Глава 7. В которой я узнаю Макса ближе

Все повторяется снова: теплая ночь, наполненная оглушающим ароматом трав, темное бездонное небо, будто перевернутая чаша, накрывшая землю… И огонь, который струится по венам, разбегается по телу алыми узкими дорожками. Чувствую, как меня наполняет эта дикая древняя сила, по легенде когда-то подаренная богиней Ри людям… Жадно втягиваю воздух, различая твой терпкий аромат.

Я не помню, что произошло. Просто щелчок в голове. Мгновение, изменившее все. Картинка, состоящая из маленьких деталей, рассыпается. Ранее широкий мир сузился исключительно до ее запаха и … Еще чего-то… Чего-то страшного и одновременно желанного. Меня шатает, как пьяного. Непослушное тело сжимает в своих тугих кольцах жажда. Ледяная волна судороги швыряет меня лицом в траву. Кажется, еще немного, и все кости переломаются…

Меня вырвало. А ты растерянная стоишь рядом и не можешь понять, что происходит. Пытаешься мне помочь подняться — я тебя отталкиваю. Ты пытаешься позвать кого-то, но тихий голос дрожит. Пожалуйста, просто замолчи. И проваливай отсюда. Мне так хочется это сказать, но язык присох к небу.

Сопротивление не длилось долго. Последнее, что я помню, это твои слезы и металический привкус, расходящейся во рту.

Мне так жаль… И я не знаю, простишь ли ты меня когда-нибудь…

Тревожный сон — фантазия с примесью воспоминаний — отпустил меня, когда над ухом раздался телефоный звонок. Вот, уж где мерзкий звук. Разлепил веки и глянул на будильник. Половина восьмого. Еще двадцать минут в запасе есть. Какого черта?

— Макс, — на том конце я услышал голос Лены, — я звоню тебе напомнить, чтобы ты не забыл диск с презентацией и те распечатки из библиотеки.

— Могла и в шесть утра позвонить. Чего уж там, — буркнул в трубку.

На том конце обиженно засопели. Рыжая в своем репертуаре.

— Могла, но решила над тобой сжалиться. Не забудь, иначе опозоримся перед всей школой. Все. Я свой долг выполнила. А ты вставай, соня, одевайся и вообще… А я еще поваляюсь, — и отключилась.

Я вернул телефон на тумбочку и перевернулся на другой бок. Лена, Лена, ты мне так порой ее напоминаешь… Голос, характер, поведение… И запах. Даже запах с теми же терпковатыми нотками.

— Диск и распечатки, — пробормотал и снова провалился в сон.

**********************

Итак, последние новости за прошедшую неделю: Демиан и Мелани теперь встречаются. Две половинки нашли друг друга в этом жестоком мире и отныне действуют всем на нервы. Всем — это мне, и еще немного Сорше. Не знаю, как у нее, но у меня порой просыпается дикое желание швырнуть что-нибудь в эту воркующую парочку. Мой братец и его ненаглядная везде ходят вместе за ручку (надеюсь, что хоты бы в уборную она его отпускает), называют друг друга «милый», «солнышко» и прочее в том же сладко-омерзительном духе. Если Демиан продолжит так себя вести, он мне больше не сводный брат.

Вторая новость — это школьное задание. Ничего сверхсложного. Рассказать о какой-нибудь древней красивой легенде перед всей паралеллью. Мы с Максом посовещались и решили, что выберем историю о двух влюбленных. Все как всегда: они любили, но их разлучила злая судьба — он отправился в плавание и погиб, а она осталась ждать его. В один прекрасный день ей надоело ожидание, и она не придумала ничего оригинальней, как броситься со скалы в воду. Мол, хоть на дне морском, но вместе будем.

— Ну, что скажешь? — покрутилась я перед зеркалом.

Недавно купленное платье, как по мне, отлично подчеркивало фигуру. Да и цвет, темно-зеленый к волосам подходит. Айс, одним словом.

