Последний бой Дика - Вербовая Ольга

к арту "Пришелец"

Сфера, напоминающая обтянутый целлофаном каменный мешок, стремительно увеличивалась. Вместо с ней становился больше и силуэт, похожий на человеческий. Сидящий на подоконнике чёрный кот навострил уши:

— Мефистофель, это ты?

Силуэт начал обретать очертания. Вскоре перед котом предстал мужик с длинными засаленными волосами, с козлиной бородкой, одетый в байкерскую кожаную куртку.

— Ты нарушил договор, Дик!

Дик понимал, о каком договоре идёт речь. Издавна считалось, будто чёрные кошки дружат с нечистой силой и оттого имеют над миром огромную власть. Это было не совсем так. Власть чёрные кошки действительно имели испокон веков и при желании могли бы обратить в прах этот несовершенный мир. Но в отличие от двуногих, стремящихся к разрушениям и кичащихся собственной значимостью, у кошек всегда хватало мудрости не выставлять своё могущество напоказ. Дик порой удивлялся тому, что человеческие существа свято верят: чёрные кошки переходят дорогу, да и вообще попадаются на глаза, с единственной целью — принести им несчастье. Как будто у чёрного кота нет других забот! А что касается дружбы с дьяволом — не было никогда у них дружбы, как, впрочем, и особой вражды. Ещё с незапамятных времён существовал договор о нейтралитете. Чёрные кошки не вмешиваются в дела нечисти, а та не трогает чёрных кошек и не покушается также на их собственность. Но Крюгер зарвался вконец! Возомнил себя чуть ли не богом! Да он и президентом стал только благодаря Мефистофелю! И теперь, видимо, нажаловался своему покровителю на противного чёрного кота — как тот является его в сновидениях и требует отпустить хозяина. Конечно, для народа глава государства тут как бы не при делах, но Дик-то знал, по чьей указке в офисе Игоря Печникова провели незаконный обыск и подбросили наркотики. Чёрные кошки такие вещи видят насквозь.

— Твой Крюгер сам покусился на моего хозяина. Я защищал своё. Имею право!

— Во-первых, не Крюгер, а Крюков Владимир Витальевич. Во-вторых, твоего хозяина никто не заставлял заниматься правозащитной деятельностью. Этим самым он подтачивает могущество моего подопечного. И мне, знаешь ли, это совсем не нравится.

— Ух ты, какая трогательная забота! — усмехнулся Дик. — А я-то, грешным делом, думал, что он для тебя очередной жалкий смертный, продавший тебе душу.

— И не ошибся! — с такой еж усмешкой проговорил Мефистофель. — Владимир Витальевич (впрочем, пусть будет Крюгер — это ему вполне подходит)… он захотел власти. А власть развращает, особенно ущербных личностей. Чем дальше Крюгер упивается своей вседозволенностью, тем приятнее будет Сатане получить его душу после смерти. Так что не стой у меня на пути, котяра! Иначе раздавлю!

— Чихал я на твои угрозы, дьявол! — крикнул Дик.

Но Мефистофель его не слушал — он стал поспешно таять, оставляя после себя прежний силуэт. Свет в квартире заискрил и погас. Когда хозяйка подошла к окну и поставила зажжённую свечку, силуэт дьявола уже уменьшился наполовину. Но ни она, ни соседи, выглянувшие в тот момент из окон, его не видели.

— Вижу, Дик, ты всё никак не угомонишься!

На этот раз Мефистофель выбрал себе образ нового русского из лихих девяностых — лысая голова, малиновый пиджак и массивная золотая цепь на шее.

— Я тебя предупреждал, но вижу, ты не понял. Сейчас я тебе конкретно объясню, что дьявола лучше не злить!

— Вот давай прямо сейчас и сразимся! Как мужик с мужиком!

Мефистофель аж присвистнул от такого заявления:

— Ни черта себе! А я уж думал, ты совсем превратился в изнеженного домашнего кота. Только я ж тебя одной левой! Неужели ты готов погибнуть за какого-то двуногого?

— Этому двуногому я обязан жизнью. Он меня вытащил из-под колёс машины, выходил.

— Благодарность — смертельная ловушка! Ну что ж, если не передумал, давай сразимся.

Дик в знак согласия кивнул.

Мефистофель с шумом выпустил изо рта струйку густого дыма, которая медленно опустилась вниз — во двор. Когда туман рассеялся, перед противниками предстал вооружённый мечом рыцарь, облачённый в доспехи с головы до ног.

Дик дунул в ответ — и напротив рыцаря появился другой — также в броне, с мечом в руках. Через миг рыцари бросились друг на друга. Завязалась горячая битва, видимая лишь дьяволу и чёрному коту. Стороннему наблюдателю показалось бы, будто последний сидит на подоконнике, готовясь прыгнуть на пролетающую мимо птичку. Никому бы и в голову не пришло, что чёрный кот борется насмерть с самим дьяволом.

