Глава 13. Ночной гость / Я - хищная. Пророчица / Ангел Ксения
 

Глава 13. Ночной гость

0.00
 
Глава 13. Ночной гость

После того случая в кабинете я больше не говорила с Владом. Да что там, почти не видела его.

В понедельник встретилась с крестным Вики — Игорем Анатольевичем, владельцем фирмы «Скрепка». Опрятный мужчина лет сорока пяти, в сером с отливом костюме и начищенных до блеска черных туфлях провел меня в кабинет и усадил в кресло. Вопросы задавал лаконично и по делу: где училась, есть ли опыт работы секретарем, какие компьютерные программы освоила. Затем назначил испытательный срок и минимальную зарплату.

Фирма находилась в центре, рядом — удобная транспортная развязка. Удобная тем, что я одинаково легко могла добраться и до дома атли и до Викиного района.

Я обжилась в новом доме. Больше не опасалась испортить ковер или пролить кофе на парчовую обивку дивана.

Общалась по большей части с Филиппом. Глеб постоянно где-то пропадал, частенько не ночевал дома и вообще от нас отдалился.

Кирилл работал хирургом в той самой злосчастной клинике, у входа которой я тогда столкнулась с Владом. Дар врачевателя пригодился Кириллу и в жизни, и он весьма преуспел на медицинском поприще.

Лара трудилась там же, хотя была не целительницей, а защитницей. Колдовала часто, по вечерам, у входной двери и окон, ставила заклинания на дом. Распущенные волосы отливали в свете вечерних ламп, тонкие пальцы перебирали воздух, словно плели невидимые волшебные нити, способные нас уберечь. Иногда улавливались обрывки фраз на древних языках — то ли молитвы богам, то ли заговора против чужаков. В такие моменты Лара была особенно красивой.

Сентябрь в том году выдался холодным. Низкие сизые тучи заволокли небо, листья на деревьях быстро пожелтели из-за ночных заморозков и осыпались. Иногда, когда я возвращалась с работы на остановку, задерживалась в парке, шарила ногами в ворохе янтарной листвы. Могла бродить долго, забывая о времени, а потом резко вспоминала, что последний автобус уходит в восемь, и опрометью бежала на остановку.

Осень — женщина придирчивая, капризная и скандальная. Поначалу согревает солнечными лучами, а через миг готова сорвать с тебя куртку промозглым ветром и полить сверху мелким холодным дождем. Впрочем, дождь я любила даже осенью. После посвящения совершенно иначе чувствовала себя в дождливые дни — сильной, уверенной, даже немного безрассудной.

Вечера частенько проводила в гостиной, читая. В этом был особый кайф: полумрак, я в пятне света от торшера, тишина и легкий шелест книжных страниц. Книги я любила настоящие, бумажные, мне нравились приятная тяжесть томика в руках, запах полиграфической краски и черные буквы, сплетающиеся в различные истории, интересные и не очень, вызывающие смех или слезы.

Этот вечер ничем не отличался от остальных. Я закрыла книгу, повела пальцем по твердому переплету с тиснением и встала. Часы показывали пол-одиннадцатого, глаза уже слипались, но завтра выходной, и можно спать до обеда.

Я не заметила, как открылась входная дверь. Вздрогнула и тут же расслабилась — вернулся Глеб. Он вошел, как всегда, с грохотом и чуть не свалился прямо у входа.

— Тебе плохо? — встревожилась я. Подошла и поддержала его под локоть. — Постой, ты что, пьян?

— Привет, пророчица! — как ни в чем не бывало, сказал он и улыбнулся.

— Смотрю, у тебя был веселый вечер, — проворчала я, провожая его к дивану. — Ты чего так накачался?

— Ненавижу этот дом! — Он прищурился, и мне стало не по себе. — Тебе тоже следовало бы ненавидеть.

