И грянул гром.

Ураганный ветер бил в затылок, из-за чего посреди дня стало прохладнее. Ветер гнал на нас огромную чёрную тучу.

— Врубить кондёр? — спросил Дон, прикуривая от автомобильного прикуривателя.

— Вовремя ты. Нет. Кондёр не нужен, тут и так сзади ветер нехилый задувает, — говорил я, высовывая руку из окна, — Я капризный как принцесса, да, Дон?

— Тааа! — завопил во всё горло мой водитель.

Сзади произошёл первый проблеск молнии, сравнимый своей неожиданностью с грузовиком, который вылетел на встречную полосу, а тебе в глаза бьют белый яркий свет из его фар. Вслед за молнией последовал неслабый рокот грома.

— Я обосрался, — проговорил Дон, тем временем, как его худые бледные руки мёртвой хваткой вцепились в кожаную обивку руля.

— Я тоже, выдавливай из этой малышки всё, ибо мы доедем до Паланик двадцать три в качестве обгоревшего корыта, которое устроило нехилый фейерверк, когда по нему шарахнула молния.

— Ну, не думаю, что машина прямо взорвётся.

— А ты вспомни, что мы с тобой везём целый ящик амуниции.

Дон вдавил педаль газа в пол, и мне стало казаться, что мы едем быстрее ветра. Впервые за всё лето я почувствовал прохладу, от которой мне буквально проветрило мозг. Такими темпами мы и достигли Паланик двадцать три вовремя, пытаясь сбежать от огромной тучи, что гремела как целая флотилия, и сияла как китайский новый год. Дон распахнул двери машины, приказывая как можно быстрее выметаться из неё, ибо туча уже висела над нами, сверкая своими ножами-молниями. Последовав его указу, я вылетел пулей из машины и отпёр ворота ключом, не обращая внимания на “сползшую” с забора вниз мёртвую ворону. Затем я пересёк небольшой двор из каменных плит и мигом залетел в прихожую дома, ожидая, когда подойдёт Дон. Долго ждать не пришлось.

Ему нереально повезло, ибо как только нога его вступила за грань прихожей — с неба хлынул ливень, предварительно ударив раскатом грома. Чернота накрыла это место. Ветер стих, а в нос ударил запах свежего воздуха. Мы добрались. Дон прикурил сигарету, а мне резко захотелось кружечку кофе.

— Слушай, сбегай-ка в дом и посмотри, нет ли там хотя бы горстки кофейных кристалликов? — попросил Дона я, любуясь, как армия из капель дождя разбивается о землю.

— Ща, — вымолвил Дон, и удалился в дом.

До сих пор сверкали молнии, свежий прохладный воздух полностью перечёркивал жару. Я чувствовал, как внутри меня что-то встало на место. Это чувство сравнимо с тем, когда ты понимаешь, что ты дома и в полной безопасности, или наконец-то выдернул занозу из пальца. Наверное, это было со мной, потому что я думал, что получил этот дом незаконно, и сейчас сюда завалятся приставы с полицией и прогонят нас, но такого не происходило. А если честно, то я даже смутно не могу вспомнить, откуда я имею этот дом. После нескольких ударов молнии раздался мощный громовой раскат.

Калитка во двор резко и с грохотом распахнулась, и с грохотом захлопнулась. Поначалу, я подумал, что это игра ветра, но позже услышал душераздирающий крик:

— АХАХАХА! Я ЖЕ ГОВОРИЛ — СЪЁБЫВАЙТЕСЬ, МАТЬ ВАШУ! Я ВАС ПРЕДУПРЕЖДАЛ!

Затем я заметил, как с двери стекает грязь, оставленная чьим-то ботинком. Затем дверь повторно распахнулась, под гнётом чьего-то чёрного, тяжёлого бота, а затем повторно захлопнулась.

— СТЕРВОЗНАЯ ДВЕРЬ! — вслед за этими словами, я услышал какую-то возню за забором.

Затем двери пришлось очень много раз открываться, и пытаться закрыться, пока она и вовсе не рухнула навзничь, ибо она вся была продырявлена из крупнокалиберного пистолета. Блеснула молния, а через то место, где раньше стояла железная калитка, прошёл высокий, худой человек, полностью одетый в чёрную одежду. В левой руке он держал отвердевший труп вороны, с которой капала вода, вперемешку с кровью. Водный пистолет, стреляющий вишнёвым соком.

