9. ОБРАЗЦЫ.

Клаэс открывает глаза. Ему кажется, что горизонтального положения он так за всё неопределённое время и не сменил, хоть обстановка вокруг и преобразилась. Причём радикально. Стены обклеили синими обоями в белую полоску, завезли дорогую новую мебель, повесили красивую люстру и сменили даже кровать, на которой лежит Клаэс, она стала гораздо просторнее. Перед кроватью на стуле сидит девушка с длинными каштановыми волосами, забранными в косу, и сочувственно смотрит на Андера. Её он замечает первой, но кроме них в комнате находится ещё несколько человек.

— Когда вы уже отучитесь со мной спорить? — Оскорблённо спрашивает у присутствующих сидящий на подоконнике Игорь.

На диване, стоящем у противоположной от кровати стены метрах в четырёх, расположились ещё два человек, которых Клаэс усердно рассматривает, но не может признать. Высокий худой юноша с повязкой на глазу сидит прямо, колени сомкнуты, ладони сложены на них, тонкие губы плотно сжаты. Всё его существо излучает скорбную робость, даже взгляд какой-то затравленный, как будто последние несколько часов незнакомец был подвержен коллективному унижению, которое, по его мнению, заслужил и теперь продолжает сам себя укорять. Рядом с ним, забравшись на диван с ногами и прижимая покрытые болячками колени к груди, сидит хмурая рыжая девочка с усыпанным веснушками лицом. Она диким волком, исподлобья смотрит на Клаэса, ничуть не стараясь скрыть свой исключительно недружелюбный настрой.

— Здравствуй, — произносит девушка с косой и чуть наклоняется вперёд. — Меня зовут Марина. Не бойся нас. Мы — твои друзья.

— Ага, друзья по несчастью. — Игорь трагично вздыхает и раскуривает сигарету.

— Где я? — Хрипло и едва разборчиво спрашивает Клаэс, обращаясь непосредственно к нему.

На этот раз ничто не препятствует ему в том, чтобы попытаться принять сидячее положение. Нет ни ремней, ни чего-то другого, что сковывало бы движения. Никаких неприятных ощущений в теле он не чувствует, как, в общем-то, и самого тела в принципе. Каждое движение даётся очень тяжело, мышцы атрофировались и не подчиняются. Марина заботливо приподнимает подушку, чтобы Клаэс мог откинуться на неё спиной.

— Ты в безопасности, — отвечает девушка, и её приятному, успокаивающему голосу хочется верить.

— Прости, мне пришлось тебя сдать, — с наигранным сожалением признаётся Игорь. — Но так ты хотя бы жив и скоро вернёшь способность полноценно соображать. В некотором очень извращённом смысле я тебя спас.

Рассмотрев Игоря внимательнее, Клаэс замечает, что у того разбита губа. В мыслях вдруг ясно воссоздаётся сцена, которую Андер видит глазами другого человека, чью личность не удаётся распознать. Провинившийся Игорь снизу вверх опасливо, но с готовностью принять наказание смотрит на того, кто гораздо сильнее. В Клаэсе по неясной причине закипает гнев, его рука замахивается и наносит пощёчину столь сильную, что Игорь не удерживается на ногах. Клаэс вздрагивает и зажмуривается. Гнев сменяется стыдом.

