Часть 2. Шепоты. Воскресенье

Лежу без сна. Смотрю в потолок, ворочая одни и те же мысли. И постоянно прислушиваюсь. Время от времени кажется, что за дверью кто-то крадется, шуршит, даже покашливает еле слышно. Напрягаю слух и понимаю, что это просто толчки крови да разыгравшееся воображение. Но лоб все равно покрывает холодная испарина.

На чем мы основываемся? На том, что нызга не сможет пробраться сквозь запертую дверь? Но как тогда она проникла на корабль? Думаю, все наши переборки и силовые заслоны для нее не преграда. Убивая так, как убивает она, нызга просто соблюдает некие одной ей ведомые ритуалы. Переступить через которые ей легко позволит голод. Если, конечно, охотится она для насыщения. Поэтому все наши новые правила поведения просто отсрочка, не более. Нам представляется, что спасение в быстром уходе в подпространство. Однако это может быть очередной иллюзией. Неизвестно, как чудовище поведет себя там. Может, просто перебьет всех скопом. А что? Если оно передвигается без летательного аппарата, то что помешает ему комфортно существовать вне временных и пространственных рамок?

Вновь какой-то шорох. Там в темном углу. Рубашка под мышками мгновенно взмокает. Нет, похоже, это что-то в коридоре. Я осторожно сажусь, с трудом сдерживая лязгающие зубы. Выждав, на цыпочках крадусь к двери, проверяю ручную блокировку замка. Да, все в порядке, снаружи дверь не открыть. Прикладываю ухо к теплому пластику.

— Брр-чака… Маруцака… Мррука-бака… — неразборчиво бормочут вдалеке.

Я холодею. Что за абракадабра? Не в моей ли голове рождаются эти бессмысленные звуки? Сглатываю, пытаюсь отлепиться от двери, но нет сил. Сползаю на пол. Будет смешно сойти с ума здесь, на корабле, где задает правила игры изощренный убийца.

— Хррр… Щщщ… Чака-бака! — шипят непосредственно под моей дверью.

Прямо на заду я отпрыгиваю в сторону, больно ударяя руку. В ушах звенит, из носа выкатывается капля крови. Чертова падь! Да ведь это просто Пипер, черт бы его побрал! Шею бы ему сейчас свернуть, негодяю! От досады луплю кулаком по полу. Вот маленький засранец.

— Чшшш… Маррручака…

Тьфу! Разминаю пересохшее горло, в глотке прямо как в пустыне. С трудом поднимаюсь, наливаю воды. Еще пара таких ночей, и привет! Ага. Горячий душ, отвар мяты и теплая удобная постель. Вот что сейчас мне жизненно необходимо. Первое и третье вполне себе имеется в наличии, а вот со вторым — проблемы. Надо обращаться к Рысе. Или к Даре… Нет, о ней лучше вообще не думать. Уехала. Причем далеко. На другой конец галактики. Ясно?

Кхе. Залезаю под одеяло, закрываюсь до подбородка и смежаю веки. Какие-то цветные искры, завихрения. Полной темноты нет. И исподволь вновь пробираются неприятные мысли. Я их отгоняю, поворачиваюсь на другой бок. А они напирают и напирают.

Если наши выводы верны, то нужно бояться каждого из оставшейся команды, каждого, кого я хорошо знаю или с кем сдружился в полете. И как можно в таких условиях работать, сосуществовать, жить в конце концов? Вот, например, Рыся. Ну неужели мне надо постоянно ждать от нее некоего кошмарного преображения? Милая, родная Рыся. Дружище. Просто не представляю, как можно быть с ней постоянно настороже. Или вот Глисс, с которым я сошелся в последнее время. Добродушный крепыш, надежный, немного застенчивый, по смешному влюбленный в Рысю. Его светло-голубые, словно эмалевые, глаза до сих пор глядят на мир с детской непосредственностью. И вот что, теперь мне необходимо всегда видеть в нем врага, убийцу? Ужас. Ничего хорошего из таких всеобщих подозрений выйти явно не может. Проще считать, что нызга на корабле сама по себе, и решать что-то придется только в том случае, если появится сразу два Зордана, например. Проще… Проще… Гхгм..

Звонок будильника разрывает мозг. Вытягиваю руку, чтобы заткнуть ненавистный механизм, и вспоминаю, что просыпать нельзя. Ладно. Эх-х. Полночи маялся без сна, а сейчас никак не встать. Щека так и тянется к подушке, а к спине будто привязан груз. Ох ты господи боже мой. Р-раз! Сели. Д-два! Встали. Три-четыре, три-четыре, бодро рванули в туалет. Отлично, так держать.

