Глава 20

Глава двадцатая

«Кто отмеряет наше время на этой земле? Неужели с самого рождения, на нашем теле, словно метка, высвечивается нужное число? Кому-то отводятся часы, кому-то дни, кому-то года. Но разве это имеет смысл? Неужели кто-то может выполнить свою миссию в мире всего за пару лет, когда другому не хватает и сотни? А может, наша жизнь – это наказание, а не дар. Лучшие из нас умирают молодыми, как самые умные ученики, выпускающиеся на пару лет раньше двоечников? Так кто из нас исправно выполнял домашнее задание? Так, чтобы потом не пришлось тратить время на работу над ошибками?»

Ноги дрожали, и казалось, каждый понимал, что мне не место в этом клубе. Мужчины, а это были скорее просто обезумевшие животные, сюсюкали мне в след, свистели, словно змеи, показывали языки. Я морщилась, но шла дальше, в дымное облако, раскрашенное, словно радуга разноцветными софитами. Музыка ударила резкой волной, чуть не сбив меня с ног, наполняя собой и так небольшое пространство, показавшееся на первый взгляд крошечной коробкой — черные стены, черный потолок, черная мебель… Это место должны были, вероятно, оживить рисунки огненных черепов и ухмыляющихся чертей, выполненных аэрозольной краской.

Я попыталась сделать глубокий вздох, но лишь втянула в легкие облако дыма, такого едкого, что горло сжалось в приступе удушливого кашля. Глаза слезились, и мне приходилось идти буквально на ощупь, стараясь протиснуться в узкий проход между острыми металлическими углами столов. Публика в основном была мужской, по крайней мере, та, что порой выплывала из густого тумана. Я лишь однажды различила женский силуэт, извивающийся под странную электронную музыку, девушка выглядела так, словно на ней и вовсе не было никакой одежды. Мне пришлось стыдливо отвернуться, чтобы встретиться глазами с напряженным голодным взглядом, который бродил по моему телу опасной змеей.

Я осторожно шла вперед, даже не зная, что делать дальше. Подойти к бармену? Или просто к посетителю, который выглядел более-менее нормально на общем фоне? Не лучше ли просто сбежать? Что они вообще хотели, чтобы я сделала? Куда должна идти?

 — Заблудилась? — Надо мной возвысилась гора мышц, обтянутых черной кожей, спутанные волосы неопрятно лежали на огромных плечах. — Откуда такая фея в нашем царстве?

 — У меня здесь встреча, — промямлила я, хотя старалась выглядеть как можно смелее. Провал. Полный.

 — Не со мной? — Его улыбка вызвала резкий прилив страха, на какое-то время прояснивший мне сознание — какого черта я стояла посреди битком набитого байкерского клуба, где меня дожидалась кучка бандитов с явно недобрыми намерениями? — Я могу стать твоим лучшим другом.

 — Я не ищу друзей, спасибо.

Но мужчина не сдвинулся в сторону, даже когда я случайно толкнула его в плечо, пытаясь пройти. Это попахивало очередными проблемами, которые сейчас мне были точно ни к чему. Время казалось замерло, давая шанс на размышление, но не подсказывая, как правильно поступить. В своих мыслях я уже достигла выхода из клуба и вырвалась на улицу, быстрее ветра мчась по пустым улицам домой. Но ноги приросли к полу, увязнув в нем по колено.

Мы просто смотрели друг на друга, видимо ожидая, кто отступит первым, и им явно должен был стать не громила, когда выражение его лица неожиданно изменилось. Дьявольская ухмылка пропала, челюсть напряглась, на скулах заиграли желваки. Он наклонился ближе, и мне потребовалось немало сил, чтобы не отступить назад.

 — Тебе, правда, стоило бы смыться отсюда поскорее. Поверь, детка, тебе не захочется узнать, чем закончится эта ночь. Так что разворачивайся и беги без оглядки.

