Глава 5. Бар «У погибшего авантюриста»

В жизни почти каждого мужчины рано или поздно появляется женщина, при встрече с которой у него возникает чувство, что именно она — та самая, Единственная. Конечно, не всем дано испытать это чувство. Наверное, кто-то влюбляется неоднократно на протяжении жизни и каждый раз одинаково сильно любит. Но случается так, что одна женщина раз и навсегда затмевает всех бывших и возможных будущих, и остальные влюблённости на фоне этой кажутся не более, чем увлечениями, детскими забавами.

Казалось бы, в наше время, напрочь лишённое романтики, подобное должно случаться крайне редко. Однако если бы удалось заглянуть в души ко всем ныне живущим мужчинам, наверняка бы выяснилось, что почти у каждого в прошлом была какая-нибудь Даша, Маша, Яна, Ира, Полина или Катя, которую он не сможет забыть никогда. А тем, у кого не была, возможно, ещё только предстоит повстречать свою настоящую любовь — кто знает.

Чувства могут вспыхнуть сразу, с первого взгляда: например, некий Вася случайно столкнулся с Ритой на улице, и вдруг его, как обухом по башке, шарахнуло озарение, что именно эту женщину он искал всю жизнь! А могут пробудиться значительно позднее… Например, Ваня несколько месяцев назад познакомился с Таней, новой коллегой по работе. Сначала они просто общались, но постепенно она начала ему нравиться. Пару раз Ваня пытался «подкатывать» к Тане, но дальше лёгкого флирта дело не зашло. Иногда по вечерам перед сном он мечтал о ней… Пока в одно прекрасное утро Ваня внезапно не проснулся с качественно новым осознанием, что Таня не просто объект его желания, а та самая, долгожданная вторая половинка, встреча с которой была предначертана свыше.

Или, скажем, Петя с детства жил в одном дворе с Машей, они часто играли вместе, и когда выросли, продолжали общаться, но он никогда не рассматривал её как сексуальный объект, а воспринимал исключительно как «лучшего друга». Петя перебрал десятки женщин, благодаря чему вокруг него даже сформировался образ этакого «мачо». Хотя он специально никогда не стремился к такому неоднозначному имиджу, а просто отчаянно искал, искал ту самую, единственную и неповторимую. Но везде ему как будто чего-то не хватало. И тут Петю осенила раньше никогда не приходившая в голову мысль — а что, если попробовать с Машей?.. Внезапно оказалось, что и в постели она самая лучшая, и готовит великолепно, и умный разговор поддержать может, и по остальным всевозможным критериям ему подходит, а он, дурак, долгое время искал не там и не тех.

В общем, к каждому это чувство — обретения подлинного смысла земного существования — приходит по-разному. Пути любви воистину неисповедимы. Объединяет все случаи одно: человек уверен, что между ним и его половиной существует особая, почти мистическая связь, гораздо более сильная, чем со множеством других людей, которых он прежде встречал в жизни.

Хорошо, если женщина, в которой ты разглядел искомую вторую половинку, тоже признала в тебе заветного избранника. А если нет?.. Жизнь заканчивается? Справедливости ради, случаи, когда два человека одновременно узнали друг в друге свою истинную любовь, существуют, но они скорее носят характер единичных исключений. Это утопический, идеальный вариант. Он тоже изредка кому-то выпадает, для разнообразия. А как быть в остальных случаях? Ведь если желанная женщина не ответила взаимностью, дальнейшее существование кажется лишённым смысла, вся жизнь становится сплошная «чёрная полоса».

Каждый по-разному пытается справляться с этим. Кто-то убеждает себя, что он просто всё выдумал, что никакой «единственной и неповторимой» на самом деле не существует. Пытается усилием воли укротить безответную страсть и вновь ощутить вкус к жизни, переключить внимание на других женщин. Правда, таких же сильных чувств, как к той самой, он почему-то больше ни к одной девушке не испытывает. Кто-то не может самообманываться и долгие годы лелеет тайную надежду, иногда в конце концов добиваясь того, что «прекрасная дама» обращает на него внимание. Кто-то не выдерживает и бросается во все тяжкие, вплоть до смены ориентации, кто-то совершает суицид. У каждого индивидуально, однако надо отметить, что счастливым финалом подобные истории заканчиваются крайне редко.

