"Сатурн"

Пара недель пролетела незаметно. Близился ноябрь.

В тёплой домашней атмосфере прошла наша с Максом годовщина. Я торжественно вручила мужу абонемент — сюрприз понравился. Неожиданностью стал аналогичный подарок: в почтовом ящике Максим нашёл листовку, такую же, как ту, что я взяла у промоутера. Значит, ходить будем вместе!

Тем временем Багров окончательно свихнулся: политические ток-шоу транслировались на несколько этажей подъезда почти круглосуточно. Тонкие стены сотрясались от криков оппонентов, полных ненависти. Соседи, потерявшие покой и сон, пробовали угомонить лютого деда, но в ответ получали лишь оскорбления. Старый мизантроп не собирался мириться с присутствием других людей.

Нервы были на пределе. Я срывалась. Хотела пожаловаться в отдел соцзащиты, чтобы провели проверку. Муж был против:

— Ты собралась писать Ларисе заявление на неё саму? Это ничего не даст. Кате скоро рожать, может, и развод не за горами — вот заботливая мамаша и торопит события, доводя Багрова. Сталинка деда — весомый куш.

О, Катя! Единственная дочка мадам Уголовкиной и притча во языцех соседей.

Наследница депутатши любила роскошь и мужчин, но с последними было не всё гладко. Всякий раз, как она выходила замуж после головокружительного романа, мать дарила ей квартиру. И каждый раз после появления на свет ещё одной девочки семья со скандалом распадалась. Сейчас Катя ждала третьего ребёнка от очередного избранника.

Могло ли рождение сына или покупка загородного дома остановить карусель её браков? Соседи обсуждали эту тему так же активно, как и тёмное прошлое её матери.

С недавнего времени в почтовом ящике мы с мужем стали находить рекламу агентства недвижимости. Это навело нас на мысль продать квартиру, но она была в залоге из-за ипотеки. Что же делать?

Вот тут я и встретила Валентину Михайловну — соседку по лестничной клетке. Интеллигентная бабулечка знала всё обо всех. Мы решили пройтись рядом с домом. Обычно сдержанная, она начала жаловаться на Багрова:

— Милая, это невыносимо! Валера совсем из ума выжил, а сестра за ним не следит. Не иначе смерти его добивается! Подлая какая! Бог её накажет и её потомство.

Я нехотя поддакнула, одновременно стараясь отогнать мысли о вредном старике. Валентина Михайловна продолжила:

— Представляешь, семья из сто девятой уже съехала — будут продавать. Невозможно растить грудничка в такой атмосфере!

Может, сбежать под каким-нибудь благовидным предлогом? Бабуля, будто прочтя мои мысли, тонкими пальцами вцепилась мне в локоть. Голос соседки звенел от возмущения:

— Алечка, я ведь в полицию ходила, принесла заявление на Валеру — что он пьянствует и буянит. Так его не приняли. Сказали: дед старый и больной — они такими не занимаются. А участковый посоветовал ждать смерти Багрова! Мол, алкаши долго не живут.

Бабуля бросила на меня цепкий взгляд. Он был ясным, несмотря на возраст. Я почувствовала: что-то важное ускользает, будто дежавю из полузабытого сна.

— Мерзавец! Ещё подсунул визитку агентства недвижимости. Сказал, они очень порядочные и решат мою проблему. «Сатурн» называется.

— «Сатурн»? Нас закидали их рекламой, — удивилась я. — Даже в двери их листовки…

— Милая, это не совпадение! Лариса действует заодно с участковым и этим агентством. Они скупают квартиры у доведённых до отчаяния людей, а потом перепродают значительно дороже. Мошенники!

Мне показалось это маловероятным. Наверняка бабушка преувеличивала.

— Валентина Михайловна, вы не следователем работали? — устало пошутила я.

— Если бы! Я эту шайку давно б пересажала. Мы с девочками давно за ними наблюдаем. Много стариков и неблагополучных людей продали им квартиры, а потом исчезли.

