Глава 38.

"Тот, кто возьмет в руки эту книгу, связывает себя с ней крепкими узами судьбы. У этих историй нет единого автора. За вечность их было очень много."

Фирен прочел вступление, осмысливая слова. Рядом сидела заплаканная Рея — Нарае не становилось лучше. Чтобы как-то отвлечь девочку, адепт читал ей эту книжку.

"Это была обыкновенная деревушка. В ней жили не самые плохие люди, но и хорошими их назвать было сложно. Обычные. Они обрабатывали поля, разводили скот, занимались рыбным промыслом. Местный войт обменивал разную снедь у торговцев, которые иногда заглядывали в поселок. Но сейчас не об этом. Маленький мальчик, стиснув кулаки, наблюдал как на лужайке играли деревенские ребята в какую-то веселую игру, гоняясь друг за другом. А его не брали с собой, всему виною был его сиротство. Многие родители не разрешали детям играть с ним, ведь а вдруг болезнь какая или обидит их бесценное чадо? Но малыш был спокойный, никого не трогал. Помогал пекарю, за что тот раз в день давал ему небольшой каравай серого хлеба. Булку мужчина оставлял своим детям. Еще те сорванцы были..."

Юный алхимик судорожно стиснул книгу в руках. Это казалось ересью, невозможным, но… на этих страницах описывалось его детство. Нервно сглотнув, он продолжил читать девочке рассказ.

"Ему приходилось спать в сарае этого же пекаря, так как другого дома у него не было. Частенько его одежда была присыпана мукою — в сарае мужчина хранил мешки с зерном и прочим добром, которое вряд ли мог украсть этот малец. Силенок пока еще нет.

Он с завистью смотрел, как дети богатых занимаются с настоятелем маленькой церквушки: старец учил малых читать и писать. Мальчику тоже хотелось сидеть со всеми на лавке, старательно выводить линии букв, осторожно, пытаясь не испортить пергамент чернильными кляксами. Но нет… за знания надо было платить, а какие деньги у сироты?

Летом мальчик работал на чьих-то полях, огородах, за что получал еду, кров над головою и поношенную одежду. Зимой он прислуживал зажиточным крестьянам.

"Что это за книга?! Какого..."

Дыхание Фирена участилось, стало глубоким… Алхимик пытался сдержать свое волнение, как только мог. Но получалось плохо, если Рея покосилась на него уже несколько раз. Неизвестный писатель в точности описывал детство адепта. В голове ученика Кэрфена, словно во сне, всплывали картины из прошлого… Если бы кто сказал тому маленькому семилетнему мальчику, что его будет обучать один из алхимиков, он бы просто рассмеялся.

"Так шли годы, а в жизни мальчика мало что менялось. Когда ему зимой исполнилось девять, на деревню пришел страшный мор: люди стали умирать от болезней. Его же ничего не держало в этом поселении… Собрав свои небольшие пожитки, которые уместились в небольшой холщовый мешочек, мальчик ушел в сторону другой деревни, в надежде отыскать там пристанище, хотя бы на время холодов. Он стучался в двери каждого дома, надеясь, что хозяевам нужна прислуга. Но перед ним лишь захлопывали двери. На время путешествия приходилось ночевать в заброшенных хижинах, кое-как разводить костер, чтобы не помереть от холода. Но морозы с каждым днем становились все сильнее, и мальчик заболел. Сначала кашель был не сильный, но спустя пару дней юному путешественнику уже было сложно разговаривать".

На глазах Фирена выступили слезы, и адепт тайком их вытер, чтобы девочка ничего не заметила. Алхимик знал, о чем сейчас пойдет речь в этой странной книге. Кто ее автор? Как ему удалось столько времени следить за адептом и… все ли это на самом деле?

"На подходе к очередному поселку его взору представилась свора собак. Они грызлись за какую-то кость. Мальчик подавил в себе позыв тошноты — кость была человеческая. Обходя голодных зверей, он старался не показывать своего страха. Не получилось… Лай псов. Рычание… Собаки оставили в покое кость и медленно пошли на маленького путника. В глазах безумие, голод, бешенство. Прыжок — и острые зубы вонзились в ладонь парнишки. Крик боли сорвался с его уст и тут же утонул в рычании стаи. Он упал в сугроб снега, пытаясь закрыть руками лицо. Слезы скатывались по его детскому личику, псы рвали на кусочки его поношенный и старый кожух."

— Фирен… что с тобой? — Рея коснулась пальцами его щеки, стерев влажную дорожку от слез. Девочке было страшно и за героя книги, и за своего друга.

— Н-ничего… где я остановился? — юный алхимик тут же нашел нужную строку.

"Он захлебывался своим криком и слезами… Собаки уже вонзали зубы в его кисти рук. Вдруг чей-то резкий окрик отвлек свору от тела несчастного мальчика. Звери оставили его в покое — они завидели иную цель. Малыш с трудом стал на колени, касаясь дрожащими пальцами глубокой раны на руке. Снег под ладонью окрасился в красный цвет. Изнемогая от холода и страха, мальчик упал на землю, потеряв сознание...

Пришел в себя он через несколько дней. Последнее что помнил — это лютый мороз.Сейчас же было тепло, парнишка лежал на кровати под несколькими одеялами, а на его лбу покоился компресс из каких-то трав. В печке весело потрескивал огонь. На полу, спиною к спасенному, сидел человек. Мальчик видел только его спину. Незнакомец был облачен в длинный темный плащ.

— Кто вы? — слабым голосом спросил малыш, не имея сил чтобы подняться.

— Тот, кто тебя спас, — обернулся к нему спаситель. У него были немного резкие черты лица, длинноватые черные волосы… — Не вставай, парень. Тебе надо спать, так быстрее выздоровеешь. Словно повинуясь этому приказу, на него сошел сон.

— А там есть другие истории? — вдруг спросила девочка, вытаскивая Фирена из плена воспоминаний.

Адепт полистал страницы. отмечая про себя, что на них была написана вся его история...

— Нет, только эта, — сдавленным голосом произнес он.

— Дочитаешь мне ее завтра? Я спать хочу...

Алхимик удивленно заметил, что за окнами уже темно. Они просидели так практически весь день...

— Да, я приду завтра, — кивнул ей мальчик, закрывая книгу.

— Хорошо… спокойной ночи! — малышка тут же убежала на второй этаж, где была ее комнатушка.

Размышляя о том, что такое эта "Причина жить", Фирен пошел домой и уснул, все думая об этом странном фолианте.