Глава 16. Дневник юной королевы.

*** (из дневника)

Прошло несколько дней после явления белого дракона, но ничего нового не происходит. Все ожидают страшный суд. В писаниях предсказывалось пришествие бога-дракона, который будет всех судить. Я никогда не верила в сверхъестественное, и мой учитель натурологии в детстве говорил, что никакого бога нет, что эта сказочка нужна держать в узде чернь. Все в мире создано естественным путем, и никаких чертей и ангелов не существует. Надо бы съездить в свою родную провинцию и поговорить с ним. Что он скажет теперь?

И нет никого, кто бы хоть что-то объяснил мне сейчас: что делать дальше. Многие придворные-остолопы кинулись постригаться в монахи, искать спасения души. Рыцарь Хангель — отрада моего сердца — и красив, и умен в беседе. Даже не попрощался. Раздал все свое состояние и нищим ушел монашествовать. Все чего-то ждут, чего-то все время просят, суетятся. Забыли про свою королеву. Надо прекращать этот опасный разброд. Королева дарков Орла опять спелась с этой противной Алиссой. Все никак не поймут, что сильнее моего королевства в этом мире нет. Хотят неприятности для себя и своих подданных, пусть получают. Надо их проучить раз и навсегда. Обнаглели настолько, что переманивают моих союзников на свою сторону. Одна только из пеленок вылезла. Тощая и хрупкая. Даже меч не сможет поднять для поединка. Другая с животом бегает и все о войне мечтает. Ну, ничего? Надо немного времени, и я им покажу их место раз и навсегда.

В городах и в самой столице творится хаос. Бургмейстеры перестали работать. Порядок на улицах не соблюдается. Люди жалуются на разгул разбойников. Торговцы лавки закрыли. Завтра надо собрать совет и потребовать выполнения министрами своих обязанностей. Нужно запретить судебный произвол. Судить только за доказанные преступления. Я сама лично буду контролировать исполнение.

***

— Ну и влип же я! Куда Ток с Килгарой пропали? Где их черти носят? — лихорадочно думал Мерлин, когда его выволакивали из трактира королевские стражники. — И надо было тащиться сюда, чтобы попасть в такую дурацкую ситуацию. Через кристаллы во дворце Авальгвы можно было на все это посмотреть?

На улице набежало много народу посмотреть на насильника. Никто не ожидал, что им окажется такой юный и миловидный мужчина, почти мальчик. Что ж, иногда образ бывает обманчивым. Горожане презирали преступников, а уж насильников многократно. Многие кричали оскорбительные слова мальчишке. Плевали ему в лицо. Видно было, что он с трудом себя сдерживал, чтобы не заплакать. Некоторые подбегали, чтобы ударить. Стражники особо не старались защитить своего преступника. Поблизости шла пострадавшая старушка в сопровождении тоже старой женщины, но немного моложе. Они неотрывно следили за Мерлиным и как будто наслаждались виденным.

*** (из дневника)

Сегодня с утра вершила суд. Вообще-то сэр Мигдон вполне справляется со своими обязанностями. Я только должна была изображать заинтересованность, показывая подданным, что моя власть сильна и справедлива.

Смотреть и слушать этот бред было просто невыносимо. Кто-то у кого-то украл курицу. Кто-то разбил фонарь. Обокрали лавку. Избили уважаемого нотариуса. Дел было действительно много. Я устала сидеть на открытом воздухе под солнцем. Надо приказать соорудить навес. Не хватало мне еще загореть, как какой-то крестьянке. Распорядилась, чтобы отсечение рук по возможности заменить поркой плетьми. Хватит плодить инвалидов.

Какого-го мальчишку поймали и привели. Стоит, трясется. Лицо такое, как будто сейчас заплачет. Но, какой-то он необычный, отличающийся от всех остальных моих подданных. Надо позвать прокурора сэра Мигдона и все узнать про него.

