Глава 5. В которой я с огромной радостью пристукнула бы братца клыкастого

А следующее утро началось с поистине великолепной вещи. С похмелья. Знаете, проспаться от «аппетитного» аромата Лизиных блюд — это одно, а совсем другое от дикой головной боли и сушняка. У меня было такое ощущение, что голова сейчас расколется на два полушария. Ну, или лопнет, облегчив тем самым мои страдания.

Разлепив тяжелые веки и приподнявшись, я обвела взглядом свою комнату. Проснулась дома, это уже хороший знак. Правда, не в своей кровати, а на полу. Вероятно, забота демона на том и кончилась. Демиан принес меня наверх, бросил на пол и ушел… Ну, еще пледом укрыл. И на том спасибо, клыкастый.

Откинув краешек одеяла, я отметила, что спала в одежде. Даже сапоги на ногах остались. Огромная благодарность Демиану за то, что не стал переодевать непутевую человечку в пижаму.

Сорши в комнате, слава богу, не было. Иначе на мою и так больную от похмелья голову свалились бы многочисленные нотации о том, как не должны поступать приличные леди.

Так, Елена, соберись, пожалуйста. Впереди нас ждет масса дел. Например, встать, переодеться, добраться до ванны, умыться и самое главное, предстать перед очами межмирного семейства…

Скажу сразу, подняться-то я поднялась, переоделась и даже до ванной добрела. И в зеркало глянула, хоть делать этого не стоило. Удивлена, что оно не треснуло от ужаса, когда в его поверхности появилась моя распухшая физиономия. Глядя на красоту такую, невольно вспомнила Григория — алкаша из второго подъезда. Поставить нас сейчас рядом, так с черт с два найдешь пять отличий.

А спустя n-ое количество времени я медленно спускалась по лестнице. Вот она, самая сложная часть плана — встреча с семьей. Зная Демиана, не удивлюсь, если он всем уже не преминул рассказать о моем лихом приключении и своем героическом поступке.

Семейство в полном составе сидело в столовой. И если судить по кислым физиономиям, на завтрак был очередной мамин шедевр. Мое появление не прошло незамеченным: сразу же смолкла негромкая беседа и пять пар глаз проводили меня до моего места. Знаете, таким долгим и очень укоризненным взглядом. На меня продолжали пялиться даже, когда я потянулась к тарелке с тостами. Единственным съедобным блюдом нашего завтрака. А всё потому, что за готовку отвечает тостер, а не мама.

Товарищи, на мне узоров нет и цветы не растут!

Заметив мое возмущение, все уткнулись в свои тарелки. И только мамулечка подала голос, но лучше бы молчала за компанию с остальными.

— Помню, я студенческие годы. Напивались так, что едва стояли на ногах. Один раз мы с подругами так перебрала с текилой, что сели на какой-то автобус и уехали в другой город. Отличное было времечко, — Лиза ободряюще мне улыбнулась.

Теперь пришла моя очередь сосредоточенно разглядывать цветочный узор на тарелке. Полное поражение: армия разбита, выжившие бежали с поля боя.

Мой негодующий взгляд метнулся к Демиану, который невозмутимо намазывал масло на хлеб. Зачем он им все рассказал? Так сложно было держать язык за зубами? Или все-таки не рассказывал…

Одной насмешливой улыбочки Ахо, которую посол старательно прятал, хватило сполна. Я резко поднялась из-за стола. Находится тут больше нет сил. Тем более, еще немного, и Сорша во мне дыру взглядом прожжет. Моралистка, блин.

От стыда хотелось провалиться под землю. И о чем я только вчера думала? Напиться, как последняя свинья, — отличная мысль, Лена! Почему бы так не провести свое свободное время? Прекрасно ты сходила на дискотеку, не находишь? Ничего получше ты и придумать не смогла. Куда уж тебе!

Добрела я до своей комнаты, залезла под одеяло и свернулась в теплом коконе. Голова болела, немного подташнивало, и, закрывая глаза, я все еще куда-то уплывала.

— Лена, — мой покой был наглым образом нарушен. Рядом прозвучал знакомый голос, и Демиан потряс мое уютное гнездышко. Что ему нужно? И вообще, хватит меня трясти. За последствия я не отвечаю.