— НЕ ОБОСРАЛИСЬ ЕЩЁ? Я ЖЕ ПРИКАЗЫВАЛ ВАМ УХОДИТЬ ОТСЮДА — ЭТО МОЯ ЗЕМЛЯ — МОЙ ДОМ — МОЯ ДЕРЕВНЯ — МОИ ЛЮДИ! РАЗ ВАМ НЕ ХВАТИЛО ВЫПУЩЕННЫХ КИШКОВ — ТО ТЕПЕРЬ ВАС БУДЕТ ОЖИДАТЬ ВЕЩЬ НАМНОГО ХУЖЕ. А ЗАТЕМ — Я ПОВТОРЮ ЭТО ВСЁ НА ВАС! — кричал человек в чёрном, перебивая шелест ливня.

Блеснула молния. Настолько яркая молния, что свет её заливал сам Ад. Но даже сквозь блеск молнии я увидел, как сверкают глаза этого безумца. Он был в ярости. Он застал нас врасплох.

Чёрный человек, освещаемый светом молнии, прошёл в середину двора и смотрел мне прямиком в глаза, растопырив руки, словно бы он ожидал тёплых объятий. Но даже на таком расстоянии я чувствовал, как от него веет морозом. Наверное, это и чувствуют люди, когда находятся рядом с отморозками.

— Я же обещал тебе что-то страшное? — говорил человек в чёрном, поднимая руку с вороной к груди.

Теперь, ворона с распахнутыми крыльями выглядела как медаль, или штришок, подчёркивающий и без того мрачный стиль его одежды. Затем он поднял ворону к самому рту, преподнося её к губам. Тем временем из двери дома вышел Дон.

— Тут нет этого кофе, поэтому можешь воду с улицы полакать, всё равно на вкус одно и то же, — говорил Дон, вертя в руках пачку сигарет.

После чего он обернулся, и увидел нашего нежданного гостя в тот самый момент, когда он жадно вцепился вороне в шею, заглотнув голову, а затем оторвал её от тела, жадно дёрнув в сторону туловище несчастного животного.

— Пиз-дец, — промолвил Дон, а я же — замер в шоке и мерзком ужасе.

Настоящий отморозок.

Кровь, льющаяся с головы вороны, была запекшейся и с трудом вытекала из тела, но всё же смогла немного залить двор. После “трапезы” психопат выплюнул голову и отбросил тело в сторону.

— СЛЕДУЮЩИМИ — БУДЕТЕ ВЫ, ЕСЛИ НЕ СЪЁБЕТЕСЬ ОТСЮДА ХОТЬ К ЧЁРТУ НА КУЛИЧИКИ! ВЫ МЕНЯ СЛЫШАЛИ! — кричал он, наперебой дождю.

После чего удалился, с грохотом пройдясь по изрешечённой и упавшей двери калитки. Мы хотели было его остановить, но были до такой степени шокированы, что даже не смогли сдвинуться с места. Кажется, что у Дона из рук вывалилась пачка. Дальше действовать было поздно. Мы некоторое время молчали.

— Что это было? — раскрыв рот, спросил Дон.

— Ужин засохшей вороньей головой?

После чего Дон поднял пачку и закурил.

— Блядь. Тут точно нет кофе? — с досадой спросил я.

— Послушай, сейчас какой-то фрукт изрешетил нашу дверь, потом наорал на нас, отгрыз голову мёртвой вороне и ушёл, а тебя волнует какое-то кофе?! — выпуская клубы дыма, проговорил Дон.

Сверкнула молния. Я так ничего и не ответил, глядя на голову вороны и вслушиваясь в шум дождя. Дон удалился, а мне невероятно сильно хотелось рассмеяться, что я и сделал, когда Дон отошёл на достаточно большое расстояние. Хлестал дождь, зияли молнии.

Немного отойдя от недавних событий, я понял, что очень сильно хочу спать и есть, ибо не ел уже целый день-два. К счастью, как только я вошёл в коридор, то в нос мне ударил запах яичницы. Зайдя на кухню — я мигом бросился к оставленной мне Доном тарелке. Яичницу я запил чаем, и осталось решить только вопрос со сном. Кажется, что спальные комнаты располагались на втором этаже дома. Взобравшись по лестнице, я тут же услышал храп Дона. Насчёт спальных помещений я не ошибся.

На втором этаже осталось две незанятых комнаты. Я наобум выбрал ту, что выходила на задний двор, о котором я узнал лишь благодаря этому окну, ибо в прихожей, где я сидел и наблюдал, как один из местных жителей с аппетитом поглощает голову вороны, ту дверь, что вела в задний двор — совсем не было видно.

Я плюхнулся в неготовую постель и тут же заснул.

Наутро я проснулся и понял, что нам уже буквально объявили войну.

Каждое новое утро становилось всё интереснее и интереснее.