Было странно, музыка играла на полную мощность, сотрясая небольшой клуб, подобно землетрясению, но эти слова я слышала очень четко, словно они дублировались в моей голове. Мужчина подмигнул мне, слегка отстраняясь, и давая несколько сантиметров свободного пространства.

 — Для меня это не вариант, — ответила я, теперь с еще большой опаской разглядывая незнакомца. Он был одним из них, а значит, вдвойне представлял опасность. Но мне следовала с самого начала стать откровенной с самой собой, а не полагаться на несбыточные надежды. Ждать, убегать, прятаться – больше не рассматривались как варианты. – Но спасибо за совет.

 — Как знаешь, малышка, — хмыкнул он, пожав плечами. – Тогда тебя ждут внизу, по коридору, налево и лестница вниз, не заблудишься. И надеюсь, тебе действительно есть, что им предложить.

Громила развернулся и побрел к дальнему столику, потеряв ко мне всякий интерес. Я же так и осталась стоять посреди клуба, потерянная, запутавшаяся… чужая. Экран телефона загорелся – прошло всего две минуты, которые показались мне целым часом в крошечном аду. Но нужно было спуститься еще ниже. Снова. Почему зло так тяготело к подвалам и подземельям? Почему ад находился глубоко под землей? Чтобы никто не услышал криков, и никто из мучеников не мог вырваться на свободу.

Я крепче перехватила лямку рюкзака, теперь уже увереннее продвигаясь вперед, между разгулявшимися компаниями. Нужно было лишь поставить себе цель, и окружающий мир исчезал, становясь незначимым. Меня больше не волновали подвыпившие байкеры, или громкая музыка, или резкое мерцание света. На какое-то время это даже заглушило страх. Но лишь начали затихать звуки, а тьма сгущаться, как он напомнил о себе. Шаг за шагом. Прямиком в чистилище.

Крутая лестница с высокими ступенями закончилась массивной дверью, абсолютной гладкой, практически сливающейся со стеной – ни ручки, ни звонка, ни выступа, лишь темная гладь, ловящая редкие отблески света, чудом пробиравшиеся сюда сверху. И что теперь? Я сделала глубокий вздох, стараясь успокоить нервы, но только сделала хуже, почувствовав тяжелый спертый воздух. Мне не хотел сознаваться в клаустрофобии, но темнота и низкие потолки давили на психику, пробуждая нежелательные воспоминания, и лишний раз напоминая, что я – маленькая и жалкая.

Дверь щелкнула и приоткрылась внутрь. Здесь наверняка размещались камеры, стоило сразу догадаться, что такие люди во всем предпочитали полный контроль. Тем более, они ждали меня, и, наверное, уже довольно давно. Мне хватило смелости шагнуть вперед, встретив слепящее облако света.

Комната кардинально отличалась от клуба «Тупик Ветхого», представляя собой светлое и на удивление просторное помещение, и даже не верилось, что мы находились глубоко под землей, а над нашими головами гремела музыка и полным ходом шла вечеринка.

Я чувствовала себя еще более жалкой, выставленной на показ, как провинившийся ученик в кабинете директора, хоть за свою жизнь и не оказывалась в подобной ситуации. В воздухе просто пахло проблемами, но не звонком родителям или замечанием в личном деле, все было гораздо серьезнее.

 — Как пунктуально.

Мое зрение еще не успело привыкнуть к яркому искусственному свету, перед глазами расплывались цветные круги, словно нефтяная пленка на воде. Слишком медленно комната стала обретать очертания: кожаный диван в дальнем углу, стеклянный журнальный столик, пара кресел, высокие пальмы в кадках – просто, но стильно.

 — Камень у тебя? – Мужчина справа поднялся мне навстречу, но я даже не могла понять, чем он отличался от двух других – классический черный костюм, из-под распахнутого на груди пиджака выглядывала темная рубашка, короткостриженые темные волосы – безликий, словно неудачный манекен.

