Параграф 05: возвращайся.

Две бредущие сквозь туман тени наконец обрели очертания. Старый ба’астид внимательно осматривал незнакомцев. Манеры и поведение парочки нельзя было назвать угрожающими, скорее, они выглядели беззаботно, путники непринуждённо что-то обсуждали. Однако полутигр заметно нервничал. У него были на то крайне веские причины.

При одном взгляде на незнакомцев старика передёрнуло, может из-за отвращения, может из-за страха, может вовсе из-за ненависти. Сомнений не было, одним из путников был демон. Присмотревшись, полутигр понял, что демон — всего лишь безобидная суккуба, о которых он читал в старинных архивах. Но хоть суккубы и слыли самым жалким и беспомощным народом среди всех Девяти Кругов, факт оставался фактом. Демон беспечно разгуливал по столице Епархии, и не где-нибудь, а рядом с демоническим монументом.

Суккуба была одета в короткое изящное платье того же насыщенного красного цвета, что и её глаза. Дополнявшие платье ленты извивались вокруг демона, словно продолжая её движения — и жизнерадостную походку, и множество активных жестов, и, казалось, даже слова. Пожилой ба’астид задумался: «Конечно, это всего лишь суккуб, но совершенно точно — она далеко не проста. Живой Доспех, надо же.» Полутигр за свою жизнь неоднократно видел армии, он видел множество воинов не только Епархии, он чётко осознавал, что Доспех был в то же время и оружием. Мало кто из воителей мог похвастаться столь ценной экипировкой, которая могла не только принимать любую желаемую форму от повседневной одежды до походного облачения, но и спасти владельца в гуще самого ожесточённого сражения. Не говоря уже о том, что само освоение Живого Доспеха являлось доказательством могущества — только сильнейшие из воителей могли подчинить Доспех и выжить.

«Но опасаться стоит и второго. Кто он вообще?» — взгляд полутигра остановился на неизвестном юноше с тусклыми, словно выцветшими тёмными волосами и матовыми серыми глазами. Сосредоточившись, ба’астид заглянул в душу непонятного существа: «Что за… Никогда о таких не слышал. Не может же быть такого, чтобы сила духа не зарождалась, а просто хранилась, как в сосуде. Да ещё его одежда. Если это именно то, о чём я думаю…» — Неизвестный был одет в простецкую на вид мешковатую куртку с капюшоном из грубой ткани тех же цвета и текстуры, что и древесная зола. Юноша бросил короткий взгляд на пожилого ба’астида, и, когда их глаза встретились, на мгновение исчез. Нет, не стал невидимым и не переместился. Незнакомец на доли секунды исчез из его памяти, из мыслей и внимания. Этого было достаточно. Ба’астид окончательно убедился. Однажды он уже видел существо в точно таком же облачении.

***

Неподалёку от границы Епархии Ма’алаки’. Недавно, а для кого-то и вовсе будто бы только что…

Пожилой полутигр расставлял принесённые бочонки. Вернее, хоть как-то пытался расставить, не уронив ни одного. Загноившиеся раны на рассечённой спине уже не просто мешали двигаться. Старика лихорадило. Он знал, что в таком состоянии долго не протянет. Но сейчас его беспокоило другое. Полутигр искоса поглядывал на свою дочь, подготавливавшую кубки на мраморном столе, и на сидевших за этим столом демонидов.

Один из демонидов, оборотень-нетопырь, которых обычно именуют вампирами, ласково обращался к Хано:

— Нет, серьёзно, ты же совсем на меня не смотришь. Неужели я тебе нисколечко не нравлюсь?

При вопросе похожего на подростка-утопленника вампира тигр вздрогнул, а его дочь и вовсе уронила на пол один из кубков. Подобные реплики нетопыря в адрес этой ба’астидки звучали не впервые, и раньше они всегда оканчивались лишь презрительными насмешками прочих демонидов в сторону своего соратника. Причиной тому были суровый нрав и глубокая религиозность предыдущего центуриона. Однако теперь всё могло измениться.

