Глава 24. Инициация

Сумрачная Долина никогда не имела репутацию особо приятного места. Тут можно было как разжиться неплохими реликвиями, так и быстро распрощаться с жизнью. Сумрачная Долина сполна оправдывала своё название: в ней почти всегда стояла неуютная пасмурная погода, часто шёл дождь, даже в те редкостные деньки, когда на соседних локациях Зоны вовсю светило солнце. Вероятнее всего, этот феномен объяснялся некой климатической аномалией. Ходили слухи, что где-то здесь была расположена заброшенная подземная лаборатория, но как туда попасть и что в ней находится, никто толком не знал. К счастью, Ворона интересовала вовсе не лаборатория, и авантюрист надеялся, что соваться под землю ему не придётся.

Когда-то Сумрачная Долина, как и Гадюшник, находились под контролем банды Проффесора. Однако после ухода главаря в мир иной в группировке началась борьба за власть, и бывшая банда распалась на множество мелких шаек, которые непрерывно враждовали друг с другом, а также грабили попадавшихся им на глаза авантюристов. Если с бандитами Батьки или Деда всё было более-менее понятно: один раз заплатил за проход — и до следующего раза тебя не трогают, то в Сумрачной Долине можно было встретить одну шайку, дать им деньги, затем свернуть за угол и напороться на вторую шайку, потом на третью и так далее. И ещё не факт, что не пристрелят.

Те же «цивилизованные» бойцы Деда знали, что обосновались на своей земле прочно и надолго, а потому не трогали авантюристов, которые исправно платили — ведь им требовался постоянный источник дохода. А мелкие «одичавшие» банды в Гадюшнике и Сумрачной Долине не имели такой уверенности в собственном будущем, из-за постоянных междоусобных войн и передела территории, и жили, так сказать, «сегодняшним днём». Поэтому просто пристрелить проходящего мимо бродягу и забрать у него сразу весь улов было для них в каком-то смысле практичней, чем взымать процент.

Пока лидер группировки жил и здравствовал, в Сумрачной Долине держался худой мир. Теперь же он уступил место худой ссоре, и на «спорной» территории окончательно воцарилась полная неразбериха. Чтобы найти одного конкретного человека во всём этом смертельном хаосе, среди множества постоянно воюющих друг с другом бандитских шаек, агрессивных мутантов и прочих опасностей, нужно было ещё как следует постараться. Вероятно, на это и рассчитывал Вергилий, прятавшийся от своих бывших «братьев», когда отправлялся в Сумрачную Долину.

Ворон справедливо полагал, что если Вергилий действительно прячется где-то в Долине, то ему всё равно время от времени нужно сбывать найденные реликвии, а также затариваться едой и патронами. Значит, если рассуждать логически, он должен регулярно пользоваться услугами перекупщиков. Ворон помнил одного авантюриста по прозвищу Перец, который занимался здесь скупкой реликвий, и потом перепродавал их бандитам Деда. Схема была простая: покупаешь в Сумрачной Долине реликвию по дешёвке — продаёшь потом Ферапонту в Лягушатнике или Антибиотику в Баре по стандартной цене. Покупаешь патроны или еду у тех же барыг — продаёшь авантюристам в Сумрачной Долине уже с наценкой. И соответственно, у авантюриста, который отправился в рейд в Сумрачную Долину и нашёл там реликвию, имелся выбор: либо продать её здесь же перекупщику и получить меньше денег, но зато можно сразу, без промедления, отправиться за новой добычей, либо переться в Бар или Лягушатник и получить больше денег, но потратить больше времени.

Теоретически Перец мог толкать купленные реликвии не Деду или Батьке, а напрямую через военных в Большой Мир, и прибыль была бы выше, но и риски в таком случае пропорционально возрастали. Военные, у которых уже имелись налаженные поставки от Деда и Батьки, могли просто пристрелить какого-то «левого» бродягу, который решит сбагривать им улов, либо «слить» его тем же бандитам — исход будет аналогичным, если они узнают, что кто-то в обход них барыжит с вояками, им это вряд ли понравится. Поэтому Перец сбывал реликвии преимущественно Ферапонту.

Перец, в общем-то, неплохо устроился. Если не считать угрозу поймать пулю от бывших молодчиков Проффесора. Но, с другой стороны, бандитам тоже надо было где-то скупляться, поэтому мочить торговца стали бы разве что какие-нибудь совсем уж безмозглые отморозки.

