Глава 26. Исправленному верить!

Я отложила ноутбук в сторону, откинулась на спинку кресла и протерла глаза. Нужно идти спать, но я понимала, что не усну. Сведения о нали и смутном упоминании ритуала ничего не дали, кроме новых вопросов.

Во-первых, непонятно, почему нали мог впустить только мужчина, ведь по сути мужской и женский кен не имели различий. Во-вторых, кроме того, что темные сущности питались кеном, они давали кое-что взамен.

Первый давал силу. Будил низменные, первобытные инстинкты. Ярость Херсира — так называли его те, кто впускал. В принципе, атли наблюдали его действие во всей красе, когда бесновался Кирилл.

Второй заставлял радоваться. Человек просыпался с ощущением эйфории, ничто не могло вывести его из себя, он был доволен жизнью, даже если вокруг все рушилось. Таким образом нали пытался удержаться, продлить свое существование, паразитируя на халявном кене. Впрочем, амбиции и страх обесточить жилу все же побеждали его.

Третий показывал будущее. Влад упоминал об этом. Правда, не факт, что будущее, которое он видел, было достоверным. Или же Влад просто солгал на счет постели — в его стиле сказать такое. А ведь я могла и повестись… В летописях Филиппа я прочла, что третий нали никогда не давал полной картины будущего, хорошее в нем всегда несло за собой беду. Хотя тем, кто хотел достичь своего, на это было плевать — они пропускали третьего через жилу и обращались к следующему.

Некоторые добирались до четвертого, которого просто не хотелось отпускать. Уверенность, которую он давал, некий внутренний шарм — преимущества ловеласа. Трудно отказаться от того, что делает тебя привлекательным.

Пятый давал знания. Преподносил тайны вселенной, все открытия от древности до настоящих дней были подвластны ему. Алхимия, медицина, тактика и стратегия войны, политика. С ним можно было возвыситься и без суперсилы. Достичь признания, накормить свои амбиции.

Единицы добирались до шестого. И оставались с ним. Чистый эгоизм, нежелание меняться, любовь к себе — то, что внушал этот нали. Нарциссизм становился отличительной чертой мужчины, впустившего его. Хищный любил себя настолько, что цели больше не имели значения.

О седьмом мало что удалось нарыть. Говорили, он позволял читать мысли. Впрочем, не было сведений, чтобы кто-то доходил до седьмой ступени.

А дальше все просто. Восьмой был призван покорить хищного окончательно, так как сил бороться с ним уже не оставалось. А потом — смерть от истощения жилы. Не самый красивый финал, но кто-то говорит, лучше умереть на пути к цели.

Мифический девятый существовал в человеке ровно три дня, а затем умирал. Если за три дня не провести ритуал — все усилия напрасны. Второй раз нали впустить нельзя, да и мало кто отважился бы.

Я была больше чем уверена, что Влад готов идти до конца. Даже там, в хельзе, он продолжал путь к желаемой силе. Зачем? Мало верилось, что он хотел управлять всеми хищными мира — какие-то киношные суперзлодейские планы. Влад не такой. Вот совсем. А значит, есть что-то еще — какая-то цель, более осязаемая, чем всемогущество.

Он отпустил меня. Мог ведь найти в лесу, спрятать, пока не прогонит еще двоих, а после воспользоваться моей кровью. Впрочем, Вестар тоже не смог убить Уну. Нельзя обольщаться, это всего лишь проклятие — оно мешает трезво мыслить, иначе не факт, что я не лежала бы на жертвенном камне.

Мог ли Влад убить? Не меня — другую девушку? Я в этом не сомневалась. Кому, как не мне знать...

Я поежилась от противных мурашек и стиснула кулончик на цепочке. Хорошо, что сняла его перед походом в хельзу, наверняка бы там потеряла. Интересно, насколько хватит его заряда? Лара вряд ли будет стараться оградить меня от опасности.

— Ты что, весь вечер здесь просидела?

Я вздрогнула и с укором посмотрела на сестру.

