Где мой рассудок?

Пустыня. Желтые постельные пески распростёрлись под синим небом. Опять. На небе нету ни облачка…

Почему я возвращаюсь сюда, каждый сон, вновь и вновь?

Это даже не кошмар — это уже часть моей жизни.

Это — головоломка, которую невозможно просто взять и решить.

В этой ситуации даже не нужно мыслить как человек, здесь нужно чувствовать.

Горячий ветер разбудил меня от этих размышлений, словно он и есть проводник в этот мир пустынь. Желтый дружелюбный песок обвил в свои горячие объятия мои босые ноги, что были закопаны ветром, пока я лежал. Но мне не жарко, хоть я и чувствую тепло. Я встаю, оттряхиваю свою одежду от песка, и отправляюсь туда, куда падает мой взор.

Единственное — что я и понял из всех этих осмысленных снов — так это то, что куда бы я ни пошёл — я пойду в верном направлении. Добрая судьба или злой рок? Не имеет значения. Моя поступь по песку медленная и бесшумная. Тёплый ветер перебирает мои волосы, словно бы отвечая, что я выбрал верное направление. Опять. В который раз подряд.

Я просто иду вперёд. Я просто иду. Из раза в раз.

Именно поэтому я и не писал в этих дневниках свои предыдущие сны. Они были однообразны, как тогда, в машине, но с этим сном многое изменилось. За место старых кусочков пазла завезли новые. Что не могло не пугать, с каждым новым шагом по Пустыне.

Я продолжал разгуливать по песчаным дюнам, размышляя, как закончится сон в этот раз. Я примерил множество вариантов, но никогда не мог бы догадаться, что он закончится так, как завершился на этот раз.

По мере моего продвижения по пустыне — ветер становился всё сильнее и сильнее, пока, в конечном счете, не превратился в настоящую песчаную бурю. Острые кристаллики песка впивались в моё лицо, с подачи сильнейших дуновений ветра. Я прикрыл лицо руками, и опустил голову вниз, продолжая идти вперёд. Сон изменился. Сон стал беспокойным, повторял я про себя, продолжая сопротивляться ветру.

Я молил себя проснуться, ибо мне становилось страшно от размышлений о том, что могло произойти дальше, а ведь, по сути, сон только начался. Но к концу пока дело и не шло, а я продолжал идти, наперекор буре, пока не запнулся об что-то твёрдое, и не упал навзничь на раскалённый песок. Хоть я и смотрел под ноги, но в такую сильную бурю я не мог различить практически ничего, включая даже свои босые ступни.

Я упал. И лежал так, выбившись из всяких сил, пока тем временем буря продолжала заметать меня. Я лежал и думал, закончится ли этот сон вообще, или же мне придётся навечно бороться с беспощадными песками среди безлюдных дюн. Но затем я заметил, что ветер начал ослабевать, а мысли мои были забиты думой о том, об что же я споткнулся, ведь доселе, в Пустыне Разума — я не встречал ни одного камушка, даже самого мелкого.

Когда я вновь уговорил себя встать на ноги — ветер абсолютно стих, и пески, что несколько минут назад раздирали моё тело в клочья — безвинно успокоились и лежали мёртвым грузом, ожидая следующего прихода мятежного ветра. В один момент пустыня залилась ярким, ослепляющим светом. Я зажмурил глаза от боли, а когда открыл их вновь — вокруг была необъятная тьма. По началу мне подумалось, что я ослеп. Но чуть позже, в опровержение этому, вокруг меня появился бледный свет радиусом не более шести метров, центром которого являлся я.

Чуть позже, свет появился и рядом с объектом моего столкновения.

Свет окружал черную лошадь, которая контрастно лежала под белом светом на желтом песке. В этой лошади я моментально узнал спутника предыдущих моих путешествий по Пустыне. Я обошёл её вокруг, осматривая её тело.

Поправочка: Обезглавленной мертвой лошади.

Как только я заметил кровь на песке, которую, по идее, должна была замести буря — свет вместо белого стал тревожно красным, включая и свет, окружавший меня. Надрез на шее у лошади был настолько ровным, что я даже вздрогнул от мысли о том, что посчитал это красивым. Головы нигде рядом не было, лишь красный песок, анархично лежащий поблизости.

