Агония.

Во второй половине февраля дедка Валерка снова появился в своей однушке. Из больницы он вернулся на социальном такси и всего за неделю выжил из нашей квартиры двух работяг, которые до этого его терпели несколько месяцев. Они съехали также внезапно как и мы недавно, предупредив за час и оставив ключи Семенычу. Снова мне пришлось вернуться в наш несчастливый дом и я зашла к дяде Саше, чтобы узнать подробности произошедшего.

Как оказалось, после инсульта Серов вроде оправился физически, но полностью обезумел. Дедка Валерка постоянно видел свою мать, которая умерла ещё несколько лет назад. Она приходила к нему и обличала в том, какой он неблагодарный и бессовестный. Серов в ответ проклинал её с своей манере.

— ВЕДЬМА СТАРАЯ, КАК ТЫ МЕНЯ ДОСТАЛА. СТАРУХА, ДА ОТСТАНЬ ТЫ ОТ МЕНЯ! — кричал он на несколько этажей. По ночам сумасшедший дед не спал, бродя из угла в угол своей крохотной квартирки, превратившейся для него в клетку. — МАТЬ, МАТЬ, МАТЬ — повторял он одно и тоже слово. На пару часов в сутки старик забывался тревожным сном, давая соседям короткую передышку, чтобы проснувшись снова начать бредить. Для окружающих было загадкой почему человека в таком тяжелом состоянии держали в обычной квартире, а не в специализированном учреждении.

Видения мучали его, но родственники ничего не делали, чтобы помочь дедке Валерке. Очевидно, что они не хотели продлевать ему жизнь ни на секунду.

Ушлая сестра, как его официальный представитель, всё устроила так, что к Серову два раза в сутки стали приходить соц. работники, чтобы покормить его и поменять подгузники. После инсульта дедка Валерка полностью утратил навыки самообслуживания.

Странные сиделки появлялись с самого утра и ещё один раз поздно вечером. Также они возникали как по волшебству, стоило только деду начать звонить Ларисе с упреками. Удивительно было то, что видя в каком состоянии находится Серов, они не пытались ему помочь. Чтобы развлечь больного старика соц. работники включали ему телевизор погромче. Как же без этого? Упоительные вечера с Владимиром Соловьёвым плавно перетекали в ночи и дни.

На третий день после возвращения Серова, соседи по этажу собрались вместе и решили обратиться к очередной тетушке, которая, судя по крикам из квартиры деда, пришла его кормить. Они высказали ей претензии по поводу поведения её подопечного и предложили вызвать скорую. Хамоватая женщина средних лет с циничной усмешкой ответила, что соц. работники делают только то, что предписано рабочими инструкциями — им запрещено заниматься самодеятельностью. С её слов, родственники были против того, чтобы беспокоить Валерия Васильевича сразу поле выхода из больницы, поэтому не позволят никому чужому переступить порог квартиры. Что касается криков Серова — так дедушка глуховат, поэтому он постоянно переспрашивает, а озверевшие соседи только ищут повода, чтобы извести больного человека. Скороговоркой выпалив это, она захлопнула дверь прямо перед носом ошеломлённых жильцов. Такое впечатление, что свой ответ она заучила заранее.

Возмущению измученных собственников соседних квартир не было предела, поэтому сразу несколько человек написали жалобы в органы опеки, с требованием провести проверку по данной ситуации. Вскоре им всем пришла однотипная отписка, что в адрес вышла комиссия вместе с врачом, но никаких нарушений не нашла. В квартире были еда и средства для реабилитации проживающего в ней инвалида, состояние которого было вполне удовлетворительным, поэтому вмешательства надзорных органов не требуется.

Тогда соседи сами начали вызывать врача на дом для больного деда, но это ничего не изменило. Отчаявшиеся люди обратились с жалобой на бездействие участкового терапевта к заведующей местной поликлиники, к которой был прикреплен Серов. Она ответила, что врач по их вызовам приходит к Серову каждый день, звонит в дверь, но ему никто не отвечает. Раз пациент дверь не открывает, не может же доктор взломать её силой. — резонно заметила заведующая. Да и вообще, в нашей стране давно нет карательной медицины, поэтому нельзя заставить лечиться кого-либо против его воли. Каждый сам определяет как ему жить.

Потом соседи разузнали, что по-новому Закону к невменяемым людям запрещено прикреплять соц. работников, а значит по документам Серов числился как психически здоровый человек.

