Глава 1

Черри

В маленьком городке на Эйвоне семья Ливси из поколения в поколение традиционно служила объектом пристального внимания соседей. Иные ими восхищались, некоторые в тайне завидовали, и абсолютное большинство с тайной злорадной надеждой ожидало когда же наконец кто-то из этих Ливси совершит хоть какую-нибудь оплошность! И как долго они будут мозолить глаза добрым людям своим безупречным поведением, размеренным образом жизни и кристально чистой репутацией?

Ливси жили здесь издавна. Едва ли не с самого основания городка. Мужчины в семье традиционно избирали для своего поприща одну из четырех профессий джентльменов. Ливси юристы, священники, врачи или моряки всегда безупречно несли свою службу. И почему-то, никто не мог понять почему, мужчинам из этой семьи небывало везло с женами. Ни с одной из миссис Ливси молва ни разу не связала никаких сколь-нибудь значимых сплетен. Но был и у безупречных Ливси один маленький недостаток. Или слабость, как посмотреть.

Ливси в любых обстоятельствах изъяснялись изысканным литературным языком. Даже в домашней обстановке, которая, казалось бы, должна раполагать к непринужденным и даже бесцеремонным речевым оборотам. Но нет! Все без исключения Ливси, всегда, не только на людях говорили на "языке Шекспира", но и дома не отступали от своих правил. В общем, по поговорке, джентльмен это тот, кто назовет кошку кошкой, даже если наступил ей на хвост в темной комнате. Ливси, все от мала до велика, были джентльменами и выбирали себе в супруги таких же истинных леди. Не претендуя на аристократизм, они тем не менее вели себя так, что большинству аристократов стоило бы у них поучиться.

И что в этом плохого? Да ничего, в общем-то. Только детям из этой семьи в школах, колледжах и просто компаниях сверстников, как вы вероятно догадываетесь, нелегко было отыскать понимающих собеседников.

Ричард Ливси — первенец в семье, довольно долго оставался единственным ребенком. В городке мальчишка был необычайно популярен. Все матери семейств неизменно ставили его в пример своим отпрыскам. Поэтому популярность юного Рика носила двойственный характер. Мамаши им восторгались, отцы семейств скрепя сердце с ними соглашались, ну а сыновья не упускали случая выразить свои чувства к этому эталону всеми доступными для них способами. Но Рик рано научился давать сдачи. При этом не переставая литературным языком разъяснять противникам в чем они, мягко говоря, не правы.

Первенецу в семье Ливси шел пятнадцатый год, когда на свет пявилсь его сестра. Имя малышке дал именно брат. Когда их представили друг другу родители, паренек взглянул в пунцовое личико сестренки и твердо сказал:

— Мне бы очень хотелось, чтобы это юное создание назвали Черри.

Родители не смогли отказать в этой просьбе своему первенцу. малышка получила имя и крестного. Крестного, который с неизменным постоянством исполнял свои обязанности.

Рик вырос, закончил курс в престижном учебном заведении и отправился служить в какие-то специальные войска, где ему уже светила незаурядная карьера. Родители, отправив в свободное плавание своего первенца, сосредоточились на воспитании младшенькой. И их усилия до поры до времени и усилиями нельзя было назвать. Дочь не доставляла им никаких проблем.

Даже когда сверстницы Черри, вступили в полосу первых влюблённостей, драм, интриг и прочих радостей беспокойного подросткового периода, для Черри эта бурная река протекала мимо. Что-то сильно мешало девочке разделять склонности, тревоги и увлечения одноклассниц. Ей с ними было просто скучно. Но и без подруг тоже никак нельзя. Черри вынужденно переносила скуку, чтобы не прослыть нелюдимой чудачкой. Клеила на стену постеры общепризнанных кумиров, ставила лайки в соцсетях и вообще притворялась такой же как все. Делать это становилось все трудней, и Черри начинала проговариваться, вызывая недоумение у подруг. Однажды ее позвали в кино.

— Дом летающих кинжалов?