— Ну сколько можно ломать комедию, Басабар? Если тебя и правда не тошнит от мысли сношаться с этой швалью, так отдери её уже. Только, пожалуйста, сделай так, чтобы мне не пришлось на это смотреть. — Могучая воительница из народа берсерков сварливо ворчала, но её грубый голос выдавал приподнятое настроение. Её словно высеченное из камня покрытое шрамами лицо излучало благодушие. Сторонний наблюдатель, заметивший неожиданный задор в её словах, вряд ли смог бы понять, что смогло развеселить медведицу, очередная ли выходка товарища, или же внимательно изучаемое ею письмо с клеймом легиона.

— Шеф, ты ничего не понимаешь в романтике! Ты предлагаешь воспользоваться вещью. Но только представь, как чудовище душой и чудовище телом, будто созданные друг для друга, избытком ощущений гасят мысли, как излишек масла гасит огонь…

— Вот же старый извращенец. — Берсеркия закончила изучать документ и мельком глянула на улизнувшую под шумок полутигрицу, наполнявшую кувшин содержимым одной из бочек. Впрочем, никакого желания интересоваться шепчущейся со своим отцом ба’астидкой, равно как и отвратительными желаниями своего теперь уже подчинённого, у неё не было. Воительница продолжала разговор с вампиром, но теперь словно обращалась ко всем сидящим за столом демонидам, до того косившимся на нового центуриона в ожидании. — Да плевать, делай что хочешь. Знаешь, Басабар, ты был прав — моё назначение прошло как по маслу. Никаких подозрений. У нас первый приказ, и это не вшивые зачистки. Через три полных ночи мы присоединяемся к Дикому Легиону.

За столом раздалось довольное бормотание, все присутствующие вояки испытали облегчение. До этого момента они чувствовали некоторую неуверенность.

— Так говоришь, будто до сих пор сомневалась в моём плане… шеф. — Надменный вампир самодовольным голосом особо подчеркнул слово «шеф» и сопроводил его наиграно-учтивым поклоном.

Берсеркия в ответ лишь глухо засмеялась и приняла кубок у возвратившейся к тому времени ба’астидки. Вампир же в свою очередь не собирался продолжать этот разговор. Полутигрица вновь приковала к себе внимание вечно молодого демонида, что тот наглядно продемонстрировал, демонстративно развернувшись спиной к столу — заскрипев разворачиваемым тяжёлым стулом. Басабар больше не обращал внимание на своих соратников, которые в свою очередь также старались не обращать внимания на очередную безумную выходку вампира.

Басабар жестом остановил Хано, явно спешившую поскорее выполнить свою работу и вновь улизнуть. Та смиренно остановилась и опустила глаза, всей своей позой выражая покорность. Вампир недовольно скривился, его явно не устраивало такое отношение объекта своей симпатии, однако он взял себя в руки и вновь вернулся к ласковым манерам, в которых на этот раз проскальзывали деловые нотки:

— Послушай, Ханарифай… Я правильно произношу твоё имя? Ходить угрюмой, это, должно быть, весьма занимательно, но и у приветливости есть свои безусловные достоинства. К примеру, неожиданные возможности, или, скажем, получение желаемых выгод.

Хано невольно покосилась на отца. Она осознавала, что его жизнь висит на волоске, она отдавала себе отчёт и в том, насколько беспрецедентной можно считать помощь умирающему от ран ма’алаки’ в лагере демонидов. Тигрица собралась с духом, и неуверенно прошептала:

— Хано’Ра’Фиа. — Её голос почти утонул в шуме обсуждений нового назначения, и тем не менее вампир прекрасно расслышал сказанное, он был слишком увлечён собеседницей и сосредоточен лишь на происходящим между ними.

— Хано’Ра’Фиа… Как непривычно звучит.

Вампир понимал, его недвусмысленная манипуляция сработала. И всё же происходящее было далеко от желаемого результата. Басабар твёрдо нацелился развить полученную инициативу, он взял полутигрицу за руку, от чего та, не в силах противостоять нахлынувшим эмоциям, содрогнулась и крепко зажмурилась. Вампир с горечью отметил про себя, что столь бурная реакция является вполне ожидаемой, и начал поглаживать вставшую дыбом шерсть на занемевшей руке. Басабар увлечённо ворковал, он был полностью поглощён разговором с испуганной ба’астидкой:

— Ты, наверное, думаешь, что я хочу тебя купить, Хано’Ра’Фиа. Но, поверь, если бы я хотел купить тебя, то делал бы это где-нибудь подальше от всех этих ханжей. Да, есть то, что я хочу купить, за что я готов заплатить немалую цену, в чём ты сможешь убедиться очень скоро. Даже не доверие, всего лишь одна твоя мысль, Хано’Ра, одна мысль о том, что, может быть, стоит хотя бы попытаться взглянуть непредвзято на этого одинокого старого вампира.

