Юность. г. Колпино.

Немного истории

В эти несколько последних лет Борис Ельцин вел абсолютно беспощадную, циничную борьбу за личную власть!

Если рассматривать те события с юридической точки зрения, то Борис Ельцин и его окружение совершили государственный переворот, расстреляв из танков законно избранный парламент Российской Федерации. Ельцин продолжил абсолютно беспощадную, циничную борьбу за личную власть. Ради этой борьбы он в свое время развалил Советский Союз, а впоследствии, в 1993 году, укрепил свою власть, избавившись от неугодного парламента. Ближайшими его союзниками были демократическое окружение и американские советники. Это не фигура речи и не пропаганда: это абсолютная правда. Именно они посоветовали ему проявить силу.

Возможно, и депутаты были не во всем правы, но насилие, которое применил Ельцин (по официальным данным, погибли около 200 человек), было беспрецедентным. Это была кровавая расправа над свободой. Либералы и демократы, которые кучковались вокруг Ельцина, и многие из тех, кто сейчас превозносит 90-е годы, очень любят говорить о свободе, но тогда Ельцин подавил свободу, которая ему не понравилась. Именно 1993 год, расстрел парламента, на мой взгляд, имел отношение к кровавым процессам кавказских войн и бандитской «революции» в России в целом. Он показал простую вещь: если верховная власть совершенно спокойно в центре Москвы расстреливает депутатов, убивает людей, то в принципе возможно все.

В январе этого года начала работать Государственная Дума первого созыва, избранная 12 декабря 1993 года. Президенты России, США и Украины подписали в Москве трехстороннее заявление о порядке передачи России ядерных боеголовок с территории Украины, о компенсации и гарантиях ее безопасности. Россия и США приняли решение о взаимном не нацеливании стратегических ядерных ракет, которое вступило в силу 30 мая.

А в феврале, по всей стране началась продажа акций компании «МММ», возглавляемой Сергеем Мавроди. Ее деятельность стала крупнейшей в России финансовой пирамидой. Сначала акции продавались по номиналу в 1 тыс. рублей. Далее цена повышалась дважды в неделю и за месяц вырастала примерно вдвое. Принцип «сегодня дороже, чем вчера» и умелая рекламная кампания создали ажиотажный спрос. С экранов телевизоров не сходили рекламные ролики о жизни Лени Голубкова — простого человека, дела которого пошли в гору, едва он стал «партнером» (вкладчиком) «МММ». К середине июля цены выросли в 127 раз, а число вкладчиков компании достигало, по разным оценкам, от 10 до 15 млн. Основатели компании получали столько денег, что не успевали их пересчитывать, счет вели «на глазок», комнатами, наполненными купюрами. Пирамида раскручивалась. Премьер-министр Черномырдин требовал от силовиков, сделать что-нибудь, пока она не лопнула. В середине июля была развернута кампания против «МММ». Вкладчики стали забирать деньги, цена на акции резко упала. 29 июля Мавроди объявил о снижении цены в 127 раз, то есть вернул систему на исходные позиции. 4 августа его арестовали «за неуплату налогов». Огромные толпы вкладчиков, лишившиеся своих средств, требовали от налоговиков прекратить «самоуправство», освободить Мавроди, чтобы он мог вернуть им деньги. Надежды разорившихся вкладчиков и их поддержка помогли Мавроди зарегистрироваться в качестве кандидата в депутаты, выйти на свободу в октябре и быть избранным депутатом Госдумы. Но вот деньги он так и не вернул…

В конце мая, после 20-летнего изгнания на родину вернулся А.И. Солженицын, русский писатель, публицист, поэт, общественный и политический деятель, лауреат Нобелевской премии по литературе (1970 год), диссидент, в 1960-1980-е годы активно выступавший против коммунистических идей, политического строя СССР. Официальное отношение к его творчеству и деятельности изменилось с началом «перестройки». Были опубликованы многие его произведения, в частности, в 1989 году главы «Архипелага ГУЛАГ». За это произведение он был удостоен Государственной премии РСФСР в декабре 1990 года. В том же году Солженицын был восстановлен в советском гражданстве, уголовное дело против него было прекращено. По возвращении в Россию писатель проехал на поезде через всю страну — от Владивостока до Москвы, с многочисленными остановками. Везде его встречали как триумфатора.

Этой же весной, началось подключение первых абонентов МТС (Мобильные ТелеСистемы). Первые звонки в сети МТС были сделаны 15 мая. МТС была образована Московской Городской Телефонной Сетью (МГТС), Deutsсhe Telecom (DeTeMobil), Siemens и еще несколькими акционерами 28 октября 1993 года, а уже 19 ноября получила лицензию на оказание услуг сотовой связи стандарта GSM.

В 1994 году абонентская плата составляла 60 долларов, плата за подключение — 1,3 тыс. долларов, залог — 1 тыс., местные входящие звонки — 0,56 доллара. Первым мобильным телефоном в сети МТС был Motorola International 3000 Portable, который весил 850 г, имел размеры 33х4,5х9 см, стоил 1,3 тыс. долларов!!!

Летом этого года, в Санкт-Петербурге проводились третьи Игры доброй воли — международные соревнования по 24 видам спорта. Предыдущие прошли в 1986 году в Москве и в 1990 году в Сиэтле (США). Российские спортсмены победили в командном зачете, завоевав 171 одну медаль (в том числе 68 золотых), американская команда — 119 медалей (в том числе 37 золотых).

События осени этого года привели страну на грань катастрофы. 11 октября этого года назовут в дальнейшем «Черный вторник» — резкое падение курса рубля по отношению к доллару. В России всегда был силен фактор сезонности: спрос на иностранную валюту повышался в январе и августе-сентябре, а ее предложение росло в апреле-мае и декабре. Поэтому ничего удивительного в появившемся в конце августа 1994 года спросе на валюту не было, и ЦБ начал продавать доллары, сдерживая движение курса. Валютные резервы таяли с каждым днем и снизились с 6,5 млрд долларов на 1 июля до 3,8 млрд к 10 октября. Но давление на рубль не прекращалось, несмотря на его быструю девальвацию. После эмиссионной накачки экономики во второй половине лета и под воздействием сезонного спроса на валюту снижение курса рубля набирало скорость: в августе рубль упал на 6,6 процента, за первые две декады сентября — еще на 6,3, за третью декаду — на 12,8, за первую неделю октября — на 16,8. В отдельные дни курс рубля снижался на 5-6. Но это не успокаивало участников рынка, в азарте продолжавших «давить» на рубль. И он рухнул. 11 октября ЦБ предоставил свободу рынку в поиске равновесного курса и прекратил долларовые интервенции. Курс доллара подскочил настолько, что стало понятно: его обратное движение неизбежно. Для того чтобы остановить падение курса рубля, ЦБ возобновил валютную интервенцию, на следующий день курс рубля пошел вверх. В то время единственным видом финансовых рынков был валютный, причем он был чрезвычайно изменчивым. Спекулянты, играя на колебаниях валютных курсов, выгребали у государства последние деньги.

11 декабря этого года Ельцин подписал Указ Президента РФ «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики». В тот же день начался ввод в Чечню российской Объединенной группировки войск. Решение о начале военной операции было принято после того, как не дали результатов попытки переговоров с лидером республики Д. Дудаевым и попытки свергнуть его с помощью поддерживаемой российскими военными чеченской оппозиции. Однако уже в первые дни операции войска столкнулись с вооруженным сопротивлением местных жителей — не только в Чечне, но и в соседней Ингушетии, через территорию которой наступала одна из колонн. Свергнуть режим Дудаева в результате быстрой и эффективной военной операции, как руководство российских вооруженных сил обещало Ельцину, не удалось. Война приняла затяжной и кровопролитный характер.

31 декабря начат Штурм Грозного российскими войсками. Планировалось четырьмя группировками нанести мощные концентрические удары и соединиться в центре города. По многим причинам (главная — планирование операции, управление войсками, комплектование и подготовка частей велось в соответствии с традицией достижения результата «любой ценой», пренебрежения человеческими жизнями) войска сразу же понесли большие потери. 131-я (Майкопская) отдельная мотострелковая бригада и 81-й (Самарский) мотострелковый полк были практически полностью разгромлены. Более 100 военнослужащих попали в плен. В результате штурма Грозный был превращен в руины.

И снова немного о музыке.

Звездная дорожка опубликовала список лучших песен этого года:

1.«Сильная женщина» — алла Пугачева.

2. „Шляпа“ „На-На“.

3. „Угонщица“ Ирина Аллегрова.

4. „Красавица жена“ Александр Буйнов.