— Мне нравится, — отозвалась Сорша. — Только короткое слишком. Колени открыты.

— Буду считать, что последнего я не слышала, — и довольная повернулась к своему отражению. Уж если выступать перед таким количеством народа, то выглядеть надо на все сто.

Кстати, по поводу народа… Один из представителей клыкастых, как раз решил осчастливить нас своим присутствием с утреца пораньше. А повод-то какой замечательный его к нам привел.

— Эй, Щепка, мне списать математику надо, — и тебе доброе утро, Демиан.

Настроение, вижу, у тебя тоже замечательное.

— А я-то тут причем? — пожала плечами. — Для чего ты себе девушку завел? У нее, умницы красавицы, и списывай.

Демон скрестил руки на груди. Окинул меня своим фирменным взглядом. Что-то типа, «опять ты за свое».

— Я не собираюсь списывать у Мелани.

— Очень похвально, — просто принц на белом коне. — Но тебе моя домашка вряд ли поможет. Видишь ли, подпись тетради «матиматика» окончательно поставила на тебе крест в глазах нашей преподавательницы. Можешь не стараться.

— Ну спасибо.

— Да пожалуйста, — так, разговор закончен, можно вернуться и к самолюбованию. Однако дивное создание уходить не спешило. Наоборот — стояло за моей спиной и, как я заметила в зеркале, внимательно меня разглядывало.

Ох, избавь меня от своих нотация. Мол, разврат, разврат, похоть, проституция и мне самое место за стенами какого-нибудь монастыря (мужского, например), иначе грешную душонку не спасти.

— Хорошо выглядишь, — раздалось неожиданное.

Эм, я ослышалась или нет? Медленно обернулась и посмотрела на братца. Али не заболел ты случаем, клыкастый? Температуры нет? А голова не болит?

Или…

— Не подлизывайся. Все равно списать не дам, — и пригрозила зажатой в кулаке заколкой.

Демиан нахмурился. А он что еще ожидал? Рассыпаясь за комплимент в благодарности, тотчас принесу тетрадь и упаду перед ним на колени? Размечтался.

— Больно надо, — и ушел.

Правда, переступая через порог, Деми оглянулся. И от его странного смешанного взгляда по телу пробежала мелкая, но чертовски приятная дрожь.

Это все из-за волнения. Все из-за волнения.

Отчего ж еще?

К заданию мы с Максом приступили с изрядной долей креатива. Как негласные лидеры в нашей маленькой команде, состоящей из четырех демонов, предложили разыграть небольшое представление. Остальным идея понравилась. Так и сделали. Итак, роли таковы: я и Макс — Уруслина и Леон, то бишь те самые несчастные влюбленные, Ройян (наш одноклассник) голос за кадром, грубо говоря, а Алина — злая волшебница, которая погубила моего «возлюбленного». Та еще стерва. Роль ей в принципе подходит.

— И вот, узнав о гибели любимого, Уруслина отправилась к берегу моря, — рассказывал Ройян в микрофон, пока я подходила к краю сцену, драматично заламывая руки.

Где-то там перемешиваясь с голосом демона, из динамиков доносился завывания ветра, шум воды и еще какая-то какофония. Если что, это имитация разыгравшегося шторма.

Я усиленно гримасничала на сцене, показывая, как мне больно и одиноко, вместе с этим пытаясь украдкой почесать коленку — вот же ж зараза, комар укусил. Роян же рассказывал о том, как бушующие волны разбиваются о скалы и как одинокая хрупкая фигура, то бишь я, отчаянно проклинала небеса за то, что те отняли у нее любимого.

Шмыгнула носом, погрозила кулаком потолку. Обвела взглядом собравшихся учеников, уже минут двадцать наблюдающих за нашей буйной фантазией. Заметила и клыкастого братца — нахал сидел, рядом с Мелани, прижав ладонь ко губам. Не думаю, что его растрогала трагичная судьба Уруслины и Леона и сейчас он едва сдерживает скупые мужские слезы… Ржет, небось. Ну ладно, я тебе это припомню, Деми.