— Оставь мой стыд и меня саму в покое.

— У тебя голова болит?

Опять превратился в заботливого братца? Нет, второй раз я на такое не куплюсь. Хотя голова действительно болит…

— Ну, болит, — я высунулась и недовольно посмотрела на демона.

Тот ничего не ответил, просто поставил на прикроватную тумбочку высокий стакан с мутно-зеленой шипящей жидкостью.

— Это еще что такое? — я с подозрением посмотрела на предложенное. — Яд? От головной боли обычно советуют топор.

— Выпей, — посоветовал клыкастый. — Станет полегче.

Я снова глянула на зелье сомнительного происхождения. Радует, что нечто просто шипит, а не булькает и плюется.

— Зеленка?

— Настой из трав, — братец пропустил мой сарказм мимо ушей. — Ахо для тебя заварил.

— Как любезно с его стороны, — я принюхалась к содержимому. И вправду, травяной… Пахнет-то травой. — До дна, — подняла и осушила настой тремя жадными глотками.

А на вкус ничего оказалось. В состав явно входила петрушка. Или то, что ее напоминает по вкусу. Одним словом, допила я сие зелье и … Ничего. То есть, не упала к ногам клыкастого, корчась в предсмертных муках и проклиная демоническое семейство до седьмого колена.

Кстати, по поводу демонов.

— Ты зачем им рассказал о вчерашнем? — решила я идти на пролом. Взять быка за рога, как говорится.

— Ничего я не рассказывал, — ага, врет и не краснеет, подлец.

— А откуда все знают о моем позоре и смотрят так, будто я сотворила нечто ужасное?

Отвар Ахо, кстати, начал действовать на удивление быстро. Голова прояснилась, сковывающая виски тяжесть пропала, да и головокружение вместе с тошнотой прошли.

— Ты что ничего не помнишь? — насмешливо поинтересовался у меня Демиан.

Я открыла было рот, чтобы поставить наглеца на место, и тотчас его захлопнула. Действительно, а что я помню?

Клуб, где ко мне за стойкой подсел какой-то парень, алкоголь, выпитый в неимоверном количестве, затем мы вышли с этим типом на улицу, там он прижал меня к стенке… Даже под юбку полез. Вовремя появился Демиан и отвел, точнее, отнес меня домой.

— Вспомнила? — любезно осведомился мерзавец, заметив мои покрасневшие щеки.

Черт, нет. Только не это… Я же его по … Ну, этой… Пятой точке шлепала. Блин. И потом… А что же было потом-то? Ох, точно. Демиан притащил меня домой. Все спали, а мне приспичило попеть. Конечно, семейка сразу же встрепенулась, потому что звучание моего голоса больше походит на визг несчастной кошки, попавшей под газонокосилку. И члены моей семьи отважно бросились спасать несчастное животное в халатах и тапочках. Облом. Внизу я — певчая пьяная птичка.

Боже, боже, боже… Лучше бы ты мне, Демиан, топор принес.

— Вспомнила, — выдавила я из себя, стараясь сохранять невозмутимость. Стоило это огромного труда, поверьте. Было очень стыдно.

Дерзкая улыбочка клыкастого стала еще шире. Он почувствовал себя на коне.

— И ничего не хочешь мне сказать? — еще и издевается, засранец.

— Спасибо, что помог.

— Это все?

— Тебе мало?

— Тебя могли изнасиловать в темном переулке, а все, что я слышу, это всего лишь спасибо? — ударить бы тебя, Деми, да силенок не хватит.

— Большое спасибо, Демиан. Так сойдет?

— Вполне, — небрежно бросил он мне в ответ.

Это он мне сейчас одолжение делает или нет?

— Благодарю от всего сердца, — в доказательство своих слов даже приложила ладонь к груди. — Прости, что реверанс сделать не могу — ноженьки после бурной ночи не держат.

— Теперь ты, надеюсь, поняла, что я был прав и меня надо слушаться? Если бы не я, тебе бы пришлось очень плохо, Лена. А если бы ты меня слушалась и вела себя, как приличная девушка, ничего бы не произошло, — тоном профессора, читающего лекции нерадивым студентом, заговорил Демиан.

— Поняла, поняла. До восемнадцати никакого алкоголя.