5. „Поехали, красивая…“ „На-На“.

6.«Ты хочешь, чтобы я сказала „да“ — Алла Пугачева.

7. „Тутанхамон“ „Наутилус Помпилиус“.

8. „Осенний поцелуй“ — Алла Пугачева.

9. „Cryin“ „Aerosmith“.

10. „Колыбельная“ Татьяна Буланова.

11. „HappyNation“ „AceofBase“.

12. „Don't turn around“ „Ace of Base“.

13. „The Sign“ „Ace of Base“.

14. „Любовь здесь больше не живёт“ Влад Сташевский.

15. „Please, forgive me“ B. Adams.

16. „Иди ко мне“ Дмитрий Маликов.

17. „Ветер в харю“ „Любэ“.

18. „Сим-сим“ Аркадий Укупник.

19. „Последняя осень“ „ДДТ“.

20. „Как на войне“ „Агата Кристи“.

И снова обо мне

1

Мы, не смотря на все события, описанные выше и вообще происходящие в стране (а в стране все трещало по швам!), спокойно справляли Новый год. Этот новый год я справлял в кругу семьи. Я, моя дочка Сюзанна, моя мама, наша новая собака, догиня Юта. Конечно, кто-то в течение вечера и ночи из знакомых и друзей к нам заглядывал, но я почему-то никого не запомнил. Вроде и Андрей Годунов с Таней заходили и со двора кто-то.

А не чувствовал я проблемм в стране, так как работал я теперь только на себя. Как-никак, генеральный директор собственного ТОО «Алекс АСВ». Денег мне на жизнь хватало, а политикой я тогда не интересовался.

Кстати наша так называемая «крыша» помогла все же нам с помещением под офис и клуб книголюбов. Дело в том, что у одного из наших «надсмотрщиков» Павла, тётя заведовала детским клубом, здание которого размещалось тогда на детском пляже, за ДПШ (Дом пионеров и школьников). Вот он и договорился с родственницей, чтобы нам выделили в клубе несколько помещений.

По моей просьбе, Ольга Гордеева договорилась со своим хорошим знакомым, директором колпинского хлебозавода, чтобы он тоже помог нам деньгами и мебелью. Он входил в число учредителей газеты "Алекс". Мне назначили встречу у него в кабинете, на хлебозаводе, и директор побеседовав со мной, тут же распорядился насчёт мебели и деньжат на развитие предприятия подкинул. В последующие дни, мы обставили на детском пляже мой новый кабинет и в помещение клуба книголюбов завезли столы и новенькие стеллажи под книги.

Однажды, сразу после нового года, ко мне обратился один знакомый бизнесмен. Что-то у него с бизнесом не клеилось. С бандюками, какие-то заморочки начались, и он предложил нам даром отдать пакет документов своего ТОО, и в придачу полуподвальное помещение на улице Пролетарской, в одной из четырнадцатиэтажек. Я, конечно, согласился, и мы тут же начали переделывать это помещение под книжный склад. Правда, зайдя туда в первый раз мы с ребятами почувствовали страшную вонь чего-то разлагающегося. Шарили по всем углам и, наконец наткнулись на труп огромной крысы, бережно прикрытый фанеркой в самом дальнем углу. В течение месяца, мы очистили помещение от мусора, сделали там стеллажи под книги, точнее под коробки с книгами, так как книг уже было очень много, не меньше, чем в книжных магазинах. Если считать по тем деньгам, то на несколько миллионов и многие книги были взяты «под реализацию», то есть деньги мы возвращали после продажи книг. А поэтому приходилось вертеться как белка в колесе, создавая все больше торговых точек по всему городу.

В начале весны к нам обратился парнишка-инвалид Леша. Был он очень полный, — какие-то проблемы с обменом веществ. Он искал хоть какую-то работу, а мне как раз был нужен человек, который вел бы документацию клуба книголюбов: записывал новых членов, выдавал и продавал книги в клубе. Я взял его к нам на работу.

Затем, как-то к нам по объявлению о наборе продавцов, зашел молодой человек, немного постарше меня и предложил свои услуги. Звали его Антон, жил он возле «старого универсама», в доме № 89/3, а в трудовой книжке у него была запись, что он до последнего времени работал профессионально музыкантом-гитаристом в каком-то известном в те годы вокально-инструментальном ансамбле.

Мы с ним быстро нашли общий язык, так как я тоже занимался музыкой, и вскоре, поработав продавцом лишь пару месяцев, он стал заведовать нашим складом книг на Пролетарской и ездить со мной по оптовым базам в поисках новой печатной продукции. Сергей Орехов, — мой компаньон, к тому времени женился, завел себе собаку породы "афганская борзая" и полностью отошел от нашего бизнеса.

Его во всем заменил Антон. Мужик он был толковый, и вскоре я доверил ему всю работу с продавцами книг на уличных точках. После того как у меня появился такой помощник, я немного расслабился. Вставал я теперь во сколько хотел, потом ехал куда-нибудь позавтракать, чаще всего в полуподвальное кафе под рестораном «Ижора», и затем шел на детский пляж в наш клуб книголюбов и по совместительству наш офис. Там уже сидел Леха, приезжавший туда к девяти утра. На нашем новом складе на Пролетарской, теперь командовал Антон и отправив с утра всех продавцом с нашего склада по торговым точкам, он тоже подъезжал к нам и мы ехали с ним, либо в Питер за новой партией книг, либо, уточнив работу на следующий день ехали по домам до вечера. Возил нас везде с Антоном, на своей машине, как я уже упомянал, гитарист колпинской рок-группы «Режим», Валера Петров. Я, как бы принял его на работу, хоть и не официально. Оплачивали ему бензин и за работу ежеднедельно платили. Вот с ним и с Антоном мы и катались порой целыми днями по Питерским оптовым книжным базам, договариваясь о поставках. Вечером мы с ним вновь ехали на наш склад, где принимали возвращающихся с торговых точек продавцов и, приступали к самой приятной процедуре, — подсчету заработанных за день денег и не очень приятному занятию, — выдачи продавцам их ежедневных 10 процентов от выручки. Такая жизнь мне в принципе нравилась. Продавцы тоже были не в обиде. По тем временам, мы им платили довольно прилично.

Моя дочка Сюзанна продолжала учебу в школе, а после школы частенько приезжала к нам в офис на детский пляж. Где-нибудь сидела в уголке и делала домашние задания, или просто рисовала что-нибудь, книжки смотрела.

2

Наша газета «Алекс» успешно набирала обороты, назло газете «Колпинский интерес». Правда «Колпинский интерес», тоже сделали свой пиар ход, — стали распространять свою газету по городу бесплатно, получая доход только с рекламы. Впрочем «Колпинский интерес» вскоре окончательно закончил свою деятельность.

А команда Ольги Гордеевой по выпуску газеты «Алекс», все больше отдалялась от нас. Наше ТОО, являлось лишь формальным учредителем газеты. У них была своя организация, у нас своя, хоть я и поддерживал до поры, до времени, с ними тесные отношения. Я продолжал составлять для газеты еженедельный гороскоп и продавать газету на всех наших торговых точках, а газета, размещала бесплатно рекламу нашего ТОО, и книжного клуба.

В начале этого года Ольга Гордеева договорилась во Дворце культуры, в поселке Понтонный, о продаже книг нашей организации. Ее муж стал раз в неделю возить меня в Понтонный с новыми книгами. И вот однажды поздно вечером, мы уже возвращались с ним из Понтонного в Колпино по Загородному проспекту и попали в аварию. На одном из крутых поворотов, мы увидели, как из-за него вылетела легковушка и вдруг ее начало крутить посреди скользкой дороги. Она сделала полный оборот на 360 градусов, постепенно приближаясь к нашей машине. А мы так растерялись, что продолжали ехать навстречу, вместо того, чтобы нажать на тормоз. И вот встречная машина, сделав еще пол оборота, влетела нам в левое переднее колесо. Слава богу, скорость той машины была уже на излете, но приложился к нам автомобиль неплохо. Колесо свернуло в сторону, крыло и фара всмятку. Случилось это, не доезжая нескольких километров до кирпичного цеха №2, завода «Победа», где я еще совсем недавно работал. Пока водители обоих машин разбирались, я пошел пешком в наш цех, чтобы сообщить по телефону об аварии Ольге Гордеевой и чтобы она вызвала ГАИ на место аварии. Потом я уехал домой на автобусе, остановка которого было как раз напротив цеха, предоставив им самим разбираться.