Надо же, насильник! Старуха подала жалобу. Требует наказания. Выступает очень грамотно как заправский юрист. Как-то не верится, что этот мальчик с дивным лицом мог такое сотворить. Огромные и чистые глаза. А уши такие смешные. Надо узнать, из какой он провинции.

Оказывается, он чужеземец. Но разговаривает на нашем языке. Говорит, что из Вальгавы. Зачем он соврал? Вальгавы не существует. Может быть, действительно не стоит доверять первому впечатлению. Старуха требует выпороть своего обидчика. По виду она очень неприятная. Даже не из-за старости, а какого-то тяжелого взгляда. И свидетели этого происшествия нашлись. Жаль, теперь придется наказать ушастика. Распоряжусь, чтобы наказание было не строгим.

Прокурор приговоривает его к наказанию десятью ударами плетьми. Толпа недовольна, что мало. Ушастика ведут к помосту. Устанавливают скамью. Он обнажается до пояса. Пошлю своего шута Блакета передать палачу, чтобы не сильно усердствовал. К сожалению, иногда приходится потворствовать толпе.

Смешно смотреть, как парень препирается с палачом, отказываясь снимать штаны. Лицо красное. На помост поднимаются два стражника, которые раздевают его окончательно и привязывают к скамье. Тело просто прекрасно. От него исходит ощущение дикой нетронутой красоты. Не слишком мускулистое, но совершенное. Надо остановить казнь! Нельзя обезображивать такое! Но, держи себя в руках. Ты — королева, и не должна вести себя, как простолюдинка. И так ходят слухи, что я теряю голову из-за каждого красивого мужского торса. Молодец, держится отлично. Пошлю Блакета к начальнику стражи. Пусть приведут ушастика в тронный зал. Я его приму. А людишки как радуются, подлецы!

***

Мерлина никогда и никто не бил. Отца, понятное дело, не было. А мать он настолько сильно любил, что какие-то размолвки даже представить было себе невозможно. Парадоксально, но повод получить серьезное наказание был неоднократно на службе во дворце короля Утера. Но и здесь ему потворствовала фортуна. Мерлин вообще-то боли не боялся. Самым страшным для него было намеренное унижение любого типа. Он очень боялся насмешек. Даже случайная колкость в его адрес заставляла мальчишку сильно переживать. Сейчас, если бы его не высекли обнаженным, он не чувствовал себя так гадко на душе. После порки, когда палач его отвязал, и он спускался с помоста, его глаза опять наткнулись своих обидчиц. Ему захотелось сказать какую-нибудь грубость, но от обиды и переживаний все слова вылетели из головы.

— Успокойся, Мерлин, и слушай. Это я, Ток. А эта женщина рядом со мной — Килгара. Я только хотел тебя проучить за твои художества. Это к тому, чтоб ты не переживал про свой рассудок. Не было старушки. Как тебе порочка?

— Иди от меня, собака вонючая. Не хочу тебя даже видеть! — завопил в ответ Мерлин.

— Тише, тише. Программа нашего пребывания здесь с невероятно острыми впечатлениями поменялась. Мой кристалл перестал меня слушаться. Он вообще не реагирует на мои приказы. Твой мир плохо воздействует на меня и мои вещи — слишком много злых сущностей. Без моего кристалла здесь мы все бессильны.

— Ничем не могу помочь. У меня сейчас нет магической силы.

— Знаю, знаю. Это я сделал. Понадеялся на свой кристалл. Мне нужно было понять, как ты себя будешь вести без своей силы и как проявишь себя в трудные минуты.

— Ну и сука же ты, Ток. Зачем ты это сделал со мной? Я-то считал тебя стоящим че… существом.

— Давай, Мерлин, забудем про обиды и станем думать, как отсюда выбираться. Не забывай, что я выше тебя по статусу и на многое имею право.

— Тогда и думай сам! Сам заварил эту кашу. Сам ее и жри!

