Друзей не выбирают.

Друзей не выбирают.

— Тихо! Как только я подам знак, вы обойдёте его с тыла.

Кивок юного солдата послужил ответом воинственному эльфу. Двое затаились за каменными осколками какой-то колонны в ожидании сигнала старшего. Эльф нащупал стрелу в колчане за спиной и приложил к тетиве лука.

Тишину нарушали лишь капельки дождя, оставленные небом в прошлую ночь на острых каменных развалинах места, некогда называемого храмом. Они медленно преодолевали немыслимые барьеры из останков архитектурных изысков строителей прошлого века и, достигнув цели, с радостным шумом, гулко отражающимся от стен разрушенного храма, расстворялись в лужицах чистой дождевой воды. Солнечные лучи сумели сразить грозовые тучи и теперь мягкие, словно бархат, лучи небесного светила наполнял помещение, умиротворяя каждый камень руин.

Тетива поддалась натяжению сильной руки воина, и стрела уже нашла свою цель. Ещё мгновение, и пальцы разожмут перьевое покрытие стрелы, тетива вернётся в своё прежнее положение, выпустив снаряд в сторону неминуемого столкновения. Сколько жизней унесёт она на этот раз?

Выстрел был тише шелеста травы. Стрела парила в воздухе, не издавая ни малейшего звука. Воины услышали, как металлический наконечник пронзил твёрдую поверхность цели. Кивок головой, и двое солдат устремились к следующей барикаде из камней, в попытке обойти неприятеля сзади. Они не поднимали глаз, опасаясь что их заметят. Не зная, что их уже заметили…

****

В коридоре тюремных помещений, распологавшихся в подземелье, раздались тяжёлые латные шаги. Стражники святой инквизиции сопровождали какую-то важную персону в глубь катакомб. Камеры здесь в основном представляли собой клетки из прутов, за которыми сидели осуждённые церковью. Но были и такие двери, которых сделанны из древесины, сродни той, что используют для постройки замковых ворот. В таких комнатках обычно сидят особо опасные враги церкви. К одной из подобных дверей-крепостей и подошла стража.

Человек в неприсущем для этих мест костюме, приказал страже остаться и отпереть ему дверь. Он собирался войти туда один, не смотря на неодобрение со стороны солдат. Его короткая стрижка и лёгкая щитина вместо усов и бороды создавали впечатление, что он своего рода поломник или странствующий монах, но ни тем ни другим он не являлся. На службе у церкви есть множество вакансий, и лишь немногие были посвящены в профессию этого человека.

Дверь отворилась, и мужчина медленно вошёл в помещение с каменными стенами. Из мебели здесь был лишь стол и два стула, стоявшие посередине комнаты. На одном из стульев сидел воин, закованный в наручники с высеченной на них руной. Чёрные мокрые волосы ниспадали на его лицо, отчего было сложно понять эмоции этого узника, но казалось, он получал удовольствие от происходящего.

— И как на этот раз тебя поймали? — Вошедший отодвинул стул, и присел напротив узника, закинув ногу на ногу. — Это она?

— Они мне свои методы не раскрывали, но предполагаю, что она…— голос был мрачен.

Гость потянулся во внутренний карман своих одежд и нащупав там какую-то коробочку, он произнёс:

— Составишь компанию?

Ответом ему послужила протянутая вперёд рука.

Одна из сигар оказалась у узника, а другую вошедший оставил себе. Аккуратно вернув портсигар обратно во внутренний карман, он полез за спичками, и держа сигару во рту, поджёг её, медленно втягивая ядовитый дым полной грудью.

Сидевший напротив наблюдал эту картину молча, а затем, прикусив сигару зубами проговорил:

— Угостишь?

— О конечно! Чёрт, привык что тебе пламя не нужно. Кандалы с руной подавления? Они о тебе всё знают… Как только удаётся…

— Не всё…

— Хм…

Протянув заключённому пламя, служащий церкви выдохнул густой белый дым в пространство над столом. Наблюдая за изящным танцем дыма в свете единственного факела на стене, гость проговорил:

— Что собираешься делать?

— Выбираться…У меня микстура закончилась…Да и с серебром проблемы.

— Один патрон? Как учили?

Воин кивнул головой и вдохнув сигаретного дыма, выпустил его через ноздри двумя белыми струйками. Эти сигары он не очень любил, но выбирать не приходится.