В этой аварии я был не виноват, точнее виноват косвенно, так как если бы не мои книги, мы бы туда не поехали и их машина не пострадала бы. И хоть Ольга ничего мне и не сказала, но отношения наши стали несколько напряженными.

3

А вскоре случилась одна неприятность, которую подстроили наши бандюки, чтобы поссорить меня окончательно с Ольгой Гордеевой. У нас уже работал видеосалон на детском пляже, и какие-то кассеты принес посмотреть Павел-Паша. Ольга попросила дать ей домой что-то посмотреть из этих видеокассет, а когда вернула, Павел заявил мне, что она подменила ему пленку в кассете.

Я, долбанный борец за правду, поехал к Ольге разбираться вместе с ним. Я даже тогда не подумал, что ни один здравомыслящий человек не будет разбирать видеокассету, чтобы пленку поменять и уж тем более Ольга, или ее муж. Уж не помню, что мы там наговорили друг другу, но наши с Ольгой, и так натянутые отношения из-за их разбитой машины, похоже, окончательно испортились. Чего собственно и добивались бандюки. Как говорит известная мудрость: «Разделяй и властвуй!». Дело в том, что Ольгины «друзья» из высших коридоров власти, были гораздо круче нашей новоявленной крыши. Например, директор хлебозавода, который, как я уже говорил, по просьбе Ольги выделил, нашему ТОО в начале этого года приличную сумму денег на развитие бизнеса. У них была своя крыша, наверно не чета нашим новобранцам, но я то был тогда полным лохом в этих делах. Я свято верил, что с любыми бандитами можно как-то договориться и совместно работать.

А мне тогда и надо-то было лишь заехать к тому же директору хлебозавода и попросить помощи в решении проблемы с «крышей». Но умная мысля приходит опосля, и мы продолжали работать с нашими бандюганами новоявленными, а они с каждым днем все больше наглели.

Кстати, я попытался все-же, в начале этого года сменить «крышу». В «Огурцово» в новом микрорайоне, на правом берегу Ижоры открылось казино, и его хозяин попросил меня (в документах нашего ТОО указывалась и рекламная деятельность), сделать для них рекламный щит на нашей автобусной остановке, чем я и занялся. Когда все было готово, я заехал к ним в казино за расчетом, мы посидели, поговорили о том о сем, и речь зашла в том числе и о «крышах». Я поделился с ним, нашими проблемами и они тут же свели меня с человеком от их «крыши», которыми были колпинские спортсмены. Они брали на себя устранение проблем, а организации, которые они "крышевали", в свою очередь должны были помогать им материально, чтобы отправлять их спортсменов на соревнования, помогать экипировкой и т. д. Нам бы это конечно подошло стопроцентно, но…

"Спортсмены" назначили стрелку с нашими бандюками у себя в казино. Переговорили и пришли все же к выводу, что менять крышу — это не по пацански. И не стали из-за нашей фирмочки портить отношения друг с другом. Да это и понятно, — наша фирмочка не представляла для них никакого особого интереса. В итоге, все осталось как прежде и даже еще хуже, так как наши бандюки поняли, что мы стремимся избавиться от их контроля.

4

С утра, все наши продавцы собирались в помещении полуподвала на улице Пролетарской, где их, теперь вместо меня встречал Антон. Там, его помощники загружали машины и развозили книги, столы и продавцов по торговым точкам. В магазинах и поликлиниках у нас стояли большие железные сундуки, заказанные нами на заводе, где мы хранили наши книги и продавцы этих точек, сразу ехали на свои рабочие места, не заезжая на склад, отпирали сундуки и сами выставляли продукцию на продажу, а после работы все убирали и ехали по домам. Мы лишь пополняли периодически запас книг, и время от времени объезжали их вечерами, собирая выручку. В ларьки Союзпечати книги я развозил лично и лично собирал выручку.

Клуб книголюбов, также работал все лучше с каждой неделей. Я кстати, воплотил в жизнь интересную такую идейку для привлечения клиентов в клуб. Каждый вновь вступающий в наш клуб, вносил вступительный годовой взнос — 300 рублей (по тем ценам, это стоимость 3-4-х хороших книг) и потом целый год, раз в месяц, каждый вступивший мог брать бесплатно по одной книге, на выбор, из того что выставлялось в клубе специально для этого. Ну и купить, конечно, мог любую другую книгу по закупочным ценам. Мог и заказать любую нужную ему книгу. А выставлялось в нашем клубе книг довольно много. В комнате стояло четыре стеллажа с книгами.

А фишка вся была в том, что полученный от каждого человека взнос, мы тут же пускали в оборот и за год вращения (предполагаемого) в бизнесе, каждые 300 рублей, могли приносить сумму, многократно превышающую стоимость бесплатно взятых клиентами книг. Смотрите сами: мы берем у вновь вступившего, — 300 рублей, закупаем тут же на эти деньги пять-шесть книг, подешевле, но пользующихся спросом, продаем их и по продаже, получаем почти двойной навар. Тут же опять пускаем увеличившуюся уже вдвое сумму в оборот, и так далее. За год с одного взноса мы теоретически, могли заработать до 20 тысяч рублей!!! А с сотни клиентов?! Все было здорово придумано, если бы не одно но, — «наши бандиты» тянули с нас все больше и больше денег, не желая ждать, когда поступающие деньги прокрутятся хоть несколько раз, не говоря уже о годе. Плюс ко всему нам тоже надо было и за бензин платить и продавцам, и себе что-то оставить. То есть моя идея работала, но где-то на одну треть желаемого, если не меньше.

Но, не смотря на трудности, в дальнейшем я надеялся перетянуть на нашу организацию, все поставки книг в книжные магазины города Колпино, и "окнижить" ближайшие поселки колпинского района, так как с ними, тогда еще никто не работал. К этому времени мы уже понемногу поставляли книги в центральные книжные магазины на ул.Тверской и на ул. Веры Слуцкой.

Это направление бизнеса неплохо работало и могло бы работать и дальше но, увы… Никогда не прощу нашим доморощенным бандюганам, что они угробили такую идею! Хотя, возможно, и даже наверняка, это мое изобретение, было тоже своего рода финансовой пирамидой, которые плодились в нашей стране того времени, как грибы после дождя. Ведь, если вдуматься, когда-то количество членов клуба превысило бы количество продаваемых книг, и мы бы оказались в полной попе. Но тогда я, так далеко не заглядывал в будущее и вообще не знал, что такое финансовая пирамида. Я просто воплощал в жизнь свои идеи, порой несколько неординарные и странные, но все-же неплохие, а порой и очень неплохие, если бы никто не мешал их осуществлять!

Количество членов клуба за несколько месяцев работы, перевалило за триста человек, благодаря конечно, и рекламе нашего клуба развешенной везде по городу. Тогда еще за размещение рекламы в неположенных местах не штрафовали, и мы клеили свои рекламные объявления и в автобусах и на автобусных остановках, на столбах, в электричках. Да и в газете «Алекс» была постоянно наша реклама. Каждый день в наш клуб вступали все новые люди.

Моя идея работала и могла перерасти в довольно интересные формы деятельности, но опять же, встрявшие в нашу деятельность бандюки, а правильней сказать, просто молодые лодыри, у которых мозгов не хватало придумать что-то свое, не дали мне довести до конца задуманное. Мое поспешное бегство из Колпино, осенью этого года, положило конец всей нашей деятельности и моим идеям. А идей, кстати, еще было очень, очень много. Когда все получается, то и придумывается что-то новое постоянно.

К сожалению, в бизнесе того времени, правили бал жесткие люди, которые могли идти по головам к своей цели, а порой и по трупам, не считаясь ни с кем. Я таковым не являлся. Я мог подкинуть много интересных идей, но воевать с бандитскими группировками, ездить на стрелки, — это совершенно не мое. Мне, гораздо легче было отказаться от всего мною созданного и начать все с нуля, что я в итоге и сделал. Точнее отказаться то я отказался, но вот создать что-то вновь, увы тогда уже не получилось.

5

В нашем ТОО «Алекс-АСВ», все пока шло более-менее нормально. Работал клуб, работал наш видеосалон, там же, на детском пляже (я притащил свой, недавно выкупленный из пункта проката цветной телевизор, а наш продавец Леша принес свой видеомагнитофон). В планах было к лету открыть свой стрелковый тир, благо в свободной продаже появились пневматические винтовки, чего отродясь не было в СССР. Впрочем, свободно продавать стали и различные шпионские штучки, различные минеатюрные подслушивающие устройства, световые и шумовые гранаты, различные газовые балончики, причем не только сол слезоточивым газом, но и с паралитиком и пр. При желании и настоящие оружие можно было свободно купить, были бы деньги. Но вскоре такие магазины все позакрывались, — гражданским лицам снова запретили использовать все эти прослушки и пр.