— Все сложно. — Я вздохнула. Пятно света дернулось — Глеб задел торшер — а потом вернулось на место, освещая ту часть дивана, где я совсем недавно сидела с книгой.

— Вот как?

Ирония, пропитанная горечью. И как я не заметила, что он стал таким? Озлобленным и несчастным. На грани. А ведь и впрямь, не помнила, когда он последний раз улыбался.

— И что изменилось? Разве ты забыла, что Влад сделал?

— Это был не Влад, — твердо сказала я, — а нали.

Глеб криво улыбнулся. Странно, но даже это ему шло. Милый парень, справедливый, сильный, однако не способный прощать. Наверное, он прав, прогибаться нехорошо. Особенно, когда гибкости в тебе — ноль.

— Я почему-то не удивлен, — резко бросил он и отвернулся.

Обида оцарапала горло. Это мне решать: прощать Влада или нет. И вообще, возмутительно, что каждый пытается навязать свое мнение. Разве у меня нет собственного? Разве я говорю Глебу, что делать и как себя вести?

Раздосадованная, я встала с дивана.

— Знаешь что, Измайлов, это вообще не твое дело!

— Хватит доставать девушку, Глеб!

Голос со стороны двери заставил меня вздрогнуть. Глеб, наоборот, развалился на диване, демонстративно закинув ноги на спинку.

— А не пошел бы ты! Не видишь, мы разговариваем?

— Сначала проспись. — Влад повернулся ко мне. — Идем.

Покинуть гостиную было неожиданно приятно. Не думаю, что вскоре у меня возникнет желание посидеть там с книжкой.

В кабинете пахло полиролем и хвойным освежителем. Влад прошел к столу, выдвинул один из ящиков и положил в него какие-то бумаги, затем начал просматривать те, что лежали на столе. Он молчал, и от этого мне стало совсем неловко. Поэтому я сказала:

— Он тебя ненавидит. — Влад непонимающе поднял глаза, и я добавила: — Глеб.

— Глеб — непростой человек. — Он сложил бумаги аккуратной стопочкой на углу стола. — У нас с ним долгая история.

— Это потому что вы братья?

— И поэтому тоже. Он слишком остро реагирует на некоторые вещи, поступает инфантильно там, где нужно подумать.

— Но тебе, конечно, виднее, как нужно поступать, — вырвалось у меня. Обида всколыхнулась с новой силой, поднимая осадок воспоминаний о боли и предательствах.

— У меня есть обязательства, Полина, — невозмутимо ответил Влад. — Атли. Этот дом. Иногда я должен поступать вопреки… вашим желаниям. Ты не обязана меня понимать. Но принимать должна. Если останешься.

Правда, что это я? Нужно либо уйти, либо смириться. Остаться, узнать о себе больше. О маме, корнях, традициях хищных. К тому же, Глеб прав — отречься никогда не поздно.

— Раньше атли тоже жили в одном доме? Племя было большим, не так ли?

— Сорок человек. Атли было одним из самых сильных племен в истории.

— Как вы объясняли людям, что живете вместе? Странно это все… Неужели соседи не интересовались никогда? Не задавали вопросов? Вика спрашивает, а я не знаю, что ответить...

— Любая, даже самая слабая защитница может напустить морок, — улыбнулся он. — Вопросов не возникает. В нашем мире принято держаться подальше от людей. Негласное правило. Впрочем, не всегда выходит… Жизнь хищного сложна, требуется много терпения, чтобы понять и принять. Но сильные привязанности побуждают некоторых людей оставаться с нами.

— Таких, как мой отец? Он знал вообще о том, что мама атли? — Я запнулась, отвела взгляд. — О Рите ведь не знал… И о проклятии.

Влад шагнул навстречу и внезапно оказался неприлично близко. Дыхание сбилось, в ушах зашумело от напряжения.

— Ты много думаешь о глупостях, — произнес он тихо. — И заморачиваешься пустяками.

