Зелёная история (12+)

ФИНАЛИСТЫ

1 номинация

Все мы родом из детства, и от этого никуда не деться. Когда взрослеем — в сказку уже не верим, для чуда держим закрытыми двери. Понятное дело — дом, семья, работа. Кому верить в чудеса при таком раскладе охота? Особенно в холод, зимой.

Было так и со мной. Жил я себе незатейливо: на работу ходил, детей растил. А они капризные, дети эти самые: покупай им конфеты, в сад води по расписанию. Словом, в покое никогда не оставят, даже на ночь сказки читать заставят.

Так вот… Случилось это, друзья, под Новый год.

Читал я детям как раз сказку «Двенадцать месяцев», помню как сейчас. Монотонно страницы листаю, вижу — вроде бы засыпают. Я книжку отложил в сторонку и тихонечко вышел из комнаты. Уж было и дверь прикрыл, оглянулся — и тут же застыл. Смотрю: мои детишки, наслушавшись сказок из книжки, вдвоём на кроватках сидят и на меня глазёнками-фонариками глядят.

— Папа, — голосят наперебой, — и мы хотим в лес пойти с тобой! Давай прогуляемся в воскресенье?

Я обомлел:

— Тоже мне, — говорю, — нашли веселье! В лесу зимой холод собачий. Вы там простудитесь, не иначе. Подхватите любимый ларингит, а мне потом от мамы влетит.

Дочурка моя не унимается:

— Мерзнет тот, кто плохо одевается! А мы, — говорит, — оденемся тёпленько. Носки, ботинки, чтобы ноги не промокли. Чаю горячего с собой возьмём.

— Папа, папа, — канючит сын, — ну давай в лес пойдём!

Честно говоря, в этот день я очень устал, и потому с детьми спорить не стал. Чтоб уснули поскорей сынок и дочка, сказал, что в воскресенье в лес пойдём и точка, мол. А сам думаю: «Главное сейчас от меня отстанут, а до выходных об этом и думать перестанут».

Да надежды мои не сбылись. Когда к воскресенью подобрались — детишки мои тут как тут. Проснулись раненько, только меня и ждут.

Ладно. Маму кое-как уговорили, шубы, шапки теплые нарядили, термос для чая нашли, да и в лес на прогулку пошли. Вернее, пешком топать было бы прилично, потому, вначале, сели на электричку. Вышли из вагона на маленьком вокзале и, почти сразу, в лесу оказались.

Маму с собой брать не стали, дома на хозяйстве оставили. Она и сама не захотела. «Чем, — говорит, — по лесу бродить без дела, и на холоде нагонять тоску, я лучше дома останусь и пирог испеку. Даже два пирога: один — с повидлом, другой — с капустой. С прогулки вернётесь, а я накормлю вас вкусно!»

Идем мы с детишками по лесной тропинке, снежок топчем своими ботинками, разные следы оставляем, воздухом дышим, в общем — гуляем. Я на следы обернулся и рассуждаю: «Это хорошо, что снежок не растаял. Не заблудимся на обратном пути. Легко будет нам дорогу найти».

Так мы гуляли-шли и на чудную поляну набрели. А там, друзья, чтоб не соврать, ёлок пушистых стоит целая рать! Все, как на подбор, красавицы. «Вот это, — думаю, — мне очень даже нравиться! Все-таки хорошо, что мы по лесу погуляли. Ёлку-то домой ещё не покупали, а тут их… выбирай — не хочу. Как-нибудь на недельке подскочу и спилю парочку. Чего проще? Одну домой возьму, а вторую — тёще».

И, признаться, только эта мысль меня посетила, тут же поляну лесную тьма поглотила! А затем — откуда-то яркий свет! Я оглянулся, а детишек моих и нет!

Стою посреди поляны один, и подходит ко мне какой-то важный господин. По виду такой серьёзный! С бородою, и смотрит очень грозно. Одежды на нем тёплые, длинные и посох в руке серебряный, старинный.

— Я, — говорит, — Царь Лесной! Это ты ёлку хотел спилить домой?

Ну что в такой ситуации молчать?

— Я хотел ёлку спилить, — отвечаю, — детишек порадовать, жену. Мне бы парочку…

— Как?!.. Ещё и не одну?!

— Тёще надо бы подкинуть, а то она меня самого «запилит».

Тут совсем нахмурил брови господин:

— А ты в жизни своей хоть одну ёлку посадил?! Что о них знаешь, уважаемый? Своих не вырастил, так чужими распоряжаешься?!

— Лес общественный, — говорю, — много ёлок в нём. А что не садил…так ведь я не агроном. Другая у меня работа. И чего вам, любезный, ругаться охота? Придумали тоже — Царь Лесной! Сказали б сразу: «Шли бы вы, ребята, домой. Я тут лесник и всё охраняю. Тех, кто ёлки рубит бесплатно — прогоняю!»

Пожалел я, друзья, потом, что это сказал.