— Разве можно так подкрадываться?!

— Да я не подкрадывалась, просто за книгой зашла, — попыталась оправдаться Рита. — А ты тут… в ступоре. — Она помолчала немного, а потом добавила: — Думала, останешься в больнице сегодня.

— Не хочется ночевать на жестком диване, — соврала я.

— Ага, а еще сидеть на нем и вдыхать запах дезинфектора. — Сестра покачала головой. — Ты уже две недели не была у Влада.

— Дел много.

Я встала и потянулась. Нужно идти спать, все эти ненужные напоминания только портят все. Необходимо сосредоточиться на невидимом зле, а не на потерях. Влад в прошлом, повторила я про себя, чтобы поверить.

Пока не получалось.

— Ты странная после того, как ушел тот жуткий воин, — задумчиво произнесла Маргарита. — Он что-то сказал тебе, да? Что-то о мертвых?

— Ничего он мне не говорил! — отрезала я и поморщилась, вспомнив последний разговор с Ингваром.

О хельзе я не поведала никому, кроме Глеба. Он долго молчал, потом покачал головой и констатировал, что я полная дура. Предсказуемая реакция, примерно такую я и ждала. Потом еще долго рассуждал о том, куда я вообще могу вляпаться с таким характером, и сделал вывод, что долгая жизнь мне не светит. Что ж, я даже в чем-то была согласна с ним.

Рита настороженно смотрела, потому я решила не разводить панику лишними эмоциями.

— Просто хочу жить дальше. Да и Лара меньше злится, когда не хожу, — сказала я.

— С каких пор тебя волнует мнение Ларисы?

— Мы ведь атли. — Я пожала плечами. — Должны ладить.

Естественно, наши отношения с Ларой не стали лучше. Сначала она меня люто ненавидела, потом вовсе перестала замечать. Даже в больнице, когда сталкивались в коридоре, делала вид, что меня нет. Словно я виновата, что Влад ее бросил и по непонятным причинам повез меня венчаться.

— Может, он просто хотел тебя контролировать, — предположил однажды Глеб. — Ну, чтоб ты никуда не делась. У мужа на это все права. Он ведь впускал нали, мечтал выгнать всех.

Я покачала головой.

— Не хочу так думать. Все же Влад не воспользовался мной в хельзе, наоборот, предупредил о чем-то. Дал уйти. А ведь там гораздо сложнее найти пророчицу, практически невозможно.

— Ага, как же! Если бы все было так просто, — пробурчал Глеб. — Когда дело касается Вермунда, у чемодана всегда есть двойное дно. А то и тройное.

— Ладно тебе, — примирительно сказала я. — Вестар не смог убить Уну.

— Все равно не верю в дурацкое проклятие! — Глеб отвернулся, и я не смогла различить эмоции на его лице.

За две недели после хельзы я прочла почти все файлы на компьютере Филиппа, но ни о каких опасностях, кроме охотников, там речь не шла. Жрец атли обмолвился, что многие летописи у него в бумажном варианте, а есть даже непереведенные на древних языках. Возможно, там есть что-то о таинственной опасности для меня?

Но все это мелочи. Я все еще не могла понять: почему я. То есть, пророчиц мало, конечно, но вполне достаточно в кевейне. Зачем кому-то из нашего мира идти за мной в хельзу?

В общем, эти мысли полностью завладели мной, ни о чем другом я думать не могла.

А потом настал тот день.

Выходные — повод атли собраться вместе в большой и светлой гостиной. Признаться, никому оно не было нужно, но Филипп настаивал, чем несусветно бесил Глеба и Лару. Она жеманно поджимала губы и пила чай без сахара, всем видом показывая, что могла найти себе дела поинтереснее. Кирилл читал в кресле, Оля с Линой шептались в уголочке, а я скучала, положив голову на плечо Глебу. Филипп, конечно, пытался развлечь нас рассказами из жизни хищных, но все их я уже слышала не раз, потому даже не вникала в суть.

