Часть 23

Марч

Прошел почти месяц, прежде чем охраннику удалось доложить о виденном им эпизоде во время взрыва в поселке. Марч Линдон была не первой, кто недоверчиво восприняла рассказ охранника и, улыбнувшись, внесла свои коррективы.

— Скорее всего, он бежал за полосой огня, а вам показалось, что он бежит сквозь пламя. Но всё равно большое спасибо за информацию. Премию вы заслужили.

Линдон знала наперечет всех сотрудников своего отдела и эта весть для неё была как гром среди ясного неба.

— Значит, он жив, — бормотала она, быстрыми шагами направляясь к своей машине. — Да. Задал ты мне задачку, Ник.

Через три часа, сделав необходимые распоряжения, Линдон уже стояла напротив шефа и докладывала о происшествии.

— Хорошо, — шеф задумчиво потер подбородок и покачал головой в знак согласия. — Раз вы говорите, что он такой ценный работник, я поставлю его в розыск и верну его вам. Хотя… если честно, — шеф перелистал страницы досье, — не вижу здесь ничего такого, что могло бы вызвать такую вашу заботу о нём. Надеюсь ничего личного?..

— Это больше чем ценный работник. Его последняя разработка внесена в проект «Подземный гром». Позвольте продемонстрировать?

Шеф утверждающе качнул головой, и Линдон направилась к двери. Открыв дверь, она приказала: «Внесите», и пропустила ожидавшего за дверью человека.

Он осторожно поставил на столик небольшой ящичек и вышел из кабинета.

Линдон надела резиновые перчатки и достала из ящика черный шар, который тут же положила на столик.

— Вот, смотрите. Стол придется выбросить, но это того стоит.

Шар медленно стал проседать сквозь столешницу и шеф даже наклонился, чтобы увидеть, что происходит под столом. Шар упал бы на пол, если бы непроворные руки Линдон, подхватившие его и снова упрятавшие в ящик. Стол был безнадежно испорчен. Хотя, впрочем, идеально круглое отверстие можно было бы и как-то использовать.

— Занятно, — восхитился шеф. — И как это можно использовать в «Подземном громе»?

— Это вещество способно проникнуть сквозь любую породу, и было предложено Ником для бурения сверхглубоких скважин, но в ходе испытания выяснилось, что время взаимодействия ничтожно мало и практически не зависит ни от скорости, ни от температуры. Говоря простым языком, если этот шар выстрелить из пушки, то он насквозь пробьёт Землю и ничего с ним не случится. Представляете, каким оружием мы будем обладать?! Мы можем сквозь Землю уничтожить любой объект у Советов, и они ничего не смогут доказать!.. Впрочем, и понять тоже.

— С этого и надо было начинать! — восхищенно протянул шеф. — Мы его из-под земли достанем! Но почему вы сказали — будем?

— Это экспериментальный образец и он у нас в единственном экземпляре. Поэтому вы понимаете, как важно нам его вернуть.

Покинув кабинет шефа, Линдон тоже не теряла время. Уже через сутки у неё появилась пленка с записью событий происходивших в посёлке, в момент взрыва и побег Николсона был главной её достопримечательностью.

Ещё неделя ушла на анализ и разбирательства экспертов, но, в конце концов, вердикт был вынесен — человек бежал сквозь пламя и шансов у него остаться в живых, не было.

Вашингтон встретил её холодным проливным дождем, но Линдон не чувствовала холода — мысли о предстоящем разговоре полностью поглотили её сознание. Она понимала, чтобы выманить деньги у этого скряги Кормеля (а их потребуется немало), одной пленки будет недостаточно — нужен ещё какой-нибудь веский аргумент; но вот его как раз и не было.

Линдон в растерянности остановилась перед небольшим домом и, сжав кулачки, ещё раз оценила свои доводы. Грустная улыбка появилась на её лице и Линдон даже сделала полшага в сторону, но всё же пересилила себя и ругаясь в душе на Кормеля: «Скряга чертов. Даже на свой дом пожалел — избушка какая-то», — подойдя к двери, шумно выдохнула.

Она отчаянно дернула шнурок звонка и тут её осенило: «Бессмертие! Господи, как я раньше не сообразила!».

