Песочные часы

— Буря… буря!

Бегу за ним, вернее, от него, вернее, вместе бежим от того, что надвигается на нас с северо-востока, и нечего орать, будто конец света наступает, даром, что он и правда наступает, как это еще назвать. Бегу, закрываю лицо, не вижу, куда бежать, понимаю, что черта с два мне что-то поможет, что песок как будто просачивается сквозь пальцы, я уже дышу песком, даже не так — легкие полны песка. Песок вырывается из-под ног, швыряет меня опять же на песок, Странник тащит меня, черт, больно, ты подумай головой своей, прежде чем человека так тащить, или у тебя головы и той нет...

Странник… какого черта его назвали в честь Вояджера, они и близко не похожи...

Выкашливаю их легких миллион пустынь, песок жжет внутренности...

— Я стесняюсь спросить, график бурь смотреть уже не надо?

Вздрагиваю от этой тирады Вояджеера, вот так, совсем хорошо. И самое дрянное, это я его научил, это он моих словечек набрался, чер-рт...

Выкашливаю последнюю порцию пустоши, спохватываюсь:

— А что… график бурь какой-то есть?

Так давно уже есть, я рассчитал… на шестьдесят слабых одна средняя, на шестьдесят средних одна сильная, на двадцать четыре сильных такая, как сейчас… можно было бы и поинтересоваться, что я тут считаю… И запомнить можно было бы.

Еле сдерживаюсь, чтобы не дать ему в лоб, а ведь ничего не будет ему с того, такой лоб и не прошибешь… стоп...

— Шестьдесят, двадцать четыре...

— Не так.

— Да неважно...

— Кому неважно, того песком заносит.

Сжимаю зубы:

— А почему… такие интервалы? С чем связаны?

— Вот тут самое интересное… нет ни одной причины. Планета-сирота, подогревается своим ядром, ветер неведомо откуда… У меня есть только одно объяснение...

— И какое?

— Да это бред какой-то...

— Давай бред.

— Он отмеряет время.

— Кто?

— Ветер. Причем, не какое-то время, а земное. Как будто он помнит Землю или сам когда-то был на Земле...

— Что-то таких ветрищ на земле не бывает...

—… может, он и не в облике ветра был...

— А в каком?

Странник смотрит на меня:

— А что бывает с людьми после смерти?

— А...

— Хочу вспомнить что-то про ад и рай, осекаюсь:

— А что?

— Нет данных.

— Черт… не знаю, когда Странник бесит меня больше, когда копирует мои словечки или когда говорит вот так, как его учили в каких-нибудь центрах управления...

— Так ты думаешь… он с Земли?

— Возможно.

— А думаешь… с ним заговорить можно?

— Можно… только осторожно. Не знаю… кажется, все, что он помнит о земле, это время.

Снова морщусь от его интонаций, так и хочется сказать, чтобы не крал мои слова и мысли, а ведь не получится, в этом вся его жизнь — красть чужие слова и мысли...

—… за миллионы лет он забыл все, кроме времени… превратился в песочные часы...

— И все-таки, что если попробовать?

Странник не отвечает, ему нечего ответить.

Смотрю на часы, смотрю на график, понимаю, что сейчас ничего не будет, можно попытаться выбраться в бесконечную пустыню, изобразить на песке что-нибудь… что-нибудь… что… один плюс один будет два… ну хотя бы… надо же с чего-то начать… Или букву А… Нет, не пойдет, а вдруг тот, кто стал ветром, был китайцем, или арабом каким… Так что один плюс один, и не цифрами, а точками...

… песчаный вихрь налетает стремительно, подбрасывает и швыряет меня в воздухе, небо и земля летят кувырком, еще успеваю увидеть, как Странник бросается мне на помощь, тут же исчезает под грудой песка...

Еще один, говорю я себе, итого уже двенадцать тысяч — мертвая машина не в счет. Думаю, надо взять на вооружение игры со временем, с песочными часами, дождаться, пока незваный гость привыкнет к ходу времени, здесь-то и взмыть песчаной бурей. Мстить и мстить за много веков изгнания, вспомнить бы еще — за что...