Ровно в семь тридцать выхожу из комнаты. С задержкой в доли секунды в коридор выходят остальные. Нас по-прежнему четверо, и это не может не радовать. Зордан тепло улыбается, пожимает каждому руку, хлопает по плечу.

— Ребята, мы выдержали целые сутки. В сложившихся обстоятельствах это много. Поздравляю! Однако прошу не расслабляться, мы все должны быть начеку. А сейчас разминка, затем завтрак. И у нас куча работы, — капитан устремляется вперед.

— Не сердишься на меня за вчерашнее? — Рыся поднимает на меня виноватые глаза.

— Эй, ребята, не отставать! — подталкивает нас Глисс. — Разборки разборками, а военные условия военными условиями.

— Как ты сказал? — переспрашивает Рыся, шагая рядом со мной и касаясь моей руки локтем. — Разве мы на войне?

— Фигурально выражаясь, да! — торжественно провозглашает Глисс. — Мы и нызга по разные линии фронта. Причем у нас перевес в силе.

— Балаболка ты, Глисс, — замечает Рыся. — Конечно, нас четверо, а нызга одна… Но что мы стоим против нее?

— Ты считаешь, что у нас нет шансов? — интересуюсь я.

— Так ты не сердишься? — вновь спрашивает она.

— Так! — командует Зордан, выбирая мяч. — Хватит шушукаться, пора за дело.

В столовой Рыся подсаживается ко мне. Глисс, шедший было с подносом к моему столу, нерешительно замирает.

— Да ладно, балаболка! У нас от тебя секретов нет, — приглашает его Рыся. — Так что, не злишься? — поворачивает она лицо. — Просто столько всего навалилось за раз, а тут твоя довольная физиономия. Вот я и сорвалась.

— Да разве на тебя можно злиться? На такое рыжее солнышко. Да, Глисс?

— Ты смотри! — шутливо грозит он. — Чтобы без фокусов. Это для меня Рыся — солнышко, а для тебя — просто друг. Понятно?

— На самом деле, я сегодня полночи не спал. Все думал, как это можно жить, не доверяя никому, в каждом подозревать зверя, — разглядываю я обоих друзей. — Вот смотрю я на вас и не представляю, как из кого-то может вылупиться ужасное нечто. Эх, быстрее бы все закончилось!

— И все остались бы живы, верно? — заканчивает Глисс.

— Так! — вступает Зордан, постукивая ложкой у соседнего стола. — Непосредственно после завтрака займемся выведением корабля на новый курс, а затем необходимо установить датчики. Задачи на сегодня ясны?

— Ясны, — в разноголосицу подтверждаем мы.

— Отлично. Тогда, за работу.

Кресло у пульта управления в рубке пустует. Зордан избегает садиться в него без необходимости. И я понимаю капитана. Кажется, что сила Дары, ее энергетика или еще черт знает что все еще присутствует в этом месте. Столь необычный человек не мог просто так уйти в никуда. Он оставляет после себя что-то, что мне трудно объяснить. Но мне кажется, что если резко обернуться и позвать «Дара», то кресло обязательно развернется в твою сторону, а в нем будет находиться девушка, хрупкая и сильная одновременно, ослепительно красивая, ловкая и мудрая. Та, которой так не хватает. И, думаю, не мне одному.

— Итак, — говорит Зордан. — Точка входа рассчитана. Сегодня из Центра были переданы координаты точки выхода вблизи Солнечной системы. Таким образом, мы можем приступать к движению домой. Чтобы достигнуть места, откуда начнется переход, при существующей скорости нам понадобится пять дней, — он обводит нас взглядом. — Это долго. Однако развивать большую скорость перед прыжком нельзя. Придется как-то выкручиваться в соседстве с невидимым убийцей, — Зордан хмурит брови. — Сейчас я скорректирую программу и выведу корабль на другую траекторию. Систему Ларды в этот раз нам увидеть не удастся, — капитан грустно улыбается. — Есть замечания, вопросы?

— Хм. А побыстрее нельзя? Мало ли что эта тварь придумает за пять дней, — вставляет свое слово Глисс.

— Можно задать определенное ускорение. Однако затормозить мы не успеем и, следовательно, выйдем в нужную точку со скоростью, превышающей значение, приемлемое для провала в подпространство, — капитан задумчиво вращает носком ботинка. — На самом деле, Глисс, корабль и так достигнет рассчитанного места со скоростью, приближающейся к предельной возможной для перехода. Поэтому еще раз повторяю, главное для нас сейчас — выжить.