— Не мешало бы и сигарет прихватить с того берега Белого моря, твои просто отвратительны.

— Ничего не могу поделать с этой дурной привычкой, но ты прав, твои гораздо лучше.

— Давай к делу, зачем ты здесь?

Лицо гостя стало серьёзным, он затушил сигару о стол и швырнул бычок в угол камеры. Затем, вздохнув, он поглядел в глаза сидевшего воина.

— Просто так таких как я, не вызывают. Да и с тобой лишний раз светиться не хотелось бы, я и так по лезвию гуляю.

— То что ты здесь не по своей воле, я понял, продолжай…

— Им нужны сведения о том склепе, что был тобой разрушен. Они прикрывают свои действия в твой адресс тем, что ты был пойман на осквернении и разрушении церковных символов, а это развязывает им руки. Но там наверху, иные мысли на твой счёт, у тебя ведь есть заслуги перед церковью.

Тяжёлый взгляд воина сверлил собеседника молчаливой тьмой своей неизвестности, но второго это, казалось не смущало.

— Напряги память и всё встанет на свои места. Вообщем мне нужно знать всё, что там произошло, и мы придумаем, как это правильно представить для святейшеств. Расскажешь?

— Всё что в моих силах…

— Славно, только не таи, ты же знаешь, они приказали пытать, и если…

— Всё что в моих силах…

— Может хочешь чего? Вина? Пива?

— Не будем портить тебе ауру, слушай внимательно, ибо многое из произошедшего я не понимаю сам…

Гость пододвинул стул поближе, и достав ещё одну сигару, приготовился слушать всё, что будет произнесено в этой камере.

****

Мало деревень, которые смогли бы запомниться чем-то особенным, все деревни похожи друг на друга.

Чёрный вороной конь медленно вёз одинокого всадника к воротам в деревеньку Стилскай, где его уже встречали разгневанные крестьяне и испуганные жители поселения. Воин не сводил взгляда с вооружённой вилами толпы, но продолжал приближаться к деревне. Вот уже считанные метры отделяли героя от жителей, но конь смело двигался на людей, не смотря на тычащие в него вилы и восклицания оголдевшей толпы. Наезник ехал обсолютно расслабленно, не обращая никакого внимания на нелестные восклицания в свой адрес. У него была задача, всё остальное его не интересовало. Никто не посмеет прикоснуться ни к нему ни к его коню, так как его репутация всегда обгоняет его.

Анфесс известный охотник на оборотней согласится на задание только если цена его устраивает, ему не важно насколько его противник силён, всё это лишь временно, он всегда побеждает. Многим из этих людей известно, что он находится на третьем месте внегласного списка наёмников, уступая эльфийскому убийце и охотнику на демонов из Цветных лесов Тана, и орудию инквизиции — неизвестной особе, что лишь недавно вошла в ряды святого войска. Анфесса вызывали лишь те, кто отчаивался найти иной выход в ситуации, тогда, когда остальные способы были неуместны. Он требовал большую оплату за риск своей жизнью, и никогда не поддавался на уговоры. Но было ещё кое-что, что его интересовало в каждой зделке — печать главы монастыря, правящего на территории проникновения зла. Ему требовалось письменное подтверждение, что сам пресвятейший дал добро на его найм, это был его способ защиты от кары святой инквизиции. Иначе, те могли просто-напросто казнить его за деяния на земле, где есть обитель божья. Именно этот документ был самой сложной и одновременно простой частью договора о найме Анфесса. Немногие священнослужители были готовы на то, чтобы пойти против самой церкви во благо людям, чьи интересы они призваны защищать. Но главы городов и поселений умели подчинить себе даже их волю…

Всадник продвигался по поселению неспешно, направляя коня в сторону огромного здания с крестом украшавшим его златой купол. Все здания вокруг смотрелись менее богато, вернее бедно, в сравнении с церковным храмом. По этому найти обитель отцов святых никогда не представляло особой трудности.

У входа в храм наёмника уже ожидали. Мужчина преклонного возраста, сутулясь в своей чёрной рясе, нервно оглядывался по сторонам, боясь поднять глаза на наёмника. Стоявший же рядом мужчина с выпяченным вперёд брюхом смотрелся более уверенно. Конь встал — наёмник спешился и протянул вперёд руку.