Я подняла глаза. Его взгляд скользнул ниже и остановился где-то в районе моей ключицы. Сердце тут же заколотилось, а во рту пересохло.

— Суть в том, что нет никакого проклятия, Полина.

Я замерла, ожидая. Чего? Ласк, прикосновений, поцелуя? Он рядом — так близко, что тяжело дышать. Думать совершенно невозможно, да и не нужно. Зачем? Он рядом...

Гипнотизирующий тембр полностью подчинил. Ведомая, зависимая, я не хотела отвечать — только слушать. Наплевать на все и слушать его. Бог мой, я так соскучилась!

— Тут дурно пахнет! — Голос со стороны двери мгновенно отрезвил. Я отпрянула от Влада больно ударившись рукой о стоящие рядом напольные часы с маятником.

На нас исподлобья смотрел Глеб. Смотрел со злостью, даже, мне показалось, угрожающе, и я невольно поежилась. Напряжение достигло апогея, и находиться в комнате, пропитанной гневными флюидами Глеба, было просто невыносимо. Влад тоже не выглядел довольным.

Невнятно извинившись, я быстро вышла из кабинета, почти бегом преодолела гостиную, лестницу и вошла к себе. Только здесь, в безопасности собственной комнаты облегченно выдохнула, прислонилась спиной к дверному полотну. Щеки полыхали, я прижала к ним ледяные ладони.

Нет, нужно определенно с этим что-то делать. Попытаться не пересекаться с Владом. Еще и Глеб будет дуться теперь. Наверное, вовсе перестанет со мной разговаривать.

Теперь я не просто верила в проклятие — буквально ощущала его проявление. Давящую, приторно-сладкую, дурманящую энергетику, подчиняющую волю. Чем ближе мы друг к другу, тем сильнее оно влияет на нас. На меня так точно!

В ту ночь долго ворочалась на кровати, силясь уснуть, а потом провалилась в черноту без сновидений.

Проснулась, понимая, что в кровати не одна. Кто-то не только лежал рядом, но и шарил по моему телу руками. В воздухе разлился запах — специфический, резкий, неприятный. Запах алкоголя.

— Глеб! — выдохнула я, пытаясь высвободиться. — Какого черта?! Что ты тут делаешь?

— Помолчи, — рявкнул он мне в ухо.

Возмутительно! Что это… Почему?! Разве я давала повод? Хоть словом намекнула? Или может, вела себя неподобающе...

Не было времени размышлять. Я уперлась руками ему в грудь, силясь оттолкнуть, но тщетно — он крепко прижал меня, зарываясь лицом в шею.

Я испугалась. По-настоящему, сильно. Паника — не лучший советчик, но в тот момент ничего, кроме нее, не было. Попыталась напугать Глеба и сказала:

— Отпусти меня, слышишь, я закричу!

Но он был настолько пьян, что совершенно не воспринимал слова. Только рот мне зажал ладонью. Крепко — так, что вырываться бесполезно. «Дура, надо было сразу кричать!» — пронеслась в голове паническая мысль.

И я сделала то, что делала всегда в экстремальных ситуациях — заплакала. Ногтями царапала руки Глеба, пыталась дотянуться до тумбочки, в надежде нашарить хоть что-то, чем можно огреть его, но не смогла — слишком далеко. Черт бы побрал двуспальные кровати!

А потом он остановился. Приподнявшись на локтях, посмотрел в глаза. Тот самый Глеб, который успокаивал меня перед поездкой к очагу.

— Да ну на х…, — выругался, скатился с меня и встал.

Некоторое время я еще всхлипывала, лежа неподвижно, обнимая себя за плечи, словно боялась поверить, что все закончилось. Затем осторожно вытерла слезы.

Стараясь не шуметь, сползла с кровати и осторожно направилась к выходу, оглядываясь и ежесекундно ожидая нападения со спины.