Капитан поворачивается к экранам и начинает вводить новый курс в систему управления. Мы с Глиссом заканчиваем с датчиками. Рыся, бесцельно побродив по комнате и, видимо, не решившись мешать Зордану, садится на корточки рядом с нами.

— Интересно, Рыся? — подвигав бровями, в конце концов спрашивает Глисс.

— И что эти штуковины будут делать? — Рыся не прочь поболтать, ведь заняться ей нечем.

— Обеспечивать наблюдение в разрезе всего известного нам спектра, — Глисс важно сопит и не прочь покрасоваться. — Это поможет нам отслеживать любое движение внутри корабля. Вне зависимости от того, где находится нызга. Ну, сама по себе или, — он заговорщицки подмигивает. — В Зордане.

Рыся выразительно крутит пальцем у виска, потом осуждающе качает головой:

— Я же говорю, балаболка. Если эта тварь существует, то вероятность того, что она в Зордане, ничуть не меньше, что она в тебе. Так что думай сначала.

— Да ладно тебе, — гудит в ответ он. — Я же пошутил.

— Знаете, те помехи на записях из изолятора не дают мне покоя, — перевожу я их разговор на иную тему. — Это означает, что ничего путного из нашего наблюдения не выйдет.

— Почему же? — серьезно спрашивает Глисс.

— Ну, получается, что там, где мы должны были бы ее увидеть, будет один шум. Разве нет?

— Вот! Эти помехи и укажут нам месторасположения гадины. «Разве нет?», — передразнивает он меня.

Рыся фыркает:

— А что? Похоже получается. Давненько Вереса никто не высмеивал.

— Готово, — встает капитан. — Курс задан. Сейчас я вручную выведу на него корабль. Хотите посмотреть?

Зордан пересаживается в кресло Дары, ерзает, плотнее устраиваясь в нем. Берет в руки штурвал, оборачивается к нам:

— Внимание на центральный экран. Видите ту яркую звезду? Это Ларда, — он невесело кривит губы. — Прощай, милая. До встречи. А теперь — поехали!

Капитан поворачивает рычаги, следя за показаниями приборов. Корабль едва заметно вздрагивает. Дрожит и изображение на экране. Затем яркая звезда начинает плавно отъезжать влево, пока полностью не скрывается за кромкой. Перед нашим взором открывается захватывающая дух проекция на центр галактики — громадную массу звезд и их скоплений.

— Сейчас мы находимся в одном из рукавов галактики, вблизи ее окраины. Чтобы сделать прыжок, нам необходимо чуть-чуть сдвинуться по направлению к ядру, — поясняет Зордан.

Затем он закрепляет выбранный курс и отпускает штурвал.

— Ну вот, представление окончено. Время заняться датчиками. Да, ребятки? — обращается он к нам.

Мы с Глиссом переглядываемся и согласно киваем.

— У вас все готово? — продолжает спрашивать капитан.

— Так точно! — рапортует Глисс, смешно выпячивая грудь.

Я уверен, что он просто хочет развеселить Рысю, которая действительно как-то не очень. Может, ей тоже мерещились разные звуки? Надо бы не забыть спросить.

Сложив смонтированные нами приборчики в большую коробку, волочем ее по коридору к лифту. Сзади нас, понурив голову, топает Рыся. Рыжие пряди то и дело падают ей на лоб, и она с досадой пытается завести их за уши. Но волосы Рыси не менее упрямы, чем она сама, и после минутной борьбы, они вновь победоносно торчат вокруг ее лица, в очередной раз своевольно свешиваясь на лоб. Рыся вытягивает уточкой губы и начинает двигать нижней челюстью — признак крайнего раздражения или глубокой задумчивости. Глисс сопит сбоку и время от времени тоже посматривает на девушку.

— Расклеился наш лисенок, — тихо говорит он мне.

Я киваю, что тут еще скажешь? Зордан замыкает шествие. Наверное, это называется «прикрывать сзади». Входим в лифт, выбираем нижний ярус и терпеливо ждем, когда кабина остановится. В техническом отсеке тишина и полумрак, поэтому наши шаги слышны очень отчетливо, словно мы предупреждаем кого-то о своем прибытии. Думаю, не я один невольно навостряю уши, стараясь и боясь уловить нечто постороннее.

Вот и ячейка номер восемь. Вокруг застывшего громадной каплей лойера торчат по стойке «смирно» киберы. Мы ставим коробку, и Глисс, оглядываясь по сторонам, осторожно обходит свои временные владения.

— Что же, все именно так, как я и оставлял, — преувеличенно громко заявляет он. — Ничего не тронуто.