Я отступила назад, вздрогнув, когда за спиной хлопнула дверь. Путь назад оказался отрезан.

 — Сначала докажите, что Марк до сих пор жив. – Голос показался совершенно чужим, сиплым, как после долгого сна.

 — Мы ничего тебе не обязаны доказывать, — хохотнул мужчина, делая один широкий шаг вперед. – Камень, сейчас же, если вообще хочешь жить.

 — Я не так глупа. Его сейчас со мной нет. Сначала вы отпускаете Марка, и я обмениваю эту чертову штуку, при условии, что вы оставите нас в живых и больше не потревожите.

 — Как много условий, что мне мешает взять нужное силой? – Его губы изогнулись в улыбке, такой, что мое сердце испуганно дрогнуло.

 — А что вам мешало до этого? – с вызовом ответила я. – Вам нужен камень, а я единственная знаю, где он сейчас находится. Так что играем по моим правилам. Если хоть что-то случится с Марком или со мной, вам больше никогда, слышите, никогда не заполучить камень!

Мужчины замерли, как по команде посмотрев в потолок, будто услышав странный зов, предназначавшийся им одним. Я тоже прислушалась, но сумела различить лишь приглушенную музыку, доносящуюся откуда-то из-за стены, что-то из классики блюза. Звуки из клуба совершенно не пробивались под землю.

 — Кого ты с собой привела? – взревел тот, что находился ко мне ближе всего. – Полицию? Идиотка, они тебе не помогут. Никто не поможет.

 — Отведи ее к этому придурку, разберемся позже.

В комнате началась настоящая паника, словно кто-то нажал на кнопку быстрой перемотки, и я даже не успела среагировать, как один из мужчин схватил меня под локоть и поволок в дальний угол, где виднелась узкая дверь. Мои ноги скользили по полу, не находя опоры, сопротивление казалось невозможным. В это время двое других направились к выходу, как бы невзначай доставая из-под пиджаков блестящее оружие и проверяя обоймы. Сердце-предатель пропустило удар, но страх сдавил горло, не позволяя закричать. Никто бы и не услышал.

Мужчина открыл дверь, втолкнув меня внутрь, словно бесполезный хлам. Я запнулась о ступеньку и полетела вниз, в темноту, с ужасом осознавая, что пары метров окажется достаточно, чтобы сломать шею и грохнуться на землю уже хладным трупом. Но падение продлилось недолго, всего несколько ступеней и ладонь ударились о твердую поверхность. Пыль, взметнувшись, защекотала нос, а тело пронзило сотнями болезненных иголок, от головы, до кончиков пальцев. Стон разорвал тишину, но мне ничуть не стало лучше. Острая боль сменилась тупой, окончательно прижав меня к земле.

 — Астра. – Голос Марка холодной рукой коснулся сознания, не позволяя окончательно провалиться в темноту. – Это ты?

Мне удалось выдавить из себя лишь очередной стон. Полумрак и боль – все повторялось. Снова и снова, как замкнутый круг, один день, продолжавшийся второй год подряд.

 — Тебе сильно досталось? – как ни в чем не бывало продолжил он. – Астра?

 — Чертов урод, — прошипела я, приподнимаясь на локтях и чувствуя, как в кожу впиваются маленькие острые камешки. – Все из-за тебя.

 — Ты все-таки пришла.

Я обернулась на голос, всматриваясь сквозь плотную завесу темноты, пытаясь увидеть его фигуру. Марк согнулся пополам, опустив голову, словно не в силах усидеть прямо, его руки были связаны за спиной, делая парня еще более жалким. Вряд ли эти дни показались ему южным курортом.

 — Потому что полная идиотка. – Мне наконец удалось сесть, отряхивая грязь с ладоней и колен. – Как ты мог так со мной поступить? Сдать им?

 — Не ной, все же в порядке. Мы вместе. – Он издал короткий смешок, немного сдавленный и совершенно чужой. – А теперь развяжи меня, руки ужасно затекли.