Случай Ярослава как раз не принадлежал к разряду счастливых исключений, а был из числа других, «безнадёжных», и девушка, в которой он увидел ту самую Единственную, не ответила ему взаимностью. Хотя Ярослав обладал значительной силой воли и характера, эту слабость ему так и не удалось преодолеть. Конечно, он не был однолюбом, порой у него наступали периоды увлечения другими девушками, и Ярослав думал, что наконец-то забудет свою Дашу, но время шло, увлечения проходили, а старое чувство возвращалось. То немного отпустит, полегчает, то накрывает с новой силой.

Зимний вечер. Тихий пустырь за гаражами. В свете одинокого подслеповатого фонаря роились крохотные снежинки. Ярослав стоял напротив своего соперника, скрывая в ладони за спиной кастет. Изрядно подвыпив, Слава «забил стрелку» своему недругу, хахалю той самой девушки.

Противник приготовился защищаться, встав в боксёрскую стойку. Но Ярослава в последний момент будто заклинило, и он не двинулся с места. Ну, набьёт Слава этому парню морду, а какой смысл? Возлюбленная сразу бросится к нему с распростёртыми объятиями? Но ведь любят же не за физическое превосходство, а за что-то более тонкое, нематериальное. Так что, скорее всего, Даша, вместо того чтобы уйти к Славе, наоборот, станет ещё хуже к нему относиться. Вдобавок, если Слава перестарается, есть вполне реальный шанс загреметь в тюрьму. А стоит ли оно того? Нет, грубой силой здесь ничего не добиться.

— Ты выпил и сильно устал, иди домой, — сказал соперник, видя Славину нерешительность. Похоже, сам он не горел желанием драться. — Выспись, отдохни и завтра ещё раз обо всём подумай.

— Да, ты прав, я просто выпил и устал, — примирительно ответил Слава, пряча кастет в карман. — Пойду-ка я и правда домой. Ну, давай, не хворай. — Развернулся и, пошатываясь, поплёлся прочь.

С тех пор алкоголь он принимал крайне редко. Тогда, в состоянии опьянения, Ярослав чуть не совершил роковую ошибку, которая могла поломать жизнь ему и ещё нескольким людям.

На следующий день Ярослав принял решение отправиться в Зону. Собственно, выбор у него был невелик: либо вешаться, либо в Зону. Он чувствовал, что судьба его поломана, и дальше продолжать жить в Большом Мире как нормальный человек он не сможет. Самоощущение Славы точнее всего описывалось строчками из одной песни группы «АукцЫон»: «Не за что биться, нечем делиться». Зона как раз была местом, куда шли те, кому среди обычных людей не находилось места. Либо закоренелые социопаты и мизантропы, либо преступники, бежавшие от проблем с законом, либо безнадёжные романтики. От внешнего мира эта территория была отгорожена неприступной стеной Периметра и многочисленными военными блокпостами. Впрочем, просочиться внутрь или выбраться наружу всё же имелась возможность, если получится дать взятку солдафонам.

Появившаяся при загадочных обстоятельствах, Зона, «раковая опухоль» на теле планеты, была местом, где нарушались физические и прочие научные законы, а также негласные правила поведения, принятые в нормальном человеческом социуме. Впрочем, некоторые правила всё же существовали, они назывались «понятия». По понятиям, все люди, обитавшие в Зоне, делились на «блатных» и «вольных бродяг». Последние занимались в основном добычей реликвий, предметов, обладавших уникальными свойствами — например, реликвия под названием «гуппи» могла снижать вес предметов, создавая мощное антигравитационное поле вокруг себя. Реликвии появлялись возле подлянок — смертельных ловушек. Найденные уникальные предметы авантюристы сбывали торгашам, вроде Ферапонта, которые, в свою очередь, перепродавали их учёным в Большой Мир для исследований. На вырученные деньги бродяги закупали оружие, боеприпасы, еду, медикаменты и так далее. А если повезло, и улов оказался очень солидным, часть денег можно было ещё и отложить в нычку. Кто-то мечтал, например, накопить сумму, достаточную для того, чтобы дать взятки кому надо и уладить проблемы с законом в Большом Мире, после чего свалить из Зоны навсегда. «Блатные» же промышляли в основном тем, что «стригли» деньги с вольных авантюристов. Брали свой процент, как они это называли.

Между петлёй и Зоной Слава выбрал второй вариант, поразмыслив и решив, что лучше будет, если его убьёт что-то извне. Самоубийство у него поневоле ассоциировалось со слабостью. Когда Ярослав услышал легенду о реликвии «лампа Аладдина», которая могла исполнять желания, у него появилась Цель. Безумная идея постепенно полностью овладела его разумом. Конечно, переть сразу к центру Зоны авантюрист Ярый не собирался. Это гарантированный суицид. Сначала надо было освоиться в Зоне, понять, что да как, присмотреться, научиться метко стрелять, в конце концов. Пускай всё равно из центра Зоны никто до него не возвращался, у опытного бродяги шансы на выживание хоть и немного, но повышаются.