Линдон сразу как-то выпрямилась и настойчиво зазвенела звонком.

Дверь тотчас приотворилась, и выглянуло рассерженное лицо служанки.

— Пожар что ли?! Чего названиваешь? Весь дом переполошили.

— Извините, — смутилась Линдон. — Мне назначено.

Глянув исподлобья и что-то проворчав, служанка сказала:

— Знаю. Идите за мной, — она провела Марч в кабинет Кормеля и тихо бурча, удалилась.

Кормель оказался не любезнее служанки. Даже не взглянув на гостью, погруженный в чтение каких-то документов, он буркнул:

— Присаживайтесь, — и опять воцарилась тишина.

Наконец он соизволил удостоить Линдон своим вниманием, но только для того, чтобы гневно выразить своё недовольство и едва не перешёл на крик:

— Ну что вы молчите?! Говорите!

Линдон вздрогнула и, встав, решительно подошла к столу Кормеля.

— Послушайте сэр! Я не потерплю ваших выходок, и если вам кажется, что я недостойна вашего внимания — нам лучше расстаться.

— Давайте. Что у вас там…

Марч достала кассету и протянула её Кормелю. Он сунул кассету куда-то в нишу стола и развернулся в сторону висевшего на стене телевизора.

Кормель дважды просмотрел сюжет и, внимательно осмотрев Марч, спросил: — И сколько денег вы хотите?

— Я думаю, вам следует самим заняться поиском этого человека. Наше бюро уже ведёт его поиски и это может вызвать недопонимание со стороны моего шефа.

— А если он откажется сотрудничать с вами?..

— Не откажется. Я хорошо знаю этого человека и знаю, как можно им управлять.

— Хорошо. Я постараюсь его найти. Кстати, чего он так радуется? С ним плохо обращались?

Линдон заметила насмешку в глазах Кормеля и оставила вопрос без ответа.

Шли дни, месяцы, но поиски пока не давали никаких результатов. Ника видели то тут, то там, но изловить беглеца не удавалось. Так прошел год, и страсти заметно поутихли. Марч уже боялась досаждать шефу и Кормелю и надеялась только на чудо. В делах и заботах незаметно пролетели ещё три года и Марч ожесточилась.

«Идиоты безмозглые!», — решила она. — «Я сама найду Ника».

Она решила начать поиск среди учёных и самоучек, с которыми мог бы общаться Ник.

«Должен же его кто-то знать», — думала она. — «Наверняка среди учёных у него есть друзья, с которыми он встречается».

Поиски отнимали много времени и денег, и только через год Марч удалось найти одного из знакомых Ника. Его ей рекомендовали как гения, но почему-то посмеивались при этом.

Гения, она нашла в убогой лачуге на берегу моря, где он видимо, размышлял о таинствах вселенной. Он сидел на стуле и тупо созерцал, невидящим, остекленевшим взглядом, заваленный пустыми бутылками из-под пива пол. Марч всё же решилась войти в комнату и, раздвигая ногами пустые банки, подошла к сидевшему гению.

— Вы можете говорить? Вы меня слышите, Бартон?

Бартон бросил на неё отсутствующий взгляд, на минуту закрыл глаза и посмотрел уже более осмысленно. Весь его вид говорил о том, что ей стоит убраться отсюда как можно быстрее.

Линдон достала из сумочки фотографию и протянула её Бартону.

— Вы знаете этого человека?

Он скосил глаза — очевидно пытаясь поймать фокус и утвердительно мотнув головой, закрыл глаза.

— Вы знаете, где он находиться?

Бартон не открывая глаз, снова утвердительно мотнул головой.

— Помогите мне найти его. Это очень важно!

Бартон открыл глаза и, растягивая слова, промычал:

— Глоток холодного пива, возможно, освежит мою память. Повторяю — возможно.

Линдон беспомощно огляделась и сумрачно вздохнув, отправилась за пивом.

— Ну, скажите хоть что-нибудь! — растерянно простонала Линдон, когда Бартон влил в себя банку пива и застыл, широко отрыв остекленевшие глаза. Его дух явно витал в небесах и не желал спускаться на землю.

— Я вас ударю, — чуть не плача предупредила Линдон, ища глазами подходящее орудие. Похоже, это возымело действие. Бартон испуганно вздрогнул и, оглядев комнату, остановил свой взгляд на Линдон.

