Глава 22. Удары.

Когда началось крушение Детройта, Исследователи дождались удобного случая и запустили вирус в Измерение. Роботы-жуки могли проникнуть только на средний уровень. Люди за стеной все также продолжали веселиться в Морфее, и им не угрожала никакая опасность. Роботы искали наставников и проводников.

Но ведь это вирус, поэтому роботы начали пожирать материю Измерения. Незначительная оплошность программистов, но делу ведь не повредит, наоборот даже поможет.

— «Даже плюс», — всплеснул руками Главный Исследователь. Вот только Измерение такое огромное, что полностью превратить его в белое пустое пространство с маленькими роботами получится лет этак через двести. Жуки были бесполезной тратой денег и энергии с одним плюсом в системе. Они были снабжены определителями на наше нахождение в программе. Они появляются, когда появляемся мы. Когда мы не в Измерении роботы бездействуют. Иногда они шугают наших наставников, но в основном, они пасутся как коровы на лугу и мирно поедают окружающее их пространство.

Матильда провалилась в Измерение от болевого шока после того, как робот облил ее лицо кислотой. Боль была такой уничтожающей и нестерпимой, что Мишель, перенесшая весь удар на себя, начала биться в конвульсиях. Матильда то вылетала из программы, то снова впадала в беспамятство.

Наши наставники сразу же почувствовали врага на своей земле, и как это ни ужасно, они нашли один единственный выход спасти нас. Старушка Табида, наставница Барта, как самая старшая и ответственная решила проследить и за благополучием Лекса.

В ту ночь, Мишель не успела и шагу ступить в сторону Матильды, как ей начало зверски жечь глаза. В приступе агонии девушки упали на землю. Как раз был залит вирус и роботы-жуки проникли в Измерение. Они появились вместе с Матильдой и окружили девушек. Не было времени на действия, черная боль залила глаза. Но все же, на долю секунды Матильда смогла придти в себя и исчезнуть с радаров Исследователей. Перепрыгнув на нашу старую комнату в центре, она нашла спасение от жуков.

Матильда столько дней провела в тяжелом состоянии в Измерении. Только когда она проснулась, подруга осознала, что ослепла. Первым желанием Матильды было поскорее вернуться в программу. В реальном мире ее ждала только боль и ненависть к новой себе, злость к Исследователям. Матильда плакала, она больше не могла видеть и зачем тогда жить!? Забыться и провалиться в пустоту, вот что помогало ей. Последнее, что удерживало подругу, оказался Барт. И я.

Каждый раз просыпаясь, она мечтала уснуть снова. Ничего больше не приносило радости. Одно сплошное горе укутало ее как теплое уютное покрывало. Барт практически поселился в комнате Матильды.

Пока мы мучились без сна, Матильда ныряла в Измерение. Им с Мишель приходилось прыгать из окружения в окружение, пытаясь найти безопасное, от Исследователей, место.

Сегодняшней ночью, что я провела с Аврелием, Матильда и Мишель не успели скрыться от роботов.

Матильда даже не успела представить себе, другое место, чтобы прыгнуть, как показался первый робот-жук. Он появился в двух шагах от девушки и моментально схватил ее за горло своими клешнями. Через это прикосновение он сканировал все мысли и воспоминания моей подруги. Матильда пыталась их блокировать, как она делала это с наставниками. Старалась вырваться из железной хватки монстра. Ничего не выходило. Робот держал Матильду так крепко, что она начала задыхаться. Но через удушье и бурлящую кровь в ушах, волевой разум Матильды отказывался подчиняться и подавляться механическому мозгу. Девушка со всей силы надавила на свои разлетающиеся мысли. Сконцентрировавшись, на секунду, она сама подавила компьютерный вирус и нырнула в разум робота. И этой секунды ей хватило. Робот сбился и не смог отсканировать сознание Матильды до конца.

Жук ослабил хватку, но не отпустил мою подругу. К Матильде направилась вторая клешня со шприцем на конце. Еще чуть-чуть и конец. И вот тут то….

Моя подруга умолкла. Матильда все еще сидела в кресле каталке с забинтованными глазами. Припухлость и покраснение под бинтами спала. Кожа под глазами из-за кислоты стала радужной, как лужа бензина на летнем горячем асфальте. Мне вспомнилась ночь и радужный дождь в Измерении. Было такое чувство, что Матильда плакала красками и не могла стереть оставшиеся следы. Моя подруга останется такой на всю жизнь. Эрик, робот Виктора смог бы соорудить новые глаза, но необходимее нервы разъело. Робот-паук постарался на славу. Только благодаря счастливому случаю мозг Матильды не пострадал.

Я с жалостью вспомнила прекрасные голубые глаза своей подруги. Я вспомнила те мгновения, когда они искрились от счастья. Наши счастливые дни в центре. Помню, в детстве, мы всегда болтали перед сном, и я вечно жаловалась на свой цвет глаз. «Карие глаза — это скучно. Вот у тебя они как небо». Лазурное море.