— Покажи всем, чему сегодня научилась, — торжественно произнес жрец атли, вырывая меня из плавно текущих мыслей, и подтолкнул Риту вперед, в центр гостиной.

Она смущенно улыбнулась, переминаясь с ноги на ногу.

— Ну, я не то чтобы умею… Но вот.

Вытянула руку ладонью вверх, и на ней оранжевым цветком расцвело пламя. То есть настоящий огонь, чуть больше того, что рождает свеча. То сужался, то расширялся, разрушал все представления о технике безопасности в доме и заставил всех атли напрячься от удивления.

— Фига се! — присвистнул Глеб, а я подошла к Рите.

— Тебе не больно? — спросила взволновано, разглядывая огонек.

— Ни капельки, — убедила меня сестра.

— Рита чистокровная атли, и ее стихия — чистый огонь, — с гордостью сказал Филипп. — Она сильный воин.

Сестра нахмурилась и прихлопнула пламя второй рукой.

— У меня пока получается недолго.

— Это только начало.

— Обалдеть! — восхитилась я. — И как ты открыла это в себе?

— Это все Филипп, — подобострастно выдала моя сестра и улыбнулась.

Похоже, у них это серьезно. Странно, что я не замечала за страданиями и походами в опасные миры. Надеюсь, все будет хорошо, они поженятся и заведут детишек.

Детишек...

Непонятное тепло разлилось в груди, сдавило легкие, мешая дышать. Жар поднялся вверх, к лицу и затылку, заполняя мозг воспоминаниями из прошлого. Казалось, я бежала несколько лет и вот остановилась передохнуть. Оглянулась, а там… темнота.

— Полина?

Подняла глаза — сестра хмурилась, вглядываясь в мое лицо.

— Все хорошо?

— Конечно, — заверила я. Улыбнулась. — Ты большая умничка!

У Лары зазвонил телефон.

Она взяла трубку и отошла к окну, несколько секунд внимательно слушая без видимых эмоций, а затем ее глаза расширились, а рука опустилась. Защитница несколько раз рассеянно моргнула и посмотрела на меня. Странно посмотрела, хотя странным было даже то, что она меня вообще заметила. Решила прервать бойкот? Интересно, чего ради?

— Влад пришел в себя, — произнесла она тихо.

Рита всхлипнула и присела на диван. Филипп побледнел. А до меня никак не доходил смысл сказанной защитницей фразы.

Был порыв рассмеяться и обвинить ее в розыгрыше. Я ведь попрощалась с ним, он не вернется… никогда. Но лицо Лары говорило об обратном.

А потом мы снова ехали в больницу. Скорость будоражила и без того расшатавшиеся нервы, ветер трепал волосы, а я крепко прижималась к Глебу и старалась отпустить сомнения и страхи. Тщетно — они вросли в сознание и совершенно не хотели со мной прощаться.

Запахи в больнице резко перестали казаться знакомыми. Впрочем, как и обстановка. Я стояла в коридоре и все никак не могла заставить себя войти в палату, хотя все наши, кроме Глеба, уже были там. Возвращение Влада виделось неестественным, неправдоподобным и нелогичным. За две недели в хельзе прошло много лет, он уже должен был забыть обо мне и кевейне.

— Боишься войти? — немного насмешливо спросил Глеб. И не дожидаясь ответа, добавил: — Так и знал, что он вернется!

Я нахмурилась.

— Не боюсь, просто… не знаю, чего ждать.

— Чтобы узнать, надо войти. — Глеб подтолкнул меня к двери. — Давай, пока он не опомнился, спроси о таинственном враге.

— Иди ты!

В палате было душно, хотя возможно, мне так просто казалось из-за волнения. Филипп стоял у окна и всем видом демонстрировал, что рад, хотя в душе, несомненно, печалился. Нет, даже не печалился — пробуждение Влада явилось для него ударом. Что ж, не надо привязываться к тому, что тебе не принадлежит. Мне следовало сказать это и себе.

