Глава 2. Предбанник Зоны

Духовной жаждою томим,

В пустыне мрачной я влачился, —

И шестикрылый серафим

На перепутье мне явился.

Александр Пушкин, «Пророк»

Многие новички почему-то приходили в Зону с убеждением, что жизнь вольного авантюриста состоит из сплошных приключений, то есть схваток с монстрами и бандитами. На самом же деле, жизнь авантюриста состояла на 99% из пахоты и лишь на 1% — из приключений. Большую часть времени нужно было идти в полном боевом облачении по адскому летнему пеклу, изнывая от жажды, или, наоборот, морозить сопли зимой. Приходилось кропотливо, взвешивая каждый сантиметр, прокладывать тропку между подлянками. Иногда, чтобы выудить особо ценную реликвию, могли потребоваться долгие часы, хотя сама реликвия лежала в каких-нибудь десяти шагах от бродяги. После того, как добыть, её нужно было ещё и умудриться продать по адекватной цене, чему нередко предшествовал долгий и нудный торг. Часть с вырученных денег шла в уплату дани бандитам.

К тому же, новички наивно полагали, что авантюрист авантюристу — друг, товарищ и брат, хотя на самом деле это было не так. Иные авантюристы вели себя хуже, чем те же бандиты. Доверять здесь было никому нельзя. Истинно верный напарник, готовый в трудную минуту подставить плечо, ценился на вес золота, как легендарная реликвия «лампа Аладдина». Осознав всё это, большинство новичков старались как можно быстрее отсюда свалить, если, конечно, каким-то чудом ещё были живы к концу второй недели.

Оставался только один процент самых отчаянных, из которых потом могли получиться настоящие авантюристы. Преимущественно те, кому незачем было возвращаться в Большой Мир, потому что они там всё потеряли, или, скажем, имели серьёзные проблемы с законом. Ярый тоже когда-то пришёл в Зону легкомысленным новичком, и попал в один процент тех, кто остался, не сбежал в первые недели своего нахождения здесь, но не потому, что скрывался от правосудия, и не потому, что был мазохистом и ему так нравилось в Зоне. Авантюрист поставил перед собой цель, и эта цель, о которой Ярый не забывал ни на один день, придавала ему сил в трудные времена.

Почему же, несмотря на то, что Зона существовала уже довольно много лет, у абсолютного большинства новичков, приходивших в неё, было сформировано искаженное представление о местных реалиях? В основном, благодаря массовой культуре. Конечно, появление такого феномена, как Зона, не могло не породить огромное количество книг, фильмов и видеоигр о похождениях бравых авантюристов. Книги о Зоне и авантюристах писали обычно те, кто сами ни одного шагу по ней не ступали, даже если утверждали обратное. И если человек в юности рос на подобном чтиве, это, конечно, накладывало определённый отпечаток на его сознание. Фильмы и компьютерные стрелялки тоже вносили свою лепту. Ярый и сам, когда был подростком, играл в легендарную игровую трилогию от украинских разработчиков: «Авантюрист: Тени Запределья», «Авантюрист: Чистое Небо» и «Авантюрист: Зов Неизведанного».

Неужели не выходили книги, которые рассказывали бы правду о Зоне, например, мемуары настоящих авантюристов? Выходили, конечно. Но их было гораздо меньше, чем всяческого приключенческого «чтива», просто потому, что очень немногие авантюристы возвращались в нормальный мир к нормальной жизни и могли поведать о своём опыте, большинство в Зоне же и завершали свой жизненный путь. А в кратких перерывах между авантюрами и на привалах особо мемуары не попишешь.

Но даже те книги, что появлялись, редко пользовались особым спросом у массовой аудитории и чаще всего печатались мизерными тиражами. Поп-культура рулила. Читать о крутых героях, которые валят мутантов пачками направо и налево, обывателю было гораздо интереснее, чем узнавать правду о Зоне. Напрасны попытки сделать глубины доступными каждому, а истина, как известно, всегда скрыта в глубине…

После разговора с Русом, Ярый прошёл в деревню, где находились другие авантюристы. Сперва он направился к барыге Ферапонту, и спихнул тому «бисквит» и всякую мелочь вроде «друзы», а также восполнил запас патронов к «калашникову».