Вампир окончил свой небольшой монолог. После секундного молчания он начал с силой сжимать нежную руку тигрицы, из-за чего та невольно вскрикнула от боли. Наполненный презрением незнакомый голос, больше похожий на рык, громом пронёсся сквозь наступившую тишину просторного зала:

— Самые сопливые предсмертные слова, которые я слышал.

Хано, уже успокоившаяся и набирающаяся смелости для того, чтобы встретиться взглядами со своим сумасшедшим возлюбленным, наконец открыла глаза, хоть и не по первоначальной причине.

Ба’астидка смотрела на наполненный ужасом лик вампира, её словно загипнотизировала агония, она хотела отвести взгляд и не могла себя заставить сделать это. Она не хотела видеть, но всё равно видела. Хано видела не только этот лик. Ещё недавно, всего несколько секунд назад возбуждённо беседовавшие демониды застыли. Некоторые откинулись на спинки стульев, некоторые сложили головы на стол. Всех их объединяло одно — их черепа были насквозь пробиты кинжалами-мизерикордами. Такими же мизерикордами, которым также насквозь была пробита шея Басабара. И сидящий на краю стола ухмыляющийся незнакомец в одежде цвета древесной золы, одной рукой медленно проворачивающий кинжал в шее вампира и другой аккуратно придерживающий тому голову.

В отличие от своей дочери, старый ба’астид наблюдал за происходящим безотрывно. Ему намертво въелась в память каждая деталь с того момента, как оборотень-нетопырь взял за руку Хано. Ба’астид увидел, как всё время стоявший возле выхода рослый беловолосый незнакомец в простецкой мешковатой куртке цвета пепла скинул капюшон и в один прыжок добрался до стола, не издав при этом ни единого шороха, не создав ни одного дуновения ветра. Только тогда старик в удивлении понял, что незнакомец уже давно стоял в дверном проёме, но по неизвестным причинам его присутствие казалось самым несущественным из возможных явлений. Ба’астид наблюдал за тем, как этот неизвестный одним движением, за которым почти невозможно было уследить, оказался на середине стола. В полёте незнакомец всё с той же невообразимой скоростью совершил некое подобие танцевального па, дополненного вспышками металлического блеска. В своём беззвучном танце, сопровождающимся, словно аккомпанементом, романтическим монологом вампира, размытая серая тень коснулась каждого из сидящих за столом демонидов. Полудемонов как будто расположили для выставки, украсив им головы стальными кинжалами. Естественным заключением немого либретто стал росчерк ещё одного кинжала в руке бесшумного убийцы. В точности такого же кинжала, что украшали теперь головы истекающих кровью неподвижных оборотней-демонидов.

Грациозный убийца лениво и всё также беззвучно опустился на край стола, за спину произносящему речь вампиру, и приставил к его горлу мизерикорд. Кинжал почти касался движущегося кадыка будущей жертвы, и тем не менее убийца терпеливо ждал — лезвие вошло в плоть лишь после заключительных слов небольшого монолога «одинокого старого вампира».

Хано пребывала в оцепенении всё то время, пока незнакомец неспешно крутил в шее вампира свой кинжал, вворачивая его и тем самым разрывая нестареющую, но гниющую плоть. Вервольф был доволен. Да, неизвестный определённо был волком-оборотнем, об этом говорили характерные для его народа волчьи клыки и глаза. Но вряд ли Хано’Ра’Фиа это осознавала, она лишь попятилась, и, когда волк-оборотень опустил наземь обессилевшее тело, споткнулась, шумно растянувшись на каменном полу и даже не заметив этого.