— Вы ещё здесь? А где пиво?

— Вы его только что выжрали! Имейте совесть!

— Правда?.. Ах да. Пардон. Вам что-то нужно от меня? Будьте добры напомнить. Сегодня я что-то не в себе…

— Я спрашивала вас об этом человеке и вы сказали, что знаете, где он.

— Сказал?! — удивился Бартон, в очередной раз пытаясь поймать фокус на фотографии.

— Да, сказали!

— Возможно… Ну, плюс минус пару астрономических единиц — что-то в районе двух парсек отсюда.

— Каких парсек?! Вы в своём уме?!

— Абсолютно. Ник улетел и хотел взять меня с собой… но там нет пива.

— Где это там? Вы можете сказать поточнее?

— Точнее?! В принципе это возможно, но вам это ничего не даст.

— И всё-таки.

— Я же вам сказал!.. Вы знаете, что такое космический корабль?.. он построил звездолет и фюйть, улетел. Впрочем, вы его ещё можете догнать. Он где-то ещё недалеко от Земли…

— Вы это серьёзно?

Бартон пожал плечами.

— Ну, если вы мне не верите…

— Вы сказали — его можно догнать — каким образом?

— А-а, вот тут я могу помочь, но нужно очень много денег. Они у вас есть?

Линдон долго смотрела на Бартона и, протянув ему визитную карточку, сказала:

— Вот. Когда протрезвеете, позвоните по этому телефону.

— Мне ещё нужно пива.

— Обойдетесь. Быстрее в себя придете.

Бартон позвонил через неделю и сказал, что он абсолютно трезв и готов к сотрудничеству.

— Вы же сказали, что он улетел на ракете. Каким образом вы собираетесь сотрудничать с нами?

— Это правда. Он действительно покинул Землю, но я знаю, как догнать его, если он вам так необходим. Поверьте, на обычной ракете вам этого не сделать.

— Хорошо. Я дам вам знать, если мне удастся убедить нужных нам людей.

Полный бред. Линдон даже не знала, как подступиться к Кормелю, чтобы организовать его встречу с Бартоном. Несмотря на хорошее образование, космос представлялся Линдон не более чем пустотой, утыканной блёстками звёздочек и смутным предчувствием его враждебности. Нет, она знала и о первой и о второй космической скорости и даже третьей, но не вникала в суть этих значений и твердо помнила, что всё это относительно и порой даже необязательно. Как-то на одном семинаре над ней подшутили и задали вопрос: «можно ли на автомобиле доехать до Луны?», на что Линдон твердо ответила, что нет… и получила в награду издевательский смех. Это больно ударило по самолюбию Линдон, но вот представить, почему такое возможно, она так и смогла. Но опасения Линдон оказались напрасными. Кормель неожиданно легко согласился на встречу и незамедлительно выделил необходимую сумму на приезд Бартона.

— Жить-то хочется, дрянной старикашка, — усмехнулась Линдон и поехала за Бартоном.

Бартон даже вначале не поверил, что его хочет видеть сам Кормель.

— Этот скряга?! Видать Ник здорово насолил ему, раз такое дело. И в чем, если не секрет, закавыка?

— Это моя идея, а не Кормеля. Мне нужно получить ответы на некоторые вопросы.

— А-а. Ну, тогда постараюсь помочь. А то я уж было подумал…

Прямо с поезда Бартона провели в рабочий кабинет Кормеля и Бартон запротестовал.

— Знаете, на голодный желудок, конечно, думается прекрасно, но мысли постоянно сбиваются на то, чтобы поесть. Если мне подадут какой-нибудь захудалый гамбургер, то я смогу более эффективно решить вашу проблему.

Кормель распорядился накормить Бартона и после обеда, у Бартона возникла совсем другая проблема.

«Господи, как я говорить буду», — с тревогой думал он, ощущая, как путаются его тяжёлые мысли и невыносимо клонит в сон. — «Дорвался идиот! Но кто знает… может больше не доведётся…».

Бартон приложил неимоверные усилия, чтобы согнать с лица счастливую улыбку объевшегося идиота и вошёл в кабинет Кормеля.

