Глава 23.

Ари едва успела сделать небольшой фантазийный букетик и спрятать в середину слегка примятый цветок от алхимика, как дверь в ее комнату едва не сорвалась с петель.

— Чего тебе надо, Дарел?

Мужчина, вернувшись с охоты, первым делом бросился проверять, не сбежала ли его будущая супруга снова. Конечно, перед этим он расспросил ее сестрицу обо всем, что произошло за день. Не услышав в рассказе ничего странного, охотник решил нанести ей визит.

— Да вот решил узнать, как себя чувствует моя ненаглядная… ты бы деда своего проведала, совсем старик извелся, когда внучка его пропала! Чем думала, валандалась с черт знает кем?!

— Не твое дело, где я была и с кем! Не пытайся мною управлять, чудовище…

Грубо оттолкнув мужчину от двери, она выбежала в коридор, направляясь к комнате деда.

Не смотря на довольно-таки позднее время, старик не спал. Серые, уже подернутые мутной пеленою глаза смотрели на Ариенну как всегда строго. Опустив голову, внучка села на край кровати и, поджав губы, пробормотала:

— Как твое самочувствие?

— Можно и лучше… где ты пропадала, дитя?

«Уж лучше бы ты кричал на меня, злился, но не говорил так спокойно…»

— Тебе же все рассказали, — с горечью улыбнулась девушка. — Рассказали о моем побеге, что я такая неблагодарная, и к тому же убийца…

— Дарел видел тебя с каким-то юношей, — не договорив до конца фразу, старик закашлялся.

«Он кашляет все чаще. Чаще и страшнее»

— Неважно кто он, дедушка…

Почему-то даже самому близкому здесь человеку, не хотелось рассказывать о своем небольшом путешествии. Ей казалось, что даже старик может все неправильно понять и осудить. Хотя, как знать… от побега девушки лучник был тоже не в восторге.

— Как знаешь… ты же продолжаешь стрелять?

— Да, я, — вовремя себя остановив, она едва не болтнула лишнего об уроках для Фирена, — по-прежнему тренируюсь, и с каждым разом все лучше и лучше получается. Дед, а ведь когда я сбежала, мне мои стрелы спасли жизнь… я застрелила бруксу, кажется. Да, бруксу…

Дедушка, едва заметно улыбнулся и шершавой ладонью сжал руку внучки. Сейчас он гордился ею и очень жалел, что не смог этого видеть.

— Ты молодец…

И снова кашель. Это и стерло с лица Ариенны подобие улыбки. Она понимала, что старик уже далеко не молод, но отпустить его девушка не была готова. Тогда ей придется в одиночку жить в этой темнице, противостоять ненавистному жениху и всему миру…

— Скажи… как он выжил? — виновато опустила голову лучница. — Я же стреляла…

— Ты попала в плечо, — дед сказал это таким тоном, словно давал понять: разговор окончен.

Лишь кивнув, пленница ушла к себе. К счастью, ее горе-жених уже удалился.

Примостившись на кровати, Ари с грустью взглянула в окно.

Было невыносимо больно сидеть взаперти, под присмотром старшей сестрицы, и не иметь возможности общаться с друзьями. Всего два дня прошло, а она уже безумно соскучилась за этим неунывающим мальчуганом и мрачным алхимиком. С ними было спокойно. Поначалу ей было непривычно, что Кэрфен всерьез взялся за лечение ее ноги, но потом просто свыклась с мыслью — он просто добрый человек. Черствый, моментами грубый, строгий, но очень добрый в душе. Даже на тракте, чувствуя, что аптекарь рядом, страшно не было. Даже когда напало порождение тьмы, парень сделал все, чтобы защитить их. А сейчас, когда каждый час в одном доме с этим чудовищем — это невыносимая пытка. Даже во время сна нельзя расслабиться… Девушка не забывала ни на секунду, что ему ничего не стоит ударить ее или же избить за непослушание. Поэтому огрызалась Ариенна не часто и в меру. Все же, своя шкура дороже…

На стекло попали первые капли дождя. Небо словно грустило вместе с лучницей…

Кэрфен нахмурился. Юноша терпеть не мог дождь, ибо тот всегда приносил с собой грозу с громом, а это мешало ему работать. Сейчас же мерзкая погода усиливала его печаль и грусть. Уже второй день он не находил себе места из-за случайно встреченной девушки. Парень знал много людей, по работе общался с десятками посетителей за день, но и в толпе всегда искал те самые, слегка печальные глаза. Лекарь сам не понимал, отчего же так не хватало ему Ариенны. Нельзя сказать, что они так много общались, чтобы не представлять жизни друг без друга. Аптекарь по-прежнему чувствовал ответственность за нее, словно их путешествие еще не окончено. Алхимику не хотелось, чтобы она пропала в лапах того бесчеловечного урода. Фирен не простит и не поймет. Из-за этого юноша все время размышлял о том, как вытащить лучницу из клетки, в которую ей удалось угодить. Впрочем, адепт был лишь прикрытием. Целитель, даже и без ученика, пытался бы ее вернуть, но он не хотел себе признаваться в этом.

За окном шел ливень…