— Шутишь? Кто может высидеть это занудство!

— Да? А Рик писал, что это фильм эпохи...

— Ну-у, Рик! Еще бы. Но даже он вряд ли поведет на этот фильм свою девушку.

— Тогда что же мы будем смотреть?

— Человек-паук! Там в главной роли...

И вот зал, набитый подростками, в упоении восторга, следит за приключениями супергероя а бедняжка Черри, сонно клюет носом, чтобы не считать ляпы режиссера, сценариста, мастера спецэффектов и так далее, и тому подобное. Если же отвести взгляд от наводящего тоску экрана, и того хуже. Черри из-за высокого роста позволяла себе сидеть только на последнем ряду, а там можно поневоле увидеть такое, на что и вовсе бы глаза не глядели!

— Черри! Ну, как тебе?

— О! Великолепно, необычайно захватывающий сюжет, — восторженно откликнулась Черри и задумчиво проговорила, — Бедный ребенок...

— Кто? Какой еще ребенок?

— Я хотела сказать чудесный триллер, а интрига просто захватывающая.

— Ну, тогда до завтра. Завтра "Люди икс".

Черри тихонько брела домой, расставшись с восторженно щебечущими подружками и уже про себя повторяла:

— Бедный малыш...

Малыш о котором печалилась Черри жил с ней по соседству. В семействе Джоулзов. Их коттедж располагался в тупике неподалеку от дома Ливси. Сам мистер Джоулз, вывезший вместе со своей персоной из Штатов профессию коммивояжера, был редким гостем в семейном доме. И почему бы миссис Джоулз, с ее резковатым лондонским говором, и не провести вечер в обществе симпатичного молодого человека — лейтенанта королевских ВВС? А хоть бы и в кино, на «местах для поцелуев»? Почему бы и нет? Ведь строго говоря, Черри не видела ничего непристойного. Ее соседка, миссис Джоулз, просто пошла в кино с парнем и в пиковые моменты остросюжетного фильма вскрикивала и хваталась за руку воина. Ну, и вполне логично, что он, как джентльмен и защитник родины, руку женщины ласково и покровительственно поглаживал, успокаивая...

«Бедный малыш» как обычно висел на вытянутых ручонках на раме окна, выходящего в переулок. Коротенький носишко-кнопка приплюснут к стеклу, в глазах последний редут перед окончательной капитуляцией — вот-вот половодьем польются слезы...

Черри знала, почему это окно, в любую погоду выбирает малыш Джоулзов для своего многочасового выстаивания на посту. Мимо него проходили все, кто направлялся в тупичок, в котором жила эта семья. Миссис Джоулз тоже не минует его, если только не вздумает возвращаться через мостки за коттеджем Ливси к заднему крыльцу. Но она пройдет к парадному входу, с высоко поднятой головой, возможно еще до полуночи. А когда-нибудь мимо окошка проедет и нарядный расписной микроавтобус самого отца семейства. Пока же, похоже, что никому, кроме Черри до малыша нет дела, экономке Джоулзов и без того хлопот хватает.

— Привет, Чарли!

— Привет...

— Кажется, ты еще не видел как мои волнистые попугайчики по очереди высиживают птенчиков? — улыбаясь спросила малыша Черри.

— Я бы посмотрел, Черри, но мамочка скоро вернется, и будет волноваться за меня, — дрожащим от сдерживаемых слез голоском пролепетал ребенок.

— А мы предупредим миссис Крайс?

— Нет, спасибо.

— Птенцы могут проклюнуться с минуты на минуту, — ласково уговаривала мальчишку Черри.

Ей была нестерпима сама мысль о том, что пятилетний ребенок может вот так, тоскуя, часами ждать у окна пока придет домой веселая мать. Дети вообще не должны тосковать. Ни часа, ни минуты.

— Так что? Пойдем к нам?

— Нет, мне нужно ждать маму.

— Можно мне посидеть на вашей ограде?

— Ага.