— Теперь я могу ответить на все ваши вопросы, но предупреждаю сразу — затея эта дорогостоящая и я бы сказал очень дорогостоящая, — начал он прямо с порога. — Одно я могу гарантировать с полной уверенностью — я могу построить звёздный корабль способный догнать Ника. Здесь, в нашей системе, он не сможет разогнаться до больших скоростей — полно всякого космического мусора — астероидов, комет и прочего хлама и будет вынужден потратить годы, чтобы выбраться из Солнечной системы. Мой корабль будет лишен этих недостатков, и мы легко нагоним Ника.

— Этот ваш Ник, знал о вашем корабле?

— Конечно. Но его корабль неуклюж только в звёздной системе, а там, на просторах вселенной, ему не будет равных — для нас конечно.

— И что? у вас есть опытный образец или как там у вас называется…

— Нет, конечно. Я уже сказал, что это дорогостоящее дело…

— Тогда на чём основывается ваша уверенность?

— Вот, — Бартон достал из кармана салфетку и, развернув её, протянул кусочек минерала Кормелю. — На опытный образец требуется не менее килограмма этого вещества.

— Что это?

Бартон пожал плечами и откровенно признался:

— Я не знаю. Я нашел это на берегу моря и провел на нём серию опытов. Он поразил меня своей необыкновенностью. Его свойства просто фантастичны — оно умеет летать! Все необходимые расчеты у меня уже готовы и мне просто нужен этот минерал. Вы увидите настоящее чудо!

— Браво! — воскликнул Кормель. — Ещё один сумасшедший учёный. Может, тогда вы мне объясните, почему мы до сих пор не летаем на этих камнях?! Вам не приходила в голову мысль, что это возможно кусок метеорита, и он существует в одном единственном числе.

— Не всё так просто. Я 15 лет отдал изучению этого минерала, прежде чем постиг его главную тайну. За эти 15 лет я перерыл массу справочников и энциклопедий и нашел весьма скудную информацию об этом веществе. Но я всё же нашел человека, который знает, что это такое и может продать вам сколько угодно этого минерала. Однако, его цена непомерно высока для меня — 20 тысяч за килограмм… и ему плевать, что это может дать миру…

— И кто же этот безумец?

— Вы.

— Я?! Я понятия не имею об этом минерале. Вы что-то путаете.

— Когда-то, я просил вас принять меня, чтобы вы помогли в осуществлении моего проекта, но вы даже не взглянули на меня.

— Но причем здесь этот минерал?

— Один ваш компаньон как раз и согласился продать мне этот минерал. Правда, он отказался помочь встретиться с вами. Он сказал, что месторождение этого минерала его частная собственность и он не хочет привлекать к нему большого внимания. Я думал, вам известно об этом.

— Так кто же он?

— Уже не помню точно… китаец… Ли. Но могу опознать его. У него ещё шрам на левой щеке.

— Шрам?.. у-у, знаю такого. В общем так. Снимите номер в гостинице — поживёте пока тут. Как только я решу некоторые проблемы — дам вам знать. Отдыхайте. Да. И не вздумайте напиться.

Когда время тянется — мы его торопим, толкаем, пытаемся сдвинуть с места застывшие секунды и готовы сорваться на истерику — лишь бы оно пошло быстрей. Когда время летит, словно ураганный ветер — мы клянём его, ничего не успевая и чуть не плача, умоляем его идти помедленней.

Марч носилась по комнате, проклиная медлительность Кормеля, справедливо полагая, что каждая потерянная минута всё больше отдаляет её от Ника. Чтобы как-то успокоиться, Линдон отправилась в ближайшую обсерваторию в надежде хоть что-то узнать о корабле Ника.

«Должны же были они заметить хоть что-то!», — возмущалась она от негодования.

Том Корвел внимательно выслушал Марч и, задумчиво потирая подбородок, сказал:

— Мы не отслеживаем запуски ракет. Вам лучше обратиться к военным. Хотя, я думаю, они вам вряд ли что скажут. Но кое-что у меня всё же есть. Я вам дам почитать сообщения от моего друга в Австралии. Возможно, это то, что вы ищите.

Марч пролистала стопку сообщений и обречённо вздохнув, прошептала:

— Это он.

— Кто он? — поинтересовался Том.