Лара притаилась в стороне с прижатыми к груди руками, а Рита сидела на кровати и обнимала брата. Причем, заметно было, что она делала это долго и все никак не могла оторваться.

— Ну, хватит уже, — улыбаясь, мягко сказал Влад и отстранил ее. А потом увидел меня. Знакомый пронизывающий взгляд и приятные мурашки. — Привет.

— Привет, — поздоровалась я, и голос показался глухим и провалившимся. Совершенно не знала, о чем с ним говорить, особенно при остальных — они ведь не знали, что произошло в хельзе. Все, кроме Глеба, который, уверена, посмеивался про себя.

Мучил вопрос, зачем Влад вернулся? Испугался неизвестной опасности или просто надоело воевать? Все же здесь он вождь, а не солдат в чьей-то армии. Резонно. У него всегда свои причины, и вряд ли я о них узнаю. Поэтому я просто отвела взгляд — не могла выдерживать напряжение, а Влад обратился к Филиппу:

— Как тут обстановка?

Коротко и по существу.

— Без происшествий, — так же кратко ответил Филипп.

— Или просто ты о них не знаешь, — язвительно выдал Влад, и я недоуменно посмотрела на него.

Он что серьезно сейчас все расскажет? О хельзе и о том, как я туда пошла? Почувствовала, как краска заливает лицо, а в душе рождается паника. Чего боялась? Что они осудят меня? Сочтут безрассудной?

— Племя атли ничего не угрожает, — глухо произнес Филипп и замолчал.

— Недавно у нас побывал умерший, — бодро сказал Глеб.

Я убью его! Как только выйдем из палаты, придушу собственными руками. Я послала в его сторону мощный ментальный сигнал. Надеялась, что следующие слова застрянут у него в горле. Но Глеб, вероятно, умел отгораживаться от всяких вмешательств, или ему было все равно, потому что он продолжил:

— Его звал Ингвар, и он искал какую-то девушку. — Толкнул меня в бок. — Не припомнишь, как ее звали?

— Лея, — хрипло ответила я.

Влад улыбнулся.

— И он ее нашел.

Филипп подозрительно взглянул на меня, но допытываться не стал. Я тоже не торопилась объяснять. Если Владу хочется, пусть сам рассказывает. Глеб посмеивался рядом, а Влад, казалось, и не думал продолжать — смотрел пристально, словно ждал чего-то.

А потом зазвонил телефон. Зазвонил у Лары, она вздрогнула и протянула его Владу.

— Я сообщила ей сразу же, — сказала смущенно. — Она с ума сходила в своем Лондоне.

Он кивнул и взял трубку.

— Привет, — произнес с какой-то особой нежностью, и у меня в груди шевельнулась ревность. Здравствуй, проклятие, я скучала по тебе целых две недели!

Влад долго слушал и виновато улыбался, а затем тихо сказал:

— Уже все хорошо, Дашка. Слышишь, ну не плачь… Я приеду скоро. Кстати, где вы сейчас?

Поддавшись непонятному порыву, я вышла в коридор, присела в кресло и взяла в руки журнал.

Жизнь продолжается. Влад только пришел в себя, а ему уже звонят женщины. И чему я удивляюсь? Решила, что он изменится, станет другим? Признаться, надежда была, ведь из-за этого он чуть не погиб. Но, наверное, пословица правду говорит — горбатого могила исправит.

— У тебя такое лицо, будто ты проглотила лимон целиком. — Глеб присел рядом и посмотрел перед собой.

— Люблю лимоны, — безразлично ответила я.

— Даша — его подруга детства, так что ты ревнуешь зря.

— И вовсе я не ревную!

Даже для меня прозвучало неубедительно, а Глеб всегда просекал фальшь.

— Ага, конечно! Потому и убежала.

— Не потому. Я просто… Думала, у него в хельзе своя жизнь, жена. Он попрощался со мной, а теперь вернулся как ни в чем ни бывало. Зачем?

Глеб пожал плечами.