Господи, теперь передо мной сидела обессиленная слепая девушка. Она даже плакать не могла, просто тихонько всхлипывала. Когда Дестени будила меня, и когда я встретила Виктора с Бартом на лестнице, они рассказали мне далеко не все. Они вообще ничего мне не сказали о том, что произошло.

Все остальные уже слышали историю Матильды и готовились к отбытию в Россию. Один только Барт стоял сзади каталки, и ласково трепал Матильду по плечу. Он пытался ее успокоить, но сделать это было невозможно.

— Айрис, она пыталась спасти меня. Мишель. Я до сих пор не верю, что произошло, — лицо Матильды исказилось от невыносимой неописуемой боли в глубине израненного сердца.

— Жук хотел заморозить меня, чтобы я не очнулась в реальности. Мишель еще не нашла меня, я звала ее на помощь. Мы были на поляне, неподалеку от леса. Вдруг, из-за деревьев выскочил Тролон. У него пена текла из пасти, он набросился на машину. Помню, что я упала на землю и сильно ударилась головой, а потом меня переместило в другое место. Вначале я подумала, что это Мишель сделала. А Тролон был таким жутким, совсем как тогда. Эти бешеные глаза и когти…. Я оказалась в снегу. Вижу, ко мне бежит Мишель, а затем….

Мне все стало ясно. Я закрыла глаза руками и тяжело вздохнула. Потребовалось пара мгновений, чтобы придти в себя. Опустившись на колени перед Матильдой, я коснулась ее ледяных дрожащих ладоней. Я попросила подругу не продолжать. Я не могла заставить Матильду пройти через весь этот ужас снова, погружаясь глубоко в воспоминания.

Мы вышли из комнаты, чтобы Матильда побыла одна. Когда мы отошли, Барт закончил историю до конца. Но я итак знала все. Догадалась, но в собственные предположения верить не хотелось. Жаль, что правда остается правдой, даже когда ты ее не знаешь или не хочешь знать.

Мишель бежала к Матильде на помощь. Она долго не могла найти своего проводника. Среди заснеженных валунов наставница не успела заметить монстра. Тролон, набросился на Мишель, и впился в ее горло. Мягкая плоть разрывалась под острыми кривыми когтями. Мишель издавала протяжные вопли, пока медвежья пасть вгрызалась в ее тело. Лежащая неподалеку Матильда, чувствовала всю боль своего наставника. Ее грудная клетка тоже разрывалась на части. Через их связь, Матильда словно находилась в теле Мишель. Она ощущала, как ломаются ее ребра. Она ощущала рвотный запах пасти чудовища. Тролон не охотился три года и, найдя новую жертву, не собирался отказываться от своего любимого лакомства. Он искал свежее, еще бьющееся сердце.

Матильда, казалось, выворачивалась наизнанку. Сквозь плотно сжатую челюсть и скрип зубов, не было слышно криков боли. А потом все резко прекратилось. Связь оборвалась.

На ослепляющем белом снегу алела кровь Мишель. Голова женщины была повернута в сторону Матильды. Наставница лежала на спине и стеклянными глазами взирала на своего проводника. Матильда поскорее выбралась из Измерения и проснулась, пока чудовище не успело наброситься на нее. Тролон сожрал сердце Мишель. А я в это время была с Аврелием под голубой планетой.

Когда Матильда очнулась, она отчаянно принялась звать на помощь. Только вот спасать уже было не кого. Она проснулась тонущая в боли и уже не могла изменить исхода.

Поверить не могу, что Мишель умерла. Она ведь всегда была такой…. Живой, настоящей. Мы могли спасти ее, вытащить из плена вечного сна. Почему все так сложилось? Раньше, когда мы видели общие сны на группу, я общалась с Мишель с помощью мыслей. Я ощущала ее разум в своей голове. Три года назад мы думали, что с монстром покончено, а теперь он убил моего друга.

Мишель была всем для Матильды. Старшей сестрой, единственным родственником. Нечто большее, чем я или Барт. Второй половиной расколовшейся души. Матильда была сильнее всех нас вместе взятых, но когда мы вернулись к ней, передо мной сидело безвольное существо. Белая, словно приведение девушка с забинтованными глазами, сидящая в кресле каталке. Она рыдала, а слезы даже не могли появиться.

Матильда кричала. Проклинала Тролона, Дестени, Виктора. Она спрашивала у меня и Барта: «Зачем мы убежали из центра?!».

— Зачем? — заорала она, и эхо загуляло по высокому потолку. — Что мы здесь забыли? Зачем, зачем, зачем….

Бессвязная речь Матильды звучала все тише и тише. Ее голова стала накреняться вперед. Матильда начинала терять сознание. Пока Барт старался встряхнуть девушку, я наполнила стакан воды и замешала в него успокоительный порошок с прикроватного стола. Виктор четко дал понять, но мы и сами все хорошо понимали, что нельзя давать Матильде спать. Она потеряла своего наставника и теперь могла заблудиться в Измерении.