«Девочки» — так соседка называла своих подружек по дому. Младшей из них было шестьдесят, а сама Валентина Михайловна — их атаманша — разменяла восьмой десяток. Бабули часто грелись на солнышке на скамейке у подъезда, обсуждая новости. Кто бы мог подумать, что они ведут своё расследование!

Мы шли по дорожке через небольшой сквер, моросил дождь. Мне было не по себе. Зябко. Соседка раскрыла зонт, под которым мы обе спрятались. Тут-то Валентина Михайловна и рассказала кое-что, о чём я даже не догадывалась. В ответ я поведала нашу историю.

Маленькую однушку мы с мужем купили, как поженились. Банк быстро одобрил кредит, но я до последнего сомневалась. Интуиция подсказывала: что-то не так. Что-то не то было с эксцентричной хозяйкой. Аида часто упоминала, что её семья из кавказского княжеского рода — у него и герб имеется. Но знатное происхождение не вязалось с её ярким татуажем и привычкой всем тыкать.

Макс тогда отмахнулся от моих предчувствий. Он больше доверял фактам. Купила себе Аида родословную — и что? Но почему хамоватая княгиня решила продать квартиру всего через пару месяцев после покупки? Пытаясь найти подвох, я заказала специальную экспертизу, но с документами всё было в порядке.

Со слов бабули, до Аиды собственницей нашей однушки была её хорошая знакомая. В какой-то момент на Ольгу завели уголовное дело. Почему — бабушке выяснить не удалось.

Вдруг соседка выставила квартиру на продажу. Через пару недель новой хозяйкой стала Аида.

Потом Валентина Михайловна случайно встретила Ольгу в городе. Она была счастлива — обвинения с неё сняли. Позже подруга будто словно сгинула. Говорили, уехала к родственникам в Беларусь.

— Думаю, Оленьку отпустили, потому что она квартиру свою отдала, — уверенно произнесла бабушка. — По документам это провели как продажу. Уж не знаю, чего она натворила, но, похоже, выбора не было.

— Валентина Михайловна, почему бы вам не обратиться в полицию? — нехотя предложила я. — Там разберутся.

— Какие вы, молодые, — идеалисты! Там всё знают и о Ларисе, и о «Сатурне» — получше нас с тобой. У этой шайки такие покровители — им ничего не грозит. А у меня большие неприятности случатся, если я полезу в это осиное гнездо, — соседка снова бросила на меня внимательный взгляд.

Вдруг она остановилась и, отпустив мой локоть, тихо добавила:

— Голубушка, вам с мужем лучше бы съехать! Здесь слишком много негатива. Дом наш на болоте стоит, в войну тут столько солдат полегло — представить себе не можешь! До сих пор лежат, не захороненные по-человечески. Это гиблое место. Проклятое.

Дождь закончился. Валентина Михайловна закрыла зонт и, со словами, что ей нужно ещё забежать в аптеку, оставила меня одну. Я стояла в растерянности, пока вдруг не поняла, что бабушка искала случая, чтобы предупредить нас с мужем. Но почему? Дрожь волной пробежала по телу, накрыв волной тревоги.

В двери квартиры снова была реклама «Сатурна».

Вечером я рассказала Максу о той странной встрече. Тяжёлые предчувствия, как вездесущие вопли Багрова, мучили меня. Это всё бессонные ночи из-за сумасшедшего старика.

— Айгуль, может, соседка права и это не просто подозрительность пожилого человека, — спокойно констатировал Максим.

Сидя за кухонным столом, я делала оригами из листовок «Сатурна» — уже третьего журавлика. За стеной орал Соловьёв. Дед молчал — наверное, уснул пьяный.

— Знаешь, когда на горизонте появляются халявные деньги, закон перестаёт работать, его заменяют понятия. Люди звереют и рвут на части тех, кто слабее, — вдруг сказал муж. Он взял оригами, открыл окно и отправил их в полёт в гулкую темноту двора.

Правды здесь не найти, а соседские склоки никогда не кончатся — поняла я тогда. Надо искать другое жильё.

Мы с Максом и раньше хотели съехать, но бюджет вечно балансировал на грани. Как же выбраться из трясины этой безнадёги?