— Хочешь сказать, что твой двойник здесь не появлялся? — хмуро интересуется Рыся, ковыряя башмаком пол.

— Как ты говоришь? — не понимает он. — А почему непременно мой?

— Да ладно, расслабься. Это я так. От дурного характера. Двойник может быть чей угодно, — Рыся вновь с раздражением заделывает прядь за ухо. — И куда пропала моя ленточка? Глисс, ты не видел?

— Нет, — обиженно пожимает он плечами. — У тебя же их должна быть целая куча!

— А мне нравится именно эта! С узором. Дара сказала, что это оберег.

— Дара, конечно, много чего говорила. И, получается, что все в тему. Но насчет оберега ты перегибаешь палку, — настаивает Глисс. — Взяла бы любую другую ленточку.

— Ребята, хватит дурака валять, — оборачивается в нашу сторону Зордан. — Займитесь лучше делом. Что-то не нравится мне тут.

Глисс, ворча, принимается копаться в программах управления роботами. Предполагается, что именно они установят и настроят датчики, ведь нам самим лазить по темным закоулкам корабля совсем небезопасно.

— А ты считаешь, что нызга все-таки существует автономно? — спрашиваю я Рысю, присевшую на краешек стола.

— А ты разве думаешь иначе? — удивленно поднимает она брови.

— Не знаю, — задумчиво дергаю я себя за нос. — Пока все, что мы принимали за вероятную истину, оказывалось ерундой.

— Камень в мой огород? Правильно я понимаю? — щурит глаза Рыся.

— Чего ты злишься? — немного обижаюсь я. — Ты ведь знаешь, что огород у нас общий, коллективный.

— Верес, помоги мне, пожалуйста! — зовет Глисс.

Я кидаю еще один взгляд на понурую Рысю и спешу к товарищу. Зордан тем временем вынимает и раскладывает датчики.

— Слушай, надо задать маршруты наших рядовых, — говорит Глисс. — А я, гадство, запутался с планом. Вот это что за ерундень?

Склонившись, мы принимаемся разбираться с направлениями, затем — вводить программу. К нам подключается Зордан. Рыся же бесцельно бродит вокруг, не зная, чем заняться.

— Что за шутки опять у триста восьмого?! — вспыливает Глисс. — Черт бы его побрал!

— В чем дело? — спокойно интересуется Зордан.

— Да снова задержка с выполнениями команд. Придется вручную поковыряться. А ведь я не Лукки!

— Пойдем, посмотрим вместе. Ассистентом быть я точно смогу, — капитан улыбается одними уголками губ.

Они отходят к заартачившемуся роботу, а я продолжаю вводить маршруты, стараясь не упустить ни одного тупика или кладовки.

— То есть ты считаешь, что эта дрянь затаилась в ком-то из нас? — бормочет вдруг Рыся за моим плечом.

Я от неожиданности дергаюсь. Умеет же эта девчонка сделать жизнь разнообразной! Ни минуты покоя.

— Ну и напугала ты меня, — пытаясь сдержаться, оборачиваюсь я.

Она стоит, засунув руки в карманы. Сгорбившаяся, растрепанная. И с вызовом смотрит в упор. Я пытаюсь взять ее за локоть, Рыся отшатывается.

— Так что же? — снова спрашивает она. — Почему ты не отвечаешь?

— Я не знаю, — насколько возможно мягче отвечаю я. — Любая из гипотез имеет право на существование, потому что факты не дают перевес ни одной из них.

— Ладно, — говорит она. — И кого конкретно ты подозреваешь?

Чертова падь! Отшлепал бы и поставил в угол. Когда не заняты руки, мозги совсем съезжают набекрень.

— Да никого! — сквозь зубы произношу я. — Тебя, что ли, подозревать? Или Глисса? А, может, капитана, без которого мы никогда отсюда не выберемся? Чего ты взъелась? Ведь это бессмысленный разговор!

— Вы там, никак, ругаетесь? — озадаченно интересуется Зордан.

— Нет, все нормально. Так, небольшое выяснение отношений. Пока Глисс в отлучке, — пытаюсь отшутиться я. — Неужели ты не понимаешь, — обращаюсь я вновь к Рысе. — Что если гадина внутри кого-то, то либо она полностью подчинила его разум себе, и нам ни за что не увидеть отличия, либо засела так глубоко, что он и не подозревает о ней! А?

— И? — кусая губы, не унимается Рыся.

— Да нам ни за что не вычислить такого носителя! Если она внутри, то нам полный конец. Увидеть нызгу можно только в действии. А она, сволочь, очень осторожна… Так что лучше просто неукоснительно придерживаться правил, предписанных капитаном, — уже спокойнее добавляю я.