Через пять минут ей удалось добиться от малыша звонкого смеха, а еще через минуту микроавтобус мистера Джоулза плавно свернул в тупичок. Мальчишка кометой понесся навстречу отцу, а Черри — в противоположную сторону.

***

В приречном парке, где ивы надежно укрывали от посторонних взглядов всех, ищущих уединения, Черри замедлила свой бег и перешла на шаг. Ну, и что теперь? Завопить на весь парк: «Миссис Джоулз, ваш муж приехал!» Она растеряно огляделась на перекрестке слабо освещенных дорожек.

— Это малышка Ливси? — пришел ей на помощь удивленный баритон из-под густых ивовых кос.

— У меня улетел попугайчик, — чувствуя себя последней идиоткой, промямлила Черри. Кущи отозвались всплесками хохота и хихиканья.

— Видите-ли, сэр, — обратилась Черри к ближайшей иве, — Я только хотела показать малышу Джоулзов их гнездышко, а тут мистер Джоулз внезапно вырулил из-за угла на своем авто с таким потешным клаксоном. Кирни немножко разволновался и...

Теперь кущи таинственно безмолвствовали. Потом на дорожке показался лейтенант и заявил:

— Пожалуй, мне следует тебя проводить домой, юная леди, а твоего попугая здесь поищут.

— О! Не стоит беспокойства, господа, он, скорее всего сам вернется. Он, как бы это сказать, хороший семьянин.

Спутник Черри молчал не то отчужденно, не то настороженно, не то обвиняюще. Черри брела в полутьме, не рискуя опереться на его руку, а он, в свою очередь, не отважился ее предложить.

— Осторожно, ступенька.

— Спасибо, сэр.

В густой тени каштана у входа в парк, лейтенант, украдкой оглянувшись, одним широким шагом нагнал Черри и спросил:

— Чем обязан?

Черри немножко нахмурилась, но густая колышущаяся тень скрыла ее мимику от собеседника. Пришлось отвечать.

— Малыш просто очень одинок для своего возраста, и беззащитен в своей любви к ним обоим.

Но лейтенант все еще сомневался в бескорыстии ее мотивов.

— Хм… А ты уверена, что не хочешь получить пару крон на корм своему Кирни?

Черри вспыхнула и негодование явственно отразилось на ее лице. Но тень каштановой кроны утаила от лейтенанта как гневно сверкнули глаза его спутницы.

— Сожалею, сэр, что я не вправе ответить вам как следовало бы!

Парень расхохотался, такого безупречного туше ему еще никто не наносил.

— Тебе шестнадцать?

— Тринадцать, — со вздохом призналась Черри.

— Ну? К твоему совершеннолетию я буду стар как Мафусаил.

— Приходится признать, что вам виднее, сэр, каждый сам хозяин своим ресурсам...

После такой безупречно вежливой отповеди лейтенант долго не решался нарушать повисшее между ними молчание.

Сворачивая к дому Черри, оба невольно бросили взгляд на большое панорамное окно Джоулзов. Окно являло миру умилительную картину — семейство в полном составе, идиллически беседовало у очага.

— Мы просто друзья, — пряча глаза, пробормотал лейтенант королевских ВВС.

Черри вежливо улыбнулась.

— Разумеется, сэр, ведь вы сын своих родителей, и во всем следуете их безупречному пути.

Бедняга лейтенант не то охнул, не то ухнул и спешно ретировался.

Дома Черри ожидал непредвиденный прием.

— Моя дорогая, не думаешь ли ты, что невмешательство в данном случае, было бы более оправдано? — спросила миссис Ливси дочь, не поворачивая головы в ее сторону.

Черри сообразила, что миссис Джоулз по пути к своему семейному очагу завернула к ним домой, убивая одним камнем двух птиц. Она прошла из парка через участок Ливси короткой дорогой, а еще теперь смело может сказать мужу, что гостила у соседей.

Черри вздохнула. Судя по всему родители не одобрили ее усилия по спасению семейства Джоулзов.