— Без тебя мы все не выберемся отсюда. Это же твой мир, вернее твоих предков. Но в тебе должно быть то, что нам сможет помочь.

— Понимаешь, Ток. Я не лезу в Боги. Я смогу прожить где угодно в качестве любого человека. Я могу многое сделать и без помощи магии: вести хозяйство, выращивать урожай, растить детей. В конце-концов, я могу быть чьим-то слугой. А ты умеешь только повелевать. К тому же, теряешься от первой же неудачи.

— Мерлин, ты прав во всем. Я сожалею, что так поступил с тобой. Но я не был бы Богом, если бы не исследовал новые явления. А ты и твои миры пока для меня загадка.

— Сожалеешь? Ах ты, гад, ползучий! Отплатишь ты мне такой же поркой?

— Надеюсь, здесь люди не настолько низки достоинством, и не станут бить старую женщину?

— А ты превращайся обратно в парня! В чем проблема?

— Я же тебе сказал, что кристалл испортился. Я даже простое действие не могу выполнить. В этом мире моя магия не срабатывает.

Подошел какой-то клоун с раскрашенным лицом. С ним были два стражника.

— Ее величество, королева Лионии Анжелина изволит пригласить вашу милость к ней на аудиенцию после завершения процессов, — обратился к Мерлину шут Блакет.

— Передайте ее величеству мою благодарность за ее высочайшую милость. Особенно от моей задницы, — вежливо ответствовал мальчишка.

Шут сделал удивленное лицо. Потом подумал и поклонился, удаляясь. Стражники остались с Мерлиным.

— Наверное, королева хочет даровать тебе дворянство за твою красивую задницу, — не сдержался Ток. — Она в них знает толк.

— Верно говоришь. А твоя задница теперь и гроша ломанного не стоит. Жертва изнасилования. Это ж надо было такое придумать. Идиот! — парировал Мерлин.

— Мерлин, ну прости меня! Я тебя награжу, если поможешь. Я тебя возвеличу! — испуганно заговорил Ток.

***(из дневника)

Этот длинный день не собирается оканчиваться. Опять кого-то ведут. Так, убийство. Нашли трупы двух молодых мужчин, заколотых ножом. Убийца найден возле трупов. Пожилая женщина с широким лицом плачет взахлеб и о чем-то просит стражников. Это его мать. Жаль, но ничего не поделаешь. Только смертная казнь. Вон, палач снова стал готовиться к работе. Если это можно так назвать. Убийца снова не похож на преступника. Полное добродушное лицо. С мамой живет. Что творится с этим миром?! Как же мне все это надоело! Но, придется досидеть до конца. Итак, ожидаемый приговор. Я даю свое согласие.

Но что это происходит. Появляется ушастик и просит помиловать убийцу. Я даю знать прокурору, чтобы он выслушал. Боже! Я не в силах этому поверить. Ушастик только что признался в двойном убийстве. Толпа на площади перестала шуметь. Все затаили дыхание и смотрят на меня. Немедленно привести мне его! Привести в кабинет! Я должна во всем разобраться сама.

***

Привели на суд молодого полноватого парня. Рядом обреченно выла его мать. Такое доброе и простое лицо! Видно было, что она всю свою жизнь вложила в сына. Она горячо уверяла всех, что ее сын не мог никого убить. Однако, трупы были обнаружены в их хозяйственной пристройке и рядом находился он. Особо разбираться в этом деле, желания ни у кого не было.

— Это не тот парень, которого мы видели около дома, где поменяли тела? — спросила старуха Килгара старуху Тока.

— Что значит, поменяли тела? — насторожился Мерлин, вопросительно глядя на старух.