Я медленно подползла к нему, чувствуя запах пота и немытого тела, а судя по заострившимся скулам, ему приходилось пренебрегать не только душевыми процедурами, но и приемами пищи. Жалость капля за каплей сменяла обиду и злость.  Он действительно выглядел ужасно – спутанные волосы, впавшие глаза, разбитые губы, запекшаяся кровь, скрывшая половину лица. Мои семьдесят два часа прошли куда как лучше, чем у него.

 — Почему ты сам себя не освободил? – удивилась я, не понимая, почему он терпел это мучение.

 — Они что-то мне вкалывают, — прохрипел он, покачав головой, словно пытаясь сбросить с себя наваждение. – Трудно сосредоточиться. Черт, Астра. Давай уже.

Веревки оказались тугими, натянувшись только сильнее, когда я попыталась их распутать, почувствовав, как согнулись ногти, готовые в любую минуту сломаться. Путы буквально вросли в его кожу, не желая отпускать свою добычу.

 — Быстрее, что ты возишься? – простонал мужчина, когда я задела его ссадины на запястьях.

 — Молчи. – Я вспомнила о рюкзаке, в который бросила перочинный ножик, но осмотрев подвал, или куда еще нас могли запереть, не нашла ничего, хоть отдаленно напоминавшего мою сумку. Как тому головорезу удалось отобрать ее у меня? Ну, конечно, они наделялась, что найдут там камень. – Я не могу тебя развязать.

 — Я почти перетер их о камень, так что не строй из себя неженку. Быстрее. Что там творится?

 — Они пошли наверх, — ответила я, цепляясь за тонкие нитки и пытаясь наугад развязать узлы.

 — Зачем? – удивился Марк, помогая мне и, шипя от боли, пытаясь выскользнуть из пут, как фокусник-иллюзионист. Он действительно казался каким-то заторможенным. Как после долгого сна – медленная речь, неуклюжие движения.

 — Я позвонила в полицию.

 — Что? – Мужчина даже замер от неожиданности, стараясь поймать мой взгляд, но я сосредоточилась на веревках, в попытке свести наше общение к минимуму. – Зачем, Астра? Полиция ничем нам не поможет, ты еще этого не поняла?

 — Я сообщила им о заложенной в клубе бомбе и заложниках. Извини, но мне больше ничего не пришло в голову. Я прекрасно понимала, что если зайду сюда, то уже не выйду, они убьют меня, поэтому пришлось найти способ, чтобы сократить время нашего знакомства с этими уродами.

 — Забавно, — хмыкнул он, наклонившись вперед, чтобы облегчить мне доступ к узлам. – Но бесполезно. Полиция ничего не найдет, а они вернутся очень и очень злыми. Так что поторапливайся. У нас мало времени.

 — А в чем твой план? – разозлилась я, когда Марк не оценил моей гениальной идеи. – Обменять мою жизнь на свою? Или полностью полагаешься на этот чертов камень?

 — Проклятый камень, — спокойно ответил он, наконец высвободив одну руку. – И нет, я не стал рисковать и хорошенького его спрятал. Только поэтому мы с тобой еще живы. Как только они получат камень, игра для нас закончится.

 — Так у тебя вообще есть хоть какой-то план, как отсюда выбраться? – начинала раздражаться я, наблюдая, как Марк уже развязывал веревки, что удерживали щиколотки. Костяшки его пальцев до сих пор кровоточили, словно кто-то поработал над ними теркой.

 — Мой план – это ты!

Мне хотелось разреветься от бессилия. Все летело в пропасть. Мой гениальный план трещал по швам. Прошло уже минут десять, как в клуб заявилась полиция, но здесь, под землей, ничего не происходило. Я осмотрела темные тяжелые стены, даже не представляя примерной глубины, учуют ли нас здесь собаки? Или они были натренированы только на взрывчатку и наркотики?

 — Что это за место?