Дела в нашей фирме шли все лучше, но все портила наша «крыша». Паша (фамилия его "Дэдик" вроде) и Дима (фамилию не помню), борзели с каждым днем все больше и больше. Они могли в любой момент заехать на любую нашу торговую точку и потребовать у продавцов денег на бензин или еще на что-то. А продавцы, боялись отказывать им. Наш главный «проверяющий» Павел (живший тогда на улице Невской дом 9, недалеко от вокзала), был, в общем-то, довольно умным молодым человеком, но в наши книжные дела даже не пытался вникнуть. Он абсолютно не понимал будущих перспектив нашей организации, если бы мы захватили весь книжный бизнес в Колпино, а шло именно к этому. Павел был молодой, любивший покрасоваться перед молодыми девчонками молодой человек. Ему тогда просто нужны были бабки, чтобы «шариться» с молоденькими девчонками, чем он постоянно и занимался.

Мы, как я уже говорил, начали поставлять небольшие партии книг во все колпинские книжные магазины. Наши книги продавались во всех ларьках союзпечати, в универсамах, поликлиниках и просто на улице с лотков. Не сдавался только «Старый универсам». Там был свой продавец книг, которого «крышевал» директор этого универсама. Мы пытались с ним договориться, но все оказалось безрезультатно, — возле Старого универсама нам продавать книги не дали, хотя мы не особо расстроились, так как рядом с универсамом стоял ларек Союзпечати, в котором опять-же продавались наши книги…

Какое-то время у нас в конторе работали продавцами и мой друг Андрей Годунов со своей второй женой Таней, но вскоре они были замечены в завышение цен на книги, что нам было совершенно ни к чему, и я отказался от их услуг. Дружба дружбой, а бизнес есть бизнес.

У меня стали появляться лишние деньги. Я обзавелся новым домашним телефоном с АОНом (автоопределитель номеров). Они тогда только начали входить в обиход советских людей. Плюс ко всему, телефон проговаривал номер звонящего, и еще там было много разных функций встроено.

Дочке я купил только появившуюся в продаже игровую теле-приставку «Mega Sega Drive». Что-то еще покупал из шмоток себе и дочке. Правда, начал я и выпивать все чаще, так как стрессовых ситуаций становилось все больше, — время было такое. Начиная с лета, каждое трудовое утро у меня начиналось в кафешке все под тем же рестораном «Ижора», с пол стакана водки, который я запивал томатным соком, плюс салат-оливье и затем уже я шел пешком, мимо кинотеатра «Пламя», на свою работу на детский пляж в наш офис.

6

К лету, как я уже говорил, мы окончательно обустроились на детском пляже. Я сделал себе отдельный кабинет, с окном, выходящим на пляж, но сидел там редко. В нем чаще понтовался перед девчонками Паша. Он только тем и занимался, что снимал на пляже молоденьких девчонок, вел их, якобы в свой кабинет, ну а потом уезжал с ними развлекаться…

Я же, чаще всего колесил с Антоном по Питеру, по разным книжным оптовым складам, которые множились день ото дня. Многие тогда понимали, что книжный бизнес, это реальные деньги и не маленькие, если продавать мелким оптом. Наше ТОО, как я уже говорил, тоже, собралось переходить на оптовую торговлю и обслуживание всех книжных магазинов в Колпино и по области. Были получены предварительные договоренности. Своих «бандитов» мы конечно в эти дела не посвящали.

В начале лета, наш «надсмотрщик» Паша заявил, что он решил, что нам пора менять бизнес, и он готов помочь. У него работает какой-то родственник директором завода швейных машинок «Подольск» в Подольске и он сам поедет к нему и договориться о поставках швейных машинок под реализацию.

Через пару дней, забрав у нас из кассы большую часть наличных, он, заодно приодевшись на наши же деньги, отправился совершать сделку. И представьте себе, ведь не обманул. Через пару недель, уже в середине июня, к нашему офису на пляже, подрулил «Камаз» — фура, заполненный до отказа коробками со швейными машинками. Пришлось закрыть наш видеосалон и заставить все помещение коробками.

Все бы ничего, но Паша, во первых, теперь взялся контролировать весь бизнес, и наш и свой, так как расчет по машинкам он решил контролировать сам, лишь прикрываясь нашей организацией и само собой, не собираясь платить ни каких налогов. А во-вторых, он не учел того простого факта, что в то время, в стремительно нищающей стране, ни кому эти машинки были не нужны. У людей просто не было денег!

В следующие несколько недель мы пытались распихать его машинки по всем магазинам, но все равно большая часть оставалась на нашем складе. Просчитывать варианты Паша видно не умел. Одно дело договориться, и взять швейные машинки, тем более, что и на заводе их накопилось до хрена, и дирекция завода рада была спихнуть их кому угодно, на любых условиях. Книги же у нас всегда покупали, благо не дорого, и народ наш читать всегда любил. Швейные машинки стояли в магазинах мертвым грузом, а Паша психовал и требовал оплатить машинки из наших доходов с книг, а потом типа он все вернет. Так мы ему и поверили!

Начались конфликты, угрозы и чем дальше, тем больше.

7

Как-то ближе к осени, один из моих дворовых давнишних друзей Андрей, по прозвищу «Кактус», предложил мне купить дешево газовый пистолет, всего за 100 рублей. В то время, как я уже говорил, любое оружие можно было купить без проблем. Специально искать оружие у меня тогда еще не было причин, но отказываться от такого заманчивого предложения я конечно не стал. На заводе «Военхот» как раз начали выпуск подмышечной кобуры для пистолетов. Продавались они в их ларьке, прямо возле входа на завод. Ну, я конечно купил и пистолет и кобуру. Теперь я ходил с пистолетом под мышкой. Это было круто! Чувствуешь себя уже крутым челом, даже понимая, что газовик тебя особо не защитит в случае проблем.

Правда наши «бандиты» так и не узнали, что я вооружен, хотя был один прецедент, когда я стоял под дулом пистолета, правда тоже газового и чуть не вытащил свой, но сдержался. Павел, где-то тоже обзавелся газовой пушкой, и видно решил показать, какой он крутой. Он заехал к нам на склад, позвал меня в соседнее помещение, и придравшись к чему-то, вытащил пистолет и нацелил мне в голову.

Не помню уже, какой он придумал наезд, но ничего у него не вышло. Я стою спокойно, не падаю на колени, не прошу о пощаде. Наконец он отведя дуло немного в сторону, все таки выстрелил в стену. Я лишь моргнул. Тогда он что-то там сказал насчет того, что хотел просто меня проверить, и я типа, с честью выдержал испытание. В следующие секунды помещение наполнилось слезоточивым газом, и мы спешно покинули склад. Если бы он знал, что у меня в это время была точно такая же игрушка, возможно, он вел бы себя по-другому. Только вот понять не могу до сих пор, почему же я все-таки не достал свой пистолет? Испугался дальнейшей стрельбы? Или просто не хотел обострять отношения с бандитами? Не помню.

В дальнейшем, перед самым моим отъездом из Колпино, я отдал этот пистолет Антону. Ему какие-то свои проблемы надо было решить. Отдал на время, так как не предполагал, что уже через несколько дней навсегда покину Колпино. Надеюсь, пистолет ему пригодился.

8

С нами в газете, еще начиная с «Колпинского интереса», работала молодая женщина, чуть старше меня. Звали ее Алина, и она вместе со всеми ушла из «Колпинского интереса» и стала работать в газете «Алекс». И вот, как-то я заметил, что она стала проявлять ко мне интерес, как к мужчине. Предложила однажды покрестить мою дочку. Я согласился, хотя мне было по барабану. Никогда не верил во всю эту церковную ересь. А Алина, видно за счет того, что стала для Сюзи крестной, надеялась и со мной сблизиться. Что в прочем ей удалось почти.

После какого-то сабантуя в газете, она предложила мне прогуляться, а потом к себе в гости позвала. Пришли мы, слово за слово, плавно переместились на диван и вдруг из соседней комнаты выходит ее проснувшаяся только что мать и начинает нас крыть последними словами.

Как потом объяснила Алина, она была уверена, что ее мать уехала на несколько дней, но увы. Ночь любви сорвалась. А скорее всего и слава-богу, что сорвалась. Алина по гороскопу, как и я, — Стрелец, а Стрельцы вместе никогда не уживаются, что в дальнейшем и выяснилось. На этом все у нас в принципе и закончилось в плане любовных отношений, хотя вскоре она мне еще пыталась помочь скрыться от наших «бандюков», но это будет чуть позже.