— Что тут у вас? — набычившись, сопит Глисс.

— Да так… Просто Рыся решила уточнить, кто же все-таки у нас нызга.

— Получилось? — подходит Зордан.

— Вы же понимаете, что ее не определить. Она может сидеть в любом из нас. В тебе, в тебе…

— Или в тебе, — заканчивает за меня Зордан.

— Вот именно! Я смотрю на вас и ни в ком, слышите, ни в ком не могу усомниться. Все как обычно, все как всегда. И это — самое страшное! А если так, то зачем себя мучить, изводить мыслями о том, конкретно кто? Бессмысленно занятие. Самое правильное просто следовать твоим инструкциям, и не давать ей шанса. А Рыся все хочет дознаться, доискаться. Зачем?

— Слушай, а если нызга во мне, и инструкции мои заведомо ложны? — хитро прищуривается капитан.

— А-а-а-а-а-а-а-а! — кричит Рыся, сжимая голову руками.

— Какого черта?? — с кулаками подступает к капитану Глисс.

Я хватаю бьющуюся девушку и пытаюсь удержать.

— Нашел время упражняться! — со злостью бросаю я Зордану.

Он проводит ладонью по лицу, сглатывает, обводит нас немного растерянным взглядом:

— Извините. Сорвался. Слишком тяжело. Слишком, — пауза. — Думаете, мне легко? Вы отвечаете только за себя, а мне приходится — за всех! И ситуация давно уже вышла из-под контроля. И гибнут люди. Мои люди, слышите? И среди них те, с которыми я давно работаю, друзья… Никто помочь нам не может. Вы должны четко отдавать себе в этом отчет. Мы ходим по краю. По самой кромке. Одно неверное движение, и всем нам действительно конец, — пауза. — Боже, как же я ненавижу окраины! Здесь всегда все наперекосяк. Дара была права, мы вышли слишком далеко…

— Зордан, — кладет ладонь ему на плечо Глисс. — Послушай, мы — единая команда. Мы все тут вместе. Ты не один, Зордан. Иначе нам не выжить.

Рыся затихает и, всхлипывая, утыкается мне в грудь. Глаза Зордана, до этого жесткие как клинок, постепенно оттаивают. Он пробует улыбнуться. Глисс крепко пожимает ему ладонь.

— Пожалуйста, постарайтесь держать себя в руках! — помолчав, произносит капитан. — Не забывайте историю с Течером. Потерять такого штурмана! Никогда не прощу себе.

— Нужно запереть оружие, — басит Глисс. — Мало ли что.

— Это уже сделано, Глисс, — устало отвечает Зордан. — Проблема только в том, что никто, включая меня самого, не может быть уверен в себе. Верес прав, носитель, вероятнее всего, не знает о том, кто он.

Глисс выдыхает и садится, упираясь спиной в блок управления, прямо на пол:

— Уф-ф, как все сложно. Пять дней. Надо выдержать пять дней.

— Но мы ни в чем не можем быть уверены в подпространстве, — вступаю я. — Возможно, тварь проникла к нам именно там.

— Верес, прекрати. Нам и без этого безумно страшно, — стонет, придуриваясь, Глисс.

— Ребята! Я хочу, чтобы вы все знали. Пока мы здесь, пока мы живы. Ребята, я всех вас очень люблю. Спасибо вам за то, что вы всегда были рядом, — с трудом выговаривает слова внезапно побледневшая Рыся.

— Так! — начинает капитан. — Хватит прощаться, мы, слава богу, не тонем. Глисс, ты закончил настройку?

— Да, — поднимается Глисс. — Сейчас нажму «Старт», и останется только открыть доступ к блоку управления из рубки.

— Отлично. Не мешкай, нам всем пора на обед.

Глисс завершает процесс, и киберы, зашевелившись, трогаются в путь. Капитан крепко берет за руку Рысю, широким шагом направляется к выходу. Мы спешим следом.

После обеда вновь собираемся в рубке. Глисс колдует у одного из мониторов.

— Ну что? — спрашивает капитан. — Есть уже какие-нибудь результаты?

— На данный момент покрыта где-то половина корабля. Никаких странностей датчики не регистрируют, — отвечает Глисс. — Знаете, ребята, — поворачивается он к нам. — Я считаю, зря мы друг на друга думаем… Ругаемся, оправдываемся, нападаем. Как идиоты, честное слово. Не может безмозглое существо, зверь по сути, управлять человеком. Отдельно она где-то. Сама по себе. И мы обнаружим ее. Вот увидите!