Когда Ярый вышел из бункера Ферапонта, к нему, почувствовав по его настроению, что сделка прошла успешно, и авантюрист срубил неплохой куш, подвалил один местный торчок и попросил одолжить денег. Наркота, к сожалению, как и в любом другом месте, в Зоне тоже водилась. В основном на иглу старались подсадить молодых авантюристов бандиты, потому что из наркозависимого можно было вытянуть гораздо больше денег, чем из обычного бродяги. Правда, этот способ являлся очень недолгосрочным, ведь наркоман — никудышный авантюрист. К тому же наркотики, которые бандиты толкали авантюристам, были крайне неважного качества («цимус» приберегали «только для своих»), и даже одна-две дозы такого дерьма могли причинить непоправимый ущерб здоровью.

Торчок клянчил, упрашивал, клятвенно божился отдать через месяц, через неделю, а может, даже и раньше. Ярый знал, что никаким обещаниям, даже самым искренним, верить нельзя. Тот, кто связался с наркотиками — конченый человек. Существо, которое некогда было неплохим авантюристом и знакомым Ярого, сейчас не вызывало у него никаких чувств, кроме брезгливости. Ярый набрал побольше воздуха в лёгкие и как можно грубее послал торчка на слово из трёх букв. Иначе нельзя: если сразу не дать попрошайке понять, что здесь ему ничего не светит, и хотя бы немного показать слабину, тот уже не отвяжется, будет вымаливать до последнего, ползать на коленях. А наблюдать это унизительное зрелище Ярому хотелось меньше всего.

Отойдя подальше от бункера Ферапонта, Ярый направился к центру лагеря, и, спросив разрешения, присел возле костра. Костёр в деревне был своего рода «магнитом», вокруг которого традиционно собирались авантюристы: ели, пили, травили байки и анекдоты. Зимой и в тёмное время суток огонь помогал согреться и давал освещение, а днём в жаркую погоду его разводили в основном с целью приготовления пищи. Ярому налили порцию супа из котелка, но он пока отставил её в сторонку — пускай остынет, а сам сперва принялся за консервированную сайру.

— Не хочешь в картишки перекинуться?

— Отвянь, Катала, — бросил Ярый.

— Невежливо как-то. Ты меня обижаешь, Ярый, — сказал Катала, но приставать всё-таки перестал.

Катала принадлежал к числу постоянных местных обитателей и перебивался тем, что «разводил на бабки» новичков, которые приходили со стороны Периметра. Садиться играть с ним в карты было себе дороже, ведь по части мухлевания ему не водилось равных. Все отказывались, так как прекрасно об этом знали, кроме совсем уж зелёных первоходов. Ярый был здесь далеко не первый день, потому Катала сильно и не настаивал — знал, что авантюрист всё равно вряд ли согласится.

Возле соседнего костра один бродяга бренчал на гитаре — «что-то блатное». Играть классику, вроде «Звезды по имени Солнце» или «Однажды мир прогнётся под нас», здесь было нельзя, так как не соответствовало предпочтениям бандитов. Как это так, мир прогнётся под нас?! Что эти вольные бродяги имеют в виду? Сегодня они поют «мир прогнётся под нас», а завтра, того и гляди, бузу поднимут!..

«Как же меня всё достало, — подумал Ярый. — Всюду блатной жаргон… Каждый день одно и то же — жрать консервы, считать каждый патрон, рисковать своей шкурой… Скорее бы свалить подальше из этого гнусного места!» Подумал, но тут же осёкся, мысленно извинился перед Зоной и стал ругать себя. Где-то на уровне подсознания мелькнуло опасение: а вдруг Зона живая и может его услышать?! Хотя умом авантюрист понимал, что это чушь псевдособачья. «Неужели с возрастом я становлюсь всё более суеверным?»

— Вам никогда не приходило в голову, что Зона на самом деле живая?

Неожиданно прозвучавший вопрос отвлёк Ярого от раздумий. Пару секунд он удивлённо таращился на человека, который словно прочитал его мысли. Но затем, когда авантюрист повнимательнее рассмотрел спрашивавшего, на место первоначальному удивлению пришла скептическая ухмылка. Парень лет двадцати, по виду совсем недавно в Зоне, некрепкого телосложения. Рыжие волосы, на щеках умилительные веснушки. Глаза голубые, как майское небо. Ярый тут же про себя окрестил его «Одуванчик».