— Грамота готова, когда вы приступите к делу? — Протягивая свёрток Анфессу произнёс стоявший рядом с монахом мужчина, — надвигается ночь, снова смерти, а я, как глава поселения Стилскай, не могу допустить больше жертв, чем уже случилось. Скоро осень — пора сборов урожая, у нас нет возможности терять людей. Посевы это наш доход!

Наёмник развернул свиток и принялся бегло осматривать написанное. Обнаружив то, что его интересовало, он свернул свиток и произнёс:

— Меня не интересуют ваши проблемы, — убрав документ в тубус прикреплённый к седлу коня, он поглядел на священника, — где оно?

Трясясь от ужаса, святой отец указал рукой на запад, где в лучах заходящего солнца сияли кресты и надгробья старого кладбища Стилскай. Не медля ни секунды, воин скинул плащь, сложив его в сумку на седле коня, и двинулся в указанном направлении, шокировав тем самым всех, кто наблюдал этот диалог.

— Но ведь сейчас ночь, они сильнее ночью! Он может убить тебя! — Священник не смог молча наблюдать происходящее и вспоминая тела жертв, принесённые ему жителями, попытался предостереч юного воина, но тот даже не обернулся. Раскрыв рты, жители Стилскай наблюдали, как фигура вооружённого воина удаляется в сторону заката, к неминуемой смерти. Фигура растворилась в тумане наступивших сумерек, а крестьяне, почувствовав ночной пронизывающий холодок, стали прятаться по домам, наглухо закрывая оконные ставни и двери…

Лёгкий дымок вяло тянулся от сигареты куда-то далеко в небо. Анфесс медленно шагал по сырой кладбищенской земле, не обращая никакого внимания на окружающие его ужасы. Кровь на могильных камнях, остатки человеческой плоти, куски доспехов и одежд, вывороченные из земли гробы и разорванные вклочья фамильные склепы — это лишь малая доля побоища окружавшего наёмника. Анфесс достал небольшой блокнот из специального кармана за спиной и стал быстро перебирать странички. Наконец он остановился на одной из них и принялся что-то записывать, оглядев следы клыков и когтей. Герой спрятал записную книжку и тут воина накрыла тень чего-то очень большого…

— Омерзительно…

Взгляд воина был устремлён в огромную каменную статую воина святой инквизиции, держащего в одной руке весы правосудия, а в другой карающий меч.

«Какой смысл от этой напускной силы и власти, если сейчас, когда их помощь так необходима, никого нет на месте и более того, никто даже не спешит на помощь? Вместо них крестьяне нанимают меня, охотника за наживой. Мир не совершенен.»

Затушив сигарету о ногу каменного инквизитора, воин продолжил свой путь по тянущемуся следу крови. Именно этот след и привёл наёмника к ступенькам ведущим во тьму разрушенного склепа. Медленно шагая, воин вновь достал сигару и поджёг её с ногтя указательного пальца левой руки. Стиснув её зубами, воин потянулся за мечом, но втянув воздух ноздрями остановился на мгновение.

— Мокрая шерсть?

«Ты слишком много куришь».

****

— И это всё что ты помнишь?

— Нет, это то, что пронеслось у меня вголове до того, как я очнулся в груде камней…

— Хм, весьма странно, что ты об этом думаешь?

— Гипноз, я полагаю, но невероятно сильный…

— Ты себе льстишь, что там дальше произошло?

****

Отбросив камень прижимающий ноги, Анфесс приподнялся на правой руке. Меча в ножнах не было, как и кинжала. Их он обнаружил при осмотре помещения. Меч был аккуратно положен на небольшой постамент в стене, рядом лежал и утерянный кинжал, а так же пистолет — его пистолет.

Наёмник нахмурил брови и попытался встать. Повреждения были небольшими, но каждое движение болью отдавало в суставы правой ноги. На страдание нет времени, запах псины всё ещё слишком силён, но где он прячется, наёмник понять не мог. Так же было неясно, почему его не прикончили.

Анфесс огляделся. С момента его спуска в эту усыпальницу, ничего не изменилось, за исключением странного силуэта вдали. Силуэт шевельнулся, казалось он тоже заметил воина.

Прыжок с диким рёвом — каменные плиты за спиной уклонившегося от атаки героя разлетелись на мелкие кусочки, пряча странное существо в поднявшемся облаке песка и пыли. Наёмник бросился к постаменту с оружием, но понял что не успеет. Существо кинулось в погоню за жертвой, легко преодолевая все препятствия перед собой. Вернее, оно ломало и крушило всё, что преграждало ему путь. Прыжок, и воин оказался за спиной пролетевшего мимо зверя. Ещё мгновение герой обдумывал свои дальнейшие действия, а существо тем временем развернулось и приготовилось для новой атаки.