Марк на несколько секунд отвлекся, посмотрев мне в глаза, а потом продолжил дергать толстые веревки.

 — Это закрытый клуб, только для охотников за проклятыми камнями. Так что здесь не действуют ваши законы. Они пытаются хоть как-то сосуществовать друг с другом, так что это что-то вроде нейтральной территории.

 — Где нас собираются убить за жалкий камешек? – выдохнула я, борясь с клаустрофобией, и стараясь сохранить дыхание ровным, хотя оно постоянно сбивалось на хрипы.

 — Никто не знает, что происходит за закрытыми дверями – еще одно правило клуба. Ты могла не спускаться сюда, и никто бы тебя не тронул, но теперь уже поздно.

 — А чего ты вообще ждал? – выкрикнула я, вскакивая на ноги и, прихрамывая, направляясь к двери, через которую меня так бесцеремонно швырнули. Лодыжка ужасно болела, и оставалось надеяться, что это всего лишь растяжение, а не перелом. – Чего хотел от меня?

 — Ты пришла, и это главное, — тихо ответил мужчина, а затем чуть ли не зарычал, разрывая связывающие ноги веревки.

 — Так что это? Нежелание умереть в одиночку? Черт возьми, Марк, я спасла тебя, я рисковала жизнью, и что в итоге? Ты решил меня окончательно прикончить?

 — Припаси истерику на потом. Сейчас нам нужно выбраться отсюда. Думаю, твоя полиция может быть и кстати.

 — Они не найдут нас здесь, так ведь? – Шли минуты, а ничего не менялось. Я прислушивалась к каждому шороху, но не слышала ни голосов, ни лая собак. Неужели все было настолько безнадежно? – Полиция не спустится сюда?

 — Нет, не надейся, но они их задержат. – Марк наконец-то развязал веревки, отбросив их в сторону, и вытянул ноги, растирая их широкими ладонями. – Ты готова уйти из этого чудесного места?

 — Знаешь запасной выход? – Я тщательно осмотрела дверь, но не нашла даже ручки, чтобы открыть ее. – Может, выроем подкоп?

 — Прямиком в адское пекло? – усмехнулся он, расслабленно облокотившись спиной о стену. – Нет, выход здесь один. Ты должна привлечь их внимание и сказать, что отдашь им камень.

 — А ты? – осторожно спросила я, не чувствуя ничего кроме страха. Мне не хотелось идти на верную смерть, до последнего оттягивая драгоценные минуты.

 — Я вступлю в нужный момент.

 — В какой именно?

 — Не бойся, тебе не угрожает никакой опасности, — попытался успокоить меня Марк. – Они наверняка оставили одного-двух сторожей, а сами до сих пор наверху, разбираются с этим ложным звонком. Так что мы справимся. Сейчас самое время, ни к чему тянуть.  Давай, покричи. Пусть они откроют дверь.

Я медлила, не знаю, как поступить. Последнее, что следовало сделать, так это послушаться Марка, он и так принес в мою жизнь слишком много неприятностей. Но сейчас мы находились на его территории, мне с трудом удавалось понять правила игры. Нельзя было останавливаться на полпути, придя в это адское логово, не стоило сидеть и терпеливо ждать смерти. Но как иначе?

 — Давай же, Астра!

 — Эй, эй, слышите меня? – Я забарабанила кулаками в дверь, добавляя пару ударов ногой. – Эй, открой. Пожалуйста, я отдам камень, все, что угодно, только выпустите меня! Эй!

Сначала по ту сторону двери не доносилось ни звука, и я уже было подумала, что нас решили бросить здесь, даже не оставив охраны. Но потом мне удалось уловить тихий шорох, будто кто-то подошел ближе, прислушиваясь к моему предложению.

 — Пожалуйста! Камень у меня! Я отдам его вам, только выпустите. Я  больше не могу здесь находиться.