— Я тебе многое не рассказал при прошлой встрече, — Игорь тушит бычок о подоконник, спрыгивает, проходит к кровати и садится в ногах Клаэса. — Сейчас исправлюсь, деваться уже некуда. Начнём со знакомства. Моё имя ты знаешь, Марина тоже представилась, а вон те двое — Артур и Надя. Мы такие же, как ты и Нэми. Нас собрали здесь против нашей воли. Есть очень серьёзные ребята, которые занимаются изучением наших возможностей. Ставят экспериментальные задачи на выносливость, поручают всякое, а в финальной части препарируют, разбирают наши мозги по кусочкам, чтобы понять, как мы устроены. Для этого они построили лаборатории, где сами почти безвылазно обитают и содержат тех, кого поймали для опытов. Я сам там не был, но могу сказать, что это как концлагерь, только вместо общественных работ — бесконечные тестирования и хирургический стол. Свои лаборатории они называют Базами. Сейчас ты находишься в доме одного из сотрудников Базы, который долго проработал там и однажды решил провести своё личное независимое исследование, заключающееся в том, чтобы подопытные не чувствовали себя заключёнными. У нас, несомненно, больше привилегий, чем у тех, кого содержат на Базах. Их буквально похитили и удерживают против воли, но нас из семей не крали. Наш папочка насобирал нас по разным приютам. Он считает, что в «домашней» обстановке мы можем успешнее развиваться, и хочет доказать это своим коллегам. Пока получается плохо. Я уже упоминал, что наши способности врождённые и передаются исключительно по наследству, их нельзя получить внезапно. На Базах их называют Коэффициентом, а нас — Образцами. Не существует какого-то конкретного максимума, условно его рассчитывают от ста. Коэффициент присваивается, исходя из уровня предела возможностей. Мой, например, 31, но это на данный момент. Раньше был 39. У Артура — 28. У Нади — 14. Марина почти бесполезна, её Коэффициент — 2. Сейчас я поясню, откуда, собственно, мы взялись в приютах. Исходя из собранной на Базах статистики, крайне редко бывает так, что два Образца образуют семью и рожают детей. В большинстве случаев Образцом является только один из родителей. Если Образец-мама вынашивает ребёнка от обычного мужчины, то всё проходит хорошо. Если Образец-папа оплодотворяет обычную женщину — при родах она умирает. Без исключений. Мы в некотором роде паразитировали в утробах своих матерей, питаясь их жизненными силами, количество которых не было рассчитано природой для подобной нагрузки. Физиологически мы ничем не отличаемся, но точнее будет сказать, что на Базах пока просто не разобрались в этом окончательно. Все их знания о нас по-прежнему довольно субъективны. Если бы я сам знал о себе всё, то с радостью поделился бы открытиями.

Клаэс слушает Игоря очень спокойно и ничему не удивляется. Всё это как будто бы уже было известно ему прежде, но хранилось где-то глубоко на задворках памяти.

— Иногда некоторые более сговорчивые Образцы с Баз удостаиваются прогулки. Их водят по приютам, чтобы они искали там себе подобных. Мы не единственные, кого нашли таким методом, просто у нашего папочки тоже есть ограничения. Руководство сочло, что четверых детей ему вопле хватит для развлечения. А теперь появился незапланированный пятый. Я не могу обещать, что нам разрешат тебя оставить. Надеюсь, папочка решит этот вопрос. Перейдём к инструктажу.

Игорь откидывает одеяло, чтобы Клаэс мог увидеть собственные ноги. На правой щиколотке застёгнуто металлическое кольцо шириной примерно в три сантиметра. Оно безупречно гладкое и очень тонкое, на какой-либо замок или стык нет и намёка.

— Это индикатор показателей твоей жизнедеятельности: пульс, давление и всякое такое. Каждый из нас очень важен, так что если попытаешься убить себя втихушку, дабы избавить себя от участи вечного узника, то сработает сигнализация, и папочка тебя реанимирует. Сигнал тревоги незамедлительно поступает прямиком на его наручные часы, которые он никогда не снимает, и на Базу заодно. Я пару раз уже пытался. Не вышло. Сразу сделаю ещё одно очень важное предупреждение: пытаться убить папочку тоже бесполезно, потому что на его ноге такой же индикатор. Если с ним что-то случится, то здесь моментально окажется вооружённая армия, чтобы тебя обезвредить. Повторюсь, важен каждый из нас, так что убивать тебя не станут, просто заберут на базу. Там будет хуже, просто поверь мне. Передвигаться ты можешь только до забора, датчик в индикаторе отслеживает каждый твой шаг. Да и бежать тебе больше некуда. Ох, я чуть не забыл рассказать самое главное! Два дня назад ты умер. Выкрасть тебя из дурки не составило труда, у Базы везде есть свои люди. Нам было известно, что твой лечащий врач вроде как приходится тебе другом, потому мы ждали пятницы. На выходных его не бывает на работе, когда он вернётся в понедельник — то есть завтра — ему скажут, что ты скончался поздней ночью от сердечной недостаточности. Было проведено надлежащее вскрытие, тело провело в морге положенные сутки, а потом было захоронено. Родственников у тебя нет, на прощание звать никого не пришлось, так что никто не удивится. Твой доктор понервничает чуток и успокоится. Потому что имеется официальное медицинское заключение о твоей смерти. И могила. Так что теперь ты не Клаэс Андер, и даже не Коля Андреев. Ты — Образец № 241\14.

