Глава 13.

Проснулась Ариенна в самом, что ни на есть замечательном расположении духа. Ее спутники еще спали, но так как солнце стояло уже довольно-таки высоко, она подумала, что было бы неплохо состряпать завтрак. Однако первым делом надо было умыться. По пути к речке девушка невольно почувствовала, что нога ее болит уже куда меньше, чем в начале их путешествия. Все же лекарем Кэрфен был хорошим…

Плеснув холодной воды на лицо и тем самым прогнав в небытие остатки сна, лучница вернулась в лагерь. За то время, пока ее не было, проснулся Фирен, и мальчишка сейчас задумчиво разглядывал свой лук.

— Доброе утро, — улыбнулась ему она, стараясь разговаривать негромко, дабы не разбудить аптекаря.

— Доброе, госпожа.

— Он всегда так долго спит? Вроде вчера проснулся с первыми петухами, — произнесла Ариенна, поглядывая на алхимика.

— Нет, когда вы уснули, учитель еще был занят приготовлением мази для вас, поэтому лег очень поздно…

Глянув в сторону спящего Кэрфена, мальчик отошел подальше и начал практиковаться в стрельбе из лука.

Понаблюдав за ним какое-то время, Ариенна занялась завтраком. Подогрела на огне несколько кусков окорока и оставила их в котелке, дабы не сильно остывали, затем вытащила себе небольшое яблоко. Заприметив на сумке юноши книгу, осторожно взяла ее и открыла на первой странице. К счастью, все тексты были понятные, благо дед в свое время научил внучку читать. Судя по первым строкам, это было введение в таинственную науку алхимию. Пролистнув страницу с символами, значение которых она не понимала, любопытная странница буквально с головой погрузилась в описание целей этого древнего знания.

«Целью алхимиков во всех культурах является осуществление качественных изменений внутри одушевлённого или неодушевлённого предмета, его «перерождение» и переход «на новый уровень». Алхимию, занимающуюся получением золота, составлением препаратов и снадобий, «пилюль бессмертия», изучением глубинной сущности веществ называют внешней алхимией. Трансмутацией духа, достижением абсолютного здоровья или даже бессмертия при помощи определенных упражнений — внутренней алхимией»

Жадно откусив кусочек яблока, лучница села на землю и, прислонившись к дереву, вновь окунулась в секретные писания неизвестного автора…

«Все без исключения алхимические учения отличаются таинственностью и секретностью, что часто дает повод к их превратному пониманию. Однако, магические обряды, ритуальные действия, заклинания рассматривались как способ влияния на природные и божественные силы, которые могли помочь в осуществлении мистического творения, то есть превращения одного вещества в другое»

Девушка не заметила, как съела все яблоко, настолько было увлекательным чтение. Несмотря на то, что некоторые слова были непонятны, символы вообще лучница видела первый раз в жизни, но рядом был тот, кто может все объяснить — алхимик. Тот, кто давно изучает эту науку, живет ею… Бросив еще один взгляд на спящего парня, Ариенна вновь вернулась к недочитанной страничке.

«Превращения обоснованы наличием первоматерии, первоначальных элементов: четырёх в западной традиции (огня, воды, земли и воздуха) и пяти в восточной (огня, воды, земли, металла и дерева).

В алхимии между первоматерией и отдельными порождёнными ею материальными телами лежат промежуточные «звенья».

К глубокому сожалению лучницы, автор сей книги не указал, что собой являют эти звенья, видимо те, кому этот текст предназначается, понимают все без уточнений.

— Ну, доброе утро… не ожидал, что мои книги заинтересуют тебя, — слегка сонным голосом произнес Кэрфен. Юноша проснулся совсем недавно и уже успел немного понаблюдать за спутницей.

— Доброе, — девушка смущенно наклонила голову, — она лежала на твоей сумке, почитать захотелось…

— И что, все понятно? — удивился парень, слегка привстав на локтях.

— Если честно, то не все. Смотри!

Положив книгу перед ним, лучница села рядом и, наклонившись, указала пальцем на последнюю прочитанную строку.

— Объясни мне, что это за звенья такие? — с плохо скрываемым любопытством Ариенна взглянула на аптекаря. Тот едва сдержал улыбку, тайно радуясь такой перемене и ее интересу.