— У меня несколько вариантов. Первый — ему там стало скучно. Второй — решил, что прислуживать не так уж и хорошо. Третий — пришел тебя мучить и дальше. И да, еще один: Вермунд дошел до конца, и теперь ему нужна кровь пророчицы.

Я покачала головой.

— Не верю...

— Потом будет поздно думать, Полевая.

Атли покинули палату Влада, Лара подошла к нам и сказала холодно:

— Влад просил тебя зайти.

Видеть его не хотелось, но я должна была задать нужные вопросы, выяснить то, над чем думала две долгих недели. И уснуть, наконец, спокойно.

В палате стало значительно меньше места с тех пор, как я была здесь в последний раз, и дело вовсе не в пространстве, которое ни капли не уменьшилось.

Я вошла, прикрыла за собой дверь, шагнула еще раз и остановилась в нерешительности. Да-да, с его пробуждением вернулось все: и нерешительность, и слабость, и некая доля покорности. Уж не знаю, чем она была вызвана: то ли тем, что Влад — вождь атли, то ли моей необъективностью.

— Вот почему Макаров никогда не станет хорошим вождем, — сказал он и похлопал по одеялу. — Присядь.

— Мне и здесь хорошо, — нахмурилась я. — И на чем основано твое утверждение? Филипп не потерял ни одного из нас.

Я лукавила, так как в глубине души соглашалась с Владом, но его излишняя самоуверенность раздражала.

— Правда? — Светлая бровь слегка приподнялась. — А как же маленькая безрассудная пророчица, которая чуть не погибла в хельзе?

— Он не потерял и ее. Вот же она стоит.

Он вздохнул. Посмотрел обреченно.

— Не рада, что я вернулся?

— Я же ходила за тобой, забыл?

Чем дольше я находилась рядом с Владом, тем больше злилась. На него, на себя, на весь мир. На непонятные опасности. На хельзу. На маму. Даже на Вестара, который, как и Влад, говорил загадками. На новый день, который поставил подножку, и вот я снова лежу на земле и хватаю губами воздух.

Надоело!

— Тогда почему еще не обняла меня?

Я опустила глаза.

— Ты злишься? Расстроена?

А разве незаметно? Ты оставил меня, остался там. Я столько пережила, а ты...

Услышала, как зашуршало одеяло и скрипнула кровать.

— Что ты делаешь? Совсем обалдел?!

Секунды хватило, чтобы оказаться рядом. Прикосновение словно током ударило, ладонь скользнула по волосам, а дыхание захлебнулось в поцелуе.

Когда тебя тянет к кому-то магнитом, сложно сопротивляться. Так сложно, что даже мышцы болят. А потом отпускаешь себя на волю и тонешь в эйфории. Запретный плод сладок — не на этом ли основано проклятие?

Еще несколько минут не могла отдышаться, просто лежала рядом и слушала, как стучит его сердце под больничным покрывалом. Его пальцы перебирали мои волосы, рождая запретное, ненужное желание принадлежать. Я не могла поверить, что это происходит на самом деле, а не один из привычных снов.

Мне бы проснуться...

— Никогда не ходи с незнакомцами, Полина, — очень серьезно сказал Влад. — Даже чтобы найти меня. Даже если я буду в опасности.

— В такой опасности, которая грозит мне?

Влад напрягся. На секунду, еле заметно. А потом вновь расслабился, будто ничего и не было.

— Разве не поняла? Это была уловка, чтобы ты осталась в хельзе.

Я приподнялась, пристально вгляделась в бесстрастное лицо. Не врет? Или врет и хорошо скрывает? В любом случае, Влад не признается, если ему не выгодно. Нужно выяснять другим способом, но каким, я еще не придумала.

Села на кровати, отодвинулась. Он смотрел в глаза, словно мог прочесть мысли. Но мысли расплескались от неожиданного известия, туманных объяснений и внезапного порыва.

— Почему ты вернулся? Бросил Ингу?

— Она храпит, — пошутил он. — К тому же хельза надоела мне до жути.

