Глава 5. Мечты, мечты

Стараясь особо не светиться физиономией, Найд выглянул в круглое окошко, проделанное в кухонной двери. Питейный зал выглядел, как обычно в это время дня: верхняя половина тонет в многослойном дыму, нижняя забита посетителями, сей дым непрерывно производящими при помощи трубок самых разнообразных форм и фасонов. Мага с самого начала поразила неуемная фантазия резчиков по дереву и кости, породившая все этих огнепышащих драконов, оскаленных львов и даже развратно округливших рот грудастых русалок. Некоторые из трубок, представившихся его взору, были так коротки, что едва достигали кончика носа курящего. Другие свешивались чуть не до самых колен и имели гибкий шланг, который и следовало использовать для вдыхания вонючего дыма. Королева всех трубок однако, непобежденная, стояла прямо на полу у жарко натопленного очага. Принадлежала она дядюшке Одду, и, чтобы ее раскурить, тому требовалось усесться в специально для этой цели предназначенное кресло — тогда его губы оказывались как раз на уровне мундштука.

Внезапно Найда грубо рванули за волосы, насильно поворачивая голову.

— Ты смотришь не туда, — прошипела Аллике прямо в ухо. — Вон, видишь двоих громил у окна? У одного еще вместо уха кочерыжка?

— Тролль меня побери! — Найд так резко отпрянул от окошка, что толкнул девушку плечом. Одного взгляда ему хватило, чтобы узнать приспешников ведьмы Летиции, охотившихся за ним в лесу у Горлицы.

— Не бойся, маленький, — издевательски протянула Аллике, отпихивая его к стенке. — Сейчас тетя пойдет и прогонит злых дядей.

— Ты не понимаешь! — Найд уцепил насмешницу за рукав. — Я их знаю. Они действительно СОВБЕЗовцы, хоть и переодеты моряками. Я даже мог бы рассказать, что сталось с ухом того рыбоглазого.

— Да ну? — девушка окинула его недоверчивым взглядом. — Неужели ты его сожрал? Нет-нет, избавь меня от подробностей, — отмахнулась она от протестов мага. — Лезь-ка ты, дорогуша, в подпол, а я пойду узнаю, чего надо злым дядькам.

При одном упоминании о тайнике под полом желудок Найда болезненно сжался.

— Не полезу, — решительно вывернулся он из цепких пальцев. — И ходить никуда тебе незачем — я и так знаю, что те двое тут по мою душу.

Изломанные брови Аллике слетелись на переносице:

— Опять мания величия в заднице играет? Мона, запри-ка его от греха, — бросила она кухарке, с интересом наблюдавшей за перепалкой от разделочной доски, — пока он тут клиентам ухи не пооткусывал.

С неожиданной для приземистой фигуры ловкостью, владычица кухни обогнула стол и направилась к Найду, прихватив по пути здоровенный половник.

— Только не в склеп! — взмолился маг, прекрасно понимая, что потасовка на кухне привлечет внимание СОВБЕЗовцев.

— Как будет угодно Его Светлости, — зацепив изогнутой ручкой половника Найда за шиворот, Мона препроводила его в забитый соленьями чулан и захлопнула дверцу.

Втиснутый между крутобокими горшками с неведомой снедью, наверняка в большинстве своем состоявшей из топинамбуров, Найд пялился в темноту, пытаясь угадать, что сейчас происходит в питейном зале. Он твердо решил, что находится в таком положении в последний раз. Ему до изжоги обрыдло прятаться. Отсиживаться по норам, как крыса, за которой охотится кот.

«Ладно, допустим, не один котяра, а целая кошачья банда. Но какого тролля? Скоро Аллике обрядит меня в девчачье платье, повяжет мне передник и будет тысячу раз права! В конце концов, море рядом, высунешься из окна — брызгами обдает. Ну и что, что сезон штормов. Я могу управлять ветрами, я доказал это, так? Завтра же поговорю начистоту с дядюшкой Оддом, и если он снова откажется помочь, то я сам найду корабль, капитан которого достаточно отважен, чтобы выйти в море. Но прежде, чем подняться на борт, я как следует потолкую с Летицией и ее прилипалами. Так что у них навсегда отпадет охота связываться с потомком Дарка!»