В комнате воцаряется тишина. Все выжидающе смотрят на Клаэса, но он никак не реагирует на столь шокирующее известие, внешне оставаясь по-прежнему невозмутимым. И это он как будто бы тоже уже знал.

— Ого. — Усмехается Игорь. — Вот это выдержка у тебя. Прям как у нашего папули. Мне одному так показалось, а?

Он задорно оглядывает присутствующих, но никто не разделяет его весёлости.

— В больнице я прожил бы не долго. — Делает Клаэс вполне обоснованный вывод.

— Это правда. Есть правила, согласно которым я должен сразу же доложить папуле, если случайно «встречу» кого-то из наших. Но я не самый добросовестный из его детей. Я не рассказывал ему о твоём брате, и о тебе не рассказал бы, но положение стало критическим. Пришлось поведать ему всю вашу историю с самого начала. Смотри, как он мне втащил, когда узнал. — Игорь тычет указательным пальцем в синюшную скулу. — Чуть челюсть не сломал. Все видели? Куда жаловаться на насилие в семье?

— Ты сам виноват, нам тебя не жаль. — Укоризненно говорит Марина, а затем обращается к Клаэсу, но гораздо ласковее. — Тот, кто тебе угрожает, и наш враг тоже.

— Не наш, а папулин, — поправляет Игорь. — Против нас он вряд ли что-то имеет.

— Он убивает тех, к-к-кто там работал, — с заиканием произносит Артур и будто сильнее смущается от того, что осмелился подать голос.

— Скольких он уже убил? — почти равнодушно спрашивает Клаэс.

— Семь человек.

— А если считать их семьи?

На этот вопрос никто не отвечает. Марина озадаченно переглядывается с Артуром.

— Наверняка нам известно только про сотрудников. Про их родственников мы тоже слышали, но без подробностей, — говорит девушка. — Теперь ты можешь расслабиться, здесь тебя никто не найдёт.

— Считай, что сейчас ты находишься под огромным непроницаемым куполом. — Говорит Игорь и вздыхает. — Вокруг дома установлены вышки, сконструированные на Базах, они излучают волны особой чистоты, которые блокируют распознание мозговой активности. Для таких, как мы, этот дом выглядит необитаемым. Ты исчез со всех радаров. Мы можем выходить на связь с кем-либо только по собственному желанию в одностороннем порядке. Убийце это не понравится, он будет искать тебя и, возможно, как-нибудь себя выдаст.

— Я видел его, — уверенно заявляет Клаэс.

— Мы знаем, — кивает Марина. — Игорь пытался увидеть его через тебя, но ничего не вышло, он стёр все следы своего присутствия.

— Но я всё помню, его зовут…

Клаэс застывает с разинутым ртом и растерянно моргает. Постепенно приходит ясное осознание, что он действительно забыл имя того человека, точно так же, как и его внешние черты. Андер даже возраст, пол или национальность с уверенностью не смог бы назвать, и это крайне возмущает, ведь он видел его на расстоянии вытянутой руки, внимательно рассмотрел и уж точно как следует запомнил.

— Тот тип заставил тебя руку себе в фарш искромсать, а ты ещё чему-то удивляешься? — Насмешливо спрашивает Игорь.

— Что мне нужно будет делать?

— Повиноваться. Прав у тебя больше нет. Напоминаю, что юридически — ты мёртв. Теперь ты буквально лабораторная крыса.

— Тебе обязательно вести себя так мерзко? — Сердито спрашивает Марина.

— А в чём дело? Что я не так сказал?

— Можно к-к-как-нибудь поделик-к-катнее.

— Нет, нельзя. Если вы настолько тупые, раз всё ещё не понимаете, что все мы тут крысы, то мне вообще не о чем с вами говорить. Представляешь, Клаэс, они считают, что папочка их любит. Бедные, несчастные сиротки настолько наивны, что почти боготворят его. Скоро, кстати, он вернётся и захочет лично побеседовать с тобой. Мне пора прилечь. Не скучай, Клаэс. Если понадоблюсь — я буквально за стенкой. Артурчик, пошли ставить капельницу.

Игорь с утомлённым видом выходит из комнаты, шаркая ногами, и вновь наступает тишина. Надя вскакивает с дивана и убегает. Марина печально вздыхает, провожая девочку взглядом, после чего оборачивается к Артуру, который тоже поднялся.

