Поэтические отзывы-экспромты на работы лонгмоба от Ирины Зауэр

По оси координат жизни

Память такая… Поможет счастливым прожить

Или вернет между делом в счастливое «было».

… Надо спешить. К сожалению, надо спешить,

Поезд уйдет — и останешься… в дальнем и милом?

Там где чудесно легки каждый вывод и груз,

Рельсы звенят, предвещая железное чудо,

Где полосатою ягодой назван арбуз…

Жаль, что в тот мир поезда не уходят отсюда.

Мир наизнанку

Чудеса простые вечно рядом.

Посмотреть вокруг внезапным взглядом:

Что это, зачем я так живу?

И найти решение задачи —

Свой расширить мир и стать богаче,

Не во сне — взаправду, наяву.

Лоскутки жизни

Тишина как ладонь, что листает былого страницы,

Тем она и странна, и пугает кого-то порой…

Лоскутки фотографий… А в памяти — судьбы и лица.

Кто-то теплый и близкий, а кто-то далек и герой.

И становится праздником вечер немой и холодный

Оттого, что они хоть и Там, но для здешних близки.

И чаевничать снова садятся за стол старомодный

Те, кто в памяти живы, пока ты хранишь лоскутки.

Сок Шибальбы

Хлад серебра, крылья в ночи —

Мало ли? Нет, много.

Змеем лети, волком кричи,

Ставший почти богом.

Племя спасешь, им принесешь

Чудо в дождях частых.

Что-же потом? Больше не ждешь

И для себя счастья.

Острым шипом проткнут насквозь

Мир твой, и стал чуждым.

Станешь отцом новых племен —

Вот что тебе нужно.

О лоскутах

Лоскут отрезан — будет он

Изучен и переведен,

Пришит надежно где-то…

Но может быть еще поймешь,

Что сам он по себе хорош —

Для всех менталитетов.

Поезд смерти

Судьба-подстава, а смерть — итог.

Миры рисуешь, но ты не бог.

Счастливый случай — кому какой…

Одним искусство, другим покой.

Кому-то правда, кому-то грязь.

Все вышло. Браво. На этот раз.

Сны

Мне перестало снится все, что есть,

Лишь тихий бред попыток стать вчерашним.

Однажды и они сойдут на нет…

И отчего-то мне совсем не страшно.

Наверное, не смог прижиться страх

В душе, уже осознанно отпетой

Не птицами, что там, в ее глазах —

Будильником, всеутренней приметой.

Проводы бабы Марты

Жизнь в итоге горчит, хоть пьешь ее, словно воду,

Вкуса не замечая, как будто и он — «вчера».

После какой-то черты, вся жизнь — подготовка к уходу —

Век твой давно ушел, вот и тебе пора.

Жалко ли? Может быть. Может, сильней усталость,

Или уже ни в чем ни веры, ни смысла нет.

Те, кто после тебя в веке — своем! — остались,

Долго и счастливо — пусть! — и не спешат вослед.

Заплатка

Ладони колют осколки звезд,

Пространство мягко, а время — горько…

Леплю заплатку, ах жаль, не мост,

Меж тем и этим, «уже» и «только»,

Меж сном тревожным, где я стремлюсь

Исправить что-то, заделать рану

И тем, что будет, когда проснусь,

Еще не зная, что делать стану.

Осколки чувства — любви? вины?

Пространство-время — как путь в метели…

Сплести б хоть в этом реал и сны,

Чтоб наши раны не так болели.

Непростая история

Что поколенье «пепси» — не беда,

Но в том она, что жажды слишком мало…

Куда, куда? Куда-нибудь туда,

Где от тусовок вечная усталость,

Где все проплачено, включая рост и вес,

И тюнинг ежегодный — дело чести.

… И нет ответов, нужных позарез,

Но легкие нужны пути и песни.

И кот пойми, а надо ль так вот взять

И однозначно осудить все это.

Но все забыть — ведь значит потерять,

Весь опыт поколений, все ответы,

Скатиться до кристальной пустоты,

Которую заполнишь ты едва ли.

Так легче, так не «парят» страх и стыд,

Людей далеких близкие печали,

Нужда подумать и нужда взрослеть…

Ребенком быть всегда — мечта благая?

И жизнь как лето красное пропеть

Легко, но все зачем тогда? Не знаю.

Пули против камней

Так и бывает, и где-то, и здесь, у нас,

Вечные связи терновых колючих нитей…

Мир изменился с тех пор — уже много раз.

В каждое новое нужно ль стрелять, скажите?

Много ли выживет, если его — в упор?

Разница взглядов взрывает миры и нервы.