Холодная лапка царапнула вдоль хребта, заставляя встать дыбом волоски на шее. Найд понял, что впервые признал перед самим собой постыдное и страшное родство. Значит ли это, что он принял наконец темную часть себя, которую всегда отчаянно отвергал? Или наоборот, эта часть, тщательно спрятанная, как уродливое родимое пятно под одеждой, начала расти и брать над ним верх?

Странный шум прервал поток мыслей Найда, таких же беспросветных, как темнота вокруг. Что-то явно происходило в таверне. Кажется, билась посуда. И ломалась мебель. Вероятно, о головы тех, кто глухо рычал и ухал на разные голоса. Вот распахнулась дверь кухни, и волна шума хлынула внутрь — так могла звучать только настоящая драка. Да что там, тролль побери, происходит?!

Найд толкнулся было из своей темницы, но Мона не забыла надежно запереть чулан. Он представил, как СОВБЕЗовцы разносят «Русалочий срам» по камушку и отправляют подозрительных посетителей через портал прямиком в пыточные подвалы Летиции. «Все, с меня хватит!» Найд откинулся назад, чувствуя, как подаются, недовольно брякая, горшечные ряды, и изо всех сил лягнул запертую дверь. Защелка держала крепко. Он уперся спиной в полки, надавил, чтобы освободить место для размаха. Сзади посыпалось, загремело. Что-то вязкое с ягодным запахом побежало за воротник. Найд уперся в одну из полок ладонями и, подпрыгнув, ударил дверь обоими ногами. Взвизгнула выдранная с мясом защелка. Дощатая створка распахнулась и повисла на одной петле. Узник вырвался на свободу.

Кухня оказалось пустой — только на плите выкипал позабытый суп. Найд подскочил к круглому окошку и окинул взгядом поле брани. Он пытался отыскать СОВБЕЗовцев, но за то время, что он отсиживался в кладовке, питейный зал «Срама» неузнаваемо изменился. В хаосе мечущихся тел, летающих тарелок и кувшинов, перевернутых скамей и взятых на вооружение стульев с трудом можно было отличить завсегдатаев таверны от пришлых гостей. Магов нигде не было видно, и, как Найд не напрягал внутреннее чутье, никаких следов чар тоже не обнаруживалось.

«Судя по маскараду, агенты работали под прикрытием, — рассудил он. — Значит, они решились бы применить магию только в крайнем случае — чтобы не разоблачить себя и не спугнуть жертву. Что, впрочем, не означает, что два здоровенных бугая не могли нанести «Сраму» и его обитателям ощутимого урона». Окошко здорово ограничивало обзор, и Найд встревоженно высунулся наружу: где-то в этом светопреставлении была Аллике. Или… ее там уже не было?

Едва маг вступил в зону боевых действий, как его чуть не сбило с ног чье-то мосластое длинное тело. Приглядевшись, Найд опознал в нем бесчувственного Спиро, чьи глаза закатились под морщинистые веки, а расквашенные губы сползли еще ниже на подбородок. Оттащив повара в безопасность кухни, маг вооружился кочергой и решительно вернулся на поле боя. Ему тут же пришлось пустить оружие в ход, чтобы отбиться от весьма разбойничьего вида личности. Личность пыталась угостить новичка резной деревянной кружкой, размером с поломойную бадью. Вспрыгнув на ближайший стол, скользкий от пролитого эля, Найд осмотрелся.

В противоположном конце зала за рваной кисеей дыма размахивал круглым щитом странный великан. Существо возвышалось над головами самых крупных бойцов, и именно оно, казалось, было стратегическим центром сражения. Его грязно-белый шлем съехал набок, выбившиеся длинные черные пряди разевались в пылу сражения. Щит с поразительной точностью и громким «Гуонг!» опускался на макушки неприятеля, выводя врагов из строя одного за другим. Каждая маленькая победа сопровождалась пронзительным улюлюканьем, явно вселявшим новые силы в соратников великана.