— Отдыхай и ни о чём не тревожься. Тебе нужно восстановить силы. — Обращается Марина к Клаэсу. — Я приготовила тебе одежду, если захочешь сменить больничную пижаму. Она в шкафу. Всё в этой комнате в твоём распоряжении. В семь у нас ужин, я поднимусь позвать тебя к столу.

С этими словами девушка встаёт и вместе с Артуром покидает комнату, прикрыв за собой дверь.

Оставшись один, Клаэс выжидает около пяти минут, дабы убедиться в том, что никто не вернётся. За дверью не слышны шаги и не ощущается постороннее присутствие. Он свешивает ослабшие ноги вниз, кладёт на колени руки ладонями вверх и какое-то время просто рассматривает бинты. Клаэс ощущает каждый заживающий порез в отдельности. Он помнит, как наносил их. Зажмурившись, он пытается так же припомнить и лицо сидящего напротив него за обеденным столом человека, но сделать этого не удаётся. Сознание воспроизводит лишь размытый образ манекена без каких-либо характерных признаков.

Затем Клаэс ещё раз обводит комнату взглядом. Ни на полках, ни на подоконнике, ни на каких-либо других горизонтальных поверхностях нет ни пылинки. Марина постаралась. Клаэс видит, как девушка подготавливает комнату перед заселением нового жильца. Марина простая и понятная, она похожа на мыльный пузырь, её можно видеть насквозь. Надя, например, чуть менее прозрачна. Она не любит посторонних людей. Девочка похожа на своего добермана. Ей, необходимо сперва как следует принюхаться, понаблюдать, а уже потом решить, достоин человек доверия или проще будет перегрызть ему горло. Артур безразличен к гостю. Он слишком занят самобичеванием, чтобы придавать весомое значение чему-то ещё. Артур убедил себя в том, что жалок и никчёмен. А вот Игоря проанализировать пока совсем никак не удаётся.

Клаэс упирается ладонями в края кровати, напрягаясь всем телом, чтобы встать, но ноги слишком ослабли и опорой служить больше не могут. Колени безвольно подкашиваются, и Андер падает на пол, как безвольная тряпичная кукла. Цепляясь за изголовье кровати, он кое-как поднимается и заново учится хотя бы держаться прямо, а уже затем предпринимает попытку сделать первый шаг. Получается не очень уверенно. Остановившись у подоконника, Клаэс сосредотачивается на осмотре двора. Территория, окружающая здание, обширна настолько, что из-за высоких клёнов не видно даже забора. В ментальной проекции вырисовывается расположение этого места относительно центра города. До его квартиры отсюда примерно сотня километров.

Все хаотично раскиданные детали паззла наконец-то складываются в единое целое, и перед Клаэсом предстаёт полноценная картина происходящего. Нэми случайно заметил активность того, кто убивает сотрудников Базы, установил с ним контакт и попытался убедить его остановиться. Возможно, если бы Нэми хватило сил, то он сам убил бы того человека. Перед этим брат оставил для Клаэса подсказки, но Нэми не был на все сто процентов уверен в своём поражении, потому устроил всё так, чтобы в случае благополучного возвращения незаметно устранить все следы, ведущие к тетрадям и тайнам. Нэми тоже догадывался о существовании лабораторий. Он, возможно, не стал бы вмешиваться, если бы жертвами становились только сотрудники, но убийца выкашивал целые семьи, преимущественная часть погибших не имела к Базам никакого отношения. Теперь Клаэс в плену у тех, на кого охотится убийца его брата.

Больничная форма пропахла потом. Клаэс решает, что не плохо бы и в самом деле переодеться в чистое, раз есть такая возможность. Большинству знакомых, которые продолжительное время имели возможность наблюдать за Клаэсом, его непробиваемое спокойствие казалось противоестественным. Даже теперь он не тревожится о своём положении. В данный момент от него мало, что зависит, так что толку переживать.

Клаэс заходит в персональную ванную комнату, снимает больничную форму и аккуратно складывает её в пустую корзину для грязного белья. Принимая душ, он старается не мочить перебинтованную руку. Переодевшись и выйдя из ванной, Клаэс устремляет взгляд на дверь, ведущую в коридор. Он знает, что та не заперта, и не только потому, что не слышал щелчка замка, когда Марина закрыла её за собой. Значит, гость волен покинуть свою спальню, ничто и никто ему в этом не препятствует.