— Как, — говорит старик, — ты меня назвал?.. Лесник?.. Да я погляжу, ты шутник! Тогда и я с тобой пошучу. Как следует тебя проучу. Чтоб забыл ты «общественный» лес, и больше с пилою сюда не лез. Вот такая моя будет шутка!

А затем рассмеялся он просто жутко!!!

Всё вокруг затряслось от этого смеха, пронеслось по лесу раскатистое эхо, посыпались комья снега с еловых веток, и закружил их хороводом налетевший ветер! А потом вихрь весёлый и рьяный подбросил меня над поляной и давай рвать и метать, во все стороны как лист трепать! Слышу — в ушах звенит, и душа моя прочь летит!

И тут, братцы, при всех своих способностях, хоть убейте, не вспомню подробностей. До самого момента аж, когда очнулся и увидел вокруг совсем другой пейзаж.

Лежу, значит, я на асфальте. Вокруг меня спиленных ёлок целая свалка. Но не лес, как я уже сказал, а, похоже, ёлочный базар. Люди вокруг снуют, ёлки покупают, друг другу на ноги наступают. Кто в руках покупку несёт, кто кладет в авто, и главное — меня не замечает никто. Не соображу — может всё это снится? Лежу на земле и не могу пошевелиться.

Тут какая-то дамочка до меня дотянулась. «Вот, — говорит, — эта ёлочка мне приглянулась! Её и хочу купить». И давай за руку меня теребить. Смотрю и не могу поверить такому случаю: вместо руки своей вижу ветку колючую! Посмотрел вниз — там ноги будто срослись! Не шевелятся, словно деревянные. «Что ли, — думаю, — замерзли, окаянные?»

А когда подошёл продавец, понял я, что мне конец! Вот как старый лесник пошутил: взял и в ёлку меня превратил! «Господи, — думаю, — вот ведь наказанье! Детки мои в лесу остались волкам на растерзанье! Что же я жене теперь скажу?» Как быть и чего делать — ума не приложу.

Продавец мои ветки связал поскорей. «С вас, — говорит, — дамочка, — пятьсот рублей». Та быстренько расплатилась, меня — в машину и укатила.

Расскажите-ка, братцы, вам в багажнике приходилось кататься? Так, чтоб по всем ухабам швыряло? Вот уж где, доложу вам, приятного мало! Было совсем не до смеха, но кое-как мы с дамочкой доехали. Выгрузили меня связанного потом, и такого как есть отнесли в дом.

Мою единственную деревянную ногу, для пущей устойчивости, засунули в треногу. Поставили в углу в большом зале, и только теперь мои ветки развязали. Скучал я так до самого вечера. Стою в углу — делать-то больше нечего.

Позже пришли хозяйские дети поиграть. Радуются, бегают, хотят ёлку наряжать. «Сегодня поздно, — родители им сказали, — идите спать, а наряжать будем завтра».

Остался я опять в одиночестве. Напротив зеркало висело, между прочим. И я, помимо ужаса положенья, еще и созерцал своё отраженье. Ну и зрелище было, однако: стою на подставке зелёной раскорякой! «Вот, — мыслю, — хорошенький Новый год!»

Тут одиночество моё нарушил хозяйский кот. Сзади подошёл исподтишка, меня вначале обнюхал слегка, носом в колючки ткнул и парочку раз чихнул. Собрался уходить, но перед этим — развернулся и ствол мой пометил! «Вот, — думаю, — хозяева завтра ахнут, когда ёлочка котиком запахнет!»

Но жильцы ничего не заметили. Утром опять прибежали дети. Большие ящики с игрушками вместе с родителями притащили дружно. Нарядили меня, гирляндами увесили. Теперь в зеркало вообще смотреть стало весело. Весь в шариках, дождиках, а во лбу — звезда! Красавец. Хоть на карнавал, хоть куда!

И чем больше хозяева мои радуются, тем быстрее ко мне тоска подкрадывается: «Что же там с детками моими, что с женою? Зачем старый дед подшутил надо мною?!» Вот так упиваюсь печалью своей.

Меж тем проходит несколько дней. Никто моих проблем не замечает. Все веселятся, Новый год встречают. Накрыли в гостиной стол здоровенный, заставили его продуктами отменными, гостей созвали целую кучу. Один я стою — злой и колючий! Гости все меня нахваливают усиленно: «Надо же, какая ёлочка у вас красивая!» Танцуют, жуют колбасу и опять ко мне: «Ой, как пахнет! Словно в лесу!»

Одна старушка развесёлая говорит: «Давайте посмотрим, кто победит. А ну-ка, милые детки, снимите-ка с ёлки конфетки. Бегите, хватайте и возвращайтесь скорей, а мы решим — кто из вас быстрей?»

Накинулись «милые детки» и давай трясти мои ветки. Конфеты тянут, толкаются. Не заметили, что я, то есть ёлка, шатается. Веселятся, шум подняли и крик, а я возьми да и грохнись прямо на них! Вот так, чтобы не было скучно!

Вобщем-то, всё обошлось благополучно. Взрослые на минуту танцевать перестали, детей из-под ёлки достали. Меня на место вернули, в порядок привели, разбитые игрушки подмели. И снова затанцевали и запели. Примерно так, братцы, мои денёчки летели.