— Чего?? — только и смог выпалить авантюрист.

— Я говорю, вы никогда не задумывались о том, что Зона — это не просто территория на поверхности земного шара, а живая разумная сущность?..

— Ты кто такой?

— Я — Посланник. Братья обычно называют меня Рыжик, — сказал Одуванчик. Услышав его прозвище, Ярый не удержался и прыснул со смеху. — Я знаю, это может прозвучать невероятно, но Зона действительно живая и сейчас слышит нас, — невозмутимо продолжал затирать Одуванчик-Рыжик. — Мы с братьями верим, что между людьми и Зоной возможен контакт, двусторонний диалог, и переход от непримиримой вражды к согласию и взаимовыгодному сотрудничеству…

— Послушай, мальчик, — миролюбиво сказал Ярый. — Шёл бы ты обратно в Большой Мир, домой. Здесь тебе не Диснейленд.

— Я вижу, что ваш разум ещё блуждает во мраке неведения, — обиженно насупившись, пробормотал Одуванчик. — Но мне также кажется, что какая-то потаённая часть вашего «я» отчаянно стремится найти Свет истины. Если вы всё-таки хотите получить ответы на все свои вопросы, то вот, приходите, — он положил на пенёк рядом с Ярым сложенный вдвое тетрадный листочек в клеточку, а сам встал и удалился.

Ярый развернул листок. На нём было от руки написано: «Братство Чёрных Серафимов. Сегодня, 22.00». Ниже — название заброшенной деревеньки, которая находилась по соседству с этой, но не использовалась как постоянный лагерь авантюристов. А под названием — схематичная карта деревни, на которой крестиком отмечен тот дом, где, по всей видимости, планировалось проводить какую-то встречу. Авантюрист скомкал бумажку и бросил её в огонь.

— Ловко ты его «отшил», — услышал Ярый голос справа от себя. Рядом с авантюристом сидел невысокого роста мужик, по виду бывалый бродяга, не сказать, чтобы сильно накачанный, но и не дохляк. — Меня Карпом зовут. Давно Зону топчешь?

— Меня Ярый. Да вот уж скоро два года как, — ответил Ярый и начал прихлебывать суп, который как раз к этому моменту успел остыть.

— А где ходил?

— Да много где, Сумрачная Долина, Жемчужное Озеро… А кто это был вообще? — поинтересовался авантюрист, кивнув головой в том направлении, куда удалился странный недавний посетитель.

— Это-то? Да местные сектанты, неужто не знаешь? Странно, что ты о них не слышал раньше. Называют себя «Серафимы Зоны», — просветил Карп, доедая банку тушёнки. — Верят, что Зона живая и что они типа могут с ней разговаривать. Но ты, что бы он там тебе ни наплёл, выкинь всю эту чушь из головы…

— Да я уже, — сказал Ярый. — Больно оно мне нужно, всякой хренью забивать мозги. И так забот хватает. Кстати, я смотрю, ты тушёнку ешь… Если хочешь, у меня сайра есть.

— Спасибо! А ты, если что, можешь брать мою тушёнку. Слушай, такое дело: я тут на север собираюсь идти, мне напарник надёжный нужен. Пойдёшь со мной? — предложил Карп.

— На север? А когда? — спросил Ярый.

— Завтра утром.

Ярый задумался. По случайному совпадению, он сам как раз собирался идти в том же направлении. Правда, в отличие от Карпа, он планировал сначала перекантоваться в лагере денёк-другой, отдохнуть после предыдущего рейда, довольно утомительного. Но, с другой стороны, вдвоём с опытным напарником шансы на выживание в Зоне существенно повышались.

— Хорошо, пойдём вместе, — согласился Ярый. — Не поверишь, но я как раз тоже собирался на север. Надоело торчать в этом предбаннике… Скучно здесь, хотя, конечно, и не так опасно, как в глубине Зоны. Хватит тут прозябать!.. Настала пора отправляться в настоящую авантюру.

— Замётано! — обрадовался Карп. — Тогда завтра с утра выдвигаемся…