— Не знаю, — виновато ответила Черри, — Я просто не могла ни о чем думать в ту минуту, малыш был так одинок.

— Видишь ли, девочка, — продолжила миссис Ливси, — не кажется ли тебе, что невмешательство в данном случае было бы уместнее твоей активной позиции? Миссис Джоулз, со свойственной ей горячностью и непосредственностью, сочла себя обязанной поблагодарить нас за твою столь своевременную, с ее точки зрения, помощь. «Ваша малышка выручила меня по-соседски!» — вот что она нам сообщила. Эта леди прошла через наши мостки, двор и э-э-э-м даже дом. Получается так, что мы пригласили ее на чай, и… в общем, бог знает что получается! Я не в укор тебе, Черри, но нам не хотелось бы выглядеть в глазах соседей...

— Я теперь понимаю, мама, но малыш выглядел таким несчаст...

— Не кажется ли тебе, Черри, — отшвырнув свою газету, что являло крайнюю степень раздражительности, вмешался в диалог отец, — Не кажется ли тебе твое дальнейшее прозябание здесь малопродуктивным? В частной школе мисс Льюис как раз освободилось место, а Рик изъявил желание оплачивать твое обучение там. Мы с мамой очень надеемся, что ты тоже не станешь возражать. Школа одна из лучших в графстве и пансион там отменный.

Черри только кивнула в ответ. То, что в семьях ее сверстниц родители сочли бы забавным казусом, в глазах ее собственных родителей выглядело как пятно на безупречной семейной репутации. Ливси оставались верными себе. Никогда и никто из членов их семьи не должен иметь даже отдаленного отношения к скандалам. То, что позволила себе Черри, было абсолютно непозволительным. Таким образом, случай с соседкой и лейтенантом, стал для Черри причиной отъезда из родительского дома. Хотя она ошибалась. Этот случай был всего лишь предлогом. Незадолго до этих событий, Рик, в одну из своих побывок, посоветовал родителям серьезнее отнестись к образованию сестренки. По его компетентному мнению, в местной школе она только теряла время. Сначала родители не были готовы к расставанию с младшенькой, но после визита соседки, которая заговорщицки подмигивая и хихикая, рассказала им как их не по годам умная и находчивая дочь ее выручила, решили все таки последовать совету сына.

***

Итак, родной городишко остался вместе с детством где-то за наплывами осеннего тумана и вот уже за оконцем ее маленькой узкой спаленки в пансионе Льюис шелестят густыми кронами старинные клены. Спаленка — два шага в ширину, четыре в длину, в окошко только-только высунуть нос.

— Надеюсь, уместитесь, мисс Ливси, зато к вам уж точно никого не подселят, — заметила горничная, распаковывая багаж девочки.

Школа размещалась в старинной усадьбе перестроенной в Григорианскую эпоху. Но перестроенной не до конца. Здания восемнадцатого века соседствовали с более ранними сооружениями. И казалось рассудительные и благоразумные «григорианцы» со своими строгими фасадами, где царила безупречная симметрия, неодобрительно и свысока всматриваются в предшественников со следами готической и даже романской эпохи. Им явно не по душе это соседство. Замшелые стены с неровной каменной кладкой, не по циркулю выверенные арки, выступающие контрфорсы, стертые от времени ступени, глубокие, как запавшие глазницы стариков, оконные ниши. Что это такое вообще? И почему до сих пор стоит там, где давно уже выстроены опрятные и ровные фасады из красного кирпича, украшенные горделивыми белокаменными пилонами. Там, где давно уже отражают небо аккуратно вписанные в здания совершенно одинаковые по размеру окна, безупречных пропорций? Как, скажите на милость, могут на одном фасаде располагаться и стрельчатая арка, и круглая розетка и какие-то зубчатые башенки, перекошенные от времени?

Черри из оконца своей спаленки любовалась видом, и мысленно благодарила владельцев поместья, что они остановили нашествие Григорианской архитектуры и позволили остаться на земле и этим милым, древним и таким уютным старикам.