Пролетевшее через весь зал тело, молотившее воздух руками и ногами, развеяло на мгновение дымовую завесу, и Найд понял, почему физиономия великана показалась ему смутно знакомой. Очертания воина-гиганта сложились в Аллике, восседающей верхом на одном из завсегдатаев «Срама» и лупящей направо и налево крышкой от чугунного котла. Тут Найду пришлось пригнуться — ему чуть не снесло черепушку люстрой, которую какой-то умник решил использовать в качестве качелей. Мгновенно несколько рук вцепилось в пояс штанов и рубашку, пытаясь стянуть на пол. Работая кочергой навроде меча, магу удалось освободиться. Во время возни он скатился со стола и быстро обнаружил, что нижний ярус боя гораздо безопаснее верхнего — собенно, если хочешь хоть куда-то продвинуться, не растеряв при этом зубов.

На четвереньках и стараясь держаться между столовых ножек, Найд направился в сторону стойки — там было относительное затишье. Отпихнув в сторону пару вцепившихся друг другу в волосы шлюх и снабдив толстяка в шейном платке свежим фингалом, маг оказался наконец у бара. Ряды бутылок с драгоценным ромом и прочей выпивкой оказались надежно закрыты мощными коваными ставнями — впервые Найд осознал полезность изобретения предприимчивого дядюшки Одда. Сам трактирщик спокойно покачивался в кресле у очага, посасывая мундштук любимой трубки и обозревая картину сражения, подобно генералу королевской армии. Стоило какому-либо нахальному головорезу неосмотрительно приблизиться к наблюдательному пункту, бравый полководец тыкал его головешкой, зажатой в щипцах, которые обычно использовались для раскуривания трубки. Стоило несчастному разинуть в крике рот, дядюшка выпускал в него облако вонючего сизого дыма, и бедняга валился бездыханным на тела предшествующих жертв.

Найд резво отпрыгнул за стойку, спасая ноги от катящегося тяжелого бочонка. Здесь обнаружилась укрывшаяся от бури парочка, самозабвенно совокупляющаяся прямо на не очень чистом полу. Вспыхнув, юный маг поспешил отвернуться и чуть не столкнулся нос к носу с Прыщом — младшим отпрыском Моны, подвизавшимся в трактире в качестве поломойки и мальчика на побегушках. Ловко увернувшись от шального блюда, Прыщ вернулся к прерванному занятию: высунув кончик языка, он старательно выводил мелом палочки на доске, которую обычно использовали для оглашения цен и меню.

— Что ты делаешь? — проорал Найд, тыкая кочергой в морду растерзанного молодчика, только что рухнувшего на стойку волосатой грудью. Молодчик вяло сполз на пол, а Прыщ удовлетворенно начертил на доске новую отметку.

— Шестнадцать — шесть в нашу пользу, — крикнул он в ответ.

Маг непонимающе покачал головой.

— Ну, шестнадцать индюков, значицца, нашими положено, — завопил ему в ухо Прыщ, размахивая мелом, — против наших шести.

Индюками, как ранее подметил Найд, доблестные контрабандисты называли моряков с торговых судов — скорее всего, из-за ярких шейных платков, которые те обычно носили.

— Шестнадцать! — ужаснулся Найд вслух, прикидывая, какой высоты будет гора трупов, которые ему наверняка придется помогать выволакивать через заднюю дверь. — И что же местные власти? — возмутился он. — Закрывают глаза на кровопролитие?

Кочерга мага отразила пущенную на манер копья деревянную ногу.

— Святая макрель! — взвизгнул Прыщ, а сменившая направление нога впечаталась прямехонько в бритый затылок над красным шейным платком. Затылок исчез, покрытый клубами дыма из дядюшкиной трубки.

— Семнадцать, — гордо объявил пацан и хлопнул Найда по плечу. — Да ты не ссы, Анафуль, в наши дела никто лезть не посмеет.