Благодаря надписи на черной шерсти: «ВСПОМНИ ИМЯ!», я окончательно убедился, что это та самая лошадь из моих прошлых снов, или же видений. Я так и не понимал, чьё же имя мне нужно было назвать. Своё я знал отлично, хоть и не люблю о нем говорить. Я не настолько сильно впал в беспамятство. Я не знал, кого я должен был назвать, но что-то явно постоянно вертелось на языке. Простое имя. Не кличка — имя.

Я отошёл от лошади на несколько метров, пока она совсем не скрылась в темноте, оставленная моим свечением, которое, как только я отошёл от неё — стало вновь белым. Затем я так и продолжил пятиться назад, просто не понимая, что мне делать дальше, так как в прошлых снах я получал дощечкой по лицу от Дона, но так и не понял, что это значило, и теперь, скорее всего, мой сон пожрёт меня во тьме за неразгаданную тайну. Уснул, но так и не смог проснуться. Моя лунная походка длилась до того момента, пока я не врезался спиной об что-то каменное и холодное. Обернувшись, в свечении, я увидел белую стену, похожую на те, которой обделяли свои владения короли, правившие в средние века.

Удивлённый ещё одним новым обстоятельством в этом сне, я, шаря руками по стене двинулся влево, пока не наткнулся на высокую деревянную дверь, которая являла собой вход в крепость.

Я был абсолютно растерян, и по этой причине некоторое время просто разглядывал строение, в том месте, которое обделяло мой свет. Мне было страшно, и одновременно интересно узнать о том, что находится по ту сторону дверей, или же за пределами моего света.

Но тут я заметил, что наверху появилось новое свечение, но уже фиолетового цвета. На сторожевой башне крепости сидел Ворон.

— ГЛУПЕЦ! — раздался хриплый громкий смех, что вздымал подо мной пески, — ТЫ НИКОГДА НЕ СМОЖЕШЬ ОТКРЫТЬ ЭТИ ДВЕРИ, ПОКА НЕ ВСПОМНИШЬ ИМЯ!

Ворон взирал прямо на меня. Несмотря на ужас, что напал на меня, я заметил отвратительные раны на шее, и тут же вспомнил, что это был за ворон. Запекшаяся кровь на черных перьях, и держащаяся на “честном слове” шея. Ебучая обезглавленная ворона собственной персоной.

— НЕ СТРОЙ ДОГАДКИ КТО Я ИМЕННО ТАКОЙ. Я ЗНАЮ, ЧТО У ТЕБЯ МНОГО ВОПРОСОВ, НО ТЫ ВЕДЬ УЖЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО Я ОТВЕЧУ, НЕ ТАК ЛИ? ВЕДЬ ЭТО ИМЕННО ТВОЙ СОН.

Громогласный голос Ворона всё так же продолжал вздымать подо мной пески, не давая им времени на то, чтобы залечь обратно, из-за чего постепенно вновь начала подниматься чертова буря.

— СКОРО ТЕБЕ БУДЕТ ДАН НОВЫЙ КУСОК ПАЗЛА. САМЫЙ ЖИРНЫЙ КУСОК ПАЗЛА. УПУСТИШЬ ЕГО — НИКОГДА НЕ ПРОЙДЁШЬ ЗА ЭТИ ВОРОТА, СООТВЕТСВЕННО, НИКОГДА НЕ ВСПОМНИШЬ КТО ТЫ ЕСТЬ, И КТО ЕСТЬ ТВОИ БЛИЗКИЕ, И ЧТО ЕСТЬ ЭТОТ ДОМ, И ПОЧЕМУ В НЁМ ОКАЗАЛСЯ ИМЕННО ТЫ.

На последних его словах буря поднялась окончательно. Песок поднялся настолько плотно, что даже закрыл мне свет, исходящий от Ворона. Я хотел задать вопрос, но сразу же почувствовал, как мой рот забило горячим песком. Раздался раскат грома, а в след за ним подо мной заиграла тихая музыка, перебиваемая суровым ветром. Первое время я не мог разобрать мотив, но позже отчетливо услышал ключевые слова, по которым я определил — что это за песня.

— Where is my mind??

Затем мой свет исчез, а я был полностью похоронен под горячим песком.

Наступила абсолютная темнота.

***

Она уже всё знала, от чего страх ещё больше разжёг в ней желание спасти его.

Именно так начинался конец.