Хорошо, что он еще лекцию о вреде наркотиков и курения не прочитал. Сорша не переживет, если кто-то отнимает у нее драгоценную возможность покапать мне на мозг.

— Я вообще имел ввиду, твой внешний вид. Твою одежду.

Ээ… Разве не алкоголе все дело?

— Причем здесь моя одежда?

— Если бы ты одевалась скромно, этот парень не решил, что ты доступная. Раз уж ты живешь в другом мире, то привыкай, к тому, что здесь другое общество…

— Которое похоже никогда не слышала о женской эмансипации, — мне все-таки удалось поддеть наглеца. — Слушай, Демиан, я в ваш мир строгих нравов ни-ког-да не стремилась. Можно сказать меня сюда привели насильно. Так, что до здешних правил, особенно, по поводу одежды, мне нет никакого дела. И я буду счастлива, если за их несоблюдение меня отправят обратно в Россию.

— Жаль, что ссылку отменили столетие назад, как и забивание непослушных камнями, — с сожалением вздохнул юный тиран и направился к выходу.

Знаете, я не удивлена, почему Сорша выглядит, как клуша. С таким-то братцем любое развитие личности подлежит уничтожению еще в стадии зародыша.

— Демиан, — окликнула я парня у двери, — спасибо, что тогда пришел на помощь… И это не просто спасибо, чтобы ты от меня наконец отстал. А искреннее. Мне было очень страшно, — совесть все-таки дала о себе знать. Пусть Демиан и последний наглец, но он меня спас. Как бы пафосно это не звучало.

— Пожалуйста.

— А можно еще вопрос?

— Валяй, — «разрешил» братец, облокотившись плечом о дверной косяк.

— Как ты там оказался?

Он помолчал несколько секунд, а потом ответил.

— Меня твоя мама послала узнать, где ты и как, — и ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Я, же оставшись в одиночестве, снова забралась в одеяло. Хотелось поваляться в постели подольше. Тем более, никто меня беспокоить в ближайшее время не будет. Похмелье причина уважительная, как никак.

Мама, говоришь, послала? Может оно и так. Теперь это разницы никакой не имеет. Ведь хорошо то, что хорошо заканчивается.

Детская площадка находилась недалеко от нашего дома. Надо выйти на набережную, пройти вдоль линии океана, затем свернуть к высоким белым домам, и вот ты уже на месте сборища местных карапузов и подростков.

Королевство Тангрет странное. И дело вовсе не в демонах, хотя и в них, конечно, тоже. Допустим, в Мирте атмосфера представляет из себя ничто иное, как безумный коктейль из двух эпох. Начало девятнадцатого века с еще сохранившейся строгостью правил и наш двадцать первый с отрицанием всех существующих. Так уж вышло, после красной революции Тангрет оказался отрезан от всего мира и остался вариться в собственному соку. Советский Союз был слишком занят своими проблемами и назревающей войной с Германией, чтобы еще и колониями заниматься. Поэтому Тангрет стал чем-то вроде второй Сибири. Сюда, на какие-то острова ссылали неугодных, и они доживали под двумя солнцами свой век. После Второй Мировой Тангрету и вовсе дали независимость. Демоны существовали себе тихо, спокойно, пока не случилась Перестройка. Тут-то началось все веселье. Люди внезапно вспомнили, что существуют заброшенные колонии и перевернули тут все вверх тормашками.

К примеру, сейчас мне навстречу идут две несомненно благородные дамы. Все как положено, платья, приглушенного цвета, закрывающие ноги, плечи и шею. Волосы убраны в прически, на лицах минимальное количество косметики. В руках кружевные зонтики. Ну просто кадр из какого-нибудь старого черно-белого фильма. А следом мне встретилась группа панков. Яркие волосы торчком, кожаные куртки, берцы, какие-то цепи, кольца — вы меня поняли. Громко разговаривая, они прошли мимо меня, подскочили к дамочкам. Один из них что-то сказал им, затем компания двинулась дальше. Вряд ли парень сказал что-то приличное, потому что на лице одной клыкастой застыло выражение глубочайшего оскорбления.