***

Черри Ливси не сразу нашла себя на новом месте. Большинство воспитанниц сочли новенькую ровесницей. Им и в голову не приходило, что высокая и спортивная девушка, отвечающая на вопросы любой сложности без запинки, так юна. Поэтому к Черри относились с некоторой настороженностью, не принимая ее ни в один из тесных дружеских кружков. К тому же речь Ливси, без императивов, подчеркнуто вежливая и грамотная, многих выводила из себя. Черри почти сразу же приобрела незаслуженную репутацию задаваки, и долго не могла ее никак опровергнуть. Но в школе мисс Льюис и без тесных дружеских уз было никому не скучно.

В первый же день, узнав о том, что воспитанницам можно свободно заниматься верховой ездой, Черри стремглав понеслась на конюшни.

— Добрый день, могу я выбрать себе лошадь, сэр?

Молодой человек оглянулся на голос, и легкая приветливая улыбка мелькнула на его лице. Черри улыбнулась в ответ и подумала, что никогда не приняла бы его за конюха, так он был аристократичен и привлекателен.

— Конечно, мисс, если вы готовы сами ухаживать за выбранной лошадью. Здесь так принято.

Черри в ответ обрадованно улыбнулась, засияв ямочками на щеках.

— За ними можно и ухаживать? О, какой праздник!

«Конюх» засмеялся над ее детской непосредственностью и отступил от денника, демонстрируя серую в яблоках молодую кобылку.

— Резеда, мисс, она немного норовиста, но по вашему росту, могу посоветовать только ее.

— Резеда, — восторженно прошептала Черри и шагнула к лошади, протягивая руку. Кобылка, опровергая слова «конюха» о своей норовистости, тут же потянулась к ладони девушки своими мягкими губами.

— Ах, вот досада, у меня нечем ее угостить!

Но «конюх» уже подсовывал девчонке яблоко, Черри на миг оторвала восторженный взгляд от Резеды и ослепила парня светом сияющих глаз.

— Ой, спасибо! Мы непременно подружимся! — заверила его Черри, имея в виду себя и кобылку.

— Даже не берусь вообразить такого сноба, который мог бы отказаться от дружбы с вами, мисс, — в ответ улыбнулся «конюх».

Черри немного смутилась, но не стала извещать симпатичного парня о том, что подружиться она собиралась с Резедой. Безошибочно, с первого раза, девчонка взнуздала и оседлала лошадь, а та как видно, забыв про свой норов, только тянулась к Черри и всем своим видом выражала любовь с первого взгляда. «Конюх» любовался ими обеими и не торопился предлагать помощь. Черри коснулась носком левой ступни стремени, оттолкнулась правой ногой от пола и мигом оказалась в седле, Резеда сразу же нетерпеливо затанцевала на месте, предвкушая прогулку. Еще раз одарив «конюха» радостной улыбкой и засияв ямочками на щеках, Черри выехала из денника, переведя Резеду в легкую рысь.

— Черт побери, вот ведь счастье кому-то достанется, — невольно пробормотал парень у опустевшего денника, любуясь безупречной посадкой наездницы.

Черри поравнялась с другой всадницей, выехавшей из паддока шагом, тоже перевела Резеду на шаг и вежливо поздоровалась.

— Добрый вечер, мисс, вы позволите мне представиться.

— Я знакома с вами заочно по сети, помогала мисс Льюис составлять списки курсов, — ответила девушка, при этом она почему-то пристально смотрела на губы собеседницы. Смутная догадка мелькнула у озадаченной Черри, так обычно смотрят при общении слабослышащие люди.

— Ко мне вы можете обращаться мисс Смит. Оригинально, не правда ли? Я преподаю сравнительную лингвистику.

— Очень приятно, — прошептала Черри, но мисс Смит ее явно расслышала и кивнула.

Некоторое время девушки ехали в молчании, Черри вовсе не собиралась фамильярничать с преподавательницей, а та тоже почему-то молчала.