Слава, конечно, не хотел ни богатства, ни власти над миром, ни даже счастья всем даром. Ему всего-то нужно было пожелать, чтобы Даша тоже влюбилась в него. И тогда он сможет вернуться в Большой Мир. В этом и состояла его Цель. Потому что, честно говоря, Зона казалась ему поганым местом и никаких тёплых чувств он по отношению к ней не питал. Он только хотел добраться до Призрачного Города и разыскать в нём «лампу». Если, конечно, и Город, и «лампа» действительно существовали, а не являлись просто одной из зонных легенд.

Ради достижения Цели можно даже и перед бандитами какое-то время попресмыкаться, притвориться, что ты такой же, как и большинство, мимикрировать. Плевать. Ради Даши он готов был терпеть унижения. Вероятнее всего, правда, Ярый умрёт на пути к центру Зоны. Шутка ли — никто ни разу оттуда не возвращался, или, во всяком случае, не распространялся об этом. Несмотря на упорные слухи о «лампе». В северном направлении — да, многие уходили, а вот обратно, С севера, не приходил никто, кроме разве что тех, кто вовремя одумался и не успел перейти условный «горизонт событий».

Но терять Ярому было нечего. В Большом Мире его никто не ждал. Ну, разве что отец, если он ещё жив. Но у них с отцом с детства складывались довольно напряжённые отношения. А мать ушла от отца к другому, ещё когда Ярик был ребёнком, и с тех пор он её не видел. К социальной жизни Ярослав оказался плохо приспособлен. Так что теперь Ярому стало всё равно, сдохнет он или нет. Лучше сдохнуть на пути к заветной мечте, чем влачить унылое, однообразное существование какого-нибудь офисного планктона в Большом Мире.

…Ярый вошёл в бар с говорящим названием «У погибшего авантюриста». Заведение располагалось на территории, подконтрольной бандитам Деда, и практически свободной от подлянок и мутантов. Это место являлось своеобразным «оазисом» в Зоне, возникшим, как и многое в ней, по необъяснимым причинам. Кроме того, Бар[1] находился на пересечении зонных троп, а потому сюда постоянно захаживали посетители, как авантюристы, так и бандиты. На входе Ярого остановил охранник по кличке Шуба и попросил сдать автомат.

Шуба, двухметровый амбал, несмотря на весьма угрожающую внешность, был вполне нормальным. Сколько раз Ярый ни наведывался в Бар, Шуба никогда не оскорблял его. Удивительно, но и среди бандитов изредка попадались неплохие люди. Поэтому Ярый с Шубой иногда могли даже перекинуться парой фраз. Вот и сейчас Ярый осведомился у Шубы, давно ли заходил в Бар бродяга по прозвищу Барракуда.

Барракуда был старым приятелем Ярого. Когда-то Ярый спас Барракуду от верной смерти, когда того со всех сторон окружили проныры в развалинах Агро-Комплекса. Пронырами назывались представители одной из разновидностей человекоподобных мутантов Зоны. Наиболее узнаваемой деталью внешности проныры был скрывающий морду противогаз. Один проныра мог стать серьёзной проблемой для неопытного стрелка, а стая таких мутантов представляла высокую опасность даже для профессионального авантюриста. Ярый вовремя подоспел и уложил часть врагов меткими выстрелами в голову. Если бы не он, Барракуде пришла бы крышка. Теперь у Барракуды перед Ярым был долг жизни. Барракуда оказался наёмником, берущим заказы в том числе и у бандитов, и, как и все наёмники, довольно беспринципным, готовым, если что, и пристрелить кого-нибудь за деньги. Но Ярый сильно не осуждал приятеля: это Зона, и здесь каждый выживает, как может. Шуба ответил, что Барракуда буквально два дня назад ушёл из Бара в очередную авантюру, не оповестив, когда вернётся.

— Жаль, — сказал Ярый. — Спасибо за информацию!

Авантюрист прошёл вглубь зала, оставив автомат охраннику. В зале играла музыка Михаила Круга. За столиками и возле стойки сидели бандиты и авантюристы, Ярый приметил нескольких знакомых.