Тангрет с приходом двадцать первого века превратился в гремучую смесь: тут и ночные клубы, и рестораны, и кафе, и кинотеатры — все это пользуется большим спросом у молодых демонов. И ко всему этому, у бедных семей нет электричества, телефона, я уж молчу, про телевизор. Они, как жили, при свечах, так при них и живут. К слову, довольно забавно наблюдать со стороны, как BMW или Porshe обгоняет кэб.

Задумавшись, не заметила, как дошла до детской площадки. Сразу же на ум пришла строка из известной песни: «Как здорово, что мы здесь все сегодня собрались». Ибо местные уже в полном составе: вот мрачный Демиан на скамейке вместе с моим братцем. Судя по выражению лица, клыкастый кого-то ждет. Ну, с этим вечно недовольным субъектом все ясно. Идем дальше. Мелюзга на горках и в песочнице, пристально наблюдающие за ними мамочки, на лавочке недалеко от меня сидит Сорша с книгой, еще парочка подростков заняла скамейки подальше. Собственно, вот, и весь контингент.

Я направилась к сводной сестре. Со словами “привет, Сорша” присела рядом. Будем налаживать дружеские отношение в семье.

— Привет, — отозвалась та, так и не оторвавшись от книги.

— Что читаешь? — поинтересовалась я, разглядывая край синей обложки.

— Гюго. Собор Парижской Богоматери.

— Да, читала я ее. Давно, правда. Уже и не вспомню когда.

— Я перечитываю. Люблю эту историю.

— Ясно.

«Занимательный» диалог вышел, ага.

Сорша опять углубилась в чтение, я же бродила взглядом по площадке, пытаясь найти хоть что-то интересное. Детишки, их мамы, деревья, птички, какой-то парень направляется к Демину. Скорее всего именно его и ждал клыкастый. Вот даже поднялся и двинулся на встречу.

Минуточку! Я пригляделась к знакомому братца: невысокий, светлые взъерошенные волосы, лица, правда, не разглядеть — он стоял ко мне спиной. Но одного беглого взгляда на его фигуру было достаточно, чтобы понять, что я его знаю. Все разрешилось, когда парень обернулся. Твою ж … Да этот тот самый насильник! Даже доказательство есть: у мерзавца синяк на скуле, тот самый, который ему недавно поставил клыкастый.

Ошарашено уставилась на Демиана. Он как ни в чем не бывало подошел к гаду, пожал ему руку и дружески хлопнул по плечу. Что за чертовщина?

— Сорша, — я дотронулась до плеча девушки, — ты знаешь этого парня, рядом с которым стоит Демиан?

Так спокойно, Лена. Сперва надо разузнать все… А уж потом перейти в стадию «Халк ломать».

— Это Родрик. Друг Демиана, — чуть удивленная моим интересом, ответила Сорша. — Ты его знаешь?

— Родрика? — переспросила я, криво усмехнувшись. — О да, знаю. Познакомились в «Вертушке». Отличный парень. Просто душка, — добавила мрачно.

Полная решимости разобраться, что здесь происходит, я направилась к мирно беседующей троице. Друг значит, да? А ты у нас, Демиан, выходит герой? И мама попросила за мной присмотреть? Сейчас я вытрясу из тебя всю правду!

— Ба, кого я вижу? — воскликнула с наигранный изумлением, глядя на Родрика. — Мой вчерашний собутылник собственной персоной! — с широкой улыбкой я ткнула парня в бок локтем. — Какая неожиданная встреча, не находите?

Родрик, заметно смущенный, посмотрел на своего друга (по совместительству предателя-клыкастого), ожидая от него поддержки. Демиан же медлил с ответом, задумчиво глядя на меня.

Ох, и великое же желание выцарапать тебе глазки, братишка. Ты даже не представляешь.

Я ждала объяснения, однако, молчание затягивалось. Пришлось брать дело в свои руки.

— Ничего не хочешь рассказать мне, братишка?

— Маленький спектакль, чтобы ты научилась меня уважать, — обронил Демиан спокойно, пожимая плечами.

Маленький спектакль? Научилась его уважать? Я ему что собачка, нуждающаяся в дрессировке? Какое еще к черту уважение?!

Я молча переваривала услышанное. И Марк, заметив, как его сестра побледнела от гнева, хотел было смягчить накалившуюся обстановку.