Прокомментировать сие заявление «Анафуль» не успел. Его внимание привлекла Аллике, вынырнувшая из инферно молотивших во все, стоящее на ногах, кулаков. Какой-то черный, как трубочист, тип ухватил ее за порванный подол платья и пытался стащить с плеч верного скакуна. Развоевавшаяся племянница отбивалась в это время от фронтальной атаки, а потому не могла оприходовать наглого индюка крышкой. Многострадальное платье треснуло и начало сползать с плеч девушки, к вящему удовольствию черномазого и его собратьев. Мстительно прищурившись, Найд метнул кочергу. Оружие несколько раз перевернулось в воздухе и врезалось чугунным углом в черную челюсть. Пара зубов вылетела из открытого рта, украсив нижнюю рубашку Аллике россыпью красных брызг. Девушка удивленно обернулась, но противник уже валялся где-то на полу, бесчувственный к сапогам сражающихся.

— Восемнадцать, — мелок Прыща снова прошелся по доске.

Найд заподозрил, что пацан упражняется в счете не в первый раз — если принимать внимание его уверенное хладнокровие.

— И часто у вас тут такое происходит? — поинтересовался маг, уклоняясь от бронзового кубка, окропившего его рубиновой жидкостью.

— Да почитай каждую неделю. Надо же ребятам как-то выпускать пар в сезон штормов, — важно объявил Прыщ и старательно затер последнюю черточку.

Бугай в кожаной безрукавке, качаясь, поднялся с пола, потирая набухающую на лбу шишку.

— И что же вы не поделили с индюками? — пытался дойти до сути Найд.

Подкравшаяся сзади Мона снабдила бугая симметричной шишкой на затылке — с помощью половника. Тот с ревом развернулся, но слишком медленно. В него прилетел метко запущенный кем-то копченый окорок: не иначе, восстал из мертвых дедушка Спиро.

Прыщ возобновил свой счет, поясняя:

— Да то одно, то другое. Сегодня вот, например, Алликову задницу.

— Что?! — Найд сжал кулаки, жалея, что в поле досягаемости нет ни одной подходящей мишени.

— Ну, в смысле, Аллике-то элем их обносила, индюков этих. А рядом как раз шпики ряженые сидели, один одноухий, а второй...

— Знаю, — оборвал Найд. — Короче.

— Ага, ну, она одноухому-то по лысине как вдарит подносом, — Прыщ замахнулся костлявыми руками для демонстрации, — типа он ее за зад ущипнул. Тот в отказ. Тогда она ближайшему индюку элем в морду — раз! — Кулак мальчишки едва разминулся с носом Найда. — А он: Больно надо было щупать палку от швабры. Палку от швабры, а? — Прыщ осуждающе потряс примостившимся на макушке тощим хвостиком.

Шлюха под стойкой пронзительно расхохоталась, за что получила от мальчишки хорошего пенделя. Ее приятель вскочил, теряя штаны, чтобы защитить честь дамы — пусть и давно потерянную. Грязный кулак смазал Прыща по губам. Пацан упал, размазав спиной аккуратные ряды меловых палочек. Тип без штанов оказался нос к носу с Найдом. Усмехнувшись щербатым ртом, образина рявкнула:

— Бу! — и попыталась ткнуть его в печень.

Маг отскочил, но не успел замахнуться, как нападавший уже был повержен — Прыщ дернул его за путавшиеся в штанах лодыжки. Найд довершил начатое, опрокинув на парочку тот самый бочонок, что чуть не отдавил ему пальцы. Обручи треснули, и поток рома залил прелюбодеев, которые уже не спешили подняться.

— Двассать, — отыскавший свой мелок Прыщ утер кровавые слюни. — Так вот, тут капитан Блэдер, как услысал про свабру-то, сосёл со стапелей, — продолжил он повествование, шепелявя. — Ты, орет, треска тухлая, как смеесь оскорблять мою невесту? И как звезданет индюку промес...

— Погоди-погоди, — Найду вдруг захотелось хлебнуть рому, который так и хлюпал у него под ногами. — Разве у Аллике есть жених?

— Так капитан Блэдер ус год как к ней сватаесся, — охотно сообщил Прыщ, аккуратно подправляя смазанные падением палочки. — Это все снают… — пацан осекся и покосился на «Анафуля» с выражением жалости на мордочке, — ну, кроме, знасисса, тех, которые с кухни не вылесают.

— А этот самый Блэдер… Он еще не стал частью твоей статистики? — Найд с каменным лицом кивнул на исчерченную мелом доску.

