Глава 22

— Серый, ты чего лодырничаешь? — наехала я на нашего сопровождающего.

— Что я для Вас, Мария Васильевна, могу сделать? — пушистик был в хорошем настроении и крайне услужлив.

— Эвакуировать нас к Кощею, — озвучила я очевидное.

— Когда? — растерялся лохматик от моей скорости принятия решений.

— Немедленно! — сообщила я мгновенно.

— А Вас, любезнейшая, не смущает наличие зелья против Кощея? — решил меня подколоть волчара.

Но меня подобными подколками уже не проймешь:

— А он у вас с адекватными, вменяемыми женщинами, без колдовского вмешательства в сознание, принципиально дел не имеет? Только одурманенных предпочитает? Это жизненный принцип или его в детстве злая тетя напугала?

— Никто его не пугал! Он у нас бесстрашный и бессмертный, и вообще ничего и никого не боится! — заступался за босса санитар леса.

— Ну, тогда переноси, чего кота тянешь за…, ой! — чуть не ляпнув лишнее, но вовремя удержавшись, негодовала я.

— Я котов ни за что не тяну, у меня нет привычки баловаться с едой, — с достоинством поправил меня волк.

— И!? — не выдержала я.

Желание пнуть эту лохматую сволочь, активно игравшую у меня на нервах, росла с каждой минутой.

— С русалками нам не помог, сейчас время тянешь, — перечисляла я все промахи хвостатого.

— И как Вы себе, Мария Васильевна, это представляете? — искренне удивился мохнатый. — Я помогаю добывать зелье, которое находится в разрезе с интересами моего патрона. Моя задача — ответственно блюсти выгоды своего государя!

Какой ты, волчок, интересный! Даже знаешь такое замысловатое французское слово, как «патрон». Точно ли ты прибыл к нам от Кощея Бессмертного? Может, тоже где-нибудь поскользнулся и головой ударился? Нужно будет приглядеться.

— Кощей мне «добро» на посещение русалок сам дал. Сомневаюсь, что он не догадался о цели нашего визита к маринованным селедкам. Да, и ты ему, уверена, старательно докладывал о ходе наших прений с мокрохвостыми, — насмехалась я над зубастиком.

Даже через густой мех было видно, что волк покраснел от смущения.

— Ну и как Бессмертный реагировал на происходившее? — уточнила я.

— Ржал! — волк был краток.

— Наличие чувства юмора — это обнадеживает, — философски отнеслась я к ответу. — Так почему ты нас к «патрону», — я специально выделила это слово интонацией, отчего у волка забегали глаза от осознания прокола, — не отправишь?

— Мы находимся на территории тридесятого государства, пользоваться порталами без прямого разрешения царя-батюшки Ждана Годиновича запрещено, — поучал меня клыкастенький.

— Тогда, как ты объяснишь собственное здесь появление? — уличила я Серого во вранье.

— Сбой в расчетах! — старательно хлопая глазками, улыбался нахал.

— Удобно! — по достоинству оценила я шутку. — А для нас почему сбойнуть в расчетах не желаете? — не унималась я.

— Если младший сын государя, его теща и тетка, воевода с представителями трех родов войск покинут территорию тридесятого царства через портал без разрешения на то лично государя, то это приведет лишь к одному — войне! А оно нам надо?

И здесь политика! Ну, спасу нет!

— А может, мы с тобой вдвоем отпорталимся к Кощею, а эти своим ходом дотопают? — трясясь в телеге, перебирала я варианты, не теряя надежды.

— Маша, не ной! Тут до границы полчаса осталось при нашей скорости, а как только ее родимую пересечем, твой лохматый портал и откроет, — подбодрила меня баба Яга.

Я перевела взгляд на волка, и тот в подтверждении слов бабульки кивнул головой. Пришлось смириться с положением дел.

— Елисей, — решила я скоротать эти полчаса за приятной беседой, — выражаю тебе благодарность за самоотверженный труд в деле добывания заветного зелья у русалок.

От моей фразы все участники погрузочно-разгрузочной деятельности ошарашено на меня уставились, волк громко фыркал, пытаясь скрыть смех, бабуси одобрительно смотрели на своего находчивого внучка, царенок горделиво выпятил грудь, снисходительно посматривая левым глазом на все наше бесполезное воинство. Мол, видели кто тут молодец?!