Зверь атаковал, но воин успевал уклоняться от его клыков, больше напоминавших копья. Лезвия когтей существа рвали каменные стены, как стервятники потрошат ещё неостывшую плоть добычи. Сил у героя оставалось всё меньше, и от защиты нужно было переходить к нападению. Очередное уклонение, и в руку воина попал крест — навершие какого-то алтаря. Умело вырвав его одним движением руки, Анфесс с размаху саданул им по голове существа. Мгновения, пока «пёс» приходил в себя, хватило наёмнику, чтобы перепрыгнуть тварь и дотянуться до меча. Очередная атака лапой была отражена лезвием полутороручного меча. движение кисти и клинок плашмя ударил зверя по голове. Тот лишь на мгновение потерял бдительность, но этого было достаточно для наёмника. Схватив кинжал, герой вонзил его в подбородок «пса». Кровь зверя медленно, алой струйкой побежала вниз по изгибам рукояти, плавно перетекая на кисть воина и продолжая свой путь по запястью. Наёмник выдохнул с облегчением, увидив, что глаза твари закрываются, но это был ещё не конец. Резко дёрнув головой, существо отбросило от себя героя и вновь оскалилось.

— Да когда же ты сдохнешь?!

В ответ наёмник получил от твари лишь гримассу ненависти с примесью боли. Существо направлялось к герою, медленнее чем раньше, но так же уверенно жаждя его смерти. Кувырок, прыжок — рука ухватилась в воздухе за пистолет — переворот, и дуло уже направлено на открытую пасть стоящей вплотную твари. Усилие на спусковой крючок, и серебрянная пуля пронзила голову зверя, пройдя насквозь и застряв навсегда в каменном своде полуразрушенной усыпальницы.

Когда туша зверя упала, воин проверил количество зарядов в пистолете, он оказался всего один. Осмотрев пояс в надежде найти дополнительные, воин сделал заключение, что необходимо срочно докупить боеприпасы. Собрав свои вещи, наёмник перерезал горло существу своим окровавленным кинжалом, и вытерев о кожанный щиток на голени, сунул его в ножны. Затем он достал сигару, и прикурил её о пламя вмиг появившегося на пальце руки. Сделав затяжку ядовитого дыма, герой восстановил дыхание и ухватив голову зверя, зашагал к выходу из руин склепа, оставляя окровавленные следы сапог, тянущиеся от места сражения к месту спасения…

****

— Я отдал голову твари барону, или как там его, забрал свои деньги и ушёл. — Наёмник позвенел цепочкой, что сковывала ему руки. — Затем ко мне подошёл кузнец, не уверен, но он чертовски был похож на кузнеца. Он сказал мне, что инквизиция со своим отрядом зачистки уже у ворот и предложил мне накинуть мой плащ. Я прислушался и выдвинулся верхом на коне через ворота, где и встретил тот самый отряд. Они не обратили на меня никакого внимания, оружия небыло видно… Никто кроме неё…- Воин замолчал на мгновение, и сидевший перед ним господин потянулся за сигарой, тут же предложив её наёмнику, на что тот отмахнулся. — Я слишком много курю, ты же помнишь…

— Значит тебя видела только она? — Не унимался гость, подкуривая сигару и выпуская дым в потолок каменной тюрьмы.

— Её глаза, только их я смог разглядеть в тени её капюшона. Они показались мне знакомыми…

— Что ж, значит ничего кроме этого ты там не видел?

Ответом была тишина.

— Хорошо, — поднимаясь произнёс гость, — сегодня же тебя выпустят, я сделаю так, чтобы никто не знал, что это сделал я. Ты же понимаешь.

Вновь молчание.

— Ах да, твой окурок в статуе, — взгляд не был укоризненным, он был больше удовлетворённым и поощряющим, — его нашли, как и окровавленный крест с алтаря инквизиции и пулю из серебра в потолке. Не без её помощи… Успехов! Как говорится — друзей не выбирают.

Он отсалютовал, после чего изобразив грозную гримассу, открыл дверь и что-то скомандовал стоявшей в ужасе страже.

— Чертовски верно подмечено, в наше время — друзей не выбирают…