— Как вам показался баронет? — спросила, наконец, мисс Смит, — Оригинал, не правда ли?

Черри попыталась сообразить кому из лошадей в паддоке могла принадлежать эта кличка, но жеребцов там, кажется, не наблюдалось.

— Ах! Он баронет, а не конюх! — осенило Черри, она внезапно поняла, что ее собеседница говорила о симпатичном парне, познакомившем ее с Резедой.

Мисс Смит засмеялась, смех звучал немного странно, и Черри с огорчением утвердилась в своей догадке.

— Только никому не говорите, все воспитанницы принимают его за конюха и общаются с ним соответственно. Его это забавляет.

— А почему вы решили доверить мне эту тайну?

— Потому, что Гарольд доверил вам свою бесценную Резеду. Мне от него такого праздника дождаться не удалось.

— Надеюсь, я не стану орудием вашей мести милорду Грею, — сказала Черри, кивая на полустертый герб на зубце стены. Дорожки вывели их к древней части поместья.

— О! Определили по гербу? Знаете геральдику?

— Совсем немножко, — смущенно призналась Черри.

Но мисс Смит кажется не собиралась экзаменовать девочку и задала свой вопрос с совсем иной целью.

— Не похоже, чтобы это вас интересовало. Да и молоды вы слишком для матримониальных интриг...

Черри сообразила, что именно сейчас сообщила ей преподавательница сравнительной лингвистики. Школа для девочек мисс Люьис негласно подготавливала своих воспитанниц еще и к роли будущих жен в семьях аристократии. Во всяком случае, многие девушки поступали сюда ради знакомств и связей.

— Ах, кажется теперь я понимаю, почему баронет решил сохранять здесь инкогнито… — пролепетала Черри.

Мисс Смит засмеялась и, кивнув собеседнице на прощанье, повернула свою гнедую обратно к конюшням.

— Покатайтесь еще, но не увлекайтесь, скоро ознакомительная экскурсия.

— Я помню, — ответила Черри, не надеясь на этот раз, что мисс Смит ее услышит, всадница удалялась не оглядываясь, — Очень жаль… Очень жаль, что она не слышащая. Но тебя я бы такой наезднице тоже не доверила. Она слишком резко натягивает повод. Бедная гнедая...

Вернувшись к паддоку после прогулки, Черри расседлала Резеду, провела ее в денник и, поглаживая серебристую шерстку, поблагодарила. В деннике было чисто, но Черри все же взялась за щетку и совок и немножко прибралась. Потом она направилась к выходу из конюшен, чтобы справиться у Грея, когда нужно будет кормить и поить лошадь. Черри неспешно шла по длинному коридору мимо денников и любовалась лошадьми. Яркий солнечный свет сквозь круглые окна с под крышей освещал влажные полы и от них поднимался легкий парок. Тишина нарушалась только похрустыванием и пофыркиванием из денников. Но стоило только Черри подойти к выходу, как тишину разорвали чьи-то визгливые крики. Пухленькая девица сварливо кричала и размахивала руками прямо перед носом невозмутимого лорда Грея, конюха, как полагала возмущенная чем-то юная особа.

— И не конюхам всяким мне указывать! Неужели наши деньги не такие как у остальных! Кто им позволил подсовывать нам третий сорт вместо примы? Я лично намерена получить экскурсию в исполнении самой директорши и без этого не уйду! Еще и конюх всякий набрался наглости и требует от меня, чтобы я убирала навоз за их клячами! Я — Аделаида Чизертон, наследница Роквулхолла, по-вашему возьму в руки метлу? Если уж возьму, то вы первый об этом пожалеете! Что за богадельня!

Отец Аделаиды, сопровождавший ее, бледнел и краснел, но даже не, попытался урезонить свое чадо. Черри пришла на помощь молчавшей мисс Смит.

— Ну что же, вам, вероятно, стоит дождаться, когда мисс Льюис освободится от дел и проведет экскурсию персонально для вас, а мы, с вашего позволения, начнем прямо сейчас.