Особенно кошачьи визиты донимали. Это лохматое чудо, когда все спали, пользуясь тем, что я ничего не могу сделать и сказать, приходило иголки вместе с дождиком объедать!

Тоска «зелёная», что и говорить. А ещё постоянно хотелось пить. Никто меня в эти дни водой не поливал. Подсыхал я, желтел, иголки терял.

Люди быстро от праздников устали, в мою сторону вовсе смотреть перестали. Даже кот ко мне потерял интерес — по ночам не приходит, дождик не ест.

Пару деньков прошло, время генеральной уборки подошло. И меня, полностью «разряженного», отнесли на улицу — а то куда ж ещё? Да… Вот оно как! Стою теперь, украшаю мусорный бак. Рядом со мной такие же ёлки: сухие, облезлые, жёлтые. Грустное зрелище, но… чувствую — мне всё равно, что дальше будет со мной. Смирился я в эти дни со своей судьбой.

А она, друзья, была не легка. Узнал я на деле власть лесного старика. Значит, и вправду был он Царь — хозяин леса, и так защищал свои интересы. Не губи, мол, природу, не руби живые ёлки. Всё равно тебе от них не будет толку. Принесёшь красавицу лесную домой, поиграешь недельку и выбросишь на помойку.

Скажете, такая у нас традиция? Нет, отвечу, никуда это не годиться! Не традиция — пережитки, а лесу — прямые убытки!

Пока я философствовал, рассуждал, какой-то малец ко мне подбежал. Смотрю, а этот малый достаёт спички из кармана! «Всё, — думаю, — сейчас этот приятель — хитрый малолетний поджигатель, с улыбкой, полной восторга — поставит точку в моей истории!» Но, видимо, было ещё далеко до конца. Дворник подоспел и отогнал мальца.

А под утро приехал шумный мусоровоз и меня на городскую свалку перевёз.

В небе чайки летают, внизу снуют собачки, а я, не поверите братцы, лежу и плачу! Опять детишек вспоминаю, жену. Глупый свой поступок кляну: «Эх, назад бы всё отмотать! Не надо было старику возражать!» Не прояви я тогда поспешность, рассмотри получше его внешность, отнесись к нему с должным уважением — не оказался б в таком положении! Сидел бы сейчас дома, в тепле, с чайком горячим на столе, уплетал бы пирог с капустой, а детишки наряжали бы ёлочку искусственную.

«Ты прости моё невежество, могучий Царь Лесной! Смилуйся, будь добрей и отправь поскорей домой!»

Дальше всё случилось очень быстро: молния сверкнула, словно выстрел, меня электрическим током пронзила, яркой вспышкою ослепила. Открываю глаза, будто утром ранним, я — снова «я» и стою на поляне!

Рядом детишки присели на пенёк, попивают из термоса чаёк. И, как ни в чём не бывало, говорят со мной: «Папа, мы уже нагулялись. Пошли домой!» Я, братцы, не говоря ни слова, их в охапку и скорей из леса подобру-поздорову! О чём говорили, как доехали домой — не вспомню детали ни одной!

Где-то дня через три я от шока оправился и с детьми в супермаркет направился. Купили мы ёлочку пушистую, пластмассовую. В гирляндах блестит — ну просто сказка! Тёщу пригласили погостить, та говорит: «Надо и себе такую приобрести, чтобы каждый год голову не морочить».

А я, друзья, между прочим, о своём превращении никому не рассказывал, что пережил ни словом, ни жестом не выказывал. Вернули меня на ту же поляну и в тот же час. И что говорить? Сами знаете, как сказкам верят у нас. В лучшем случае — посмеются и скажут, что чудес не бывает, а то гляди — разозлятся и помидорами забросают!

Вот и я тем, кто меня лично знает — говорю, что чудес не бывает. Вам же, тем, кто сказку мою прочтёт, дам в этом деле полный отчёт. Расскажите историю вашим деткам и опыт мой возьмите на заметку. А я постараюсь каждую осень или весну высаживать ёлочку, хотя бы одну.

Да, совсем забыл про один эпизод! Когда наступил настоящий Новый год, и часы двенадцать пробили, к нам в квартиру, друзья, позвонили. Я дверь открываю — стоит Дед Мороз. Всё как положено: шуба и красный нос. «Поздравляю, — говорит, — народ честной! Примите скромный подарочек мой». Протягиваетсвёрток, а в нём — маленькая серебряная ёлка. Я глаза подымаю и вижу: передо мной — ни Дед Мороз, а Царь Лесной! Стоит себе, улыбается, с детишками запросто общается. Конфетками их угощает, добра и здоровья обещает. Поздравил, значит, и дальше пошёл.

Я к окошку, друзья, подошёл, смотрю: во дворе… колесница стоит вся в серебре! В ней кони лихие, белые, копытами бьют то и дело, гривы хрусталём на морозе искрятся! На что это, по-вашему, похоже, братцы?

А то был Царя Лесного «кабриолет».

Хотите — верьте, хотите — нет!