Это потом — выясненье, грехов разбор,

Ну а пока просто выстрелит кто-то первым,

Кто-то умрет, хоть стреляли «поверх голов»,

Но почему-то потом оказалось — в спину.

Больше патронов и больше красивых слов —

Будет не важно, кто и за что там сгинул.

Так и растет количество пуль, и жертв,

Правд для слепых, что следуют протоколу…

Кому полужизнь в итоге, кому — полусмерть,

Или последняя вовсе без всяких «полу».

Человеку нужен человек

Человеку нужно так немного —

Чуточку тепла, частицу Бога,

Кошку, дом, два-три любимых трека…

А еще — другого человека.

Мой «Пилигрим»

От станции странный отходит поезд…

Но нужен ли мне простой?

Я сяду в него и вдруг успокоюсь,

Поверю… да, на все сто,

Что он не по станциям разным катит —

Сквозь время и горизонт.

Меня и его на многое хватит,

Если нам повезет,

Если о рельсы-струны сотрется

Горечь потерь и схем,

Если каждое, что «придется»

Превратится в «зачем?»,

Если на небе писать свободно

«Счастья и долгих лет!»

Пусть он увозит куда угодно —

Только б там был рассвет.

Довериться судьбе

Отвернись, не смотри. Ты не Он и тебе не простится.

Истекают минуты, как уксус на губке горьки.

Может, будет гроза или чудо иное случится,

Утолит твою жажду и вымоет грязь из руки,

Из ладони твоей серебро, что чернее чем сажа,

Не отмыться уже даже бросив, сбежав, позабыв…

Сам себя называешь «Иудой» и больше не скажешь.

Для тебя это то же «Распни!» оголтелой толпы.

В вакууме

Есть у слова свои истоки,

Но заполнят ли пустоту?

Одинаковы — одиноки.

Между — вакуум. Даже тут…

Мир твой порван на куски…

Не будем судить, ведь придумано это не нами,

Что нет красоты в совершенном, не тронутом болью.

Как в притче о сердце — прекраснее то, что со швами,

Ведь это и значит — с другими делился с собою,

Был щедр бесконечно, себя позабыв и отставив

В сторонку отчаянье, слабость и лень и усталость.

Стремился быть кем-то, а вовсе не имя прославить…

И смотришь — как чудо: все отдал, но много осталось.

Выпускной шансон

Развело, разметало, а было почти что вчера —

На уроке записки, в походе — тепло от костра,

Самой большей проблемой — заслуженно вкатанный «кол»,

И дежурство, и вымытый пахнущий влагою пол…

А сейчас то зарплата, то дети, то нет выходных,

И любой переменой — как будто ударом поддых.

Если б проще… как раньше… учитель, дневник, педсовет…

Жаль, что мы вырастаем из прошлых проблем и побед.

Свет для всех

Эти сказочники наши — словно сплетники соседи:

Подглядят в свое окошко — на полсвета разнесут.

… а царевна Несмеяна просто занятая леди,

И все время ржать прилюдно — ну так разве это гуд?

Янтари… ну вот не знаю. Разве только на окошке

Есть тюльпаны цвета солнца, не сокровище, увы.

С остальным известным — так же: увеличено немножко

Взглядом «метким» или словом любознательной молвы.

А про солнце так и вовсе попросила бы не слушать,

Хоть смешно представить это в самом деле иногда.

Только если уж подумать — это сколько надо кушать

Чтобы стать массивней солнца, что, как знают все звезда?

Словом сказки это мило, но вносите коррективы,

Постоянно улыбаться вам самим-то каково?)

Ну а в жизни Несмеяны все по своему красиво,

(Там где сказочник докучный не придумал ничего)

Заплаточное сердце

Что значит «из строя?»

Попрежнему бьется.

В заплатах — живое,

И в руки дается:

Вот тут подлатаешь

И там чуть пригладишь,

И вроде сровняешь

Как строки в тетради,

Как истину с правдой

Реальность с мечтою.

Что делать коль надо

Латать все живое?

Пожелание

Новой ночью отходя ко сну,

Попаду на фейское собранье.

Лозунг «хватит загрязнять Луну!»

Вызовет мгновенно пониманье:

Это был пожалуй перебор,

Полям на Луне совсем не место.

Их подальше надо, на простор

Где большим компаниям не тесно,

Где резвиться можно и скакать

Хоть по головам и скалить зубы.

Или запереть и не пускать,

В моль бы превратить… так жалко шубы.

Что не подберу — все не по ней.

Выбрать пожеланье — вот задача.

Может просто сделать их умней.

Умные ведут себя иначе.