Старый ба’астид пытался осмыслить увиденное и понять, что ему следует делать дальше и следует ли делать хоть что-то. Для него было очевидно лишь, что произошедшее далеко вышло за рамки нормального течения событий, и тем не менее он не чуял смертельной опасности ни для себя, ни для своей дочери. Полутигр пребывал в растерянности, если не сказать, в смятении. Не до конца отдавая себе отчёт в своих действиях, он наполнил один из кубков только что принесённым из погреба фиорским мёдом и подошёл к вервольфу, учтиво предложив ему напиток и постаравшись хотя бы казаться спокойным:

— Это было… поразительно…

Удивлённо вздёрнувший брови вервольф принял кубок свободной рукой и залпом осушил его, после чего также беззвучно, как и всё совершённое прежде, поставил его на стол. Единственный живой демонид в этом зале посмотрел на творение своих рук и немного неуверенно, как будто самому себе, сказал-прорычал:

— При совершении правосудия ни один кубок не пострадал. — Слова волка-оборотня звучали отрешённо и неуверенно, что совершенно не вязалось с веющим непоколебимой силой рычащим тембром его голоса. Невооружённым глазом было видно, что этот рослый демонид совершенно не привык обсуждать с кем-то свои действия, что подобные разговоры были для него настолько же обескураживающие, насколько обескураживающим для пожилого ба’астида было зрелище мгновенной расправы над сильнейшими воинами центурии.

Пожилой тигр понимал, что этот разговор, сопровождавшийся разве что, звучанием капель стекавшей на пол крови, должен получить логическое завершение, и потому продолжил, невольно копируя интонацию пугающего собеседника:

— Никогда не видел такого мастерства, даже не знал, что нечто подобное возможно.

— Пф, мелочи, можно и лучше. Есть к чему стремиться. — Вервольф немного скептически осматривал своё творение, и вдруг очнулся, словно только что заметил своего собеседника. Теперь уже полуволк явно разговаривал с полутигром, теперь его речь соответствовала рычащему тембру и неоспоримой силе, пусть и не до конца вязавшимися со стилем боя первого. — Вроде, старый хилый кошак, а не из робких. Я прям зауважал!

Вервольф оценивающе посмотрел на пожилого ба’астида, и, когда их глаза встретились, ненадолго выскользнул из его памяти и внимания. Ба’астид как будто на несколько мгновений перестал понимать, почему он стоит рядом с экспозицией безжизненного застолья и смотрит в пустоту. Тем не менее вызывавшая дрожь кратковременная потеря памяти не помешала привыкшему к ужасам вечных войн старику продолжить бесспорно опасный диалог:

— Старым быть тяжко, хилым быть постыдно, но быть робким при дочери недопустимо.

Вервольф перевёл взгляд на явно не спешившую вставать девушку и хрипло рассмеялся, прикрыв обнажившиеся клыки тыльной стороной кисти, из-за чего находящийся в ней кинжал коснулся длинных серебристых волос:

— Кх-хе-хе, верно говоришь, дед. И зачем упырь ради какой-то ма’алаки’ нарушил Право Сильного?.. Хотя, не будь кошка осквернена кровью ангела, была бы, может, весьма…

Старик начал переживать, что допустил ошибку в «переговорах», и постарался отвлечь от своей дочери внимание невероятно опасного собеседника:

— Право Сильного? Мне казалось, что Вы пришли из-за убийства предыдущего центуриона, достопочтимого…

— Что за чушь!? Хочешь править — возьми право, таков закон! — Речь полуволка стала ещё более резкой, отрывистой, она наполнилась гневом и презрением. — Если бы Андабат пал в честном бою, то и быть посему. Взявшись за меч, будь готов умереть. А сброд, который своей подлостью посмел предать законы собственной расы!.. — Вервольф вдруг опомнился, он тяжело вздохнул и задумчиво произнёс. — Эх, тебе то откуда об этом знать, кошак… Право Сильного…

Старый ба’астид не был уверен, стоит ли вмешиваться в размышления собеседника. Хоть он и не чуял смертельной опасности для себя и своей семьи, но всё же прекрасно понимал, что есть вещи не менее страшные, чем потеря этой последней оставшейся у него ценности. Полутигр лихорадочно обдумывал, как прервать столь напряжённое для него молчание, и потому до него не сразу дошёл смысл слов вновь развеселившегося демонида:

— По правому берегу озера сейчас ни одного охотника Легиона. Примерно в четверти перелёта встал кто-то из ваших. На’аги, вроде. Возьми свободу, если вправе. — Вервольф вновь обнажил волчьи клыки. — И если день будет долгим.