Конечно, Дик понимал, что Мефистофель вряд ли будет биться честно. Где-нибудь он обязательно нарушит правило — даже не для того, чтобы победить, а просто потому, что такова его дьявольская сущность. Пытаться перехитрить его бесполезно. Можно попросить помощи у Бога. У них с дьяволом давний конфликт. К тому же он, Дик, за благородное дело борется — за освобождение Божьего раба, созданного по образу и подобию. Молитв Дик не знал. Но ведь можно попросить своими словами. Отражая удары противника, двуногий рыцарь шёпотом объясняю Богу, зачем ему нужна победа. Почти в то же время Мефистофель промазал в него из снайперской винтовки, внезапно появившееся в его руке вместо меча. Поистине дьявольское вероломство! Закричав, словно был ранен, рыцарь кинулся на врага и с силой выбил из его руки неподобающее костюму оружие. Но Мефистофель сдаваться не собирался. В тот же миг вместо дьявольского рыцаря появился огромный дракон. Он уже оскалил пасть, готовый откусить противнику голову вместе со шлемом, но тот, кто был ипостасью Дика, вовремя обернулся. Не теряя времени даром, он с размаху срубил голову самому дракону. Та покатилась по земле и, выдохнув струю пламени, затихла. Доспехи рыцаря накалились докрасна.

— Ты победил, сволочь! — проскрежетал зубами Мефистофель в бессильной злобе и растворился в воздухе. Вместе с ним исчезли и обезглавленный дракон, и обожжённый рыцарь.

Дик без сил рухнул на подоконник. Сквозь неплотно закрытые глаза он видел лицо хозяйки, чувствовал её мягкую руку на своём животе, слышал её обеспокоенный голос:

— Дик, малыш, ты заболел? Сейчас пойдём к доктору…

Но Дик знал, что ветеринар ему уже не поможет. Астральное тело получило чудовищные повреждения. Шансов нет — с этой жизнью придётся распрощаться.

«Прощай, добрая хозяюшка! Спасибо, что заботилась обо мне! Хозяину от меня привет!».

Он ещё не открыл глаз, но прекрасно представлял каждое чёрное и рыжее пятнышко на белой, как снег, тёплой шубке своей матери, её большие изумрудно-зелёные глаза и пышный, гордо поднятый кверху хвост. Сёстры, он точно знал, были рыжие. Знал он и то, что находится в двухкомнатной квартире одинокой семидесятилетней пенсионерки.

— Симка вчера окотилась, — слышался из прихожей её голос.

— И сколько родилось? — интересовался голос соседки.

— Трое. Пойдём покажу… Гляди, этот чёрненький — мальчик, а эти — девочки.

— Ух ты, какие хорошенькие! И куда ты их девать будешь?

— Подожду, пока глазки откроют. А потом придётся пристраивать в хорошие руки. Кстати, котик не нужен?

— Даже не знаю. Антошка вроде хотел, но он у меня такой лоботряс! А за котиком ухаживать нужно.

— Вот пускай и учится. Парню двенадцать лет, не успеешь оглянуться, как женится, станет папой…

Потом обе женщины сидели на диване, болтали обо всё на свете: и о том, что легкомысленный Антошка, по-видимому, так никогда и не возьмётся за ум, и о том, как героиня сериала «Мария, ты не права!» опять рассталась с Федерико… Кстати, надо включить телевизор, а то после новостей будет сто пятьдесят четвёртая серия.

Телеведущий Крахмалин рассказывал об аресте Крюкова при попытке покинуть страну (притом, не с пустыми руками). На совести свергнутого президента, по его словам, оказалось столько преступлений, что даже смертная казнь была бы для него чересчур лёгким наказанием. Известный правозащитник Игорь Печкин, рассказавший в своём интервью об ужасах СИЗО, куда попал по его милости, и тот не обличал Крюкова так яростно, как это делал Крахмалин. С особым удовольствием ведущий комментировал фразу Крюкова, сказанную им при задержании: «Мефистофель, падла, кинул меня!», строя разные догадки: кого бывший глава государства имел в виду?

— А правда, кто же это такой — Мефистофель?

— Да, наверное, какой-то бандюга! Авторитет криминальный!.. Боже ж мой, что делается! Ещё неделю назад Крахмалин говорил, что Крюков настоящий нацлидер, а теперь вот, оказывается, сволочь распоследняя! И не знаешь, кому верить!

— И не говори! Я вот сколько голосовала за Крюкова, думала: наконец, будет стабильность. И вот тебе, пожалуйста — свергают, арестовывают! А этот Печкин (или как его?) — то был иностранным агентом, а теперь на те — жертва режима! Что в мире творится? Просто ужас!

До начала любимого сериала соседки успели вспомнить одного китайского мудреца, сказавшего, что самое страшное проклятие, которое можно пожелать человеку — это жить в эпоху перемен.