— Ник. Почему вы решили, что это атмосферные явления?

— Ну, это не я так решил. А что ещё прикажете, было думать. Там на сотню миль одна пустыня. Даже аборигены там не живут.

— Кто-нибудь пытался туда добраться?

— Бен пытался, но не смог. Сломалась машина. А потом там появились военные и его вообще не пустили.

— Да. Надо ехать в Австралию, — вздохнув, решила Марч.

Шестнадцатиугольная пирамида постепенно росла и Кормель, раз в неделю прилетавший поглазеть на ход строительства, удовлетворенно хмыкал и, не сказав ни слова, убирался восвояси. Бартона вначале возмутило такое отношение к делу, но старший прораб, видимо хорошо знавший Кормеля, успокоил его:

— Молчит — значит доволен. Вот когда начнет разглагольствовать — тогда держишь. Всю кровь выпьет, паразит.

Отдаленность от источника сырья и железных дорог замедляли ход строительства и Бартону, впервые принявшему участие в столь грандиозном проекте, приходилось туго. На его плечи взвалили непомерную для него тяжесть генерального директора, снабженца и бригадира. Впрочем, он не жаловался. Мысль о том, что его безумная идея наконец-то воплотится в жизнь — согревала душу и придавала сил. Но всё же их было недостаточно.

Бартон чуть не заплакал, когда ему прислали развратного на вид юнца на должность снабженца. Ковыряя в зубах зубочисткой, тот самоуверенно заявил:

— Щас всё будет. Списочек приготовьте.

«Ещё и с ним нянчиться» — оборвалось всё внутри у Бартона. — «Господи. Что я плохого такого сделал в этой жизни?!»

Но вопреки ожиданиям Бартона, юнец сдержал своё слово. Его наглость и беспринципность рушили стены непонимания и бюрократические препоны. Как-то Бартону пришлось отправиться в деловую поездку вместе с Ричардом и он поразился умению юнца к перевоплощению. Там где надо было — он становился обаятельным и красноречивым собеседником, и вся его вульгарность куда-то вмиг испарялась. Два чемодана одежды тоже входили в комплект обольщения. К каждой встрече он готовился тщательно, и казалось, выверял всё — вплоть до шнурков ботинок.

На Бартона работали ещё два инженера и он, беспощадно кромсал их планы по дополнительному техническому оборудованию корабля, пока это не увидел Ричард.

— Зря вы это делаете, — сказал. — На вашем месте я не только бы оставил всё это, но сделал бы двойной запас.

— Каждый грамм лишнего груза тащит за собой тонны, — нравоучительно возразил Бартон.

— Ну и что, — невозмутимо ответил Ричард. — Знаете. Я не люблю космос. Этот адский холод и жуткую пустоту. Случись что — вам неоткуда будет ждать помощи. Это, конечно, ваше дело, но я бы прислушался к их мнению. Это толковые ребята.

— На чём основывается ваше предположение?

Ричард усмехнулся.

— Если бы я не разбирался в людях — я бы не жил так долго.

Бартона взбесила самонадеянность Ричарда, но инженерам он больше не докучал.

Последние три дня перед испытанием прошли для Бартона очень тяжело. Он почти не спал, излазив весь корабль вдоль и поперек, и готов был вот-вот свалиться от нервного перенапряжения. Страх, что что-то пойдёт не так, изъел всю душу и он стал похож на привидение, с красными воспаленными глазами и серым осунувшимся лицом.

Прилетевший Кормель, увидев Бартона, ужаснулся.

— Господи! Как вы полетите? На вас же лица нет.

— Я? — удивился Бартон. — Я полагал, что пилота будет достаточно.

— Какой пилот, Бартон? Если что-то пойдёт не так — кто знает корабль лучше вас?.. Когда начнём?

— Через час.

— Нет. Даю вам четыре часа. Идите спать. В таком виде вам и бумажного змея доверить нельзя.

Кормель обернулся и обратился к своему личному врачу — непременно сопровождающего шефа во всех поездках.

— Вколите ему что-нибудь.

— Будет как огурчик, — заверил врач и поинтересовался: — А мне тоже лететь придётся?

— Я подумаю, — ответил Кормель.

— Нет-нет, — замахал руками Бартон. — Машина не рассчитана для такого числа пассажиров.