Демонид отсалютовал своим окровавленным мизерикордом и неспешно направился к винному стеллажу, пробормотав себе под нос: «Хорошее пойло мне старик подсунул. Взять бочонок, что ли?..»

Старый полутигр понял, что разговор окончен, но на всякий случай застыл на месте, чтобы выразить учтивость, когда неожиданный освободитель повернёт в сторону выхода. В отличие от своей дочери. Ба’астидка наконец решилась встать, и едва слышным дрожащим голосом то ли спросила, то ли сообщила:

— Нас не убьют…

Услышавший шёпот ба’астидки вервольф подбросил свой кинжал и резко развернулся, театрально встав в позицию фехтовальщика с рапирой. Разве что без рапиры. Демонстрируя остроту волчьих зубов, он надел маску надменности на своё почти человеческое лицо:

— Тебя явно не учили общаться с кровожадными монстрами, киска. — Мизерикорд идеально приземлился в протянутую руку. Благодаря заменившему рапиру кинжалу статуя «позиция фехтовальщика» могла считаться завершённой. Окрашенное красным остриё указывало на девушку, словно вызывало её на поединок.

Явно довольный произведённым эффектом вервольф рассеялся. Вновь забывший о существовании ба’астидки, он вопросительно посмотрел на её отца, направив оружие на один из бочонков — он явно хотел узнать, какое вино только что пробовал. Старик утвердительно кивнул.

Полуволк одним движением плеч распахнул свою пепельную куртку и убрал в неё как кинжал, так и указанный бочонок. Оба предмета скрылись под складками одежды, словно их и не было вовсе. Затем вервольф повернулся к выходу и начал готовиться к бегу. Его внешний вид начал преображаться: заострились уши, ногти превратились в когти, густой серый мех начал покрывать всё тело. Он проворчал как будто сам себе:

— Додумаетесь хоронить упыря — выслежу и лично выпотрошу. — После чего накинул на свою голову капюшон и на несколько секунд исчез из памяти обоих своих зрителей.

Осознавшая, что весь этот «спектакль одного актёра» наконец закончился, обессилевшая ба’астидка готова была рухнуть на каменный пол, её била сильная дрожь, слёзы застревали в уголках её высохших губ. Отец вовремя подхватил её. Он крепко обнял свою дочь и внезапно осипшим сдавленным голосом как мог, пытался её успокоить:

— Тише, тише, Хано. Девочка моя, всё хорошо. Всё будет хорошо, слышишь. Всё будет хорошо. Представляешь, мы идём домой. Слышишь, домой. Скоро ты будешь дома. Ну? Дома, а там мальчики. И Хару, и Мару, представь, как они обрадуются. Всего то и осталось — дойти до дома…

***

21 день с начала внеземной интервенции.

Сообщение:

«Привет, Даниель! Ты, наверное, ещё не успел раскидать бумаги по полкам и расставить фотографии на столе, но заниматься этим тебе придётся после совещания. Со старыми коллегами тоже здороваться будешь после. Да уж, тебе как всегда не везёт. Срочное совещание в первый же день. Начало через двадцать минут. Обнаружили разумного представителя вторженцев. Судя по докладу, это какой-то синий говорящий шарик, который общается нелепыми фразами и записками. Хорошо, что хоть общается. В общем, не опаздывай. Ах, да, ещё кое-что. Рад, что ты к нам вернулся, хоть и при таких обстоятельствах. В слух повторять не собираюсь, учти. Не опаздывай.»

**** **** **** ****

[ИНТЕРЛЮДИЯ]

1991 день до начала внеземной интервенции,

1 день с началаSoul of the World.

Логин: No Name.

Раса: человек.

Народ: не имеет значения.

Статус: отсутствует.

Базовая фракция: отсутствует.

Связь с душой мира: отсутствует.

Возможность инкарнации: отсутствует.

Сложность развития души: отсутствует, душа полностью сформирована.

Вероятность провала вступительного испытания: 0%.