— Твоя нестандартная находка и творческий подход к вопросу ведения переговоров с русалками, не желавшими идти на уступки и соблюдать договоренности, значительно сократили время ведения переговоров, — моя благодарность оболтусу тоже подзаразилась творческим подходом.

Видимо, витиеватость моей благодарности запутали присутствующих, так как баба Яга решила уточнить:

— Машенька, ты ребенка ругаешь или хвалишь?

— Хвалю, — успокоила я насупленного царенка, отчего тот расплылся в счастливой улыбке.

Мне тоже захотелось улыбаться, скоро я увижу и обниму Ванечку. Прикрыв глаза и сцепив от тряски зубы, я уже видела картинки, в которых обнимаю своего малыша, целую в щечки, нюхаю волосики и говорю разные нежности.

— Машенька, — резко врываясь в мои мечтания вкрадчивым голосом, обратился ко мне Святояр: — Тебе небезопасно появляться в царстве кощеевом в нынешнем твоем статусе.

Воевода смотрел на меня решительно, будто от нашего разговора зависит его собственная жизнь.

— И какой у меня статус? — показала я свои колючки.

— Статус одинокой девы, — боярин был крайне тактичен.

Реальности разные, а отношения к женщине с ребенком везде одинаковые: брошенка со спиногрызом. А я-то надеялась, что позиционирую себя, как свободная женщина в поиске личного счастья. Ан нет, все по стандарту, и нечего выпендриваться!

— И на какой статус ты мне рекомендуешь поменяться? — я сдерживалась, чтобы не нагрубить, хотя феминизм вновь стал просачиваться в мозг. Тенденция пугала! Вдруг укоренится? — Замуж возьмешь?

— Ну, почему сразу замуж? — деловито продолжил боярин.

Я показывала чудеса сдержанности и воспитанности, лишь слегка скрипя зубами. Честно говоря, уже начала сожалеть о купании в студеном озере. Под чарами данный разговор, возможно, звучал бы для меня более романтично. Тряслась бы в телеге и млела, а сейчас трясусь и перебираю, как четки, планы мести. Хотя, чем не способ скоротать время?

— Предлагаю тебе стать моей невестой, — с опаской косясь на мое окаменевшее лицо, вещал Святояр. — При таком твоем статусе, я смогу тебя защитить.

— Благодарю за заботу, — сдержанно оскалилась я.

— Спасибо за неравнодушие твое, воевода, к Машиной беде, — придя мне на помощь, выводила рулады баба Янина.

— Как же путь был бы без тебя тяжел и долог, сокол ты наш ясный! — заливалась соловьем Яга.

Как же удобно! Невеста — не жена, помолвку, когда отпадет в ней необходимость, можно и расторгнуть. Злилась я не по-детски. Решил поматросить меня и бросить? Не выйдет! Что я хуже Марфы? Вцеплюсь в тебя, как клещ энцефалитный, так, что у тебя ноги откажут, рассматривала я про себя очередной план мести. Так, стоп!!! Вот я буренка! Мне сына нужно из плена вытаскивать и домой выбираться, а я трясусь в деревянной телеге, думаю о глупостях, связанных с местью сказочному герою! Короче, плодотворно для психиатра провожу время. И только меня начало попускать, как шизофрения накрыла второй волной.

— Машенька, — взял слово Любомир. — Прошу стать моей невестой! Свадьбу сыграем, как только пожелаешь, — учтя промахи предыдущего оратора, изрек старший конник.

Его слова звучали менее пафосно, но и менее искренне. Видимо, последнее предложение Любомир добавил исключительно из-за того, что правильно оценил мою реакцию на предложение воеводы. Хочу назад бабкину ворожбу, слышать это на трезвую голову нет никакой мочи!

— Искренне признательна тебе, Любомир, за внимание, — сохраняя нейтральный тон, ответила я.

— Спасибо, что в беде нежный наш бутончик не оставил, — поддержала мои неуклюжие попытки быть вежливой баба Яга.

Это я что ли «нежный бутончик»? С какого боку эта злыдня меня рассматривала? И что значит — не оставил? Любомир, если припомнить, поехал с нами по приказу царя-батюшки. А то бы его и след простыл! Зачем так в лести перебарщивать!?

— Доброта твоя — ключ к любому женскому сердцу, — вот кто не жалел лести для конника, так это баба Янина.

Я уже с подозрением косилась на Тихона. Чем он решил меня облагодетельствовать? И тот не подвел, бойко встрепенулся и выдал:

— Машенька, женимся! Здесь и сейчас! Вон уже видна граница Кощеева! — парень явно думал, что совершает героический поступок. Аж в глазах начало рябить от его вспыхнувшей самозначимости.

