Почему 11 сентября — самый тяжелый день для Ирины? Почему именно сегодня на нее накатывает ненавистное чувство собственной никчемности и бездарности? Поездка к сестре все усугубила. Еще сильнее пролегла между ними пропасть, становясь бескрайней. Пропасть между даром и ремеслом, между избранностью и особенностью, между истинным знанием и талантливой имитацией. И самое обидное, что во всех сравнениях Ирина занимает вторую, обреченную позицию. Она — самоуверенное ничтожество, лишь играющее роль успешного, способного импровизировать хомо сапиенса.
Одиночество все туже плетет сети, затягивает в свою воронку.
Все началось после смерти матери. Девочкам тогда было по пять лет. Отец исправно исполнял родительский долг вплоть до их пубертата. Не пропадал ночами, не приводил в дом чужих женщин. Когда же сестрам исполнилось тринадцать, он позволил себе все изменить, поселив в их пятикомнатной «сталинке» странную особу — бледную тощую даму, затянутую в ситец с накрахмаленным колючим воротником. Он представил ее «хорошим человеком и второй мамой». Дама растянула пергаментную кожу на щеках, присела на корточки и протянула руки-веточки.
Удивлению девочек не было предела. Виктория странно хихикнула и ничего не сказала, Ирина горько расплакалась и бросилась в детскую, где в потайном углу хранила мамину кофточку. Виктория нашла сестру и сказала:
— Бледная моль заселилась к нам ненадолго.
Ирина удивленно взглянула на нее и тут же успокоилась, предвкушая, как они отомстят отцу-предателю и насолят самозванке, решившей заменить им самое дорогое.
Так Виктория нашла первую жертву для усовершенствования своего дара. Она изощренно, изо дня в день, изводила мачеху, которая и не пыталась найти общий язык с девочками, за что и страдала. Спрятанные очки или ключи от квартиры были невинными шутками, разогревающими интерес хихикающих проказниц. Пересоленный чай или переслащенный суп — опять-таки разминкой.
В первом акте возмездия выступали со скрипом открывающиеся дверцы кухонного гарнитура и падающая на пол посуда. Второй акт исполняли ковровые дорожки, путающиеся под ногами бледной Антонины Степановны, Тонечки, как ее называл жалкий предатель.
А сколько восторга вызвало развешанное во дворе белье, плотно обмотавшее тщедушное тело! Пронзительный визг Тонечки всполошил весь двор. Мачеха безуспешно боролась с влажными простынями, заковавшими ее в непроницаемый кокон. Она извивалась в нем как мерзкая личинка!
С того самого дня, как безликая дама попросила себя называть мамой, она подписала себе приговор, приводимый в исполнение не только днем, но и ночью. Мачехе не было покоя ни минуты, при свете солнца ее преследовали четыре пары хитрых глаз, а стоило сомкнуть веки, как начинались кошмары. Их предварял скрежет зубов, тихие протяжные стоны и, наконец, долгожданный испуганный вопль, заглушающий детский смех.
Но, что удивительно, Тонечка сносила все мучения с ангельским терпением, поэтому девочкам она скоро наскучила. Они просто перестали ее замечать. С возрастом у них появились другие развлечения.
Вика и Ира были похожи друг на друга как две капли воды, имели одинаковый рост, цвет волос и глаз. С неукоснительной точностью и тщательностью подбирали себе одинаковые платья, завязывали хвосты и начесывали челки.
Различить девочек с первого раза могла разве что мама. Только она замечала особый, вечно блуждающий по углам взгляд Виктории и пристальные глаза Ирины, смотрящие в душу и чувствующие мельчайшие оттенки настроения. После маминого трагического ухода ни одной живой душе не удавалось их угадывать, даже отцу.
Разыгрывать этого простака двойняшкам быстро надоело, хотя они и радовались каждый раз, когда удавалось завести его в тупик.
Что до «бледной моли», то она была не только глуха к особенностям внутреннего мира девочек, но и слепа, подобно кроту-альбиносу. Она ни разу не назвала их правильно по именам.
Розыгрыши с переодеванием и вечной путаницей сестры перенесли в школу, да и во взрослой жизни время от времени возвращались к невинным забавам.