— Чего? — Прыщ снова утер рот, оставляя на измазанной кровью щеке белый след. — А, так это, сего ему сделаесся. Вон он, видис? Ссетинистый тип в браслетах?

Найд перевел взгляд в направлении, указанным мальчишкой. Сердце, сделав кувырок, рухнуло куда-то в желудок и притаилось там холодным комком. Капитан Блэдер оказался на две головы выше Найда. Он был вылеплен из мускулов, похожих на корабельные канаты. Щетина вовсе не портила его скуластое лицо с мощной челюстью, которое женщины наверняка называли «мужественным». А длинные руки, до локтей забранные в браслеты богатой ковки, крошили индюков, будто нож Моны — топинамбуры. И кочерга для этого была ему вовсе не нужна.

— Анафуль! — запоздало донесся до ушей Найда вопль Прыща.

Затылок взорвался огненными искрами, за которыми пришла темнота.

— Лучше его не трогать. Похоже, бедолаге проломили череп.

— Не понимаю. Его же просто огрели по башке табуреткой. Верно, Прыщ?

— Не, вон сколько кровищи, в борове столько нету. Правду говорят, что маги эти мягкотелые. Как креветки без панциря.

Приятная прохлада коснулась щеки Найда, виска, надавила на затылок.

Собственный стон отозвался в ушах фанфарами.

— Сывой! — послышался радостный визг Прыща. — Я сэ снал, я снал!

— Это не кровь, — вынес из темноты вердикт голос Аллике. — Это… — над ним зачмокало, — малиновое варенье.

— Моя кладовая! — взревела Мона, и торчащий кверху зад Найда припечатал деревянный башмак.

Со стоном маг снова погрузился в желанное беспамятство.

Найд пришел в себя глубокой ночью. Он лежал на своем матрасе у кухонной плиты, за заслонкой которой рдели последние угли. Рядом сонно сопел Прыщ, с головой замотавшийся в лоскутное одеяло. Маг ощупал гудевшую голову. Кто-то наложил на рану аккуратную повязку и смыл липкое варенье. И на том спасибо: он опасался, что Мона, скорее, пустит ему кровь, чтобы наварить покроющей убытки колбасы.

Найда мучила жажда. Осторожно придерживаясь за затылок, будто башка была спелой грушей, вот-вот готовой сорваться с шеи, он выбрался из-под одеяла. Чтобы подняться, пришлось опереться о теплые изразцы печки. Покряхивая, маг кое-как добрался до чана с водой, и тут сделал интересное открытие. Круглое окошко в питейный зал мягко светилось. Кто-то полуночничал там при свете одинокой лампы. Контрабандисты, обделывавшие свои темные делишки? Или аврал по уборке трупов затянулся?

Глотнув ледяной воды, Найд навострил уши. В таверне царила тишина, нарушаемая только сопением Прыща, хлопаньем одинокой ставни где-то на втором этаже и дыханием самого мага. Заинтригованный, Найд заглянул в окошко. Зал снова претерпел волшебную перемену. Хотя большая часть помещения тонула во мраке, видимая его часть сияла чистотой: столы и скамейки заняли свои места, мусор вымели, полы и столешницы вымыли и отскоблили, разбитые лампы заменили новыми. В одной из них теплился мигающий огонек, освещавший одинокого выпивоху. Точнее, одинокую: Аллике сбросила чепец, растрепанные волосы свесились на лицо, но Найд тут же узнал девушку. Подперев кулаком щеку, она задумчиво вертела в руке кубок. Рядом стояла пузатая бутыль в оплетке.

Повинуясь внезапному порыву, Найд толкнул дверь и вошел в пустую таверну. Аллике не подала виду, что заметила его появление. Похоже, ее больше интересовало содержимое кубка, который она то и дело подносила к губам.

— Празднуешь победу? — осведомился маг, усаживаясь за стол напротив нее. — А где же несравненный капитан Блэдер? Не захотел составить тебе компанию?

Аллике подняла на него мутный взгляд, губы ее странно изогнулись. Огонек лампы дрогнул и зачадил. Найд дернулся назад, но пальцы девушки крепко сжимали ворот его рубахи. Лезвие ножа, зажатого в другой руке, холодило горло.