Зная, что сестра деда руководила отделом опеки и имела многолетние связи с разными ведомствами, нас с мужем совсем не удивил такой поворот событий.

Однако, вскоре нас шокировала ещё одна новость: Зинаида Михайловна приняла решение съехать из своей квартиры. Неужели у неё не осталось надежды на разрешение этой ситуации и она сдалась после стольких лет борьбы с "Сатурном"?

Как оказалось, причина её переезда была в другом, во всяком случае, со слов самой пожилой соседки. У её внука родился первый ребенок и она перебралась к родственникам, чтобы помогать с малышом. Семейная жизнь всегда была в приоритете у бабули-детектива. Узнав, что она больше не живёт в нашем подъезде, я почувствовала себя брошенной на произвол судьбы, хотя мы продолжали созваниваться. Зинаида Михайловна посоветовала мне спокойно реагировать на внезапные неприятности, по её мнению конец истории Серова был уже близок. Для неё вопрос был только в том, отчается ли ещё кто-то из соседей настолько, чтобы продать свою квартиру "Сатурну" с невероятным дисконтом. Она полагала, что весь этот цирк с выходом Серова из больницы нужен был только для того, чтобы, при помощи обезумевшего инвалида, оказать максимальное давление на людей, имевших несчастье жить с ним рядом.

В тот вечер, когда я зашла к Семёнычу за ключами, он предложил мне небольшой эксперимент. Мы должны были пойти к квартире Серова, чтобы записать на диктофон разговор с больным дедом. Его Семёныч собирался прикрепить как доказательство к очередному заявлению в правоохранительные органы. Даже после стольких лет он продолжал верить в кристальную честность людей, которые должны защищать Закон. Консервативный до мозга костей, дядя Саша пользовался простым кнопочным телефоном, поэтому он и попросил меня пойти с ним вместе, чтобы я сделала запись на свой смартфон. Я согласилась ему помочь, но решила молчать во время разговора. Меня совсем не радовала перспектива быть втянутой в очередной виток проблем с "Сатурном".

Выйдя из квартиры дяди Саши, мы услышали странные монотонные звуки, раздававшиеся из квартиры Серова.

— АБ-АБ-АБ-АБ-АБ-АААА-АБ-АБ — за закрытой дверью своей однушки дедка Валерка в исступлении выкрикивал повторяющиеся слоги. Похоже, он стоял в коридоре у самого входа.

— Серов может так орать часами. Видимо голодный, ждёт когда придёт сиделка и покормит его. Совсем скатился до животного состояния. Прям как большой пес, который ждёт возвращения хозяина.

Сжавшись от страха в комок, я нажала на кнопку начала записи. Дядя Саша позвонил в дверь.

— КТО? КТО ЭТО? — заорал Серов через закрытую дверь. В его голосе был животный ужас. Нас разделяло с ним не больше полуметра.

— Валера, это я — Сашка. Открой!

— МАТЬ! ПРИШЛИ ЖАЛОВАТЬСЯ, ЧТО ТЫ ОПЯТЬ ОРЕШЬ. БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТА!

Меня захлестнула волна жалости к сумасшедшему деду. Похоже, он был уже не в нашем мире, но его измученная физическая оболочка по привычке продолжала цепляться за жизнь, не понимая, что время на исходе.

— Открой, Валера! — снова твёрдо сказал дядя Саша.

— КТО ЭТО?

Мы подождали ещё несколько минут, стоя перед закрытой дверью, слушая как безумный старик опять начал выкрикивать обрывистые слоги.

— Бесполезное это занятие, — сказал Семёныч и сделал мне знак заканчивать запись, но вдруг послышался звук отпираемого замка и дверь приоткрылась. На пороге стоял Серов в одной только пожелтевшей от старости майке, нижняя часть его тела была полностью обнажена. Он сильно похудел с того дня как я видела его в последний раз, кожа стала совсем бледной. Дедка Валерка был похож на призрак самого себя.

— КТО ЭТО? — Он стоял от нас в нескольких десятках сантиметров и смотрел прямо на меня невидящим взглядом блекло-голубых глаз. Такое впечатление, что после инсульта он полностью ослеп.

— Это я Саша. Тебе вызвать врача, Валера?

— ВРАЧА? ЗАЧЕМ ВРАЧА? — прокричал дед.

