Кто там на чердаке?

Не знаю, откуда пришла мне в голову эта бредовая идея — а не провести ли нам выходные на природе, подышать свежим воздухом, сходить за грибами? Не знаю — откуда, но к моему удивлению воспринята она была друзьями с воодушевлением.

Удивляться было чему: и Влад, и Лёшка — оба были урбанистами до мозга костей. Впрочем, для «подышать» существовало вполне комфортное место, не палатки какие-нибудь, а добротный, пусть и старый, дедов дом. Родители не раз посещали его после смерти деда, а я ездить перестал.

Приехали мы на место к закату. Было начало октября, темнело уже рано, да и погода была пасмурная, и наше воодушевление заметно поубавилось. К тому же и сам дом показался хмурым и неприветливым — мебель была покрыта тонким слоем пыли, воздух был сырой и затхлый, и эту унылую картину дополнял горшок на окне с каким-то высохшим растением. Впрочем, после того, как я зажёг свет в гостиной и на кухне дом немного повеселел, а вместе с ним и мы. Вскоре на столе уже дымился чайник, были разложены бутерброды и прочие припасы, и мы, вполне умиротворённые, строили планы на завтрашний день. Планы были простые — проснуться пораньше и побродить в поисках грибов.

Внезапно, наш разговор был прерван странными звуками, доносящимися сверху — звуками, очень похожими на шаги. Мы разом замолчали, прислушались.

Звуки повторились. Сомнений никаких не было — то, что мы слышали, действительно, было шагами. Мы переглянулись.

— Это где? — шёпотом спросил Влад. — Что там у вас наверху?

— Это на чердаке, — так же шёпотом ответил я.

Шаги смолкли, но мы уже не могли разговаривать громко, как прежде. Сидели молча, задрав головы к потолку.

— Может, показалось? — спросил Лёшка.

Я не успел возразить, потому что в этот момент вновь раздались шаги. Теперь мы в полной мере могли их оценить — это были медленные и очень тяжёлые шаги. Даже люстра чуть качнулась, когда шаги прозвучали над ней.

— Может, какое-нибудь животное? — спросил побледневший Лёшка.

— Вот, только не нужно вести себя, как герои тупых фильмов ужасов! — чуть ли не во весь голос вырвалось у Влада. — Это у них вечно то животное, то послышалось… Это не животное!

— Может, какой-нибудь бродяга? — сделал предположение уже я. — Мало ли… дом-то пустует большую часть времени.

— Может быть… — кивнул головой Влад, — и что будем делать? Если там кто-то и есть, то судя по шагам — один, а нас трое. Посмотрим, кто там, или так и будем тут сидеть и шептать?

Разумеется, сидеть в безвестности мы не собирались, но чтобы не походить на тех самых героев фильмов ужасов, бродящих в поисках истины поодиночке, мы втроём прошли на кухню — именно из кухни и шла лестница на чердак. Она была неплохо освещена лампой, горевшей на кухне, правда, верх был освещён хуже, но чердачную дверь, разглядеть было можно.

Может, у кого-то это и вызовет улыбку, но мы вооружились. Я и Влад взяли по кухонному ножу, а Лёшка, не найдя подходящего ножа, откопал какие-то большие ножницы. Мы прыснули от смеха.

— Эдвард руки-ножницы, — захихикал Влад, но тут же нам стало не до смеха, потому что вновь послышались шаги. И эти шаги приближались к чердачной двери! Мы замерли — шаги тоже, а потом стали удаляться и затихли.

— Может, а ну его к чёрту? — прошептал Влад.

Наверное, это было разумное предложение, если бы… не любопытство, которое часто бывает сильнее страха.

Поэтому, буквально в следующую минуту, мы стали подниматься наверх. Каково же было наше изумление, когда дойдя до двери, мы увидели, что она была закрыта на засов! Если на чердаке кто-то и был, то он никак не мог закрыть себя с обратной стороны, а залезть на чердак через крохотное чердачное окошко… человек, точно бы, не смог.

В нерешительности мы застыли перед дверью. Правда, «мы» — не совсем верно. Лесенка была узкая, поэтому первым перед дверью стоял я.

Мы переглянулись.

— Давай! — одними губами прошептал Влад.

Сделав глубокий вдох, я рванул засов и распахнул дверь, отскочив назад. Кучи малы не получилось, потому что ребята благоразумно очистили для меня местечко. На нас глянула чернота, почти живая, осязаемая. Наверное, не у меня одного мелькнула мысль, что мы всё-таки, не менее глупы, чем те герои — пойти на чердак и не захватить с собой ничего! Ни фонаря, ни свечи, ни даже телефонов!

Мы стояли и смотрели на черноту, а она на нас. А ещё была тишина. И это было даже страшнее, чем шаги. Осторожно, бесшумно, не сговариваясь, мы стали отступать на кухню. И уже оказавшись на последней ступеньке, я крикнул этой черноте:

— Кто там? Выходите!

Кто бы там не был, но он не мог не услышать меня.

Никто не откликнулся. На нас смотрел всё тот же чёрный провал.

Наверное, нам всем уже хватило экстрима, поэтому мы вернулись в гостиную, закрыв за собой дверь, ведущую на кухню, и стали быстро собираться.

И тут шаги раздались снова! И они слышались уже не наверху!

Мы услышали, как застонали и заскрипели ступеньки под этими шагами. Этот кто-то или что-то спускался вниз.

Ещё пара ступенек и…

Мы схватили вещи, выскочили из дома и бросились к машине.

«Не заведётся!» — пронеслась в мозгах дикая мысль.

Но машина завелась сразу.

Выехав на дорогу, я остановил машину и посмотрел на дом. Мы забыли погасить свет — он горел и на кухне, и в гостиной, но ничто не заставило бы меня вернуться и погасить его. Мы просто смотрели на дом. Чего мы ждали? Что кто-то выйдет?

Показалось или нет, что за занавесками промелькнула будто тень?

Страх сильнее любопытства или любопытство сильнее страха? В нашем случае это было где-то посередине, потому что до утра мы сидели в машине и смотрели на дом, а утром… утром мы в него вернулись. Может, при дневном свете было уже не так страшно, а, может, где-то в подсознании была мысль, что всё, скажем так, «непонятное» исчезает с первым «кукареку». А «кукареку» было, причём, не один раз.

Мы обошли тогда весь дом, поднялись на чердак, даже спустились в подвал, но никого и ничего не нашли. Кроме пыли. Она была и на чердаке — лежала на полу тонким слоем, но на ней не было никаких следов.

Прошло уже немало времени, но до сих пор всех нас мучает вопрос — кто это был там, на чердаке?