9

Все лето мы, в общем, довольно неплохо жили. Загорали на пляже, возле нашего офиса, пока Леша принимал посетителей клуба, занимались обустройством других помещений в здании, начали делать помещение для тира. Вообще идей, как я уже говорил, было много. Вечерами, бывало, выпивали, в нашем офисе, после трудового дня. Правда, как-то раз, в те дни, я попал впервые в медвытрезвитель.

Сидел я поздно вечером в качковском (тренажерном) зале со знакомыми милиционерами. Зал этот находился там же, на детском пляже, в соседнем с нашим здании. Залом руководил милиционер, с которым я недавно познакомился здесь же, на пляже. Вот мы и собрались «поквасить» немного с его друзьями у них в тренажерном зале. Пили мы водку, разговаривали о том, о сем, и я малость накушался. Наконец мы закончили дружеские посиделки и я, уже поздно вечером, пошел на автобусную остановку и пока ждал автобус, присел на клумбу и задремал. Тут мимо проезжала милиция и увидев потенциального клиента, остановились и забрали меня. А в портфеле «дипломате» у меня между прочим вся дневная выручка с торговых точек была.

Привезли меня в вытрезвитель, отобрали все, что было, провели в помещение с кроватями. Но к тому времени я уже очухался, и всю ночь просидел на кровати в знак протеста, и доказывая, что я не настолько пьяный, чтобы в вытрезвителе сидеть. Так и просидел до утра, ни на минуту не прилег!

Утром меня отпустили. Заглянул я на улице в «дипломат», — пачка денег с выручкой, завернутая в бумагу и заклеенная скотчем, вскрыта, но хотя бы на месте и то хорошо. Из пачки пропала лишь небольшая сумма денег, видно за услуги взяли, — и на том спасибо, что все не забрали.

Кстати, в тот вечер, пока мы выпивали в тренажерке, тот мент предложил мне помощь в бизнесе, если вдруг у меня проблемы возникнут. Наверно это был еще один знак свыше, что пора что-то делать с нашей «крышей», но я опять на что-то надеясь сказал, что пока мне помощь не требуется, а потом уже поздно было что-то менять.

Много раз ребята из милиции могли мне помочь во многих сложных жизненных ситуациях, но я эту помощь постоянно отвергал. Ну не принято в то время было общаться с ментами, западло, хоть я и не из бандитской среды был. А теперь вот жалею, — многие сложные ситуации можно было тогда разрулить и бизнес не потерять. Впрочем, можно было и пулю в дальнейшем без проблем схлопотать, так что неизвестно, как бы все сложилось при другом раскладе…

10

А в начале августа, все наши с Антоном мечты о дальнейшем развитии нашего бизнеса развалились. Как-то вечером к нам в офис заявились подвыпившие Паша и Дима. Я там сидел один, пил понемногу коньячек и разбирался с какими-то бумагами. Паша тогда куда-то отошел, а в это время Дима в пьяном угаре, начал трепаться, — мол, ты нам особо и не нужен, так что возможно мы тебя скоро закопаем.

Дима всегда был у Паши на подхвате. Паша, сам несколько раз говорил, что ему нужны Димкины кулаки, раз уж умом бог обделил, но в тот вечер что-то мне подсказало, что это не просто пьяный базар, а какие-то мыслишки нехорошие у них насчет меня тогда уже были. Они уже замутили свой бизнес со швейными машинками, в моем бизнесе они не разбирались и считали его наверно ерундой. (На данный момент, как мне сообщили, Паша Дэдик крутит бизнес дела где-то в Абхазии, а куда Дима пропал, — хрен его знает).

Когда они уехали, я всерьез задумался, что делать дальше? И так как эти угрозы в более завуалированной форме уже звучали и раньше, решил я свернуть к черту всю свою деятельность. Все таки у меня росла дочка, мать полностью от меня зависела, и рисковать в дальнейшем ими не входило в мои планы.

Вся наша контора, по существу была уже только моя, так как мои так называемые компаньоны, Сергей Орехов и Валера Славнов, лишь числились учредителями нашего ТОО и никакого участия в нашей деятельности уже давно не принимали. Оба женились и жили своей жизнью. А мне одному разруливать всю эту катавасию как-то не хотелось и я решил, как всегда спонтанно, взять и плюнув на все уехать куда-нибудь и начать жизнь заново.

Честно скажу, я тогда даже не подумал о проблемах, которые могли возникнуть к примеру, у моей матери в связи с моим возможным исчезновением и у дочки. Мать одна с внучкой, психически больная, в собственной квартире, — с ней могло случиться все, что угодно и скорее всего случилось бы, но… В прочем обо всем по порядку расскажу.

11

Вечером, после того разговора, я вернувшись домой, изрядно подвыпивший, первым делом позвонил почему-то Алине и рассказал ей об угрозах наших бандюков. Она тут же предложила отвезти нас с дочкой, на время, к своей сестре в какой-то монастырь под Москвой, где та жила в качестве послушницы. Я согласился, и мы договорились встретиться рано утром у меня.

Возможно с утра, протрезвев, я бы и изменил свое решение, но рано утром ко мне приехала Алина, и у меня уже не было времени думать. Мы решили, что делаем все правильно. Дочку я тоже решил взять с собой… ну не дурак-ли? Я взял все деньги, которые у меня были в наличности, немного оставил матери, попрощался с ней, сказав, что возможно скоро приеду и чтобы она никому чужим дверь не открывала и говорила, что не знает, куда я делся. Тем более, что с ней оставалась наша собака, догиня Юта, и я надеялся, что в случае чего она чужих в квартиру не пустит.

Мы, собрали пару сумок необходимых нам с Сюзанной на первое время вещей. Опять же, я даже не задумался, что ей скоро в школу надо уже будет идти. Вообще не понимаю, о чем я тогда думал? Все делал на автомате. Все-таки ветер у меня в голове гулял в те годы еще какой! Ни о чем в серьез не задумывался и даже не пытался просчитать какие-то возможные варианты. Спонтанно все решил и вперед!

Взял с собой кроме вещей еще на всякий случай дочкину игровую теле-приставку «Сегу-Мегу», надеясь, что где-то ее можно будет подключить, чтобы Сюзанна не скучала. Напоследок обнял мать, свою собаку Юту, кота Цыгана, и мы пошли искать такси к нашей автобусной остановке, где всегда стояло куча машин частников, желающих подзаработать.

Мы договорились с одним и поехали на Московский вокзал. Приехав, взяли билеты до Москвы и отправились в путь. Об одном я тогда пожалел, что не забрал у Антона свой газовый пистолет, — он бы мне в будущем пригодился.

12

Доехав до Москвы, мы пересели на электричку, следующую куда-то мимо города Тверь. Вскоре, проехав Тверь, электричка остановилась на каком-то полустанке в чистом поле и Алина сказала, что мы выходим. Сошли мы с поезда, — вокруг поля, куда идти, хрен его знает. Кого-то вроде мы спросили, где находится монастырь, и нам показали дорогу уходящую куда-то в поля, по которой мы шли около часа, пока вдалеке не показались какие-то строения.

Придя, наконец, в монастырь, Алина пошла искать свою сестру, но найдя ее и объяснив сложившуюся ситуацию, получила твердое «нет». Типа в монастыре и так народу много и она может лишь накормить нас. Даже оставить нас переночевать негде.

Короче, послала она, мягко говоря, и свою сестру и нас с дочкой, куда подальше. Вот вам и «возлюби ближнего своего…». Алина конечно с ней разругалась, но наше положение оказалось аховым. Уже стемнело, ночевать негде, до железной дороги идти назад тоже не выход, — вдруг электрички уже так поздно не ходят. Походили мы вокруг немного и заприметили не вдалеке стог сена, где и решили заночевать. На улице было еще тепло, так что мы надеялись, что проблем не будет. Вырыли глубокую нору, засунули туда наши сумки с вещами, забрались сами, надели на себя куртки, и легли спать.

Но под утро стало довольно прохладно, хоть мы и прикрыли изнутри лаз в наше «жилище». Какое-то время мы еще ворочались пытаясь согреться, но замерзнув окончательно, все-же вылезли наконец наружу. Вокруг еще темно, изо рта пар идет, температура градусов пять тепла. Мы быстренько собрались и пошли в обратную сторону, к станции. Пока дошли, немного рассвело, а вскоре и электричка подошла.

На обратном пути Алина предложила еще один вариант нашего спасения. У нее в Твери тоже жили то ли родственники, то ли друзья и она уговорила меня заехать к ним. Мне деваться все равно было некуда, и я согласился.