Но было уже поздно…

— Ты… — и все оскорбления, как назло, вылетели из головы, — ты… Кусок идиота! Придурок! Скотина! — я начала орать так, что присутствующие на площадке мамаши неодобрительно покосились в нашу сторону. — Мерзавец! Урод! — замахнулась и влепила клыкастому звонку пощечину.

Демиан ошарашенно отшатнулся, потирая щеку. Я же развернулась и бросилась вон, чувствуя, как к глазам подступают жгучие слезы. Вслед что-то кричал Марк, но я не разобрала слов.

Почему у меня вечно все идет не так? Почему Демиан, к которому начала просыпаться симпатия, оказался полным скотом? Зачем вообще надо было что-то менять? Нам прекрасно жилось в Москве!

Больше я здесь не останусь. Катитесь вы к черту со своей новой жизнью. Я уезжаю домой.

Я стояла перед вокзалом — большим зданием с вычурными колоннами, высокими окнами с витражами и застекленным куполом, в котором отражались слепящие лучи солнца. Вот то место, которое никогда не спит. Если это не сердце столицы, то легкие так точно. Ну, или печень.

Нужная мне касса располагалась слева от массивных двухстворчатых дверей. Прислонив чемодан к стенке, я протянула в окошко документы и деньги.

— Будьте добры, один билет до Москвы.

Полная женщина взяла протянутый паспорт, внимательно изучила последнюю страницу. А потом сказала.

— Есть только на три часа. Плацкарт.

— Сойдет.

— Тридцать дублинов.

Я порылась в карманах. Хорошо, что у меня есть деньги. Отложила на черный день. Как чувствовала, что рано или поздно придется линять из этого дурдома.

Глянула на билет. Стояло две даты. Двадцать третье июля, год 1983 по исчислению Нижнего мира и 2008 по исчислению Срединного. Да, забыла сказать, что мало того, что демоны безнадежно отстают в техническом развитии, у них еще и календарь запоздал. Так, что они в буквальном смысле слова, живут в прошлом веке.

— Не боишься одна в Срединный мир ехать? — внезапно спросила женщина. — Я слышала, жуткое место.

— Нет, не боюсь. Всего доброго.

Поезд отходит в три. А сейчас только час. Значит, надо где-то потусоваться два часика. Потом уеду домой. Даже не верится в такое счастье.

Пока я собрала вещи, все спланировала. Приезжаю в Москву и еду к бабушке. Она изначально высказалась против переезда в другой мир, потому ругать меня не станет. Наоборот, приютит, отогреет и выслушает все жалобы, напоив меня чаем с малиновым вареньем. А потом встанет на мою сторону. Я останусь у нее жить и все станет хорошо.

Царила поистине адская погодка. Я сидела на лавочке в тени, но все равно было жарко. Что и не мудрено, с двумя-то солнцами!

Большой чугунный паровоз, пыхтя и сопя, покидал станцию, оставляя в чистом небе черно-угольный след. На противоположной платформе столпились в ожидании загородного поезда люди и нелюди. Неподалеку от меня играл на гитаре и пел какой-то паренек.

Съеденный пирожок с картошкой, выпитая газировка из автомата. И всё — денег не осталось. Только те, на которые я смогу добраться до бабули. От нечего делать, я стала разглядывать блестящие в солнечных лучах шпалы.

— Лена!

Либо у меня от перегрева начались глюки, либо мое исчезновение обнаружили. Последний вариант по третьему закону Мерфи оказался правдой. Я бы предпочла глюки. От них куда меньше время, чем от того, кто спешил ко мне, размахивая руками.

— Лена!

— Можешь еще раз проорать мое имя, а то я его плохо расслышала, — грубовато бросила я приблизившемуся Демиану. — Тебе чего? Очередной спекталь решил разыграть?

— Слава богу… — он выдохнул с облегчением и плюхнулся рядом со мной на скамейку. Видок у братца еще тот: весь красный, вспотевший.

— Ты что забег по Мирте устроил?

— Я думал, ты уже уехала.

— Как видишь, я только собираюсь это сделать. Жду поезда, который кстати придет через двадцать пять минут. Так, что проваливай. К твоему облегчению, я скоро покину Нижний мир.

— Ты не можешь.

Занимательная новость, однако.

— Почему же?

— Отец прибьет меня, если узнает, что из-за меня ты уехала.