— Первое звено — это всеобщие принципы мужских и женских начал, сера и ртуть соответственно. Однако недавно к ним добавили еще одно начало — соль, что символизирует движение. Второе звено — это состояние первоэлементов: земля — твердое состояние, огонь — лучистое состояние, вода — жидкое, воздух — газообразное и квинтэссенция — эфирное.

Спрашивать о том, интересно ли ей, было бы глупо, ведь его слушали внимательно, жадно, словно растение впитывает влагу — так она пыталась запомнить все, что он говорит. Немного подумав, лекарь продолжил дальше.

— Во всех алхимических системах самыми важными являются две идеи: очистки и концентрации участвующих в работе веществ или вещества путём прокаливания, переплавки, или дистилляции. Вторую идею называют «священным браком», то есть… соединением мужского и женского начала, соединением противоположностей…

Не дослушав его, девушка схватила книгу и перелистнула на несколько страниц вперед. Сей внезапный порыв до глубины души удивил Кэрфена, и дабы удобнее было читать, он, выпрямившись, сел на землю, отчего Ариенна неосторожно толкнула его локтем.

— Смотри, вот здесь еще не ясно… великое делание. Что это?

С легкой улыбкой он прислонился к дереву рядом с лучницей, прикрыв глаза. Аптекарь практически кожей ощущал ее интерес к заданному вопросу, и этот интерес не только забавлял его. Не было в мире алхимика, который бы не был во власти поиска к разгадке Magnum Opus… или же, как в народе именуют, философского камня.

— Великое делание, прежде всего, создание человека им самим, то есть, полное и всеобщее раскрытие его способностей, власть над своей судьбой, и, в особенности, совершенное освобождение его воли, — процитировал слова одной из книг лекарь.

— Но это же должен быть какой-то процесс. Я видела у тебя колбы всякие.

Она говорила практически шепотом, словно боялась нарушить то таинство знания, о котором ей сейчас рассказывают. Парень ее не видел, слышал лишь тихий голос рядом с собой.

— Верно, великое делание состоит из различных операций и включает в себя несколько этапов, которые разделяют по цветовым изменениям компонентов: черная, белая, желтая и красная стадии. Они еще и имеют другие названия. Рассказывать дальше?

— Да… — едва слышно выдохнула лучница.

— Все начинается с Нигредо — подготовительная стадия со свинцом. Я, пожалуй, опущу описание процесса, оно все равно мало о чем тебе скажет. Затем следует стадия Альбедо — выпаривают шлаки из жидкости и в результате получают малый эликсир, который способен превращать металлы в серебро. Третья стадия Цитринитас выделялась только ранними алхимиками, и о ней практически ничего не известно. И Рубедо — последняя стадия осуществления нового союза — брак Меркурия и Серы — это женское и мужское начало соответственно. Продуктом Рубедо является великий эликсир или же магистерий. Так еще называют всем известный философский камень…

Ариенна сидела тихо, осмысливая новую информацию. Раньше ей казалось, что алхимиками были злые старики, которые сидели в своих башнях и готовили всякие таинственные снадобья, зелья и никому не рассказывали своих секретов. А здесь, такой же как они, но гораздо моложе парень, объясняет сложные вещи. Вдруг вспомнилась его фраза о поиске самого себя…

— Знаешь, все это немного смахивает на поиски Грааля, — задумчиво произнесла она, поглаживая старенькую обложку книги.

Кэрфен удивленно поднял бровь: это уже было неожиданным открытием. Откуда обычной девушке знать о таком?

— Что тебе о нем известно?

— Ровным счетом ничего. Некоторые говорят, что это чаша… а ты как думаешь? — она с глубоким интересом взглянула в его глаза, ожидая ответа.

— В древних трактатах само слово Грааль употребляется как обозначение какой-то заветной цели, часто недостижимой… я не считаю, что он — это чаша. Слишком просто, что ли, — глубоко вздохнул алхимик и поднял глаза на небо, которое старались скрыть ветви деревьев.

— А что же? — лучница заправила длинные светлые волосы за уши, так как те очень мешали. Ветер то и дело, поднимаясь, творил с локонами что хотел.

— Грааль это то, без чего невозможно жить.

Темные глаза аптекаря лишь на мгновение встретились с ее серыми очами.