— И даже смерти нас не разлучить, — пафосно воскликнула и упала на колени. Рухни я со сцены, все смотрелось куда бы эпичней, конечно, но обойдутся.

— Урсулина бросилась со скалы и отныне они с Леоном живут в любви и счастье на дне морском, — закончил историю Ройян.

Раздались «бурные» аплодисменты. Демиан даже поднялся и хлопал, стоя. Может быть поверила бы в его искренность, не гляди клыкастый на меня с той самой издевательской ухмылкой. Вот, сейчас с удовольствием столкнула бы его со той самой скалы, с которой в свое время спрыгнула Уруслина.

За кулисами меня ждал недавно почивший Леон — сидел на каких-то коробках, свесив ноги. Заметив меня, помахал рукой. Потом взъерошил светлые волосы и улыбнулся.

— Рад видеть тебя на дне морском, любимая.

— Иди ты, — отмахнулась я. — Что делать дальше будем? — презентации были перенесены на последний урок, поэтому сейчас мы были свободны, как ветер.

— Есть у меня одна идея, — Макс спрыгнул на пол, потянулся. — Раз все прошло хорошо, предлагаю это отметить.

А мысль-то дельная, надо сказать. Я и сама об этом думала. Вот, только где. Поинтересовалась насчет «места встречи» у Макса. Приятель хитро прищурился и обронил загадочно: «это сюрприз».

Поправив сползающую шлейку рюкзака, сомнительно глянула на Макса. Потом перевела взгляд на серую ленту дороги. Сперва она лениво петляла среди высоких и толстых сосен, постепенно уходя вверх и наконец терялась за поворотом, спрятавшись с наших глаз за стеной деревьев.

Задрала голову — поросшая зеленью гора, на вершине которой был века два назад построен монастырь. Я слышала про него. Даже фотографии видела. Время разрушило здание, оставив остатки стен и фундамент. Его вроде собиралась реставрировать.

Сначала мы ехали чуть больше получаса на автобусе и сейчас еще подниматься черт знает сколько.

— Подъем не займет много времени, — словно прочитав мои мысли, произнес Макс. — Минут двадцать. А то и меньше. Это только на первый взгляд тяжело.

Пожала плечами. Раз приехали, так пойдем до конца.

— Ну пошли. Заодно посмотрю на местную достопримечательность.

Вообще-то, Макс оказался прав: подъем оказался не таким уж сложным. Сначала шли по широкой ленте дороги, которая уткнулась в небольшой амфитеатр. Как сказал друг, место это раньше пользовалось популярностью, но потом про него забыли. Дорога кончилась, и мы свернули к каменным ступеням. Стали подниматься наверх. Вокруг лишь деревья и негустой подлесок. Пару раз нам встретились спускающиеся вниз туристы. Путь был узкий, приходилось прижматься спиной к холодным перилам, чтобы пропустить их.

— Долго еще?

— Почти пришли, — ушедший вперед Макс обернулся. — Давай. Ты сможешь. У тебя получится преодолеть еще несколько ступенек.

— Везет же мне связываться с сумасшедшими, — я тяжело вздохнула. — Неужто так сложно обуздать свою фантазию и отправиться праздновать в более цивилизованные места? Например, в кафе.

— Не бурчи, Рыжая, — Макс улыбнулся, подавая мне руку. — Тебе полезно порой размяться.

— Полезно порой размяться, — передразнила я друга. — Чтобы я еще раз поддалась на твои сюрпризы. Ни за что. И не надо мне тут улыбаться, — погрозила пальцем блондину. — Нашелся любитель физических пыток.