Исследователи знали о наших планах. Они не могли обнаружить наше убежище. Остров был скрыт от радаров всех видов или поисковиков. Его нельзя было отыскать с помощью спутников. Он даже на карты не нанесен. Найти здесь нас не могли. Дестени и Виктора больше беспокоило то, что Исследователи могут оправить отряд из живых людей охранять адскую машину. И, на всякий случай, мы должны прилететь к месту назначения раньше их. Старую лабораторию Максимова и Пе Кима охраняла куча роботов и наводящих установок против пролетающих мимо вражеских самолетов, если кто вздумает взорвать машину с воздуха. Сплошная механика, ни одной человеческой души.

Робот Виктора мог отключить всю аппаратуру на некоторое время, пока мы погружаемся в Гекату, центр Измерения. Робот-Эрик для этого необходим Дестени, но он слушается только Виктора. Поэтому Виктор тоже нужен Дестени. У Эрика установлена новейшая система. Это первый и единственный экземпляр Федора Максимова. Он слушает только Максимовых. Когда мы отключим адскую машину, все механизмы, питающиеся энергией людей, автоматически выйдут из строя. Полетит вся основная электроника Морфейнистов.

Вот и весь план. Правда была одна проблема. Я плохо себе представляла, в чем собственно и заключается наш план. Залететь на вертолете в лабораторию? Вдруг что-то пойдет не так. И где тогда тактика Б и тактика С. Дестени дала нам только образное представление предстоящего. Как всегда она оказалась самой хитрой.

Цель: найти механизм и всем вместе подключится к нему, пока Дестени и ее люди будут следить за обстановкой. Но я хромая. Матильда вообще еле живая и весь путь продеться тащить ее на носилках. А точный маршрут знают только Виктор и двуличная змея, любимая тетушка Лекса. Я то была уверена, что в нашем распоряжении еще осталось немного времени.

План был разработан еще до нашего появления на арене. Но от этого доверия к нему не больше. В голове вертится самый главный и немного напрягающий вопрос, что же нас все-таки ждет в Гекате? От всего этого нервы начинают пошаливать.

Лекса я давно уже приписала к врагам. Виктор ничего не рассказывает. Парень и сам знает не очень много. Лишь записи его отца и истории робота давали хоть какие-то обрывки информации. Плюс еще одна серьезная проблема, чокнутый отец Виктора, медведь который питается сердцами наставников. А еще нам могут встретиться вирусные жуки-роботы в программе, которых Эрик точно не отключит.

Счастливый конец нам не светит. Как это не печально. В глубине души я уже это знала. Даже Аврелий это знал, поэтому и просил меня бежать. Мне нужен собственный план. Моя главная задача, освобождение Аврелия. И я не собираюсь уступить Дестени. Мы найдем рычаг управления и отключим адскую машину.

Мишель была прекрасной девушкой. Она была доброй и веселой. Она была львицей. Сильной, храброй. Кем она была в реальной жизни? Теперь мы не сможем узнать, кем бы она смогла стать.

Мы прихватили все, что было необходимо и еще раз прошлись по плану. Мы поели на скорую руку. Мне даже крошка не лезла в горло, оглядываясь на лица остальных, я видела те же чувства, что и у меня. Будто мы едим в последний раз в жизни. Я все время находилась рядом с Матильдой. Но пока переносили вещи в вертолет, я решила напоследок заглянуть в старую комнату Аврелия. Не знаю, зачем мне это понадобилось, понадеялась, что это принесет удачу. Оказывается, я не одна такая.

Когда я вошла в комнату, у окна стоял Виктор. От скрипа двери, его спина напряглась, но даже не обернулся в мою сторону. Сложив руки на груди и полностью одетый в дорогу, парень сурово озирал свои владения. Казалось, он не заметил, как я вошла. Я втянула в себя больше воздуха и подошла поближе к парню.

— Я люблю твоего брата.

— А он об этом знает?

— Да. Он тоже любит меня, а я люблю его. Я хотела сказать. Когда все это кончится, я бы хотела остаться вместе с ним.

Виктор наконец-то повернулся ко мне. Эмоции на его лице невозможно было прочитать. Вид у него как всегда был угрожающим. Но был какой-то надрыв, слабая брешь. Боялся ли он предстоящего нам боя? Кто знает, что твориться в душе у этого невозмутимого человека. Но его серые, совсем как у старшего брата, глаза были грустными и отдаленными.

— Я тоже когда-то верил в вечную любовь. Думал, что она навсегда. Не совершай моих ошибок Айрис.

— Даже если я их и совершу, это будут уже мои ошибки, а не твои, — спокойно проговорила я.

— Ты слишком добрая и правильная, чтобы говорить такое всерьез.

Виктор хотел еще сказать что-то, но сдержался. Вместо этого он кивнул мне головой. Сжав кулаки, он медленно прошел мимо меня, но у входа остановился.

— Мир ведь не сказка. Ты знаешь об этом Айрис? — Виктор усмехался, но в глубине его голоса клокотала, не понятно чем вызванная, ярость.

— Каждый день себе об этом напоминаю, — улыбнулась я.