Вдоль одной из стен просторного, тускло освещённого коридора однообразной вереницей тянуться двери. Там спальни остальных обитателей дома. Вторую сторону занимают огромные окна, занавешенные полупрозрачным тюлем и коричневыми шторами в цвет паркета. Из окон виден живописный пруд. Клаэс не может вспомнить, когда в последний раз имел возможность насладиться свежим воздухом, потому решает выйти на улицу.

В свои законные выходные Сергей не посещал больницу, он решил провести их с Адли. Вполне естественно, что после смерти своей лучшей подруги и печальных известий о попытке Коли совершить самоубийство племянница разительно переменилась, стала неразговорчива и мрачна. На восстановление прежнего эмоционального фона нужно время. Её родители заняты работой. Само собой, они тоже переживают за дочь, но доктору Василевскому всегда казалось, что он относится к девочке более чутко и лучше понимает её.

Вернувшись в понедельник на работу, Сергей первым делом навещает палату Коли, но та оказывается пуста. На удивление и негодование доктора Василевского администрация больницы равнодушно отвечает, что Николай Андреев скончался в ночь с пятницы на субботу.

Сергей приходит в ужас. Одно дело изучать психологический механизм стадий принятия и совсем другое — столкнуться с ним лично. Ещё до поступления в клинику общее состояние организма Коли находилось далеко не в лучшей форме, он был крайне истощён. Ситуация усугублялась с каждым днём. Но более всего прочего Василевский недоумевал, почему в момент констатирования смерти никто не уведомил его об этом, как лечащего врача. По всем правилам с ним должны были связаться в любое время суток по столь важному поводу. Администрация лишь пренебрежительно отмахивалась. Это казалось слишком странным, но Сергей не имел возможности на законодательном уровне предъявить претензию, так как не являлся Коле родственником. Долго сомневаясь перед этим, Василевский всё же решает рассказать о произошедшем Емельяну Мечникову. Он звонит ему с бессознательной надеждой на поддержку и утешение, описывает всё в подробностях, без утайки каких-либо деталей, а детектив в ответ после недолгого молчания произносит лишь:

— Понятно.

— Вам не кажется это странным? — Уточняет несколько ошарашенный столь безразличной реакцией Сергей.

Мечников тяжело вздыхает. Ему, в отличие от доктора, известно гораздо большее. Он даже усомниться себе не позволяет в том, что Андреев всё ещё жив. Просто теперь находится в другом месте.

— Нет. Спасибо, что позвонили, доктор. Я не сомневаюсь, что вы желали Андреевым только добра. Думаю, они тоже это знали. Вы сделали всё, что было в ваших силах.

В тот же день, несколькими часами позже детектив узнаёт, что трагическое предсказание Коли сбылось. Нейробиолог на пенсии Максим Темников минувшей ночью задушил подушкой своего пятилетнего внука, после чего повесился сам на ветви дерева во дворе своего дома. Сын Темникова в это время находился на торжественном мероприятии по случаю свадьбы друга.

Вернувшись домой — он обнаружил тела.

***

Клаэс сидит на берегу пруда и безмятежно наблюдает за утками. Они нисколько не встревожены его присутствием, некоторые прохаживаются совсем рядом. Вода кристально чистая, от неё веет приятной свежестью. Клаэс расслабленно делает глубокий вдох и закрывает глаза.

