XLIII Государь и мертвая девушка

Улыбка странная застыла,

Мелькнувши по ее устам.

О многом грустном говорила

Она внимательным глазам:

В ней было странное презренье

Души, готовой отцвести,

Последней мысли выраженье,

Земле беззвучное прости.

Напрасный отблеск жизни прежней,

Она была еще мертвей,

Еще для сердца безнадежней

Навек угаснувших очей.

М. Ю. Лермонтов «Демон»

Она лежала на роскошной постели, раскинув руки. Ее хрупкий и тонкий силуэт в рассветных лучах смутно напоминал очертания креста… Алые краски, пламеневшие на платье, казались озерами пролитой крови. Яркая ткань отбрасывала красноватые отсветы на ее мертвенно-бледное лицо. Опущенные ресницы бросали темные тени на бескровные щеки. В неподвижном лице девушки не было ни боли, ни страха. Только темный, чарующий свет… Что она видела перед тем, как навеки ушла отсюда?..

Возле свадебного ложа, превратившегося в ложе смерти, в тяжелом, резном кресле сидел государь. Он медленно раскачивался из стороны в сторону. Оба были одеты в алое. Их лица были неподвижны.

Когда монсеньор де Леруа понял, что девушка не лишилась чувств, а умерла, он впервые в жизни вышел из себя, отослал всех слуг, выгнал капеллана и, крикнув, что сам прочитает над покойной положенные молитвы, затворился с ней наедине.

Но он не читал молитвы. Он продолжал сидеть в кресле и безотрывно смотреть в это мертвое, просветленное лицо. И странные мысли и чувства рождались в душе государя…

Он не знал, что он делает здесь. Он должен был поговорить с сыном и с гостями, исполнить другие обязанности хозяина дома, а тело Бланш оставить на попечение капеллана и тут же забыть об этом нелепом и диком происшествии. Но вместо этого он сидел здесь, и какая-то таинственная сила не позволяла ему оторвать растерянный взор от мертвой невесты.

Ничего не случилось. Это происшествие ничтожно. Может ли смерть какой-то упрямой девчонки помешать его великим замыслам? Он видел множество смертей, и не одна жизнь была принесена в жертву возводимому им невиданному зданию… Но если в борьбе за власть и могущество погибали знатные и сильные сеньоры, какое значение может иметь жизнь такого никчемного и жалкого существа, как эта бедная девушка? Много ли она весит на весах истории?..

Ему не о чем беспокоиться. Его важный замысел будет исполнен. Она не смогла расстроить его планы. Она ничего не понимала. Он сейчас же пошлет за ее сестрой и обвенчает ее с сыном. Владения старого де Сюрмона все равно будут принадлежать ему, что бы ни случилось. Но ведь ничего не случилось… Всего лишь умерла девушка. А это такая малость в этом мире, где каждый день гаснет множество жизней.

И все же, он не среди гостей, не отдает приказы слугам, а сидит в этой комнате… В том, что она сделала, было что-то, что безумно раздражало графа! Вся кровь вскипала у него в жилах, когда он смотрел на ее спокойное, безмятежное лицо… Несмотря на толстые стены и железные решетки, несмотря на вооруженных вассалов и пышный двор, она не подчинилась, сбежала… «Но без души тело мертво, государь… Это все равно, что покинутый дом без яркого света…» Так вот о чем она говорила! Государям не отказывают… Так как посмело это сделать это хрупкое, беззащитное создание?! К его ногам склоняли головы знатные и могущественные сеньоры, а она не подчинилась. Она была ничтожной соломинкой на пути шумящего потока, каким было его великое дело. Что она по сравнению со славой и могуществом, с величием и памятью потомков? Несчастное, жалкое существо… И вот это ничтожное существо отвергло все здание обязанностей, великих понятий и долга, отбросив его, как дитя бросает надоевшую игрушку… Но в чем тогда могущество этого здания? К чему мечи и сила, двор и пышность, слава и государи, если все это не способно победить упрямство одной полусумасшедшей девчонки?..

Здание прочно. Его нельзя сломать. Но оказывается его можно отвергнуть, выпрыгнув из этого душного мира… Но если есть то, что не подчиняется власти, тогда какой в ней смысл? Она была дана ему, чтобы одерживать победы. А если он не одержал победу, значит потерпел поражение… И от кого? От беспомощного созданья, которое могло быть уничтожено одним его легким жестом…

Граф почувствовал приступ невыносимой тоски и усталости. Какая-то тайная, невысказанная боль тихонько царапала его сердце. Всего лишь день назад она сидела напротив него, он слышал ее голос, касался носком башмака подола ее платья… Час назад она поклонилась ему, такая бледная и измученная… но все же живая… Час назад в ней теплился огонь жизни. Она дышала, видела мир и слышала его радостные звуки. А теперь она лежит тут, холодная и неподвижная. Мертвая. И никогда больше не услышит пение птиц и шум веселого праздника…

Как легко она это сделала! Как будто перешла из одной комнаты в другую… Мысль, что можно вот так легко и просто отказаться от жизни в расцвете юности, приводила графа Леруа в ужас. Так неужели это правда, и на свете существуют такие безумцы, которых мрачные страсти толкают на жуткие и необъяснимые поступки?.. Ведь ко всему можно привыкнуть. Что могло быть у нее такого драгоценного и дорогого, что она пожелала скорее расстаться с жизнью, чем утратить это?.. Неужели в мире есть что-то дороже владений, власти и славы, за что люди умирают так же просто, как падают с неба сверкающие звезды?..

Час назад она в последний раз поклонилась ему. Поклонилась, чтобы ослушаться. Она была жива. Он говорил с ней. А теперь она лежит здесь, холодная и мертвая. Лежит по его вине. Ничего не случилось. Всего лишь умерла несчастная девушка. Каждый день их умирает так много. Еще одна смерть не имеет никакого значения… Она такая бледная. Лучи рассвета такие яркие. Не имеет никакого значения… Но почему же тогда… здесь так холодно?..