Во времена Проффесора, до распада банды было иначе. На регулярной основе существовали один-два торговца, и того, кто попытался бы мутить свою лавочку у них спиной, либо опустили бы, либо заставили отстёгивать грабительские проценты. Между обычными авантюристами допускались лишь единичные торговые сделки, где-нибудь втихаря, на укромной тропинке. И если бы кто-то повадился систематически скупать реликвии у авантюристов в Сумрачной Долине, а потом приносить их Ферапонту, у Деда бы вряд ли оказали ему радушный приём. С началом периода междоусобиц всё изменилось, и стали появляться «вольные перекупщики».

В общем, если Вергилий осел в Сумрачной Долине, он по-любому должен был контактировать с одним из таких перекупщиков. Ворону круто повезло. Во-первых, он умудрился не попасться на глаза бандитам. Во-вторых, первый же перекупщик, к которому он пришёл, собственно Перец, сказал, что буквально несколько часов тому назад общался с бродягой, внешность которого подозрительно напоминала словесное описание, составленное Вороном. И за деньги указал Ворону район, куда искомый бродяга предположительно направился.

Через некоторое время охотник отыскал свою «мишень» — человека, фотографию которого ему показывали на базе «Братства». Ещё полдня Ворон пас Вергилия — от автомобильного моста над озером и до самой заброшенной свинофермы. Наконец, улучив момент, авантюрист почти вплотную подкрался к нему сзади и направил в затылок ствол автомата.

— Не рыпайся, — предупредил Ворон.

Вергилий замер на месте.

— Брось автомат, — приказал Ворон. Пойманный врасплох бывший «серафим» подчинился. — Брось пистолет. — Бродяга подчинился. — Глаза в землю. Шагай вперёд. Дёрнешься — пристрелю.

Когда Ворон с Вергилием вошли в дом, первый от души врезал второму прикладом по башке. Очнувшись, бывший «серафим» обнаружил себя лежащим на полу со связанными руками. Ворон сидел неподалёку.

— Послушай, бродяга, — начал он. — Мне вообще-то дали приказ тебя устранить. Но я просто поговорить хочу. Если б хотел, убил бы ещё снаружи, на улице, или пока ты прохлаждался в отключке. Я тебя развяжу, если обещаешь, что не будешь буянить и делать глупости. Деваться тебе всё равно некуда. Если даже сможешь прикончить меня или убежать, за мной придут другие. Так что лучше выслушай, что я скажу. Ну как, обещаешь без глупостей?

Вергилий вяло кивнул. Иногда в фильмах в такие моменты один персонаж достаёт нож и подходит к другому, связанному. Предположительно, зритель должен испугаться, что первый персонаж собирается убить второго. Но выясняется, что тот всего лишь хотел разрезать верёвку. Верёвка Ворону ещё была нужна целой, поэтому он просто развязал её, а не разрезал ножом, пускай и в ущерб пафосности.

Вергилий пока не проявлял признаков агрессии. Ворон даже на миг подумал, а не перегнул ли он палку, и стоило ли дубасить бродягу прикладом. С другой стороны, перестраховаться не помешает. Ворон снова сел напротив Вергилия и повнимательней пригляделся к бывшему «серафиму». Вергилий был на голову его выше, хорошо развитым физически, но выглядел уставшим, осунувшимся и подавленным, под глазами огромные мешки. С виду он не казался злым, а даже наоборот, вёл себя на удивление спокойно. На голове — густая чёрная шевелюра, в которой проступала ранняя седина.

— Ты в порядке? — спросил Ворон.

— Угу, — ответил Вергилий. — В порядке. Башка раскалывается только…

— Извини за то, что я тебя вырубил, — серьёзно сказал Ярый. — Просто перестраховался. Я же не знал, вдруг ты буйный окажешься. А я никого не убивать не хочу, мне просто поговорить нужно.

— Тебя прислал Азазель? — прямо спросил Вергилий.

— Да, меня прислал Азазель.

— Тогда… почему я ещё жив?

— Потому что, как я уже говорил, я пришёл сюда не с целью убить тебя. Хотя мне и приказали именно это. Почему я не выстрелил… ну, в общем, есть причины. Потому что я не играю на стороне Азазеля, только делаю вид… Но суть в другом. Я пришёл, чтобы предупредить, что «серафимы» тебя ищут. И если я смог тебя разыскать, то и они тоже смогут. Поэтому, если хочешь жить, ты должен прямо сейчас раствориться, исчезнуть из Зоны. Навсегда.

— Хорошо… Я понял. Уйти из Зоны.

— Можно задать тебе один вопрос… Ты помнишь Косатку?

— Косатку?.. — Глаза Вергилия сначала расширились от удивления, а потом стали печальными. По его реакции Ворон понял, что тот всё помнит. — Откуда ты знаешь это имя?

— Ты не в тех условиях, чтобы отвечать вопросом на вопрос… Спрашиваю здесь я.

— Да, я помню. Ты её видел? Что с ней? Извини, я не могу не спросить.