— А зачем ты кричишь? — С напряжением сказал Семёныч практически в лицо деду. Валера перевел немигающий взгляд на дядю Сашу. Похоже, он ориентировался в пространстве по памяти тела и слабым отзвукам, что ещё каким-то чудом мог воспринимать.

— ААА? НЕ СЛЫШУ! Я НЕ КРИЧУ, ЭТО МАТЬ КРИЧИТ. БОЛЬНАЯ ОНА, ПОМРЕТ СКОРО. ДОСТАЛА МЕНЯ. —

— Тебе ведь плохо. Давай скорую вызову. — не оставлял попыток уговорить безумца дядя Саша.

— ИДИОТ! ЭТО МАТЬ БОЛЕЕТ. — Серов со злостью захлопнул дверь. Я выключила диктофонную запись. В ней было достаточно материала, чтобы провести принудительную психиатрическую экспертизу дедки Валерки. Оставалось только достучаться до гос. органов.

В этот момент в сторону квартиры Серова длинной тенью метнулась женщина в темном пальто. Оказалось, сиделка уже некоторое время стояла у лестницы и наблюдала за нашим разговором .

— Так, что здесь происходит? Зачем вы изводите больного человека? — с угрозой в голосе сказала она. Во всей ее фигуре чувствовалось напряжение.

— То происходит, что вас не должно тут быть в воскресенье в восемь вечера. Ваш рабочий день закончился в пятницу. — отрезал Семёныч.

Я стояла оцепенев, к горлу подступил комок. Как эта тётка смогла незаметно к нам подкрасться? Что она слышала? Хотя… Серов орал на весь дом и она слышала всё. К счастью, сиделка вроде не заметила, что я делала запись.

Сотрудница органов опеки подошла к двери и дернула за ручку.

— Убирайтесь отсюда или я полицию вызову! — процедила женщина.

— Это я сейчас полицию вызову. Вы вообще кто? Будущая счастливая вдова Серова? — Семёныча несло. Я была в ужасе и, схватив его за руку, попыталась оттащить от двери. Страсти накалялись.

— А вот это не ваше дело. — сиделка бросила на нас цепкий взгляд хищной птицы. — Хотя, нет: в своё свободное время я из симпатии помогаю знакомому. Это не запрещено. — с вызовом добавила она.

— В милиции сказки свои рассказывать будете! — Семёныч резко повернулся и пошел к своей квартире, а я осталась на лестничной клетке в растерянности. Сердце стучало, во рту пересохло, мысли бешенной каруселью крутились голове. Что же теперь будет?

— Ничего вы не сможете доказать. — глядя мне прямо в глаза, с холодной уверенностью отчеканила сиделка. Дверь за нею захлопнулась раскатистым звуком звонкой пощёчины. Казалось, весь наш дом вздрогнул.

Позже, мы сидели на кухне дяди Саши и обсуждали произошедшее.

— Очевидно, что кроме "черных" риелторов существуют и "черные" сиделки! — гневно произнес дядя Саша.

"Стервятница" — промелькнуло в голове. Я вздрогнула от собственных мыслей.

— Буду в прокуратуре обжаловать отписку из МВД, что пришла мне недавно. Я отправил заявление онлайн ещё в январе, но менты снова не нашли никаких нарушений и предложили мне пойти в суд. Уверен прокуратура поставит их на место! Когда там послушают этот разговор, то проведут всестороннее расследование! Всех этих уродов привлекут к ответственности, что своим бездействием помогали измываться над больным человеком.

Я не знала что сказать. Дядя Саша был прав, но всё это звучало так наивно. Он действительно верил, что в правоохранительных органах работали не обычные люди со своими страстями, а героические персонажи книг Юлиана Семёнова и братьев Вайнеров. Глеб Жеглов и Володя Шарапов — вот к кому он обращался в своих заявлениях, но читали-то их совсем другие люди. Вероятнее всего, из прокуратуры ему прийдёт очередная отписка.

Вернувшись домой, я рассказала о случившемся мужу, внимательно выслушал меня, Лев заметил:

— Семёнычу нужен начальник, который питается другими начальниками. Тут надо сыграть на противоречиях системы правоохранительных органов, но, по нынешним временам, шансов всё равно мало.

Тем же вечером я переслала дяде Саше на электронную почту свою диктофонную запись.