеческую семью. Щёлкнул чайник, и он поставил Немо кружку с торчащим из-за краёв ярлычком чайного пакетика.

— А расскажи мне о себе, — сказал Немо, приступая к чаю. — Ты упоминал, что умеешь общаться с призраками. Всё-таки откуда у тебя это? Как?

Даниил сел напротив и, расслабившись, приспустился на краешек стула.

— Я начал видеть призраков приблизительно два с половиной года назад. Мы с Агатой стали медиумами в одно и то же время.

— В одно и то же? То есть, одновременно?

— Почти, — Даниил с явной неохотой заговорил о той поре, перевернувшей его восприятие мира. — Мы были вовлечены в один… не очень приятный инцидент, который потом ещё и шум вызвал в магическом мире. Это будет сложно объяснить, да и Агата знает об этом больше, чем я… Если быть короче, я обязан ей жизнью. А она считает, что и она обязана мне. Спустя год после случившегося, мы поженились, — он шуточно развёл руками. — Такова наша история!

— Ого. Да вас сама Судьба связала.

— Можно и так сказать, — польщённый, Даниил улыбнулся, смахнув прядь волос с плеча. — Раз уж мы говорим об этом, считай, что она меня тоже воскресила.

Немо поневоле вздрогнул.

— Она вырвала меня из рук Смерти, когда я умирал на руках у неё. И тогда она пожертвовала собой… ради меня. Почти что с кровью она отдала мне столько жизненной энергии из недр души, что она сама готова была умереть. Она выжила. Как и я. Таким образом, мы связаны не только штампом в паспорте. Между нами мощная душевная связь. Одно время я часто уезжал на всевозможные раскопки. Я археолог по профессии — поэтому в нашей с Агатой спальне ты мог видеть приличное количество «артефактов», но даже далеко друг от друга мы чувствуем, если кому-то из нас плохо.

Немо с увлечением слушал новообретённого друга, вцепившись в чашку чая. Когда Немо увидел его в кафе, первое впечатление о нём создавалось как об обыкновенном парне, которых сотни, который только делал вид, что он особенный. Та страсть, с которой этот молодой человек рассказывал про жену-колдунью, изумляла, но лишний раз возвысила его в глазах Немо. Настолько это было удивительно, что это всё правда. Его искренняя пристойность, как в поведении, так и в речи, способствовала образу примерного мужа. Им хотелось восхищаться, брать с него пример, читать как книгу.

— Невероятно. А сейчас вы её чувствуете?

— Не совсем. Я не чувствую негатива с её стороны. Хотя, она и не спокойна. Мы тут все тобой озабочены, как видишь.

Немо растянул губы в виноватой улыбке.

— Вы уже работали вместе над какими-то случаями после того «инцидента» и до меня?

— Работали. Мы же оба медиумы, но она ещё и колдунья. А вдвоём, как ни крути, действовать лучше, чем в одиночку. Но когда случай касается серьёзного расследования, она контактирует с Денисом, а не со мной, ибо у него связи с полицией. Но чаще это он приходит к нам, а не мы к нему.

— А Тина?

Даниил допил свой чай и отодвинул чашку к центру стола.

— Тина? У неё старый интерес к мистике и магии. Просто зная, что жена её двоюродного брата настоящий экстрасенс, она не упустит возможность поглядеть на сверхъестественные таланты! Но чтобы это зашло куда-то за рамки простого интереса — нет, она не экстрасенс, ни в коей мере. Она, кстати, ещё учится, ей только недавно двадцать исполнилось, — Даниил прищурился. — А тебе, вот, скажем, примерно столько же. Не похоже, чтобы ты был старше нас, пусть мы и не знаем, сколько тебе было, когда ты умер.

Он поднялся со стула и, прихватив грязные тарелки, по-быстрому вымыл их и убрал в шкафчик. Вытерев руки, он вернулся к Немо:

— Ну, хорошо, мне нужно одну работу сделать, если что, непременно обращайся. Ах да, чуть не забыл!

И он бросил ему толстую тетрадь, весь вечер ожидавшую полёта, лёжа на столе.

— А это зачем? — спросил Немо, прижав к груди скомканную тетрадь.

— У тебя в голове каша. Что-то ты помнишь, а что-то забудешь в следующую же секунду. Записывай сюда всё, что видишь. Всё, что тебе покажется отрывками из твоего прошлого. Все свои мысли. Пиши! Так мы ещё быстрее узнаем, кто ты.

Даниил удалился в главную комнату. Нужно закончить одно маленькое, но старое дельце. Раскрыв ноутбук, Данила заглянул в почтовый ящик. Снова его коллеги по земной работе предлагают пообщаться с тем или иным призраком, чтобы раскрыть очередную тайну прошлого. Снова ему пишут совершенно чужие люди, которым тоже как глоток воздуха необходима связь с призрачным светом. С каких это пор он стал набирать популярность в качестве медиума? Давно он не занимается археологией на должном уровне. На каких раскопках бы не появлялся Даниил Полторацкий, все быстро узнавали об его неординарном видении мира и пользовались этим. Всё чаще и чаще он занимался не изучением пластов земли или поисками старинных предметов быта, а играл роль проводника между мирами живых и мёртвых. Два года назад он и предугадать не мог, что превратится в кого-то настолько значимого для тех или иных людей. Должно быть, такой путь избрала для него Судьба.