— С ней… Ну, сейчас она в безопасности. В относительной. Правда, вовсе не твоими молитвами, а, вернее будет сказать, вопреки твоим стараниям… И даже смогла сохранить рассудок, после всего того, что с ней сделали. Не знаю, зачем я всё это рассказываю… Тебе ведь не нужно знать. Да тебе и не интересно, скорее всего… И какого хрена я опять решил поиграть в благородство? По-хорошему, тебя пристрелить надо было за то, что ты позволил с ней сделать. Честно говоря, у меня прям руки чесались.

— Так пристрели. Давай, я не буду пытаться сбежать или ползать тут на коленях и молить о пощаде. Я знаю, что я — дерьмо. И моя жизнь мне на фиг не сдалась.

— Ладно уж, живи… У меня и так руки по локоть в крови. Ещё об тебя пачкаться… Оно того не стоит.

— Я рад, что Кэс жива. Мне жаль, что с ней так получилось. Я не хотел… правда.

— Жаль ему… Ишь ты, жалостливый какой выискался. Ей твоя жалость теперь уже ни к чему.

— Знаю… Слушай, а ты был там, в мёртвом городе?

— Был.

— Скажи, правда ведь страшно, что они там творят с людьми… Со мной сотворили. И с тобой, наверное, тоже. И со всеми, кто туда попадает. Страшно, правда?

— Да. Очень.

Помолчали. Ворон расстегнул рюкзак и вытащил еду: хлебцы и кусок сыра. Сыр уже начал покрываться плесенью, и авантюрист срезал испортившуюся часть ножом.

— Жрать хочешь? — спросил Ворон.

Вергилий энергично кивнул головой. Ворон отрезал половинку сыра и дал ему.

— Спасибо, — сказал Вергилий и накинулся на еду с таким видом, как будто голодал уже день или два.

— Почему, спустя столько времени, ты всё-таки решил уйти из секты? — спросил его Ворон.

— Ну… когда это случилось с Косаткой… Первое время, недели две я о ней не вспоминал. А потом она вдруг ни с того ни с сего пришла ко мне во сне. Я проснулся и вспомнил, что произошло, и мне стало страшно. Постепенно я всё чаще стал вспоминать свою жизнь до «Братства»… И вдруг словно прозрел в один миг. Огляделся вокруг и подумал: «Какая же это всё херня… Чем мы тут занимаемся? Я так больше не могу». Мне повезло — скоро меня отправили на задание за пределы города. И обратно я уже не вернулся. Хотя порой мне хотелось, очень хотелось. Ну, знаешь, завязать — это трудно. Они же там, в секте, внушают тебе, что без них твоя жизнь не имеет смысла, и что если уйдёшь, то считай, умрёшь.

— Да, они любят рассказывать сказки… Ты правильно сделал, что ушёл. Только вот слишком поздно одумался.

— Поздно… Что бы мы ни делали, всегда будет слишком поздно.

Взгляд Вергилия внезапно затуманился, стал отсутствующим. Он обхватил голову руками, стал механически раскачиваться взад-вперёд и бубнить себе под нос мантры и прочий разный бред:

— Ом мани падме хум… Зона представляет собой единый разумный живой организм… Свобода там, где раскрывается ваша истинная личность… Несвобода там, где вашу личность притесняют, а вам что-то насаждают…

Так продолжалось минуты две. Ворон внимательно следил за ним, не выкинет ли чего. Наконец, Вергилий утих.

— Отошёл?

— Да… ты не обращай внимания. На меня иногда находит… что-то, — сказал Вергилий.

— Короче. Надеюсь, ты понял, что из Зоны тебе нужно валить. Пробирайся в Лягушатник, а оттуда к Периметру, но не вздумай заявиться в деревню новичков. Вообще старайся не показываться никому на глаза. И тем более светиться в местах большого скопления авантюристов, там у «Братства» везде есть шпионы. Я скажу «серафимам», что выполнил задание, и они будут думать, что ты мёртв. Но если тебя заметят их агенты, и узнают, что ты жив, тогда ты — труп. Так что дальше всё зависит только от тебя. Своё оружие найдёшь снаружи, у входа.

— Я понял. Спасибо тебе… брат. И храни тебя Зона!

Ворон поднялся и стал спиной пятиться к выходу, не спуская глаз с Вергилия, и при этом иногда косясь назад — вдруг там возникнет подлянка или мутант. Авантюрист вышел на улицу, и Вергилий, оставшийся в доме, скрылся из его поля зрения. Ворон направился прочь от фермы. Теперь ему оставалось лишь вернуться обратно в городок Светлый Путь, на базу «серафимов», чтобы доложить начальству об успешном выполнении задания и ликвидации цели…