В бар запрещалось проносить «серьёзное» оружие — вроде автоматов, пистолет-пулемётов, дробовиков. При себе можно было иметь лишь пистолет — на случай форс-мажора, например, если случится внезапное нашествие мутантов, или кто-то из посетителей вздумает открыть стрельбу. Причём, по правилам, у авантюристов пистолет должен был всё время стоять на предохранителе (за исключением крайних случаев), а бандитам на предохранитель разрешалось не ставить. Тогда как автоматы блатным всё равно было положено оставлять на входе, тяжёлое оружие в зале имелось только у охраны и персонала.

Несмотря на небольшую привилегию у посетителей-бандитов, открывать пальбу в зале даже им строго-настрого запрещалось. Нарушителя потом могли опустить толпой и перевести в разряд «петухов».

«Фраеры», они же вольные бродяги, они же авантюристы, по умолчанию в разряд «петухов» не входили. Если авантюристы платили «налог» и не «борзели» — их никто не трогал. Если же кто-то отказывался платить — тогда с ним могли сделать всё, что угодно.

Так было не всегда. Во всяком случае, по одной из версий, в первые годы существования Зоны её топтали только вольные авантюристы. «Налогов» никому платить не требовалось — знай ищи себе реликвии, продавай и в ус не дуй. Даже этот самый бар назывался как-то по-другому. Бандиты стали появляться позже, вначале были очень немногочисленны, и в основном представляли собой мелкие разрозненные шайки. Авантюристы с успехом от них отбивались. Среди авантюристов вроде бы даже существовали подобия объединений, или кланы, основных было два: «Честь», представители которого особенно ценили порядок и дисциплину, и «Гордость», где, напротив, больше ценились индивидуализм и личная свобода. Однако потом в Зоне появился некий авантюрист, очень удачливый, который грохнул главарей обеих группировок, а затем ушёл к центру Зоны, где и сгинул.[2]

После чего едва появившиеся было кланы распались, и власть над Зоной перешла в руки бандитов. Теперь территория Зоны оказалась поделена на сферы влияния трёх бандитских группировок. Военные смотрели на это сквозь пальцы, потому что, вероятно, имели нехилую долю с блатного «общака».

Самой крупной была группировка, контролировавшая Лягушатник, Агро-Комплекс и Бар. Возглавлял её старый матёрый вор по кличке Дед. Среди авантюристов было в ходу другое, «негласное» прозвище — Моль.

На втором месте по численности и по территории стояла группировка Батьки. За глаза авантюристы прозвали его Таракан — виной тому характерные усы. Владения Батьки простирались на север от Бара до Заброшенных Складов, включали, собственно, сами Склады, и заканчивались аж там, где начинались Ничьи Земли.

За Складами на этих Землях уже никаких бандитов не было, и из авантюристов туда мало кто доходил. Причина — слишком плотная концентрация мутантов и подлянок. На Ничьих Землях располагалась Гиблая Роща, а дальше, предположительно, Призрачный Город.

И наконец, последняя группировка, которой руководил бандит по кличке Проффесор, самый молодой из перечисленной троицы, до недавнего времени контролировала Гадюшник и Сумрачную Долину. Однако так как Проффесор ушёл из жизни, или, точнее, его «ушли», на этих землях нынче царили анархия и беспредел…

Ярый сел у барной стойки и заказал рюмку водки. Обычно он алкоголь не пил, но в этот раз имелся особый повод. Он хотел помянуть Карпа. Хороший мужик был. Ярый до сих пор недоумевал, почему поисковик Карпа не предупредил того звуковым сигналом об опасности. Неужели напарнику выпал тот самый один случай из ста, когда электроника дала сбой? А как они ловко удирали от бандитов! И тут — такая неудача…

Ярый поневоле ощутил укол совести. Карп лучше, чем Ярый, умел стрелять и особенно драться на ножах, был старше, опытнее и даже благороднее — ведь он заступился за того парня, Одуванчика. По всему выходило, что Ярый должен был погибнуть, а Карп уцелеть. Но получилось наоборот. В то же время авантюрист испытал приступ страха. Если даже такой крутой бродяга, как Карп, погиб, проколовшись на какой-то мелочи, то у него, Ярого, шансы на выживание и вовсе мизерные. А что, если он и так давно умер? А всё это: бар, авантюристы, бандиты — лишь иллюзия, мираж…

Ярый встряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Всё. Хватит. Карп мёртв. Ярый ещё здесь. Осушив рюмку, авантюрист заказал дополнительно порцию похлёбки и макароны по-флотски, а также попросил у бармена разрешения снять комнату на одну ночь. Комнаты для постояльцев, остававшихся на ночлег, располагались на втором этаже. Иногда мест не хватало, и спать приходилось в коридоре, или на улице (в тёплое время года). К счастью, сегодня для Ярого нашлось помещение.