Он видит суетящуюся на просторной кухне Марину. Девушка вообще очень редко сидит на месте. Утром она встаёт раньше всех, чтобы приготовить завтрак на пять персон, потом убирает со стола и сразу же ставит что-нибудь в духовку к обеду. Между делом Марина обходит спальни своих младших «братьев и сестёр», чтобы забрать из корзин в ванной грязную одежду, отнести её в прачечную, расфасовать по цветам и загрузить в стиральные машины. Затем она прибирается в библиотеке и гостевом холле, протирает пыль с полок, подоконников и прочих поверхностей. На цокольном этаже расположен внушительных масштабов бассейн и спортивный комплекс для физических упражнений. За порядок там также отвечает Марина. После обеда она делает с Надей уроки по программе домашнего обучения. Марине приходится тратить особенно много сил и нервов на то, чтобы девочка выглядела опрятно и вела себя прилично. Стоит только выпустить Надю на улицу, как чистая одежда на ней рвётся в самых неожиданных местах и пачкается, будто девочка вместе со своей собакой кувыркается по земле. Длинные рыжие волосы всегда всклочены, коленки и локти разбиты, личико чумазо. Надя недружелюбная, необщительна, нелюдимая, а в определённом ряде случаев может проявлять агрессивность. Однажды она укусила Марину, когда девушка пыталась её причесать. Но управляться с хозяйством Марине вовсе не в тягость, ей приятно чувствовать себя полезной. Она уже давно не представляет интереса для исследований, но «папа» отстоял у своего руководства право на то, чтобы девушка осталась в его жилище в качестве домработницы. Ему некогда заниматься бытовыми хлопотами, а нанимать квалифицированную прислугу не вполне безопасно. Он предпочитает полностью изолировать своих детей от посторонних людей. Даже Марине не разрешено покидать ограждённую территорию. Если требуется купить что-то — она составляет список и передаёт «папе». Очень часто в работе по дому ей на добровольной основе помогает застенчивый Артур. Он тоже не любит разговаривать, потому что стыдится дефекта речи, да и в целом считает себя ничтожным. Артур тайно влюблён в Марину уже несколько лет. Девушка догадывается об этом, но не может ответить взаимность, ведь её сердце уже занято. Клаэс в полной мере ощущает тяжёлое, гнетущее чувство Марины к тому человеку, который формально значится её отцом. К Артуру она испытывает лишь сострадание. Надя иногда способна довести до бешенства, но в целом Марина относится к ней с нежностью, как к родной младшей сестре, у которой просто сложный возраст. А вот Игоря девушка даже немного боится. Она никогда не знает, что можно ожидать от «брата» в тот или иной момент, всё зависит от его настроения, которому свойственно часто и непредсказуемо меняться. Иногда Игорь являет собой воплощение дружелюбия, непринуждённо и по-доброму шутит, а в следующую же минуту может без веского на то основания обидеть грубым словом. Зачастую он слоняется по дому безмолвным призраком с навернувшимися на глазах слезами, потом хохочет без причины или впадает в затяжной транс, сидя без движений и широко раскрытыми глазами глядя в пустоту. Игорь умеет хорошо играть на пианино, которое стоит в библиотеке. Он часами музицирует в уединении, виртуозно воспроизводя шедевры мировой классики, а затем вдруг начинает нещадно и невпопад молотить пальцами по клавишам, сводя тем самых обитателей дома с ума, и длиться это может достаточно долго. Игорь любит поболтать, но никогда не говорит о том, что в действительности волнует его. Бывают дни, когда он выглядит так, будто достиг пика гармонии с самим собой и всем сущим, а через пару часов срывается на самое дно пучины отчаянья и всепоглощающей ненависти.

Ещё издалека Клаэс чувствует приближающуюся к нему Марину. Девушка останавливает в паре метров и учтиво интересуется его самочувствием. Оно не так уж ей и интересно, но «папа» просил быть с гостем внимательной и максимально дружелюбной, чтобы тот чувствовал себя комфортно в новой обстановке. Марина так же сообщает, что ужин готов. Есть не хочется, но Клаэс осознаёт, что это необходимо.

По пути к парадному крыльцу Марина зовёт Надю, занятую дрессировкой добермана. Повернувшись в сторону рыжеволосой девочки, Клаэс вдруг видит пожилую женщину рядом с ней. Незнакомка замечает на себе пристальный взгляд Андера и плавным движением отступает за ствол клёна, почти слившись при этом с тенью. Клаэс переключает внимание на Марину и понимает, что старушку видел только он.

За столом собираются не все, не хватает Игоря. Клаэс знает, что ему нездоровится, потому он остался в постели. Так теперь часто бывает. Марина, Артур и Надя подозревают, что он скоро умрёт, но не ощущают при этом осознании ярко выраженной скорби или переживаний.

Трапеза проходит в тишине. Никто не пытается завести разговор. Ест Клаэс без аппетита, и почти не чувствуя вкуса. Поблагодарив Марину за ужин, он отправляется на второй этаж. Не смотря на то, что перед этим он проспал почти двое суток, его снова клонит в сон. И всё же дверь своей спальни он проходит мимо, решив перед этим навестить Игоря.