Глава 6.

Боярин Всеслав не любил долго нежиться в постели. Стоило небу немного просветлеть, через сложенное из кусочков слюды, окно, только, только, начать пробиваться утреннему свету, да закричать первым петухам, как хозяин усадьбы уже проснулся. Встал с постели, облачился в белую рубаху, тонкого сукна, красный кафтан. Засунул штаны в расшитые золотой нитью, кожаные сапоги, вышел из спальни.

Зная крутой нрав хозяина, прислуга уже суетилась, занимаясь своими делами. На кухне уже вовсю суетились повара. Ноздри щекотал запах жареного мяса, доносился звон посуды. Из горницы слышался зычный голос ключницы. Геша подгоняла дворовую челядь, раздавая им затрещины.

На улице заставлял суетиться холопов, камердинер. После неудачи с охраной заложницы, Онуфрий потерял доверие хозяина. Вот и старался по мере сил. С забинтованной головой, он расхаживал по двору, подгоняя нерадивых работников при помощи плети.

До слуха долетали со скотного двора мычание коров и блеянье овец.

Всеслав спустился в трапезную. Тут уже был накрыт стол. Слуги подали зажаренное мясо оленя, убитого вчера на охоте, соленые грибы, квашеную капусту, пироги с различной начинкой. Стоялый мед разливали в чаши, резным деревянным ковшом, прямо из бочонка.

Не торопясь, позавтракав, боярин собрался ехать в соседнюю деревню. Там один из смердов убил другого. Убийцу схватили и теперь ждали хозяина, чтобы вершить справедливый суд.

Выйдя на крыльцо, Всеслав поежился, взглянув на небо. С самого утра его заволокли тяжелые серые тучи. Но дождя пока не было.

Не дожидаясь окрика, один из холопов, подвел коня. Боярин легко прыгнул в седло.

— Онуфрий! — кликнул он своего приказчика, — со мной поедут пятеро. Остальных пошли в лес. Заботы с судом недолгими будут. На обратном пути охотиться желаю…

Не дожидаясь ответа, он пришпорил коня и птицей вылетел за ворота. Следом мчались пятеро самых сильных и умелых холопов. Без брони, но все вооружены рогатиной, мечем и луком. Хоть и своя земля, но всякое может случиться.

По старой дороге, сквозь лес, через полчаса добрались до небольшой деревеньки в семь дворов. Навстречу выбежал местный староста.

— С приездом, Всеслав Будимирович, — стал он низко кланяться, — Анфиска! Где ты там?! Квасу боярину неси!

Из избы выскочила дочь старосты. С поклоном преподнесла ковш с душистым напитком. Разгоряченный скачкой, Всеслав с удовольствием выпил все до последней капли.

— Ну, рассказывай, — вытерев губы, перешел к делу боярин, — что тут у вас случилось.

— Так, Желан, сын кузница, да Огнеслав, с соседней деревни, повздорили. До драки дошло. И все бы ничего, да Желан силушку не рассчитал. От его удара Огнеслав дух и испустил.

— Из-за чего ссора случилась?

— Знамо дело из-за девки, — староста махнул рукой, — вот из-за нее.

На двор вышла хрупкая фигурка. Милое личико, чуть вздернутый носик. Даже мешковатый сарафан, не мог скрыть стройный стан и высокую грудь. Девушка перебирала руками косу, спускающуюся ниже пояса, испуганно глядя на боярина большими карими глазами.

— Кто такая? — спросил Всеслав, оглядывая виновницу происшествия.

— Верея, дочь Малуши, знахарки, — пояснил староста, — говорил я ей, дай одному отворот, поворот. А она ни в какую. От обоих знаки внимания принимала.

— Дочь знахарки? — Всеслав задумчиво покрутил ус, — травы лечебные знаешь? — перевел он взгляд на Верею, — раны заговаривать?

Девушка кивнула.

— Значит так, — принял решение боярин, — девку эту, ко мне в усадьбу пришлешь. Не чего ей здесь делать. А то все парни передерутся. А у меня, Геша ее к делу приспособит.

— А что с убивцем делать?

— Дай ему двадцать плетей, — забираясь обратно в седло, распорядился Всеслав, да с отца его десять векшей стребуй. Семье убиенного в уплату за потерю сына.

Развернув коня, он помчался назад.

Легко несся боярин через поле, предвкушая славную охоту. А вечером, думал развлечься с дочерью знахарки. Ах, какие у нее глаза, и эти ямочки на щеках, да алые, пухлые губки. От приятных мыслей его оторвал крик холопа.

— Засада!

Всеслав натянул поводья, заставляя коня остановиться. Холопы окружили своего хозяина, опустив рогатины в сторону десятка воинов перегородивших путь, и готовясь принять бой. Однако неизвестный отряд не предпринимал, ни каких агрессивных действий. Не обнажая оружия, всадники двинулись в их сторону.

— Вижу, не узнал, ты меня Всеслав Будимирович? — Найденов придержал коня в нескольких метрах от боярина.

— Вот и свиделись, — криво усмехнулся Всеслав. По его знаку холопы подняли рогатины и отъехали чуть в сторону. — Куда путь держишь?

— Еду, я из Старой Ладоги, — ответил Олег, пристраивая своего коня рядом, — а путь держу к тебе.

— Неужто, понадобился? — зло сузил глаза Всеслав, — мне и одной встречи с тобой хватило.

— Знаю, знакомство у нас неудачным вышло, — примирительно сказал Найденов. — За то прощения прошу.

— Да ладно, — усмехнулся Всеслав, потрогав рукой челюсть, — не убил, и за то спасибо. Боец, ты конечно знатный. А что за нужда теперь приключилась?

— Есть сведения, что один из норманнских ярлов, решил земли Ладожские разорить. Город взять, пожечь, да разор учинить. С ним сила большая. Около десяти сотен варягов. Потому и встретить их нужно всем миром. Боярин ты знатный. Хозяйство у тебя большое и крепкое. Много воев выставить сможешь. В краях здешних, заслужил ты уважение и почет. Потому и соседи тебя послушают. Некогда нам судить, да рядить. Надобно рать собирать. Как бы поздно не было.

— Не дело, такие вещи на ходу обсуждать, — немного подумав, сказал Всеслав, — едем ко мне. Там за трапезой, да чаркой хмельной, все и обсудим…