Дверь резко распахнулась и сильная мужская рука, схватив меня за плечо, резко рванула вперед, навстречу слепящему свету. Я вновь не удержала равновесия и полетела на пол, приземлившись на светлый ковер с густым ворсом, застонав, когда больная лодыжка вновь неудачно подвернулась. За моей спиной раздался резкий хлопок – Марк остался внутри.

Я обернулась, стараясь отползти как можно дальше, чтобы иметь возможность для маневров, но мужчина следовал за мною по пятам. Его высокая фигура в строгом костюме возвышалась надо мной, загораживая свет ламп, в черных солнцезащитный очках ясно и четко отражался мой силуэт – испуганная девушка, сжавшаяся на полу, как обиженный щенок.

 — Камень! – Он протянул руку мне навстречу, слегка подавшись вперед. – Камень, сейчас же!

Я сделала еще одно усилие, оттолкнувшись от дорого ковра ногами, почувствовав спиной мягкую обивку кресла. Мой взгляд отыскал дверь, закрытую на тяжелый металлический засов – почему Марка до сих пор здесь не было? Неужели наркотики, которые они ему вкололи, так и не ослабили своего действия, и он не мог использовать свои способности. Тогда почему? Зачем он сказал мне все это сделать? Вновь бросил под поезд? Что если он знал запасной выход, и ему требовалось лишь отвлечь внимание, чтобы сбежать?

 — У меня его нет, — пролепетала я, еле ворочая языком. В голове мгновенно стало совершенно пусто, словно кто-то выключил электричество – ни одной мысли, ни одного шанса на спасение. – Я не знаю, что вам нужно.

 — Хватит врать, сучка, — взревел мужчина, набрасываясь на меня.

Я успела увернуться, ударив его в лицо пяткой. Это остановило мужчину, но только на пару секунд. Он с новой силой и яростью рванул на меня успев поймать за больную щиколотку. Мне не удалось сдержать крика, мое тело застыло, утонув в волне боли, слишком рано прекратив сопротивление.

 — Камень! – повторил нападавший, придавливая меня коленом в живот и не позволяя больше пошевелиться. – Отдай его мне.

 — Он не у меня, он у Марка.

 — Не ври, парень чист. Вы только и умеете, что сбрасывать друг на друга. Отдай камень и не будешь страдать. – Его руки сомкнулись на моей шее, начиная медленно сдавливать.

 — Я отведу тебя к нему, — прохрипела я, цепляясь за последний возможный шанс отстрочить свою смерть. – Отпусти, и я покажу.

 — Покажешь? – Казалось, он заинтересовался. – И думаешь, я тебе поверю?

 — Убьешь меня, ничего не получишь.

Мужчина разочарованно зарычал, поднимаясь на ноги и утягивая меня за собой. Я захрипела, цепляясь за его руки и стараясь уменьшить удушливый захват, перед глазами уже замерцали светлые круги, а в голове нарастал гул. Словно пушинку, он приподнял меня над землей, ударив спиной о твердую стену.

 — Где камень? Спрашиваю последний раз. Или камень, или ты пожалеешь об этом.

 — Ты не можешь меня убить. – Мой голос звучал уже не так уверенно. – Я нужна тебе живой.

Я молотила ногами в воздухе, но не находила твердой опоры. Его рука – все, что удерживало меня от падения, железная клешня, перекрывшая доступ кислорода.

 — Живой — да, но вот полный комплект из двух рук, двух ног тебе явно ни к чему, а? Как думаешь? Мы можем начать с рук, сломав пару костей, потом перейдем к ногам, а закончим позвонками. Идет?

 — Нет. – Мне удалось сделать короткий вздох. – У меня нет камня. Я не знаю.

 — Ну что же ты так — то знаешь, то не знаешь. Ты начинаешь меня расстраивать.

 — У Марка… — Дышать становилось все труднее, в комнате сгущалась темнота, с каждой секундой затягивая меня все сильнее.