Финальная волна шизофрении откатилась от меня бурлящей пеной. Приступ ярости удалость погасить в себе лишь чувством юмора. Для брошенки с детенышем у меня слишком бурная личная жизнь с большим количеством предложений руки и остального ливера, за последние десять минут.

— Признательна тебе, Тихон Игнатьевич, за честь оказанную, — стараясь не закатывать глаза, ответила я.

— Нет тебе равных, голубь ты наш отзывчивый, в милосердии, — переливалась во всех красках лицемерия баба Яга.

— Пусть духи благословят тебя за твое неравнодушие к чужой беде, — щебетала баба Янина.

Волк нервничал, сбиваясь с бега каждый раз при звучании нового предложения, и, кажется, начал тихонько подвывать.

— Да не волнуйся ты, лохматенький, задание, Кощеем данное, выполнишь, в царство мы твое попадем. Вопрос лишь заключается в том, в каком качестве я туда въеду или точнее впорталюсь: как свободная женщина или с ярмом на шее?

С трех сторон тут же послышались звуки мужского возмущения и тихое хихиканье веселящихся старушек. Елисей старался держать нейтралитет.

— Почему же с ярмом на шее? — переспросил удивленный хищник. — Они сказочные богатыри, а не ярмо!

Чувствовалась мужская солидарность и обида за поруганную богатырскую честь.

— Эти богатыри с девчонками хвостатыми справиться не смогли, пришлось нам с бабушками самим договариваться, — печально вздохнула я.

— А царевич Елисей? — возмутился Серый.

— Ты дите неразумное сюда не приплетай! — заступилась за внука баба Яга.

— Или вы его уже в сказочные богатыри записали? — обратилась в Святояру, Любомиру и Тихону баба Янина. — За равного принимаете?

Те лишь насупились, но ответили честно:

— Молод он еще для богатыря.

— Но в деле с Кощеем тебе помощь, ой как, нужна будет, — волновался волк.

— Чувствую, что с Бессмертным та же история будет. Опять придется бледненького самим побеждать, то есть мне, бабе Яге, Янине и Елисею, — поправилась я под одобрительные взгляды коллег. — И зачем мне тогда жених или муж, если со всеми злодеями мы с коллегами сами договориться можем?

Надо мной повисла гнетущая тишина, отряд, задумавшись, даже сбавил скорость.

— А если моя вторая половина решит честь мою защитить и с Кощеем на неприятности нарвется? Зачем мне дополнительные проблемы? Я еду забрать сына, спасать еще и жениха или дражайшего супруга, при этом, я замечу, взрослого и самостоятельного мужчину, в мои планы не входит.

От подобных рассуждений весь мужской состав нашего боевого подразделения задумался. Видимо, качество невесты, а, тем более, жены не соответствовало запросам.

— А я тебе говорила: не пойду! — неожиданно громко заворчала баба Яга. — А ты: выходи замуж за Лешего, да выходи! Смотри на него какой спрос! Уведут из-под носа! — выговаривала Яга сестре: — На кой мне этот кузовок без ручки? И нести неудобно, и выбросить жалко!

— Действительно, — поддержала рассуждения сестры баба Янина. — Мы еще молоды! Зачем себя ограничивать? Сколько еще на нашем пути будет этих леших!

Феминизм цвел в наших рядах буйным цветом. Еще одно неловкое движение со стороны мужской нерешительности, и он перерастет в мужененавистничество. Бедный Кощей!

Границу пересекали торжественно. Наши морально побитые вои выстроились в боевом порядке, надев кольчуги, шлемы, вытащив из ножен мечи, выставив наизготовку пищали. Елисей одел шапочку на голову, баба Яга поправила бусики на груди, мы с бабой Яниной приоткрыли два глаза, она правый, я левый. Трясло нещадно, все силы уходили на удержание в себе содержимого желудка. Протоптанная тропинка закончилась еще в лесу, а сейчас мы ехали по живописнейшему ромашковому полю, подпрыгивая на каждой норке крота или мышки. Попа проклинала всех грызунов и возносила молитвы сказочникам, чтобы те четко проговаривали в своем творчестве отличное качество дорог, иначе такие несчастные попаданки, как я, получают гематомы на наиценнейшие части тела. Переброска через портал прошла изумительно! Я хлопнулась в обморок!