Наступающая ночь клонила в сон. Через силу Даниил печатал последнему адресату, что его проблема решена, и его знакомый призрак согласится поговорить с ним по душам. Мерное тиканье часов привносили умиротворение в тихую комнату.

«Что-то Немо долго сидит на кухне, — подумал Данила. — Наверное, вспоминает что-то. Так и быть».

Его голова опустилась на стол. Тело обмякло под весом сонливости.

«…Он не должен вспомнить раньше времени. Он не готов узнать правду».

Данилу разбудил громкий шум из кухни. Глаза слипались, голова ныла от недосыпа. Часы на ноутбуке показывали два часа ночи.

«Что? Я заснул прямо за столом… Что это нашло на меня?»

Данила вспомнил про шум, раздавшийся по соседству. И про свистящий тихий голос, который он услышал сквозь сон. Ему послышалось? Скорее всего, приснилось. Однако шум был наяву. Данила оглянулся. Диван, где должен был спать Немо, пустовал, и не было никаких следов того, что он вообще ложился. Данила, пошатываясь в полудрёме, отправился на кухню.

Немо сидел на подоконнике, поставив ноги на сидение ближайшего стула. На коленях покоилась тетрадь для воспоминаний, успевшая заполниться каракулями и зарисовками человеческих фигур.

— А ты чего не спишь? — протирая глаза, спросил Данила.

— Я думаю. А когда много думаешь, так и не уснёшь. Мой стул разбудил тебя? Да, было очень громко, прости.

— Агата тебя заругает. Твоему организму нужен покой, чтобы твоя душа прижилась к нему, чтобы с тобой ничего не случилось.

— Знаю, знаю. Но… я боюсь уснуть.

Немо не лгал, на его лице читалась искренность. Любопытное заявление.

— Почему ты боишься?

— Я… я не знаю, чем это объяснить… Думаю, это связано с чем-то из моей прошлой жизни.

Немо обнял колени, уткнувшись в них лицом. Тетрадь соскользнула и ударилась о линолеум. Раненая душа опасалась принимать настолько открытую помощь, хотя Даниил понимал, что своим дружелюбием он уже преуспел в том, чтобы Немо стал чуть-чуть, но доверять ему. Даниил присел на корточки перед ним и повторил вопрос:

— Так чего ты боишься?

— Я боюсь… что, если я засну, то больше никогда не проснусь.

Немо поставил его в тупик с таким ответом. Вспомнив про тетрадь, Даниил поднял её с пола, где мимолётом прочитал следующие строки:

«Девушка с чёрными волосами. Это она говорила про Агату. Из-за неё ли я пришёл в первый раз? …А не с ней ли Тимофей познакомился на Невском во время игры на гитаре. Очень похожи. Он тоже знал её? Откуда её знаю я? Или её знает один Тимофей?

Мужчина с бородкой и без усов. Постоянно даёт какие-то советы. Не могу вспомнить, какие. Будто учит чему-то. Кажется, мы были близки. Тимофей или я?

Друг Тимофея, парень с чёрными волосами до плеч. Зовут Марком. Мы (зачёркнуто) Они были вдвоём, когда встретили ту девушку. Почему я это вспомнил так чётко? Почему это событие? Всё из-за той мелодии на звонке Агаты?

Мой убийца. Направляет на меня пистолет, но мы продолжаем спокойно говорить. И лишь после смерть. Почему так? Нет, это не мой убийца, а убийца Тимофея.

А кто убил меня? (вопрос подчёркнут) В душе я не чувствую себя старым. Как же умер я?»

— Хм, а ты преуспеваешь, Немо! Пока немного, но это уже прогресс. Так держать.

— Спасибо, — сухо ответил тот.

— А теперь ложись. Отдых никому не помешает.

— Я подумаю.

— Иди, я тебе говорю. Голова свежее станет. Может, ещё что вспомнишь. Агата бы так и сказала.

— Ладно, так и быть, — Немо сполз с подоконника и собрался уходить, когда Данила остановил его.

— Погоди-ка, стой. Слушай, ты ничего не слышал сейчас до моего прихода?

— А что я должен был услышать? — озадаченно спросил Немо.

— Да так, ничего. Просто в миг перед тем, как я проснулся, я услышал чей-то голос. Эх, думаю, с потусторонним общением я скоро поеду рассудком.

Немо отрицательно покачал головой и сказал, прежде чем ускользнуть за углом прихожей.

— Думаю, первым, кто поедет рассудком, станет я.

«Пока не узнаю правду».