Одной из последних антреприз было поступление в Академию имени Сеченова на лечебный факультет, где вместо Ирины на экзамене по специальности появилась Виктория. Не потому, что Ирина не была подготовлена, отнюдь. Просто сестры решили не рисковать. Несколькими минутами раньше появившаяся на свет старшая успешно ответила на все три вопроса, не вдаваясь в теорию. Она читала правильные решения в головах у членов комиссии.
Предпоследним и не менее изощренным розыгрышем стала свадьба Виктории. Перед смущенным Александром Рытвиным появились две невесты, два зеркальных отражения.
И не было дня веселее и грустнее одновременно, когда рука жениха протянулась к Ирине, и ей достался долгий призовой поцелуй.
До сих пор она видит удивленные и разочарованные глаза Александра, до сих пор ее сердце сжимается при воспоминании о темном облачке, промелькнувшем на лице Виктории. Промелькнувшем лишь на миг… Хотя внутренне старшая сестра разозлилась не на шутку.
После розыгрыша на свадьбе обе они интуитивно поняли, что подошли к порогу, переступить который не вправе. Ира и Вика дали друг другу обещание прекратить лицедейство и исполняли его неукоснительно.
До прошлого февраля…
Поездка в Венецию на карнавал была детской мечтой Ирины. Когда-то она впервые увидела в передаче вездесущего Сенкевича сказочный город, плывущий по волнам лагуны, и с тех пор буквально им заболела.
Сегодня она — знатная дама, укрывшая лицо маской с каменьями и кружевами. Прогуливается по улицам странного города, вознесшегося над изумрудной водой. Завтра она — красавица-куртизанка. Замерла на изогнутом мостике, смотрит на проплывающие изящные гондолы с красавцами-гондольерами, тянущими «O sole mio». Ирина знала, что именно в этом волшебном городе ее будет ждать Он. Благородный незнакомец, закутанный в черный, как смоль, плащ.
Виктория знала об этой мечте и тихо посмеивалась, уверяя: под Баутой[1] принц спрятал веснушчатое лицо, а под атласным плащом — пивной живот. Но Ирина не обижалась на старшую, она знала, что придуманная сказка обязательно сбудется.
Так и произошло. Правда, с эффектом «наоборот».
Вместо Ирины в Венецию полетела Виктория.
Проза положила на лопатки мечту.
Ирину госпитализировали с маточным кровотечением после неудачного аборта.
И вместо принца сестре повстречался «прекрасный незнакомец» — Гай Фердинанд Лэндол.
Но незнакомцем его можно было назвать с натяжкой. С Ириной Лазаревой он долгое время состоял в переписке на закрытом форуме, посвященном расширению сознания и контроля над снами. Англичанин, как оказалось наследник валлийского рода, владелец небольшого поместья сразу заинтересовал неискушенную мужским вниманием девушку. Неплохо зная язык, она вступила с ним в профессиональную полемику о способах продления осознанности, которая постепенно перешла в тесную виртуальную связь.
Несколько месяцев спустя они знали друг о друге все, что могли или считали нужным узнать. Поездка в Венецию явилась бы их первым долгожданным свиданием в реале. Но ему так и не суждено было состояться. В последнем письме Ирина сообщила об ухудшении здоровья и отмене вылета.
Гай являлся единственной тайной, скрываемой от Виктории. Мысли сестры та читать не умела.
Воспоминания мгновенно пронеслись перед глазами Ирины. Верит ли она в судьбу? В предопределенность, в фатум? Теперь уже да…
В Венецию по ее паспорту отправилась сестра, и вернулась оттуда другой.
Невеселые размышления Ирины прервала вибрация, а потом и мелодия Поля Мориа, донесшаяся из внутреннего кармана куртки. На связи был Борис Михайлович.
Она свернула на обочину и некоторое время смотрела на светящийся дисплей, обдумывая предстоящий разговор. Прослушав песню почти до конца в тайной надежде, что абонент отключится, Ира нажала на зеленую кнопку приема.
Крестного интересовал один вопрос, на который она не имела ответа. Излагать догадки по мобильному вряд ли было целесообразно.
— Да, я еду от нее. Дело очень запутанное, и по телефону не донесу его суть. Я эту гребаную суть в принципе не в состоянии донести! Чертовщина какая-то… Надо встретиться. Еду к тебе в лабораторию. Она не идет на контакт и говорит отдельными фразами. Тем не менее, кое-что вытянула. Случилось то, чего мы не могли даже предположить. Он нашел ее! Нашел во сне! Как это возможно?
[1] Самая популярная венецианская маска, маска Смерти.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.