Мда… Моя романтическавя натура ожидала услышать немного другое признание. Но Демиан такой … Демиан, мягко говоря.

Я сделала заинтересованное выражение лица.

— Ахо тебя серьезно накажет?

— Да, серьезно. Поэтому вставай и возвращайся домой.

Потрясающе. А попросить у меня прощения никто явно не хочет. Я скрестила руки на груди и мрачно посмотрела на парня, “тонко” намекая на то, что не прочь услышать извинения.

— Поделом тебе. Кстати, я и возвращаюсь домой, — и вцепилась в чемодан, который братец потянул за собой.

Демиан бросил на меня раздраженный взгляд и отчеканил.

— Нет, ты пойдешь со мной, — в голосе клыкастого засквозили командные нотки.

Это ты так с Соршей разговаривай, тиран.

— Это ты так кем-нибудь другим командуй, но не мной. Это раз. А во-вторых, я никуда не пойду. Скоро мой поезд придет.

— Лена, пожалуйста, — опустился до просьб? А до извинения как-то до пока не докатился. — Папа с меня за эту выходку шкуру спустит.

Ах, значит, сыночек не рассказал папочке о том, как решил приручить наглую человечку. Довольно занятная новость…

Я помолчала несколько минут, раздумывая. В голове созрел один нехороший план, и к я огромному облегчению Демиана согласилась остаться в Мирте.

— Хорошо. Только сперва отдай мне тридцать дублинов.

— С чего бы это?

— Я потратила их на билет. Вернешь — пойду с тобой.

— Окей, — кивнул мне клыкастый в ответ и принялся копаться в карманах. Извлек несколько мятых бумажек сунул их мне, парочку монет доложил сверху.

Ох, парень, знал бы ты, что я задумала. Пинками загонял бы в вагон и радостно махал платочком вслед уезжающему составу. Как там? Я не злопамятная, я просто все записываю.

— Погнали, — я поднялась, поправила юбку и поманила демона за собой. — Тащи чемодан. Я устала с ним возиться, — и не оборачиваясь, направилась в сторону перехода, ведущего с платформы обратно в здание вокзала.

Можете считать меня законченной стервой, однако я получала истинное наслаждение, наблюдая за тем, как Ахо ругает сына. Сцена происходила на моих глазах. И для полного счастья не хватало только бокала с прохладным шампанским. Ну, или ведерка с покорном.

Да, я рассказала о случившемся в переулке Лизе и Ахо, не утаив, что автором столь "поучительной" пьесы был Демиан.

Ахо в ярости поистине восхителен. И пристыженный братик выслушивал все то, что скопилось на душе у отца за последнее время. Замечу, что поток эпитетов был весьма и весьма красочен. Парочку я даже взяла себе на заметку. Может, теперь мозги тупоголового осла встанут на место?

Глава семейства замолчал, отвесил бестолковому сыну подзатыльник и вышел из гостиной. Лиза поспешила следом за своим разгневанным кавалером. Демиан же подошел ко мне.

— Слушай, я должен перед тобой извиниться за то, что произошло в переулке. Прости. Это была идиотская выходка. Мне очень жаль.

Пристально вглядываясь в его лицо, я неожиданно для себя поняла, что клыкастый действительно сожалеет. И совесть, проснувшаяся так не вовремя, испортила весь момент триумфа лишь одним вопросом "Может, я зря так с ним?".

— Забей, — отмахнулась я. — Что было, то было… — и ободряюще улыбнулась братцу.

И вроде как всё с этого момента должно было пойти хорошо, у нас дома воцарится мир и любовь, как тут…

— Но согласись, что встряска пошла тебе на пользу, — данной своей репликой Демиан испортил всё.

Пошло на пользу? Он вообще в своем уме? Кажется, Ахо плохо постарался и не вправил мозги сыночку. Если, конечно, они у него есть. А в последнем я очень сильно сомневаюсь.

— Конечно, — процедила я сквозь зубы.

Прекрасно заметив реакцию, которую произвели его слова, Демиан шустро оставил меня и мое бешенство наедине.

— Самовлюбленный идиот! — прорычала я и бросила ему вслед подушку, но не попала — демон вовремя скрылся за дверью.

Ну, раз так, то извинения не принимаются!