— Значит, не полетите… — развел руками Кормель.

— Жаль, — вздохнул врач. — Это единственное путешествие, в которое я бы отправился без сожаления.

Медленно опуская сапфировые стержни, вращая колесо титановой лебёдки, Бартон невольно усмехнулся.

«Дешевле было сделать этот корабль из чистого золота».

Корабль дрогнул и Бартон напрягся в сладостном страхе ожидания чуда.

— Ну давай. Давай родимая… — шептал он осторожно опуская стержни. Никто не знал как поведет себя корабль в действии. Вдруг стартовая скорость превысит разумные пределы. У Бартона от этих мыслей забегали мурашки по телу. Быть размазанным по полу ему совсем не хотелось.

Корабль качнулся, но так и не взлетел. Что-то пошло не так. С досады, Бартон с силой крутанул колесо лебёдки, опуская стержни на полную глубину.

Вокруг всё завибрировало. Огромная махина загудела, словно рассерженный улей, но осталась на месте.

— Чёрт! — в отчаянии выругался Бартон и ударил кулаком по лебёдке. Он готов был расплакаться. Его великая идея рухнула как карточный домик.

— Крепко держит землица. Крепко… — растерянно бормотал он лихорадочно ища спасительную лазейку. Нужен был начальный импульс. Бартон и раньше подумывал об этом, но надеялся, что, как и в опытах — всё пойдёт хорошо. Впрочем, о носителях не могло быть и речи. Хотя… если пристыковать их по периметру?.. Об этом Бартону даже думать не хотелось. Что-то он видно не учёл. Вспомнился недавний разговор с Кормелем и гениальная вспышка озарила ум Бартона.

— Змей! Конечно же. Воздушный змей!

Кормель был очень недоволен результатами испытаний, но распорядился сшить змея.

Позже, немного отойдя от гнева, он даже усмехнулся, глядя, как рабочие собирают воздушный змей на поле.

— Вложить целое состояние, чтобы полетать на этом чуде? Ну-ну…

Бартон предпочёл не стоять рядом и ретировался в сторонку.

Прилетела Линдон. Она уже знала о неудачном испытании и хмуро поприветствовала Бартона. Её глаза горели такой ненавистью, что Бартон поспешил присоединиться к рабочим и помогать им собирать змея.

Гигантское полотно растянули стальными трубами и закрепили за основание пирамиды прочными канатами. Десять мощных тракторов уже дымили своими трубами, готовые ринуться в бой. Жуткое зрелище. Порой, то тут то там, ветер приподнимал полотнище и у людей замирало от страха сердце. Такая громадина убьёт одним своим весом. Когда всё было приготовлено, Бартон подошёл к Кормелю и сказал:

— Господа. Вы готовы? Второго раза не будет. Прошу всех занять свои места.

— Вы летите? — спросил Кормель подошедшую Линдон.

— Конечно. Я давно готова, — ответила Марч и, подойдя к Бартону, прошипела:

— Если эта дрянь не взлетит — я похороню вас этом мавзолее.

Бартон не нашёлся, что ответить и жестом пригласил всех на корабль.

Набирая скорость, трактора понеслись по полю и как специально, резкий порыв ветра вздыбил гигантское чудовище. Змей захлопал полотнищами и вдруг резко взмыл вверх, порвав несколько канатов идущих к тракторам. Два трактора опрокинулись и беспомощно закрутили колесами в воздухе. Змей стремительно уходил вверх и Бартон, отчаянно крутил колесо лебёдки, пытаясь успеть вовремя.

Пять тракторов уже поднялись в воздух, болтаясь на канатах, и Бартон молил бога, чтобы их не оторвало раньше времени. Корабль дрогнул, и у Бартона расширились глаза от радости — он увидел, что его детище взлетает.

Как только корабль стал подниматься, Бартон дрожащими руками перевел колесо на «нейтраль» и безвольно опустился на пол. Ноги его не держали. Но он был счастлив как никогда. Свершилось.

Змей, оборвав свои «цепи», сложился и, клюнув носом, рухнул вниз вслед за тракторами. Люди на земле шумно радовались, наблюдая грандиозное событие. С неба подали обломки змея, а вверху, гордо и величественно парила пирамида.