… А слух у нее есть. И двигаться она умеет. Даже есть на что посмотреть. Кай поднесла к губам бокал, как вид загородили.

— А-б-а-л-д-е-т-ь! – раздалось над самым ухом. Анна никогда не умела здороваться, и Кай лишь подняла лицо на встречу бывшей: на виду у охраны Анна не осмелится.

— Истосковалась по свежей крови, Вельтман? – не унималась Анна, в то время как пальцы Кай барабанили по стеклу бокала.

— Пришла напомнить о счете за диван, — Кай усмехнулась, скользнув в сторону Мариссы: там все спокойно.

— Диван говоришь, — Анна профессионально словила ее взгляд. – Быстро ты изменила корням и предпочтениям. А она ничего. Раскованная, — Анна оскалилась и направилась к танцполу, оставив на столе недопитый бокал.

Кай так и подмывало запустить ей его в голову. Но – глубоко вдохнула и сделала глоток – они же в общественно месте, и она всегда умела контролировать гнев. Когда она в следующий раз перевела взгляд в сторону танцпола, то происходящее там мало походило на танец: тела двигались хаотично и совсем не в такт музыке. Со стороны танцпола послышался высокий женский крик, переходящий в визг – Мариссу оттягивали от Анны. Последнее Кай заметила с нескрываемым удовольствием, но поскольку Марисса была ее гостьей, а репутацию портить нельзя, поднялась с места.

Кай опередила охранника. В этот момент, сдерживающие Мариссу ослабили хватку, и та пулей выскользнула в сторону Анны, прикрывающейся за группой поддержки. Вот и встретила теннисистка свою feme fatale — бруклинскую гопницу.