Вышли мы в Твери, проехали на трамвае несколько остановок, прошли немного пешком и наконец, пришли к какому-то частному дому. Слава богу, здесь нас встретили довольно радушно, предложили поесть, выпить и обсудить за столом сложившуюся ситуацию. Мы посидели, поговорили и решили, что я останусь у них на неделю, другую, а Алина тем временем вернется в Колпино и разузнает обстановку. Друзья Алины выделили нам для ночлега отдельную комнату с двумя кроватями. На одной уложили Сюзанну, на другой мы с Алиной устроились.

С утра мы вновь поговорили с друзьями Алины и договорились в итоге, что я немного поживу в их пустующем пока, ещё одном частном доме, находящемся через несколько трамвайных остановок от их дома. Они сказали, что там живет сейчас только собака, и если я возьмусь ей готовить еду и кормить, то могу пару недель там пожить.

Сюзанну мы решили отправить с Алиной назад домой, в Колпино и на время отправить жить к ее маме Ольге и бабе Тане, ее бабушке, пока я не разберусь со своими проблемами.

Утром я проводил Сюзанну и Алину на электричку до Москвы, а сам остался жить в Твери, пока снова не приедет Алина с новостями.

13

С этого дня я стал жить в большом двухэтажном доме, выбрав себе приличную комнату на втором этаже. Там я нашел большой катушечный магнитофон «Астра» и кучу бабин (катушек) с записями популярных в те годы рок-групп. Каждый день я готовил поесть собаке, с которой быстро подружился, ходил с ней вечерами гулять, но в основном она на цепи во дворе сидела, а я целыми днями читал книжки и слушал музыку. Ездил еще иногда к своим новым знакомым в гости, так как одному все-таки было жить довольно скучно. Игровую приставку я тоже им оставил поиграть, пока я у них живу.

Примерно через две недели вновь приехала Алина, так ничего толком и не разузнав. Сказала только, что Сюзанну отвела к ее бабушке и маме.

Мы поехали назад, в Питер, так как гостить и дальше у Алининых друзей не имело смысла. Хотя, честно говоря, домой в Колпино я не собирался. Еще надеялся куда-нибудь свалить.

По дороге домой, в поезде, мы с Алиной разругались. Поводом стало наше неудачное путешествие к ее сестре в монастырь и приехав наконец в Питер, на Московский вокзал, мы молча разошлись в разные стороны.

Я зашел на вокзале в кафешку, поел немного, обдумывая свои дальнейшие действия. Дело уже было к вечеру, и куда ехать, я не имел ни малейшего понятия. Тут я вдруг, почему-то вспомнил о Свете, к которой возил свою собаку Юту на случку с ее догом-кобелем, и решил попробовать позвонить ей. Вроде отношения у нас завязались с ней вполне дружеские.

Позвонил ей, сказал, что сегодня не могу, по определенным причинам вернутся в Колпино и попросился у них переночевать. Света посоветовалась со своей мамой и минуту спустя сказала, что я могу приехать.

Денег у меня с собой еще хватало. Я купил вина, конфет, сел в метро, и поехал в гости к практически не знакомым людям на улицу Кубинскую. Их дом находился не далеко от станции «Ленинский проспект», железнодорожной ветки, ведущей из Питера в город Пушкин.

Позже, я спрашивал себя, почему я, к примеру, не поехал тогда с Московского вокзала к тому же Мише Огурцову, а сунулся именно к Свете? Я ведь знал и Мишкин адрес, и телефон, и он бы наверняка помог мне. Но что сделано, то сделано. Как всегда я малость сглупил.

Поздно вечером, я наконец приехал к Свете и ее маме в гости. Они накрыли столик, увидев, что я с подарками. Мы посидели немного, они рассказывали о своем житье бытье, показывали свои фотоальбомы. Я узнал, что Светина мама в прошлом балериной была. Что Света жила какое-то время с художником, но что-то у них не сложилось и теперь вот они живут вдвоем с мамой и с тремя догами: двумя сучками и кобелем, которым была выделена отдельная комната. Живут в основном на пенсию мамы и продавая щенков. Я тоже коротко поведал им свою историю, что вынужден временно убраться из Колпино, и они сами предложили остаться у них на время, пока у меня все не утрясется. Я конечно согласился.

Их квартира, надо сказать, насквозь пропахла собачатиной. Уж насколько я, привыкши был к собачьему духу, но войдя к ним у меня чуть ли глаза не защипало от таких ароматов.

Выращивать постоянно, из года в год, щенков в квартире, довольно муторное занятие. Весь паркет у них в квартире вздыбился из-за постоянных луж от щенков, которых порой приходилось держать до 2-3 месяцев, а в комнате, где жили собаки, вообще все провоняло псиной, словно на псарню зашел. В «собачьей» комнате стояло пару кресел-кроватей, на которых спали собаки. Вот мне и выделили одно из этих кресел в собачьей комнате. Разложили его, дали постельные принадлежности. Я человек не привередливый, да и выбирать не приходилось, в такой ситуации, как у меня, так что меня все устроило, тем более, что собаки меня приняли в свой круг сразу, — умею я видно находить путь к их сердцам, и мы сразу подружились.

Сейчас-то я понимаю, что оставив меня пожить на время у себя, двигали Светой и ее мамой исключительно корыстные цели. Света знала изначально, что я директор своей фирмы. Я ей об этом рассказывал, когда Юту привозил на случку к ее кобелю. А тут они увидели, что и деньги у меня есть, а они жили довольно бедно. Вот так все и завертелось.

14

Я жил у них уже неделю и они меня пока терпели. Я покупал им каждый день продукты, вино. Вечерами мы гуляли со Светой и ее собаками, за их домом, на ближайшем пустыре, возле железной дороги.

Через неделю, когда мои денюжки начали подходить к концу и понимая, что без денег я никому здесь не нужен, я решил сделать боевой рейд по колпинским магазинам и ларькам, где продавались мои книги и собрать всю выручку. Продавцы о моих проблемах не знали, печать нашей организации у меня была с собой, чтобы оформить накладные как надо, так что все прошло гладко. Рано утром я приехал в Колпино и объехал все ларьки Союзпечати, собрав немного деньжат. Вернулся я к Свете и ее маме опять с деньгами и стал жить дальше.

Наверняка в глубине души Света с мамой уже мечтали, чтобы я наконец-то свалил куда-нибудь. Деньги деньгами, но когда в двухкомнатной квартире живет совершенно посторонний мужик, это кому угодно не понравится. Но я пока еще не придумал, куда дальше податься и все шло своим чередом.

Еще через неделю, деньги у меня вновь начали подходить к концу. Я наконец вспомнил о Мише Огурцове и позвонив ему, предложил поменять нашу игровую приставку «Сегу-Мегу» на его «Денди» (устаревшую уже по тем временам, игровую теле-приставку) с доплатой. Он согласился.

Миша в это время работал в охране магазина «Юбилей». На следующий день я поехал к нему. Встретились, поговорили о том, о сем, обменялись приставками, он доплатил мне немного денюжек и мы разъехались. И опять же я, почему-то не попросил у него помощи. Наверно потому, что надеялся всегда только на себя, да и гордый был. Вообще никогда не любил просить у кого-то помощи!

15

С тех пор я о Мише Огурцове ничего не знал до последнего времени. Лишь в 2012 году, меня нашла в интернете, точнее на сайте «Проза. ру» Мишина мама, Галина. Мы списались, я дал ей свой телефон и Миша вскоре мне позвонил. Вот радость-то была. Все-таки интернет великая сила в плане нахождения давних друзей и близких. Сейчас мы с Мишей временами общаемся и по телефону, в соцсети "ВКонтакте", через интернет по «Скайпу».

Вскоре после поездки к Мише, рано утром, я вновь съездил в Колпино, прошелся опять по ларькам и заодно решился к своей матери домой заглянуть. Моя мать все это время была немного не в себе, но в больницу ее сдавать тоже было нельзя, тогда вообще неизвестно что и с квартирой и с собакой стало бы.

Везде в нашей квартире царил разгром, запах собачьими мочой и какашками, так как гулять моя мать с Ютой не ходила, предоставив ей делать свои дела прямо у нас в квартире, хоть и убирала за ней, но это положение дел не меняло. Короче кошмар!