Первый час игры прошёл с чувством, что меня поимели. К так называемому вступительному испытанию никаких претензий, нормальное стилизованное обучение с шансом провала в 0,5%, пройдено за считанные минуты. Персонаж немножко с безуминкой и на первый взгляд выглядит, что разобраться в его механиках будет дико сложно, однако оказалось, что я герой боевика тридцатилетней давности. Локация красивая, безмятежная, бабочки-цветочки… Всё не так!

Во-первых, мне обещали хардкорность. Я уже на локации девятого уровня, и до сих пор единственной угрозой оказалось падение с обрыва, да и то лишь потому, что я скинул крылья и не успел отрастить новые. Попросил в чате локации подуэлиться, дабы понять суть, но в итоге мы с другим ангелом безрезультатно долбили друг друга до тех пор, пока мне не надоело, и я не убрал из активных заклинаний автокаст базового отхила при уроне больше процента по любой части тела. Сложности нет ни в чём. С торговлей и крафтом пока непонятно. Одно вроде есть, кто-то что-то продаёт, а другого пока нет.

Во-вторых, я ожидал вариативности. Забудем про то, что локации от повышения их уровня почти не меняются, в деревне плюс-минус дом, в окрестностях плюс-минус холмик. Отсутствие веток прокачки и необходимости приспосабливаться. Скучные однообразные враги, большая часть из которых просто убегает и сливается от первого удара, а те, кто не убегает, сливаются от двух. Унылое оружие без каких-либо особенностей и разнообразия, мечи, алебарды, ятаганы, копья, алебарды, мечи, ятаганы, мечи, копья. Новые навыки не появляются, и появляться не собираются. Какая, к чёрту, вариативность?

В-третьих, рекламные ролики обещали какую-то смесь из напряжённого хоррора, депрессивных квестов и кровавых замесов. Полное отсутствие. Вместо расчленённых туш условные трупики. Пара квестов из разряда подай-принеси. Наиболее подходящее под ожидание — вид моих сброшенных белоснежных крыльев на цветущем поле. Я — одинокое однокнопочное в мирном Шире.

Что-то не так. Спросил в чате.

Остальные тоже не понимают.

О, один написал:

«Попробуй на незакреплённую за фракцией локацию попасть, тебе сразу полегчает.»

Потратил полчаса жизни. Несмотря на подсказки ребят из чата. Еле нашёл точку перехода. Что в этой игре с картой местности? Она почти бесполезна. Имеется проводник. Интересуется, есть ли у меня изопсефы для прохода. Что это, вообще? Так странно, что я не знаю, но у него есть ответ — потерянная плоть Всесоздателя, которая, рассеявшись, вернётся к нему, милостивому сотворителю сущего. Очень помогло. А заменить? Требует плату. Предлагаю набитую горку золотых монет. Морщится — трать своё золото в своём Литурге. Попытка уговорить провалена. Но я уже закинул десять штук, вот она сила доната… Фиг те! Этот падла опять недоволен — лучше бы жидкую руду или пироребис, он же не из этих. Из каких из этих?! Так, подсказки… Нет, они специально издеваются?

Десять тысяч евро, это десять тысяч крупиц молибдена, заряжены они энергией земли, а он, видите ли, из расы богов. Как мне в четверг вечером без свидетелей приобрести индийские рупии?! Моя родина проклята! А-а-а, ребят, смените веру на иудаизм, мне срочно нужен банк, работающий допоздна в четверг! Или хотя бы киньте мне на аккаунт двадцать юаней. Юани? Чи-иво-о-о? У них же с рупиями курс примерно десять к одному, почему цена перехода между локациями одинаковая для жидкой руды и для пироребиса?

Так я ж инкуб! О да! Я достаточно гриндил, чтобы открыть инкубий скил [контроль душ: очарование, 5 ур., для повышения уровня получи достижение…]. Судя по описанию, на мужчин, не вступавших в гомосексуальную связь, он не действует, ибо [открой навык народа инкубов «равноправие полов»], но это мой последний шанс.

И вот настал тот день, когда я молюсь, чтобы волосатый мужик передо мной оказался геем. И-и-и… Он двуполый, но [условия очарования не соблюдены], [условия совращения не соблюдены], [условия контроля души не соблюдены]. Даже не знаю, что на это сказать. Спасибо на том, что после использования способности он согласился обменять шестнадцать крупиц молибдена на капли руды, и после торга признал, что два к одному — честная сделка. Угадай, чего здесь два, а чего один.