— Вот как? Значит, оставить племя, уйти, а потом вернуться — это так просто?

Злость снова начала закипать во мне. Я старалась ее подавить, но это оказалось сложнее, чем казалось.

— Бросить? — удивился Влад. — Если ты забыла, в меня стреляли.

— Да, твоя любовница, — сжав кулаки, парировала я. — Или думал, я не узнаю?

— Это Глеб тебе сказал?

— Не имеет значения.

— Юлиана не была моей любовницей.

— А я, конечно же, должна поверить, потому что ты мне никогда не врал.

Влад поморщился и устало откинулся на подушку. Я тут же почувствовала себя виноватой. Он только пришел в себя, а я наседаю, в то время как ему сейчас нужен отдых и покой. Погладила его по руке.

— Извини...

— Ты не должна верить мне как мужчине, — не глядя в глаза, мрачно сказал он. — Но как вождю — обязана. И ты должна обещать...

— Никогда не ходить с незнакомцами в хельзу, — закончила я за него и улыбнулась.

— Не смешно! — резко произнес Влад, и я притихла. — Тебя могли убить. Не поняла еще, что если бы не Вестар… — Он покачал головой. — Я не помнил тебя, не понимал, что делаю.

— Ты не врал на счет опасности? — тихо спросила я. — Ты действительно выдумал это?

— Зачем мне врать?

Я пожала плечами.

— Я быстро восстановлюсь, а потом мне нужно уехать. Обещаешь не влипнуть в историю, пока не вернусь?

— Уехать? — встрепенулась я. — Куда?

— Скорее всего, в Штаты, но еще не уверен. Ненадолго. Да и Макарову нужно дать время опомниться. Пусть еще немного поиграет в вождя.

Я опустила глаза, разгладила покрывало. Вопрос так и крутился на языке, поэтому спросила:

— Это связано с Дашей, которая тебе звонила?

Влад задорно рассмеялся, и я нахмурилась. Черт меня дернул спросить! Только теперь поняла, как глупо поступила. Наверняка, от этого вопроса его и без того огромное самомнение раздуется до невиданных пределов.

— Не ревнуй, — сказал он насмешливо. — Она тебе не соперница.

— У меня вообще нет соперниц! — зло ответила я и хотела уже встать, но он удержал.

— Ты права, — прошептал вкрадчиво. — Их нет.

С трудом преодолев соблазн, я отодвинулась. Все же думать головой иногда полезно, а рядом с Владом вообще отключать мозги опасно.

— Почему ты не взял с собой Ингу? Разве она не жена тебе?

— В хельзе не венчаются по традициям хищных, — ответил он безразлично. — К тому же она бы не пошла. Инга — хельинка, ей не место в кевейне.

— И ты бросил ее? Как Лару?

— Причем тут… Полина! — Влад закрыл глаза и откинулся на подушку, всем видом показывая, что его утомили вопросы.

Что ж и ладно! Я вообще не собиралась спрашивать. Оно мне надо? У него своя жизнь. Слишком сложная для понимания обычной девушкой, как я. И почему проклятие не направлено на какого-нибудь простого мужчину. Типа Глеба или Кирилла, например. Хотя тогда оно уже не было бы проклятием.

— Вот как тебя понять? — обреченно спросил Влад. — То ты жалуешься на то, что у меня есть женщины, то на то, что я их бросаю.

— Я не жалуюсь. Просто спросила. Между прочим, Лара до сих пор меня ненавидит.

— Лара вообще мало кого любит. Это не должно тебя волновать.

— Поверь, у меня хватает своих забот, — сказала я и встала. Решила закончить этот разговор. Когда мы с Владом начинаем говорить о личном, ничего путного не выходит. Так зачем бередить раны?

— Придешь еще или сделаешь вид, что ничего не было? — лукаво улыбаясь, спросил он.

Я подошла к двери и, не оборачиваясь, ответила:

— Ничего не было. — И уже переступив порог, добавила: — Но я приду. Мы же атли, и должны держаться вместе.