Самое обидное для меня было то, что она в эти недели моего отсутствия, выбросила несколько альбомов с моими фотографиями, где я в рок-группах играю и на концертах всяких, ну и много личных фоток, с дочкой, со своей бывшей женой Ольгой и с другими девчонками, с которыми встречался в дальнейшем. Моей матери казалось тогда по болезни, что она помогает мне, — уничтожает компрометирующие меня материалы. Как мне сейчас этих фоток не достает для более подробных воспоминаний того периода жизни. Храните свои фото! И не в электронном виде, в компьютере и на флешках, а на обычной фотобумаге! Когда-нибудь вы мне спасибо скажете за этот совет.

Наш кот Цыган жил теперь на улице, его кормили жильцы дома, так как моя мать никому дверь не открывала и даже кота не пускала. Я дал матери немного денег, хотя зачем? — в магазин она все-равно вроде не ходила. Или ходила? Ведь чем-то она питалась. Оставил немного продуктов, купленных по дороге. Отдал ей игровую приставку «Денди», сказав, что потом дочка Сюзанна зайдет и заберет.

Заодно забрал из квартиры свой новый телефон с определителем номера, решив подарить его Свете, так сказать за помощь по спасению моей задницы. Днем, я уже опять был у Светы с новой порцией денег.

16

Как-то вечером, спустя пару дней, мы сидели со Светой в «собачей комнате», где я ночевал. Пили вино, болтали о том, о сем. Затем, как-то так получилось, что мы оказавшись слишком близко друг к другу, начали целоваться, обниматься...

— Я хочу, — вдруг прошептала она. — У меня уже больше года никого не было.

— Ну и что будем делать? — спросил я. — Ведь твоя мама постоянно дома.

— У нас дача есть, — предложила Света. — Давай туда съездим на пару дней отдохнуть.

Мы, конечно, были тогда, уже изрядно выпивши, и особо не задумывались, что делаем. Просто решили взять, да уехать. Правда, надо отдать ей должное, — она не забыла о своих питомцах, и мы взяли с собой ее собак: кобеля и сучку, оставив ее матери лишь одну собаку. Мы потихоньку свинтили из дома, типа с собаками пошли гулять, и ничего не сказав ее матери, поехали к Свете на дачу.

Мы приехали на Финляндский вокзал, затем куда-то долго ехали на электричке, наконец, уже ночью, вышли на какой-то глухой станции и пошли пешком по дачному поселку искать ее дачу.

Наконец пришли к нужному участку, правда основательно заросшему. В глубине стоял небольшой домик с комнатой, кухней и верандой. Там была печка, и электричество было, так что нас все устроило. С собой мы привезли вина, еды, ну и наконец дорвались до секса и продолжили веселье всю ночь, со всеми вытекающими последствиями. Собаки сидели на веранде и нас охраняли.

Следующие пару дней мы провели, практически не вылезая из постели, лишь выходя иногда прогуляться до местного магазина за продуктами и вином, или пройтись вечером с собаками погулять по окрестностям. Все остальное время собаки бегали по участку или спали на веранде.

Наконец, Света, оторвавшись по полной программе, насытившись любовными утехами и наконец, немного протрезвев начала задумываться, — что же ее мама скажет, когда мы вернемся к ним домой? И прогнозы были не утешительными. Наконец мы все же решились вернуться, собрались и поехали назад в Питер.

Встреча, как и следовало ожидать была мягко говоря, не радостной. Не успели мы позвонить в квартиру, как распахнулась дверь и выскочившая Светина мама начала крыть меня и ее, всеми возможными ругательствами. И если по началу, когда я только приехал, она делала вид, что я в общем неплохой мужик, то теперь вся правда обо мне била из нее фонтаном.

— Да ты что, совсем мозги потеряла, — кричала она Свете. — Да куда тебе этот маленький, лысый замухрышка! Да его грохнут не сегодня, завтра!

Так, крича на всю парадную, она пропустила Свету в квартиру и захлопнула дверь перед моим носом. Вскоре, Света, вышла назад и сказала, что я все таки могу войти. Ее мама тут же встряла, сказав, что я могу у них переночевать только последнюю ночь.

17

На следующий день мама Светы мне откровенно сказала, что мое присутствие в их доме не желательно, но и предложила один интересный для всех вариант. Она сказала, что у какой-то их знакомой женщины-инвалида, перенесшей энцефалит, можно не дорого снять комнату. Живет она где-то рядом с метро Купчино. Она тут же созвонилась с хозяйкой квартиры и та дала добро. Когда я уже собрался ехать на новое место жительства, мать Светы намекнула, что за ее помощь, я должен втереться к хозяйке квартиры в доверие. А затем сделать так, чтобы она в дальнейшем, подписала документы, о том, что они со Светой будут ухаживать за ней до последних дней, а она за это пусть перепишет квартиру на них.

Предупредила она также и о том, что в данное время, пару раз в неделю к хозяйке квартиры заходит медбрат, какой-то молодой парнишка с нетрадиционной половой ориентацией, который тоже положил глаз на эту квартирку.

Уезжая, я пообещал попробовать что-то сделать по возможности, хотя мне в принципе на их планы было наплевать. Я просто хотел снять комнату на месяц или два, вот и все.

Мы со Светой, (она тоже решила съездить со мной), приехали по указанному адресу, поговорили с хозяйкой. Я заплатил за месяц вперед и остался там жить. Деньги пока еще оставались кое-какие, а о будущем я особо не задумывался. Вот только попросил еще у хозяйки разрешения привезти к ней свою собаку, соответственно договорившись доплачивать ей за неудобства. За Юту у меня все время душа болела, так как я представлял, как ей не сладко жить с моей больной матерью, не выходя даже на улицу. Хозяйка согласилась, и я через день привез к ней свою «маленькую» псинку. Когда хозяйка ее увидела впервые, ее чуть кондрашка не хватила, но через пару дней она уже малость попривыкла. Я готовил Юте с утра кашу поесть, ходил с ней гулять, вечерами попивал винцо понемногу, смотрел телевизор — больше заняться было не чем.

Через несколько дней, к хозяйке заехал медбрат о котором меня предупреждали, и очень удивился, застав в почти уже его квартире, как он наверно думал, постороннего мужчину, да еще с такой собачиной, чуть ли не с него ростом. Наверно он подумал, что я конкурент в его махинациях.

У меня было куплено несколько бутылок вина про запас, и я тут же предложил парнишке посидеть на кухне, немного выпить, и обсудить наши проблемы. Очень хорошо запомнил его реакцию на мое предложение:

— Ты, правда, хочешь со мной выпить? — удивленно спросил он, Он наверняка знал, что его «голубая» сущность, просто сквозит во всем его облике, в манере говорить и действительно удивился, что я к этому отнесся совершенно спокойно.

Мы посидели, выпили, поговорили. Я объяснил ему, что на квартиру эту не претендую, и если он чего-то в итоге добьется на поприще завладения чужим имуществом, то флаг ему в руки. На этом мы и расстались почти друзьями. Потом он еще несколько раз приезжал, привозил хозяйке какие-то лекарства, но особо мы с ним не общались. «Привет! Пока!» — вот и весь разговор.

Через несколько дней жизни на новой хате, я решил вновь съездить на Светину дачу, точнее просто в тот дачный поселок, чтобы разузнать, не требуется ли там сторож с собакой на зиму. Мне бы было очень удобно и жить там, в какой-нибудь даче, да еще за это и деньги получать.

Приехал я туда, и пошел искать главного, поэтому дачному поселку. Нашел какую-то женщину, но она сказала, что сторожа им не требуются, так как в некоторых домах люди живут круглый год.

Тогда я переночевал на Светиной даче, благо знал теперь, где ключ лежит и утром поехал назад. На прощание оставил на даче письмо Свете, обьяснив ей все.

Приехав в Питер, я развесил на финляндском вокзале несколько объявлений о том, что сторож с собакой ищет работу по охране дач, с возможностью проживания в зимний период, дав номер телефона женщины, где я теперь жил. К сожалению, мне так ни кто и не позвонил, а может потом и звонили, но так получилось, что уже через неделю, я вынужден был покинуть свое новое пристанище.

18

Где-то, через неделю моей жизни у этой женщины (сейчас и не помню, как ее звали), я случайно нашел у нее в серванте таблетки «Этаминал натрия» и вспомнил, что мои знакомые наркоманы, говорили, что от нескольких выпитых таблеток, потом ходили, чуть ли не сутки, словно вдрызг пьяные. Я решил попробовать от нечего делать. Выпил пару штук, потом еще. В итоге, вечером, хозяйка заметила, что я веду себя совсем неадекватно и спросила что со мной. А я дурак, вместо того, чтобы сказать, что я выпивши, признался ей, что попробовал ее таблетки. Она раскричалась, что я типа наркоман, и она не хочет, чтобы я здесь оставался. Да и собака ей наверно порядком надоела, а тут такой повод представился меня вытурить.