Мисс Смит кивнула, и они пошли по аллее к замку, начиная маршрут.

— Новеньких сегодня всего трое, — тихо сообщила Черри преподавательница сравнительной лингвистики, — Эллис Сильверстоун тоже отказалась от экскурсии, она прошла ее онлайн еще дома.

— А я вот с удовольствием пройдусь, если вас это не затруднит.

— Не затруднит, я очень люблю это поместье. И по доброй воле не покину его никогда… — светловолосая мисс Смит улыбнулась Черри и та вдруг поразилась, какой тихой грустью наполнились прозрачные серые глаза девушки.

— Вас могут вынудить его покинуть какие-то особые обстоятельства? — осторожно поинтересовалась Черри у своей собеседницы.

— О да! Совсем особые обстоятельства… Признаться в последнее время, мне с трудом удается сбегать от этих обстоятельств, — улыбнулась девушка и едва заметно кивнула в сторону паддока.

Черри мигом сообразила о чем говорит мисс Смит.

— Но он же джентльмен и не станет...

— Уверяю вас, на свете нет таких джентльменов, которые не станут, если им приспичит… — перебила ее мисс Смит, — Но вам пока рано об этом задумываться...

Девушки шли рядом по бесконечной кленовой аллее и свободно беседовали в полной тишине. Но не судьба была сегодня тишине сохраняться достаточно долго. Из-за спины до Черри вдруг донеслись звуки визгливой речи с отчетливым австралийским акцентом.

— О чем это она толкует? Неужели принцу не слабо было скинуться лягушонком? Этот конюх и есть Грей? Сам Грей? Седьмое состояние в графстве?

Аделаида преградила им дорогу с внезапностью вынырнувшей неизвестно откуда белой акулы.

— Вы же намеревались проигнорировать экскурсию в нашем обществе? Неужели слово наследницы Роквулхолла не стоит тех денег, которые заплачены за первый сорт? — осадила Аделаиду Черри.

— Ой, вы подумайте! Уж ты-то благородная как нельзя! Прямо будущая герцогиня Крейстон ни дать ни взять! — вскипела Аделаида, развернулась на сто восемьдесят градусов, взрыхлив каблуками песок аллеи. Затем она негодующе фыркнула и унесла прочь и свою особу, и свое негодование.

***

Черри едва успела переодеться к чаю. В просторной столовой пансиона царил григорианский стиль. Девушке нравились более романтичные интерьеры, но здесь практицизм и эклектика григорианской эпохи сочетались так гармонично, что она залюбовалась резными панелями на стенах, мебелью и широкими плафонами. Черри быстро нашла свое место за столиком на четверых, изящная надпись на глянцевой карточке известила ее об этом. Черри села на предназначенное ей место и только успела оглядеть сервировку, как у стола появилась тоненькая шатенка в кремовой блузке и юбке темно-шоколадного цвета. Нежное, немного бледноватое личико девушки освещали темно-карие глаза с янтарной искоркой в глубине радужки. Девушка улыбнулась и ее строгое личико сразу озарилось внутренним загадочным светом.

— Милни Райс, — представилась девушка и добавила, — Я курирую ваш курс.

— Очень приятно, — кивнула Черри и тоже улыбнулась в ответ.

— Хорошо, что вы так пунктуальны, мисс Ливси. Остальные новенькие запахдывают.

— Может быть, они заблудились?

— Не думаю, скорее всего, просто зависли перед зеркалом. Вижу, вы предпочитаете в одежде классический стиль?

Черри мельком оглядела свой наряд — платье из небелёного льна с прошвой на рукавах и воротнике, и призадумалась. Может быть, ее манера одеваться кого-то раздражает и в этом причина ее одиночества.

— Что-то не так с моим платьем?

— Только то, что оно демонстрирует ваш безупречный вкус. Вы сами выбираете наряды? — спросила Милни и сняла с фарфорового чайника стеганый чехол.