 — Он отдал тебя нам. Так что, извини…

Рука на шее резко сжалась, я захрипела, цепляясь за его ладонь, царапая ее, стараясь дотянуться до лица, но чувствовала себя так, словно находилась под водой и все движения были заторможенными. Темноту больше не удавлюсь игнорировать, но тело все никак не сдавалось, требуя воздуха, всего одного глотка. На задворках сознания, где-то далеко возникла вспышка, как сверхновая звезда, сияя все ярче. Я сосредоточилась на ней, наблюдаю за разноцветным сиянием. Ее жар прошелся по коже и хватка на моем горле ослабла. Ноги коснулись земли, и если бы не твердая стена, на которую мне удалось опереться, я бы упала. Кислород рванул в легкие резким потоком, словно штормовой ветер, успокаивая и гася бушующее там пламя.  Мир все кружился, и мои руки все никак не могли отпустить запястье убийцы, их будто свела судорога.

 — Отпусти его.

Я открыла глаза, пытаясь отыскать источник звуков, и за матовой пеленой увидела Марка, присевшего на спинку одного из кожаных кресел. Мой взгляд скользнул ниже – нападавший стоял передо мной на коленях, его глаза закатились, кожа начала бледнеть, кое-где расцветая сиреневыми подтеками. Он хрипел, хватая ртом воздух. Но уже не шевелился, не боролся со мной.

 — Отпусти его, Астра.

Я понимала слова, знала, что они означают, что в них есть смысл, но не могла подчиниться. Руки одеревенели, словно прирастая к запястью мужчины. Мне оставалось только стоять и наблюдать, как кожа сереет, становясь какой-то шероховатой, словно древний пергамент, местами шелушась и осыпаясь. Он умирал. И я его убивала.

 — Хватит, черт!

Крик подействовал, я словно очнулась ото сна, отпуская своего мучителя, и он, хрипя, повалился на пол, вздрагивая в редких судорогах. Мужчина был жив, по крайней мере, пока. Мне удалось остановиться.

 — Ты в порядке? – Марк не решался подойти ближе, держась на расстоянии. – Сильно испугалась?

 — Испугалась? – Я не узнала своего голоса. – Испугалась? Ты обещал мне помочь! Вступить когда нужно. И что же?

 — Я вступил, не дал тебе его прикончить окончательно.

 — Так это твой гениальный план? Каждый раз бросать меня на бомбу. – Слезы, бегущие по щекам, просто не могли быть моими. – Он собирался мучить меня из-за твоего чертового камня. А что ты собирался делать? Стоять за дверь и слушать? Гребанный извращенец!

 — Мне потребовалось время, чтобы сконцентрироваться. – Марк помрачнел, словно его ужасно злили женские слезы, и вся сложившаяся ситуация. – Астра, у нас все получилось. Теперь нужно бежать.

 — У нас? Да неужели. Я пришла сюда, я чуть не убила этого человека. Что за идиотка…

Все силы разом покинули меня, и я медленно сползла по стенке, опуская голову, чтобы скрыть предательские слезы. Это было так глупо и безответственно расплакаться там, когда остальные охотники до сих пор находились рядом. Но что же, у Марка было секретное оружие, которое убивало по первому же приказу.

 — Пойдем. – Нежные нотки в его голосе на меня больше не действовали. – Нам нужно уходить.

Я подняла глаза – он стоял совсем рядом, протягивая руку, словно ничего и не произошло, словно только что мое прикосновение не отправило человека на грань между жизнью и смертью.

 — Я могу убить тебя.

 — Я знаю, — кивнул он, притворившись безразличным.

 — Я хочу убить тебя.

 — Многие хотят, а еще большие пытались.

 — Если бы ты только знал, как я тебя ненавижу.

 — Поверь, знаю.

 — Но больше всего ненавижу себя. – Слезы высохли, оставив после себя невыносимую горечь.

 — Пойдем, нужно все закончить.

Я вложила свою руку в его открытую ладонь и поднялась. Оставаться здесь было нельзя.