Смешно. Это же Глеб, я знаю, он не такой!

У самой двери замерла, посмотрела на него — все так же сидит, надломленный, согнутый и без меры несчастный.

Несколько раз глубоко вздохнула. Я смогу, я ведь не трусиха. Подошла к нему, присела рядом. Глеб не шевельнулся.

— Эй, ты в порядке? — спросила осторожно. Прозвучало странно: жертва спрашивает насильника, все ли с ним нормально. Впрочем, никакой он не насильник — теперь я уверилась полностью.

Глеб не ответил. Вообще никак не отреагировал. Я протянула руку и легонько дотронулась до плеча.

— Глеб...

Он слегка приподнял голову.

— Чего тебе? Беги, жалуйся своему любовнику, пусть придет и вытрясет из меня все дерьмо!

Я отвернулась.

— Он мне не любовник.

— Ну да, а то я не видел вас сегодня в кабинете!

— А что ты видел? Ничего не было — это раз. Второе… — Я замолчала. Да, что ему объяснять — все равно не поймет! Никто не поймет, если не прочувствует. Только с моим везением можно было так влипнуть.

Но Глеб отставать не собирался.

— Что — второе?

— Ничего.

— Неужели он так хорош? Настолько, что можно простить такое, просто отбросить? Забыть...

— Дело не в нем. Это нали. И проклятие...

— Чушь собачья! Я не верю во всю эту дрянь! — фыркнул Глеб. — Просто он богат, вот девчонки и ведутся.

— Дурак ты, Измайлов! — без обиды сказала я. — Тебе нужно выспаться. И больше не пей.

Некоторое время он сидел молча, словно пытался придумать, что еще сказать. А затем встал и направился к двери. У выхода обернулся и бросил:

— Все же нехорошо, что ты живешь на его содержании. Я мог бы обеспечить тебя, если хочешь.

Я даже опешила, и от возмущения несколько секунд не знала, что ответить. Закрыла глаза, посчитала до десяти. Он просто пьян, что с него взять?

— Знаешь что, иди-ка ты спать, Глеб. Иначе я за себя не отвечаю!

Он послушно вышел, а я, сама от себя не ожидая, улыбнулась.

— Дурак! — повторила для пущей убедительности, но злости больше не было. Страха тоже.

За окном серым занимался рассвет, наложив фильтр «сепия» на мебель в комнате, на светлые стены и смятые простыни. Я поняла, что больше уже не усну, поэтому поднялась и заправила постель. Накинула кофту, открыла балконную дверь. Холодный воздух сентябрьского утра был на удивление приятным, и я подумала, что утро — это очень хорошо. Как любое начало, оно дает надежду на будущее без разочарований. Стоит только захотеть, и ты изменишь свою жизнь к лучшему.

Я улыбнулась и подумала, что хочу вновь увидеть Глеба. Днем. Или вечером.

  • Клыков Тимофей - Шинигами / ОДУВАНЧИК -  ЗАВЕРШЁННЫЙ  ЛОНГМОБ / Анакина Анна
  • Вечер / Rijna
  • Г+ / Земли Заркуса / Сима Ли
  • Тихий человек / Сборник первых историй / Агаева Екатерина
  • Сашок / Лонгмоб "Теремок-3" / Ульяна Гринь
  • Первая байка / Пасечные байки / Горохов Анатолий Фёдорович
  • ВСЁ, ЧТО ВИДИШЬ, ПОКА ЖИВЁШЬ... / Ибрагимов Камал
  • Глава 5 / Арин, человек - Аритон, демон. / Сима Ли
  • Ящик / СТОСЛОВКИ / Mari-ka
  • Главное, не сдаваться… / Просто миниатюры... / Анакина Анна
  • Мелодии души / Забытые легенды / Kartusha

Вставка изображения


Для того, чтобы узнать как сделать фотосет-галлерею изображений перейдите по этой ссылке


Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.
 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль