Глава 17

Буханье боевых заклятий Солона услышала ещё, когда подходила к обнесенному камнем заднему двору, специально приспособленному для тренировок Серых Стражей. Широкая площадка, посыпанная песком, с торчащими вдоль стены деревянными манекенами, пока не успела наполниться народом. Только в дальнем конце ее, неподалеку от угловой башни, виднелись две фигуры в мантиях. Миновав ворота, Солона прищурилась от очередной яркой вспышки. А потом, в наступившей тишине, до нее донесся раздражённый голос Андерса:

— Ты что, специально это делаешь? Я же тысячу раз уже показывал!

— Так я… вроде всё правильно, а оно не так.

Эрик, кажется, вовсе пал духом, и Солона искренне ему посочувствовала. Вот уж воистину бедный мальчик. Стихийная магия сама по себе была делом нелегким, требующим крайней сосредоточенности. А какая уж тут сосредоточенность, когда на тебе срывают раздражение.

Командор решительно пошла к магам, но, откровенно говоря, с каждым шагом решительность её постепенно таяла — стоило только подумать, что именно стало причиной Андерсовой раздражительности.

— Не всё, — рыкнул на ученика лекарь. — Ты не до конца выбрасываешь руку. И зажимаешься. И выпрями уже спину!

Эрик испуганно вытянулся в струнку, ткнул посохом в небо. Навершие пыхнуло слабой искрой и погасло. Андерс сплюнул.

— Ладно, давай лед. Вон в тот манекен.

Эрик поднял руку, зажмурился, а потом зашипел, стряхивая с запястья колючую корку.

— Это — не стрела. Это какая-то… смотри сюда.

Солона подошла к магам почти вплотную, от волнения сжимая кулаки, впиваясь ногтями в ладони.

— Андерс...

Лекарь вздрогнул — ледяная стрела улетела вбок, к забору, чуть не задев невесть как забредшую на площадку курицу — на мгновение замер и медленно обернулся. Смерил Солону тяжелым взглядом.

— Я думал, ты уехала.

Девушка прикусила губу, чувствуя, как в горле становится горячо, и сердито сбила пальцами покатившуюся по щеке слезинку. А ещё, сквозь размывающийся пейзаж, Солоне показалось, что в глазах лекаря мелькнула надежда.

— Но мы же вроде собирались ехать за Псом. — Сола улыбнулась сквозь слезы. — Как же я могла пропустить такое?

Андерс резко выдохнул и, шагнув к девушке, молча заключил её в объятия. Она прильнула к лекарю, обхватывая его за спину. Замерла, чувствуя, как под её руками постепенно расслабляются напряженные мышцы. Как и сама она медленно наполняется теплом, точно вконец опустошенный амулет живительной магией.

— Ну, так… это… я пойду, пожалуй… — долетел до нее неуверенный голос Эрика и Солона, не выдержав, смешливо зафыркала в плечо Андерсу. А потом поняла, что спина лекаря тоже беззвучно трясется.

— Мы ненормальные, да? — Сола отстранилась и заглянула в его улыбающееся лицо.

— Похоже на то.

Он ещё раз крепко прижал к себе девушку и шепнул:

— Беги, переоденься, а я возьму лошадей.

— Я быстро!

Поспешно чмокнув колючую щеку, Солона бросилась к низкой дверце, ведущей в башню. Пролетела мимо вжавшегося в стену Эрика и ринулась вверх по ступеням. Мелькнула мысль — хорошо, что лестница боковая и никто не видит, как командор несется, точно безалаберная ученица Круга. Впрочем, в целом Солоне было всё равно. Казалось, за спиной выросли крылья, а сама она словно превратилась в порывистую глупую девчонку, впервые спешащую на свидание.

Сола влетела к себе в спальню, спугнув безмятежно дрыхнувшего на её постели Лансика, и поспешно поплескала в лицо водой из оставшегося от утреннего умывания кувшина. Сбросила опостылевшее командорское облачение, зашвырнула в угол кровати и нырнула в прохладный шелк мантии.

Почти пробежала по длинному коридору, к кабинету. По пути сунула туда нос и, увидев у окошка сенешаля, жующего краюху хлеба, облегченно вздохнула и весело бросила:

— Вэрел, меня нет!

— А… — сенешаль смущенно вытер губы. — Командор, но как же...

— Я вам полностью доверяю. Всё, я уехала. Вечером вернусь.

— Но...

Дверь хлопнула, и Солона поспешила во двор. Провожающие уже давно разошлись, а на земле, в пыли, одинокой кучкой валялась попона с королевским гербом. Та, что совсем недавно красовалась на командорской лошади.

Солона в последний раз покосилась на свидетельство её связи с королем и, отогнав чувство вины перед Алистером, пошла к воротам. Не сейчас. У нее ещё будет достаточно времени на самоедство, но остатки этого дня она полностью посвятит новому чувству. И Андерсу.

— Ты посох забыла, — улыбаясь, сказал лекарь, встречая её на выезде из Башни.

— Думаешь, храмовники ещё раз сунутся к Грете? — Солона забрала у него поводья и потрепала по морде потянувшуюся поздороваться вороную. — И, не найдя лучшего кандидата, попробуют утащить в Круг моего Пса?

— Ух, ты! — Андерс бережно убрал со щеки Солы прилепившуюся прядь волос. — Командор пошутила. Не иначе сегодня, как пророчат гномы, мы и вправду упадем в небо.

— А, по-моему, я уже… — девушка с нежностью посмотрела в глаза лекарю. Тот тряхнул головой.

— Садись-ка на лошадь, солнце моё, иначе, ещё минута, и мы останемся здесь надолго.

Он помог Солоне забраться в седло, влез на своего гнедого и, обернувшись, подмигнул:

— Наперегонки? До развилки.

— Что? Андерс, стой! — растерялась Сола.

Но лекарь уже пустил лошадь в галоп, и девушке ничего не оставалось, как последовать его примеру. Теплый ветер ринулся в лицо, из-под копыт в разные стороны порскнули жаворонки, когда Сола решила коварно срезать поворот. Но, как ни неслась её лошадка ровно и мощно, к развилке дороги лекарь всё же успел первым.

— Эй, так нечестно, — возмутилась Солона. — Ты застал меня врасплох!

— Зато отыгрался, — Андерс ухмыльнулся. — За то, что ты с королем обнималась.

— Нет, постой. — Сола откинула с лица выбившиеся из прически волосы. — Ты всё не так понимаешь, и вообще...

— Вот и я считаю, что нам нужно поговорить, — перебил её посерьезневший Андерс и пустил коня по узкой тропинке, съезжая с тракта.

— Ты куда?

— Сделаем небольшой круг, — он оглянулся через плечо и ободряюще улыбнулся: — Лона, расслабься. Я не собираюсь вопить и топать ногами. Просто… поедем.

— Хорошо.

Солона направила лошадь в высокую траву, пестревшую полевыми цветами. Трава вскоре сменилась разросшейся бузиной, и, миновав усыпанный гроздьями ягод кустарник, всадники выехали на берег Хафтера. Неширокая река медленно струилась меж пологих берегов и, найдя подходящее место для стоянки, Солона с Андерсом спешились. Как ни странно, но девушка, поначалу обескураженная действиями лекаря, вовсе не волновалась. Вины перед Андерсом она не ощущала, а его присутствие, наоборот, вселяло уверенность и словно прибавляло сил.

Привязав лошадей, они уселись на поросшее мхом бревно, и Сола, положив ладонь на руку лекаря, вскинула на него ласковый взгляд:

— Я тоже думаю, что искренний разговор нам не помешает.

— Ну… — Андерс немного нервно сплел с девушкой пальцы и дернул уголком рта. — Пожалуй, я сейчас начну нести откровенные глупости, но ты… впрочем, можешь смеяться. Тебе идет.

— Андерс, — позвала Сола. — Давай, я первая скажу? Про то, что случилось у ворот.

Лекарь коротко кивнул и впился в нее пристальным взглядом.

— Мы с Алистером и вправду любили друг друга. Искренне. Пожалуй, это неудивительно, зная, через что нам вместе довелось пройти. И он навсегда останется для меня близким другом, такое невозможно просто взять и отбросить.

Солона почувствовала, как напряглась рука лекаря и сжала её ещё сильнее.

— Но эти наши чувства… да, они были прекрасны, как, наверное, бывает прекрасной каждая первая взаимная любовь. Но и наивными они были тоже. Зародившись на войне, эта любовь не прошла проверку мирным временем. И Алистер это понял. То объятие у ворот… оно было, как прощание с детством.

Андерс шумно выдохнул и обнял девушку.

— Я… я понимаю. Наверное. Лона, я всегда относился к любви, как к забаве, и редко кого-то ревновал. Но, увидев тебя рядом с Тейрином, я внезапно понял, что готов разорвать его голыми руками.

— Так, значит, ты больше не боишься быть соперником королю Ферелдена? — хихикнула Сола, чувствуя, что её с головой затапливает бесшабашное счастье.

— А я всё же соперник? — Андерс нахмурился.

— Нет… — Солона подняла руку и провела пальцами меж бровями лекаря, разглаживая морщинки. — Больше нет. Ты — единственный.

Она первая потянулась к его губам. А потом, положив руки на грудь Андерсу, стала медленно развязывать шнуровки мантии, наслаждаясь видом каждого нового участка оголенной кожи, прижимаясь губами, пробуя на вкус.

— Лона-а… — хрипло простонал лекарь, впиваясь пальцами ей в плечи, — что ты со мной делаешь?

— Я просто тебя люблю, — шепнула она, поднимая голову и счастливо глядя в затуманенные страстью медовые глаза.

А потом окружающий мир постепенно растекался в нежности, плавился в жгучей близости, пока, наконец, не взорвался восторженными криками и не вернулся на своё обычное место.

Небо над головой было пронзительно синим, и Солона залюбовалась барашками облаков, похожими на горки жирной сметаны. Вспомнила, что ничего не ела с самого утра и тотчас поморщилась от неприятного чувства в животе.

— Не замерзла? — Андерс пошевелился и коснулся губами её виска.

— Немного.

Кожа после купания в реке уже подсохла под ярким солнцем, но мокрые концы волос всё ещё холодили плечи.

— Давай собираться. — Лекарь осторожно вытащил руку из-под головы Солоны и, прежде, чем встать, оставил благодарный поцелуй на её груди. Сола ласково потрепала Андерса по волосам и, поднявшись следом, принялась одеваться. Спешить не хотелось, и они медленно пошли до дороги пешком, ведя коней в поводу, молча наслаждаясь покоем, солнцем и мерным жужжанием шмелей над островками клевера.

А на тракте Андерс, недолго думая, затащил девушку к себе в седло и по-хозяйски обнял одной рукой. Вороная кобылка послушно зарысила следом, а Солона, чувствуя спиной грудь лекаря, пожелала, чтобы их путешествие не заканчивалось как можно дольше. Прикрыла глаза, размышляя об оставшихся в Башне делах и лениво поинтересовалась:

— Ты знаешь, что Веланна уехала?

— Уже? — Андерс хмыкнул. — Плохо.

— Почему? — удивилась Солона.

— Что, ревнуешь? — уточнил лекарь довольным тоном.

— М-м… не то, чтобы очень, — командор прикусила губу, чтобы не захихикать. Ну не пересказывать же Андерсу их с эльфийкой девичьи разговоры. — А есть, к чему?

— Нет. Меня печалит, что с отъездом нашей прекрасной долийки уже некому будет провести нас в Тень вместе с Эриком.

— Кровь Андрасте, а я и не сообразила! — Солона ошарашенно обернулась. — Андерс, ну что ж ты раньше не сказал?!

— Так ты не спрашивала. К тому же, я не думал, что Веланна так быстро уедет.

Командор обреченно покачала головой: — Теперь уже и не догонишь, Гаревел вот-вот вернется. К тому же, я понятия не имею, поехала ли она прямиком в Бресилиан, либо куда завернула по дороге.

— Мы что-нибудь придумаем, — лекарь ободряюще погладил девушку по бедру. — В крайнем случае, используем лириум.

— С лириумом в Тень войдут только маги. Да и то, скорее всего, каждый в свой сон.

— Лона, давай, сначала просто заберем твою собаку? А, как только приедем в Башню, устроишь общий совет. Уверен, объединившись, мы обязательно найдем выход.

— Пожалуй, ты прав. — Сола ласковой кошкой потерлась о плечо лекаря. — Во всяком случае, в том, что с трудностями нужно бороться по мере их возникновения.

— Ого. — Лекарь тихо фыркнул. — А, спорим, одна весьма крупная трудность сейчас как раз мчится нам навстречу? Давай-ка, спешимся, а то, боюсь, как бы она лошадок с ног не сбила на радостях.

— Пёс!

Теперь уже Сола и услышала приглушенный рык, и увидела, как от въезда в деревеньку, оставляя за собой всполошено орущих кур и клубы пыли, несется мабари. Девушка поспешно соскочила с лошади и, присев, поймала Пса в объятия. Впрочем, они тут же завалились в придорожную траву — Сола со смехом, а Пёс с тихим визгом. Неистово молотя хвостом, мабари принялся вылизывать лицо любимой хозяйки.

— А вот и Грета, — невозмутимо объявил лекарь, с интересом в сторонке созерцающий встречу.

Командор, отпихнув собаку, уселась в траве и увидела спешащую в их сторону мать Эрика. Узнав гостей, селянка подбежала, поклонилась и суетливо стала просить госпожу эрлессу и сэра целителя не погнушаться и присоединиться к скромной деревенской трапезе, к которой она, Грета вот только что достала из печи (ну словно знала!) рыбный пирог, а ещё вот малины дочка младшенькая насобирала, да и молочко свеженькое, у соседей поутру купленное, да смилуется Создатель над госпожой эрлессой-благодетельницей...

— О, да-а… — тихо простонал лекарь.

И, глядя, как по лицу Андерса растекается блаженство, Солона не сдержалась, и снова в голос расхохоталась.