— Ну, да, сама, — растерянно призналась Черри, — Правда мама считает, что мой стиль безнадежно консервативен.

Милни выразительно приподняла бровь и еле заметно качнула головой, выразив почтительное несогласие с мнением миссис Ливси. Одновременно она принялась разливать чай по чашкам, остальные сотрапезницы, уже пробирались между столиками к ним. Все пансионерки находились на своих местах и приступили к чаепитию. К столику Черри и Милни подошли с разных сторон высокая, спортивная темноволосая девушка с ослепительно синими глазами и пышно разодетая толстушка в вечернем платье, увешанная бриллиантами.

— Аделаида! — представилась толстушка и бесцеремонно плюхнулась на стул перед карточкой со своим именем.

— Эллис, — холодно сказала синеглазая спортсменка и почему-то принялась бесцеремонно изучать лицо сидевшей напротив Черри.

Черри тоже непроизвольно, вопреки воспитанию и хорошему тону, засмотрелась на свою визави, припоминая, где они раньше встречались. А то, что встречались, совершенно определенно, иначе, откуда бы ей были так знакомы черты лица Эллис. Знакомы до мельчайшей черточки, до мелькнувшего микровыражения. Девушка нахмурилась и Черри поняла, что Эллис, как и она сама, пребывает в недоумении.

— Прошлое лето, Бат, теннис с Арни Дасти? — спросила Эллис.

— Никогда не бывала в Бате, — покачала головой Черри, — И даже не слышала об Арни Дасти.

— Вам позавидуешь, — буркнула синеглазая Эллис и добавила, — Я бы тоже предпочла о нем не слышать.

Легкая улыбка коснулась губ Милни Райс и она скрыла ее, промокнув губы салфеткой. Пышная красотка Аделаида молчала за столом как каменная, а Черри мысленно молилась, чтобы так было и дальше. Но молитвы нынче были не впрок. Аделаида, зажав в кулаке чайную ложку вместо десертной, азартно вонзила ее в пудинг с вишневым сиропом. Последствия не заставили себя долго ждать. Ослепительно яркие пунцовые пятна от брызнувшего сиропа, моментально оросили ярким крапом кремовую блузку Милни, сидящей напротив.

— Ой! Я оплачу, если только это не от кутюр!

Милни Райс ободряюще улыбнулась Аделаиде, и промокнула пятна салфеткой.

— Пустяки, к чаепитию с новичками я никогда не надену вещи от кутюр. Блузку сшила я сама. И вас готова научить, для желающих здесь есть дополнительный курс.

— Клево! — успокоилась Аделаида, — Нет, шитье это не для меня. А ты как думаешь, эта Смит не глумилась над нами, и в конюшнях действительно ковыляет принц-лягушонок?

Свой вопрос Аделаида адресовала Эллис Сильверстоун, удивив ту неимоверно.

— А-а-а? О чем ты?

— Стоп! Разве это не ты мне сыпанула углей за хибот в кленовой аллее?

— Это была я! — вмешалась Черри, — Вы нас просто спутали.

— Точно! — восхитилась Аделаида, — Спутать вас всех немудрено. Сидите тыщу лет на своем обмылке и каждый каждому, как щенок русской борзой, сам себе брат, внук и собственная прабабушка.

Эллис расхохоталась первой, потом к ней присоединилась Милни Райс, к негодованию Черри.

— Вот зря веселитесь, свежая кровь это для вас, островитян, самое нужное сейчас, пока еще не поздно. Представьте, когда мать отправила меня из Австралии сюда, к отцу, я пару недель вообще не могла сообразить где он, а где его мажордом. И до сих пор не уверена, папаша привез меня сюда, в эту богадельню, или его двоюродный библиотекарь.

Теперь засмеялась и Черри, а Аделаида продолжила.

— Вот только жаль, что я довела до ручки здешнюю мадам, и она заявила конюху, что пансион не выдержит нас двоих. Папашка или его библиотекарь заберет меня отсюда еще до ужина. В какой-то Швейцарский пансион...