— Из-за ограниченных возможностей своего кристалла, мы не смогли воссоздать тела нормальных женщин для реализации прикола над тобой. Мимо проходили две старухи, и я решил усилить эффект. Ну, будто бы ты — полный извращенец. Извини еще раз. Мы заняли их тела, а свои пришлось лишить жизненной силы ножом, чтобы не оставлять магических свидетельств, — объяснял старуха кронос.

— Так, поздравляю вас. Такой гнусности я не ожидал от великого Бога. Воздействие черной магии. И все ради мерзкой шуточки надо мной. Угробили двух человек! А куда делись их души? — искренне огорчился Мерлин.

— Странное дело, но они сразу же куда-то исчезли. Я бы тоже хотел понять, почему души отправляются не в мой мир, а неизвестно куда. Такое эмбрисы придумали, а не кроносы.

— Понятно. Этот человек невиновен. И вы будете смотреть, как он умирает, как мать теряет голову от страха потерять своего сына. Как же вам не стыдно! — Мерлин даже не смог сдержать слез от волнения.

— Успокойся, чудак. Я обещаю, что помогу ему в его новой жизни. Вот только выберусь из этой неприятной ситуации.

— Не надо потом! Надо сейчас! Ваша справедливость, сэр прокурор. У меня есть что сказать по этому делу. — Мерлин настолько стремительно рванулся через оцепление, что никто не успел среагировать.

— Постой, остановись! — обреченно завопили старухи за его спиной.

— Это — не преступник! Он невиновен! Я знаю, кто виновен! — сбивчиво кричал эмбрис. Его лицо заходило красными пятнами от волнения.

Мать сына смотрела на него с такой надеждой, с такой жаждой на спасение сына, что у мальчишки перехватило горло. Подскочили опомнившиеся стражники и схватили Мерлина, но королева дала знак рукой. Прокурор повелел освободить свидетеля и потребовал привести его к присяге.

— Свидетель защиты. Теперь вы можете сообщить высокому суду все, что знаете об этом деле, — заявил далее прокурор.

— Ваше величество! Ваша справедливость! Я хочу признаться в том, что это преступление совершил я. Отпустите невиновного! — Мерлин успокоился и начал говорить твердо и уверенно.

Повисла напряженная тишина. Наверное, в истории королевства такое было в первый раз, когда люди сами сознаются в преступлении, без дознания и пыток, обрекая себя на неминуемую смерть. Прокурор развел руки. Королева непроизвольно открыла рот. Затем она послала одного из своих придворных привести к ней для разговора преступника и ушла во внутрь дворца.

***(из ненаписанного в дневнике)

Мерлина привели в небольшой изящный кабинет с огромным окном, выходящим на площадь. Посередине стоял маленький резной деревянный столик с темно-зеленой каменной плиткой сверху. По углам стояли дивные вазы. Лежали маленькие собачки. Мерлина не успели заковать, и два стражника встали по обе стороны от него. Королева дала знак, чтобы они вышли.

— Я знаю, что это сделал не ты. Зачем ты так поступаешь? Что ты хочешь этим доказать? — взволновано проговорила молодая женщина.

Она уже сняла корону. Но великолепные бриллиантовые украшения на шее и в ушах только дополняли сияние восхитительно белой кожи. Мерлин поднял глаза. На королеву обрушилась вселенная, полная звезд, лучащихся безмерной добротой и красотой.

— Я должен уйти. Так надо! — просто сказал он.

Королева не могла оторваться от этих сияющих синих глаз. — Вот он, идеал, который она искала всю жизнь. Идеал невероятного счастья, неисчерпаемой любви, вечного блаженства. Ради этого она отчаянно выбивалась в высший свет, стала самой королевой, окружила себя самыми красивыми людьми. Но душа так и не удовлетворялась. Теперь же она пела нежной и неслышной мелодией.

— Я не позволю тебе умереть. Это не справедливо! Я столько времени тебя искала! Тебя ждала! — шептала Анжелина.