— Не упоминай это имя, — прошипела она и для убедительности слегка надавила ножом, заставив Найда задрать голову.

— Я понял, понял, — прохрипел маг, стараясь не сглотнуть — казалось, острие вот-вот проткнет кадык.

Ощущение металла на коже исчезло так же внезапно, как и появилось. Аллике сунула оружие в ножны у пояса и взялась за заметно полегчавшую бутыль.

— Похоже, что я что-то праздную? — мрачно проговорила она, наполняя кубок до краев.

Найд покачал головой. Теперь он рассмотрел припухшие веки и залегшие под глазами тени.

— Скорее, заливаешь горе, — предположил он. — У нас большие потери?

— Как обычно, — пожала плечами Аллике и опрокинула кубок в рот. — Пара скамеек и стульев, но уже завтра придет плотник. У Спиро треснуло ребро, да Прыщ получил боевое крещение — потерял зуб, кажется, молочный.

— Но как же… — Найд снова ощутил опасный холодок стали на своем горле, — двадцать индюков против наших шести? — Он ткнул пальцем в сторону невидимой в темноте доски с данными сегодняшних потерь.

Аллике с трудом сфокусировала взгляд на собеседнике:

— Расслабься, — она подтолкнула к Найду полупустой кубок. — В «Сраме» запрещено драться холодным оружием. Кто обнажит клинок в свалке, того выловят из гавани с королевским галстуком на шее.

— Что еще за галстук? — Найд недоверчиво принюхался к содержимому кубка. Это явно был не ром — густая жидкость источала сладкий фруктовый аромат.

— Как-нибудь тебе покажу. — Аллике решительно глотнула прямо из горла и зычно рыгнула. — Пей. Настойка Моны славится во всем Амальфи.

— А есть для этого повод? — поморщился Найд. Навряд ли утреннее похмелье уймет боль в затылке, скорее, наоборот.

— О, за поводом далеко ходить не надо, — девушка грохнула бутылью о стол и раздраженно сдула щекочущую нос черно-белую прядь. — Как насчет переодетых магов, таскающихся по всем городским кабакам в поисках некоего юного Анафаэля, он же Найд: глаза голубые, волосы темные, телосложение субтильное? За сведения предлагаются на выбор тугой кошель или бесплатная волшебная услуга.

Маг невольно вспомнил мускулы, перекатывающиеся под кожей капитана Блэдера. Сравнение явно было не в его пользу. Даже если за субтильного платили чарами.

— Как насчет, — тем временем продолжала Аллике, — некоего милого дядюшки, готового выдать единственную племянницу за первого встречного мужлана просто потому, что у того самый быстрый после «Попрыгнуньи» корабль? — Упомянутая племянница промахнулась горлышком мимо рта, но губы тут же нашли источник желанной влаги и присосались к нему. После немаленького глотка выпивоха продолжила. — Как насчет… ик!… того самого мужлана, который спит и видит, как бы нарядить будущую женушку в атласное платье и засадить строптивицу за пяльцы, а то, видете ли, женщина на борту — это к несчастью! И как насчет, — в горле у Аллике булькнуло, она сосредоточенно воззрилась в трещину на столе, тщетно пытаясь попасть в нее пальцем, — вот треска! Забыла.

— Как насчет одного мага, — подхватил Найд незаконченный тост и поднял кубок, — ограбленного упомянутой племянницей, заточенного в кухне названным дядюшкой, надорванного рабским трудом и избитого табуреткой? Мага, который так же горячо, как ты, мечтает взойти на палубу корабля, почувствовать в волосах свежий ветер и занять причитающееся ему место?

Аллике кивнула, черно-белые пряди обмели стол, с которого чуть не соскользнули ослабевшие локти:

— Прально гришь, — возвестила она, преувеличенно четко выговаривать слова. — Особно про ветр. За сбычу мечт! — и с трудом подняла бутыль.

— За общую мечту, — поправил Найд, и потянулся, чтобы чокнуться.

Кубок встретил воздух. Локоть девушки окончательно подломился, и она плюхнулась носом на стол. Пустая бутыль вывалилась из пальцев и, гремя, покатилась по полу