В тот же вечер, все еще с трудом соображая, я собрался, взял свою собаку, и напоследок, рассказав хозяйке, какие вокруг ее квартиры строятся грандиозные планы захвата, поехал в Колпино.

Как я доехал, помню смутно, — сказывалось действие таблеток. Я находился всю дорогу, в каком-то отстраненно-пьяном состоянии. Хорошо еще, что собаку не потерял по дороге.

Приехав в Колпино, домой я идти не решился, а решил пойти переночевать в детский садик, где я недавно еще работал, так как помнил, что там можно не особо напрягаясь проникнуть в их подвал, а там в теплоцентре, я видел хорошую кровать с матрасами, на которой и надеялся провести ночь.

Подошел я к садику, разогнул пару арматурин на решетке, при входе в подвал, залез сам, а потом помог пролезть Юте. В одном была проблема, ни спичек, ни зажигалки у меня не было, так как не курю, а в подвале была кромешная тьма. Я привязал Юту возле двери в подвал, а сам пошел обследовать на ощупь все помещения, в надежде найти нужную комнату, точнее теплоцентр садика.

Я помнил, что там зажигался свет, так что главное было на ощупь найти нужное помещение и выключатель на стене. Это оказалось для меня очень трудной задачей, особенно если учесть мое полупьяное состояние. Мало того, что я соображал довольно плохо, так еще и многие помещения были подтоплены водой, и я вскоре пер напролом, в ботиночках, по некоторым помещениям, чуть ли не по колено в воде. Наконец мои усилия были вознаграждены, и я нашел то, что искал.

Куда-то зашел в темноте и наконец, вместо песка и воды, почувствовал под ногами бетонный пол. Нащупал кое-как на стене выключатель и к великой моей радости включился свет, на что я особо и не надеялся. Кровать с несколькими матрасами и одеялами, была, слава богу на месте.

Я вернулся ко входу за Ютой, и провел ее в теплоцентр. Теперь в подвале было светлее, так как свет из теплоцентра, освещал путь. Оказывается, помещение теплоцентра было совсем не далеко от входа, но я пошел в темноте в другую сторону и обошел весь подвал садика вокруг. Из последних сил я, вместе с Ютой вернулся к кровати и рухнул спать, как убитый. Юта легла у меня в ногах тоже на кровати. Она вообще любила со мной рядом спать.

19

Рано утром меня разбудил собачий лай. Я открыл глаза и увидел в дверях испуганного до смерти мужика, который тут, же захлопнул дверь и куда-то убежал, увидев мою собаку-баскервилей, вставшую на кровати в полный рост и гавкающую на него.

«Сейчас кого-нибудь позовет из начальства» — подумал я, понемногу приходя в себя и пытаясь вспомнить, как вообще добрался вчера сюда.

Через какое-то время, в теплоцентр, вместо заведующей садика, неожиданно заглянул милиционер в форме и с пистолетом в руке. Видно сильно мы всех напугали, раз они милицию вызвали. Милиционер потребовал, чтобы я вышел, оставив собаку внизу, иначе он будет вынужден применить оружие. Я конечно пошел за ним.

Мы поднялись из подвала и прошли в кабинет заведующей. Та, увидев меня, тут же сказала милиционеру: «Все нормально, это свои» и мент ушел.

В дальнейшем я рассказал ей о кое-каких своих проблемах и попросил перекантоваться у них в подвале несколько дней. Она согласилась в память о моей хорошей работе. Тут я случайно посмотрел на себя в зеркало, висевшее у нее в кабинете, и ужаснулся: все мое лицо было в красных точках, искусанное подвальными комарами, которых, оказывается, в подвале было огромное количество! А я даже не замечал, пока спал, что меня кусают, так намучился за прошедшие вечер и ночь.

Мужик, который утром первым наткнулся на меня, оказался новым сантехником, взятым в детсад на работу. Я тут же предложил ему выпить за знакомство и тот конечно не отказался. Звали его Гена. Я дал ему денег, он сбегал за парой пузырей вина и посидев с ним пару часов, мы были уже друзьями.

Так началось мое нелегально-подвальное существование, продлившееся еще пару недель. Я помогал Гене что-то ремонтировать в подвальном водопроводе: у них там не отапливалось несколько помещений, горячая вода не поступала в батареи. Я нашел неисправный вентиль, мы его поменяли, наладили отопление. Гена приносил из детсадовской кухни поесть на двоих, плюс собаке отходы, я давал денег на вино. Так вот и стали жить-поживать.

В последний раз, рано утром я проехался по ларькам «Союзпечати», где все еще продавались наши книги и собрал оставшиеся деньги за проданные. Заодно, предупредил всех продавцов, чтобы без меня никакие книги от нашего «ТОО» они ни от кого не принимали, так как я уезжаю, а конторой управляют уже другие люди. На прощание, каждому продавцу я подарил по книге, из оставшихся у них.

Спустя несколько дней, я попросил Гену отнести моей матери записку и немного продуктов от меня. Написал ей, что у меня пока все нормально и скоро я зайду.

20

Вечерами я выходил из подвала выгулять Юту и вот однажды, стоя между домами, недалеко от дороги, увидел проезжающий автомобиль BMW, и словно в голове что-то щелкнуло: «В нем едут наши бандюганы начинающие, и они меня заметили!». Словно в ответ на мои мысли, автомобиль, немного проехав, затормозил, остановился, и двинулся задом назад, к углу, где я только что стоял. Правда, меня там уже не было. Лишь только у меня промелькнула мысль о бандюганах, я тут же забежал за угол ближайшего дома, а потом дворами к садику.

На следующий день, меня позвала наша заведующая садиком и сообщила, что вчера к ней в кабинет зашел какой-то высокий парень и спрашивал, не появлялся ли я в садике и не знают ли там, где я могу сейчас находиться.

Я понял, что оставаться в садике становиться довольно опасно и немного поразмыслив и перебрав все возможные варианты, решил рвануть в город Тихвин, к своим братьям по отцу Денису и Андрею Безуглым. Еще через день я зашел рано утром к маме в нашу квартиру и привел ей назад Юту, так как она связывала меня по рукам и ногам. Мама рассказала, что меня несколько дней, после моего внезапного исчезновения, караулили на лестнице какие-то парни, но так как Юта тогда была еще с ней, то зайти они не решились. Впрочем, Юте она была только рада. Она и любила ее и веселее, и хоть какая-то охрана.

В этот же день я вновь я обратился за помощью к Гене, — тот съездил на Московский вокзал и купил мне билет на пассажирский поезд, отправляющийся поздно вечером. Заодно отдал мне свой чемодан под мои вещички. Перед моим отъездом, мы взяли вина, выпили. Гена попросил, что если я найду там, куда еду, хорошую работу, чтобы дал ему знать. Он в садике не особо хотел работать.

Вечером мы с Геной вышли из садика, он проводил меня до колпинского железнодорожного вокзала и мы расстались. Приехав на Московский вокзал, я купил литровую бутылку водки для братьев и закуски, дождался поезда и поехал навстречу новым приключениям, попросив кондукторшу предупредить меня, когда мы будем подъезжать к поселку, где жили мои братья, так как там остановка была только по требованию.

Через три с лишним часа поезд остановился, и кондукторша сказала, что это моя остановка. Я выпрыгнул из поезда и когда тот ушел дальше, огляделся вокруг. И не увидел ничего, кроме светофора вдалеке и железнодорожного полотна уходящего вдаль. Кругом темнота и никакой станции поблизости!

Я пошел в сторону светофора, уже подумывая, что меня высадили совсем не там. Но вот, дойдя до поворота со светофором, я чуть дальше увидел железнодорожные стрелки и понял, что нахожусь уже недалеко от станции. Просто поезд остановился по сигналу светофора раньше, а кондукторша подумала, что это уже и есть станция и меня высадила.

Уже с большей уверенностью, я двинулся дальше и вскоре подошел к переезду, от которого тянулась дорога в обе стороны, и я совершенно не представлял в какую сторону мне идти. Но тут я увидел где-то в стороне огни и решил идти туда. Я пошел по дороге и спустя несколько минут, с радостью увидел знакомые трехэтажные дома.

Дальше я уже помнил куда идти, так как приезжал сюда в детстве, погостить к отцу. Вскоре я нашел нужный мне дом, парадную и квартиру. Я совершенно не представлял, что меня ждет дальше и конечно не думал, что я останусь в этом поселке надолго.

Конец второй книги