Он рассмеялся, сказал, что все старания будут оправданы. А спустя минуты две, когда мы вышли на смотровую площадку, я уже и забыла свое негодование. Передо мной, как на ладони раскинулась столица. Яркое голубое небо, на котором зависли два диска солнца: старший брат и младший. А внизу город: позолоченные лучами крыши, тонкие артерии улочек и широкие вены проспектов, зеленые островки парков и, наконец, темно-синий океан, лениво набегающий на берег.

За спиной возвышались разрушенные стены монастыря. Макс устроился на траве неподалеку. Из-за солнца его пепельные волосы казались платиновыми.

— Нравится?

— Ага, — села рядом с ним, достала из своего рюкзака колу, бутерброды, купленные в столовой, и кексы с шоколадом. Один протянула Максу.

Мы молча расправились с едой, любуясь красивой панорамой. Потом же настало время задушевных бесед.

— Ты вроде тоже недавно сюда переехал?

— Да.

— А где раньше жил? — сделала глоток теплой содовой.

— Да так, в городе Болтон. Это на севере королевства. Учился в закрытой школе. А потом отец сменил работу, переехали в столицу. Ничего особенного.

Хмыкнула и убрала прядь волос с глаз.

— Тебе повезло. Хотела бы я похвастаться таким же спокойным существованием, — Макс внимательно посмотрел на меня. — Но… В один прекрасный день моей матери пришла в голову замечательная идея. Почему бы не съехаться с демоном и не жить вместе в другой мире? — потеребила в пальцах краешек куртки. — Она даже не спросила меня. Просто перед фактом поставила. И спустя три недели я оказалась здесь, в чужом мире, среди чужих нелюдей… Ай, — спохватилась, — вряд ли тебе интересно это слушать.

— Почему? Мне интересно. И еще меня учили, что разговоры помогают. Обыденность, конечно. Но знаешь, выговоришься, и легче становится.

Угу. Мне тоже так говорили. Да только не с кем-то и особо поговорить. С кем? С мамой? Она поглощена Ахо. Ей не до детей. Взрослые уже. Сами справятся. Демиан? Умоляю, будто ему есть дело до моих проблем. Сорше я еще более-менее могу пожаловаться. Маркус… Мой братец походу с другой планеты.

— Сейчас все более-менее наладилось, а раньше было хуже. Я вообще перемены не люблю, тем более, такие резкие. Но мама всегда была такой неусидчивой. Они с отцом таскали меня маленькую, еще до рождения Марка, по всему свету. Он журналист. Путешествует много, пишет статьи. Например, о местных обычаях африканских племен или дикарей из джунглей Южной Америки. Мама с ним ездила. Я тоже. По идее должна была привыкнуть… Потом они расстались. Мне было тогда двенадцать. Втроем мы осели на одном месте, а отец до сих пор ездит где-то. Сейчас он вроде в Тибете. Просто хочу сказать, что когда удается привыкнуть к одному месту, обосноваться, как уже приходиться куда-то снова ехать.

Макс молчал. Его отстраненный взгляд был направлен куда-то вдаль.

— Я тебя прекрасно понимаю, Лена, — медленно начал он. — В плане событий, когда все переворачивается с ног на голову. У меня было такое. Давно, несколько лет назад. Когда пострадал тот, кто мне был очень дорог. После пришлось учиться жить по-другому. Сначала, да и сейчас порой, приходится очень непросто. Хоть это и глупо, но верю, что все, что ни делается, то к лучшему.

— Да, я тоже себе это постоянно повторяю…

Макс, вероятно, чтобы приободрить меня, накрыл мою руку своей, слегка стиснул пальцы. Я посмотрела на его ладонь: тонкое запястье, с серебряным браслетом, чуть тронутая загаром кожа, длинные тонкие пальцы, прямо как у музыканта.

— Что это за браслет? — коснулась я прохладного металла. — Ты его носишь, не снимая. Я заметила.

Макс ответил не сразу.

— Напоминание о той ошибке, которую я совершил, — глухо проговорил он, — и о том, кем являюсь на самом деле.