Когда бродяга направлялся к лестнице, ведущей на второй этаж, его окликнул один из охранников:

— Эй, ушлёпок! Не хочешь прикупить пару стволов?

Такое обращение со стороны бандитов к авантюристам считалось здесь вполне нормальным, Ярый уже привык. По обе стороны от барной стойки располагались двери. Одна дверь вела на кухню, другая, находившаяся возле лестницы — в подсобку, где сидел торговец оружием. Вот как раз её и сторожил упомянутый охранник. Ярый прикинул, что заглянуть к торговцу действительно не помешает.

Торговец по прозвищу Антибиотик был порядочной гнидой и славился, например, тем, что продавал новичкам нерабочее оружие, или загонял плацебо вместо настоящих медикаментов. Но выбирать не приходилось. Антибиотик оставался единственным торговцем на всю локацию, так как любых конкурентов бандиты безжалостно убивали.

Ярый продал две найденных по пути до Бара «гуппи». Теперь все его контейнеры для реликвий были пусты, кроме одного. Ярый открыл крышку и посмотрел на лежавшую внутри реликвию «стальная блоха», на миг замешкавшись. «Блоха» представляла собой плоскую окружность, похожую на маленький металлический диск. На поверхности — несколько светлых вкраплений неизвестного вещества. На краю диска осталось маленькое бурое пятнышко — кровь Карпа. Эту реликвию Ярый подобрал на месте смерти напарника. «Блоха» выпала из «соковыжималки» после того, как подлянка «разрядилась». Реликвия, по слухам, могла защищать человека от ментального воздействия — его оказывали монстры вроде контролёра, зонной легенды… Ещё одним таким мутантом был псидог — никакая не легенда, Ярый сам с ним сталкивался пару раз, к счастью, всё кончилось благополучно. Ярый подумал и не стал продавать реликвию. «Гуппи» были довольно редкими реликвиями, и вырученных денег Ярому вполне хватит, чтобы затариться всем необходимым. А «блоху» лучше пока оставить. Вдруг опять попадётся псидог?..

— Слышь, фраер, ты чего застыл? Покупать что-нибудь будешь или как? — поторопил Антибиотик.

Ярый пополнил запасы еды, патронов, бинтов, гаек, туалетной бумаги и прочих вещей, без которых в Зоне не обойтись, после чего снова направился на второй этаж. В комнате, которую ему выделили, уже храпело двое человек. В ноздри ударил резкий запах пота. Конечно, в лагере присутствовали и номера «люкс», где постоялец мог отдохнуть в одиночку. Но цена на них стояла такая, что для Ярого это была непозволительная роскошь.

За окном уже стемнело. Единственным источником света выступала старая керосиновая лампа в углу. Улёгшись на свободную кушетку, Ярый отвернулся к стенке, закрыл глаза и попытался абстрагироваться от храпа и неприятного запаха. Перед его мысленным взором вновь появилась та самая, единственная и незабвенная.

На ней лишь лёгкое летнее платье и сандалии. Ярый стоит рядом с ней на лугу, где-то далеко-далеко от цивилизации, вокруг летают бабочки, а из-за камышей доносится журчание ручья.

Вот она взмахнула копной прекрасных каштановых волос. Вот она смеётся, как будто немного глуповато, но это обманчивое впечатление. Вот она подходит к Ярому и долго смотрит на него внимательными умными глазами. Ярый чувствует её дыхание на своём лице… Их губы тянутся друг к другу… Платье соскальзывает вниз, и вот она уже совершенно голая, Ярослав целует её плечи, соски, пупок, бёдра… Потом двое ложатся на траву и долго, жадно занимаются любовью…

Ярый проснулся. Это был лишь сон. Авантюрист всё ещё лежал в задрипанной комнатушке на втором этаже бара «У погибшего авантюриста». Ярый посмотрел на экран гаджета, чтобы узнать время. 3:56. Оставалось ещё как минимум несколько часов, чтобы поспать. Он закрыл глаза. Нужно было постараться выспаться. Предстояла трудная битва.

[1] Здесь и далее по тексту: слово «бар» в значении «здание, где находится бар» написано с маленькой буквы; «Бар» в значении «лагерь для авантюристов» (одна из локаций Зоны) с большой. — Примеч. авт.

[2] Намёк на игру «S.T.A.L.K.E.R.: Тени Чернобыля», где в одном из вариантов развития событий Стрелок мог убить главарей «Долга» и «Свободы», и тогда, в концовке «Власть», его душа уходит в Монолит. — Примеч. авт.