— Но ты же все-таки королева. И ею останешься. Не меняй своей жизни ради меня. Я действительно виноват. Я нарушил нормальное течение многих жизней. И вашей тоже. Это путешествие помогло мне многое понять. Каким же я был идиотом, все-таки! — о чем-то своем говорил Мерлин.

— Ах, да! Ты же из Вальгавы. Хочешь сказать, что ты и есть Бог? — немного удивленно спросила королева.

— Ну, вроде того… — промямлил Мерлин, не желая врать этой, доверчиво смотрящей женщине.

— Нет, ты не Бог, — удовлетворенно заявила Анжелина и улыбнулась. — Во-первых, ты мог бы сделать какое-либо чудо. Хотя бы ради меня.

— Нет, вот с чудесами сейчас у меня полный ноль, — развел руки Мерлин, — А во-вторых?

— А во-вторых, Богам не нужно размножаться. Ну… У них нет там ничего… — сказала она и смущенно улыбнулась.

Мерлин тоже не сдержался и широко улыбнулся.

— Верно подмечено! — вспомнил он драконов.

— Я хочу тебя кое о чем попросить! — не по-королевски несмело прошептала Анжелина.

— О чем попросить? — насторожился эмбрис.

— Потанцуй со мной!

— Потанцевать? И все? Конечно, я готов выполнить вашу просьбу. Но, если честно, я еще никогда не танцевал ни с кем. Даже со старушками, — зачем-то брякнул мальчишка.

Королева приоткрыта дверь и велела стражнику позвать Блакета с флейтой.

— Не бойся, милый ушастик! Я тоже не мастер в танцах. Мы будем танцевать медленно и грустно.

— Почему вы обзываетесь, ваше величество? — улыбаясь, спросил Мерлин.

— Наверное, чтобы заставить тебя еще раз улыбнуться, — тоже улыбаясь, ответила Анжелина.

Пришел шут с инструментом. Заиграла тихая и печальная мелодия. Королева положила руки мальчишки себе на бока, а сама прильнула и обняла его. Они стали медленно кружиться. Постепенно их лица сблизились. Губы несмело коснулись друг друга. Если и была Анжелина в чем-то порочна, то этот поток чистоты омыл ее душу, напоил ее хрустальной свежестью. Они забыли обо всем на свете. Внезапно в дверь осторожно постучали.

— Ваше величество! Сэр Мигдон осведомляется о вашем решении. Он напоминает вам о преценденте короля-изгнанника Вигдора, нарушившего собственные законы. И толпа волнуется, — произнес голос невидимого придворного.

— Да, да! Я закончу допрос преступника через несколько минут, — ответила королева, надевая корону.

— Спасибо тебе, ушастик, за танец. Сожалею, но я ничем не смогу тебе помочь. Слишком много глаз смотрят и ждут от меня ошибок. Не имею право нарушать законы! — горестно проговорила Анжелина.

— Не переживайте. Смерти нет. Есть только путешествие между мирами. Прощайте, ваше величество! Спасибо, что поверили мне! Это ведь так важно! — эмбрис улыбнулся на прощание.

Вошли стражники и повели мальчишку на площадь. Заждавшаяся толпа простолюдинов радостно оживилась, предвкушая новое зрелище. Все жадно искали на лице Мерлина чувства страха, ужаса, отчаяния. Но находили улыбку и какое-то мечтательное выражение. Словно он шел не на свою казнь, а на свидание с красивой девушкой. Женщина с широким лицом смотрела благодарными глазами. Старух не было видно. Палач в закрытом маской лице поклонился Мерлину, как знатному господину. Подошел священник. Мерлин с любопытством, улыбаясь, выслушал проповедь о святости великого дракона, о спасении души и о Вальгаве. Затем, встал на колени и положил голову на плаху. По повелению королевы Лионии, мертвая голова Мерлина была отправлена в кунтскамеру и там забальзамирована, а тело было похоронено, а не отдано собакам. Ибо, королева знала, что он не был преступником.