А брутальный гермафродит неплохо ко мне относится. Он заметил, что моя карта никуда не годится и предложил купить что-нибудь из завалявшихся вещей. Курс обмена валюты не изменился, так что гляну и вернусь к нему позже. Денег у меня в достатке, но это не значит, что я стану сорить ими без веской причины. Улучшение для мини-карты, уточнение основной карты, маркеры на карте локации, карта стабильных зон локации, в которую собираюсь… Это странно. Разве карта не обновляется автоматически? И что за стабильная зона? Ещё у него есть повышение ранга моей карты, и… И на меня снизошло озарение. Способностей, навыков и заклинаний в этой игре почти нет… бесплатно. Нужен навык — пойди туда, не знаю, куда, купи то, не знаю, что.

[Получена способность «ординарная картография, 10 ур., 120 SP (наиб.) (открыть описание — открыть) 120 очков энергии основной стихии; возможность видеть своё положение на карте ранга C— и выше, а также видеть границу смены разновидности территории]

Развод, вот это что.

[Получено уточнение карты до ранга C, для дальнейшего уточнения карты получите повышение ранга карты или уточните карту самостоятельно (открыть описание — открыть) необходим уровень 25 навыка «ординарная картография» (до ранга A) или уровень 40 навыка «неординарная картография» (до ранга S).]

Ну или не развод.

А теперь самый сложный выбор. С навыком «ординарная картография» я смогу сам заполнять карту местности, но уровень навыка настолько низок, что ранг заполнения будет F. На одной чаше весов бессмысленно потраченный полтинник, на другой — увлекательное исследование, прокачка картографии и полная неизвестность. Даже не знаю, что выбрать…

После моих покупок перевозчик совсем раздобрел — у тебя нет карты, будь осторожен. И перед самым перемещением буркнул:

«Там на северо-западе, совсем рядом с нашим разрывом пространства, кажись, тотем какой-то был. Дойдёшь, авось и заклинание какое сможешь разобрать. Тебе-то оно ни к чему, но вдруг продать получится, иль обменять на что.»

Сколько мне понадобилось бы добиваться его расположения, если бы я не выбрал инкуба? Он бы поставил маркер, если бы у меня была нормальная карта? Стоит всё же купить потом.

«Разрыв пространства стабилизирован. Напоминание: аккумуляция духовной энергии до окончания материализации может привести к распаду телесной оболочки.»

Что за?.. Про распад оболочки спасибо, но отключить этого скрипучего робота как-нибудь?.. Можно.

[Бездонные топи, западная часть (затерянный осколок мира), уровень локации — 9 (открыть описание — открыть) Бездонные Топи — худший выбор для путешественника, и для поселения Бездонные Топи тем более рассматривать не стоит; из Бездонных Топей невозможно попасть в глубины мироздания; Бездонные Топи — лучшее место, чтобы избавиться от кого-либо навеки, поскольку эти проклятые земли не только опасны, но и бездонны, и стали таковыми в результате великой войны против захватчиков из иного мира; в библиотеках не просто найти настоящую историю тех событий, но кто-то мог слышать или даже способен вспомнить]

Первый нормальный квест в журнале не отобразился, зато теперь я знаю, что в этой локации ни в коем случае нельзя пропускать. А ещё я не собираюсь проверять, действительно ли это место — лучшее. Мы с моим ангелом столько пережили, он мой единственный друг в этом мире, я не могу его потерять.

Что ж, локация — совсем не Малибу. Здесь тоже есть перевозчик. Перевозчица? Брутальная жена брутального гермафродита, или с ней тоже не всё чисто? Не хочу проверять, пока обойдёмся знанием того, что она принимает жидкую руду, пироребис и мне, как постоянному клиенту, позволит рассчитаться орихалком по двойному тарифу, если я не брезгую держать его в кармане. Почему я должен брезговать? Потому что, я уже догадался, ну-ка, подсказка, подтверди… «заряжен стихией тьмы». Вот это я понимаю уровень дискриминации. Кто сказал, что деньги не пахнут?

Как-то многовато вариантов диалогов для простого перехода между локациями. Не находишь? Опять же, судя по всему, нпс в SW не так-то уж и много, вот и отрываются на тех, что есть.

Курс на северо-запад.