Часть 8

Добыча камня

На корабле Даксон тотчас отправился к себе.

— Я где-то уже читал про этот черный базальт, — сообщил он капитану. — Как только найду эту информацию — сразу к тебе.

— Думаешь, нас хотят использовать?..

— Уверен. Пятьсот килограмм никчемного базальта, пусть даже черного… Что? За сотни тысяч лет они не научились добывать его?!

— Но они ничего не обязаны нам дарить! А корабль — это даже не машина… Нет Даксон, все правильно. И базальт этот, видно немалых денег стоит — даже для них.

— Возможно, вы и правы. Посмотрим.

Прошло около часа, прежде чем Даксон появился в кабинете капитана.

— Нам подсунули непростую задачку, — бурчал он, устраиваясь поудобнее в кресле перед компьютером. Всего известны две планеты, где можно добывать этот черный базальт. Который и не базальт вовсе, а минерал под названием хиторемзелит. Просто он покрыт оболочкой, напоминающий наплыв лавы, а внутри — ярко-красный кристалл. Погода там скверная, капитан. Ветер порывами до двухсот километров в час. Дожди из серной кислоты. Жуть! Статистика такова — больше суток, там никто не выживает. Как мы его будем добывать — не представляю! Тем более, что в руки больше одного кристалла брать нельзя.

Что так? — спросил капитан.

— Виндмоунтон прислал руководство к действию. Кристалл вызывает чувство страха и паники. А парочка, может и вовсе свести с ума. Скоро придут спецконтейнеры, куда будем грузить кристаллы, а без них мы и взлететь с планеты не сможем.

— Господи! — изумился капитан. — Это что же за чудо такое?

— Такое вот, — Даксон вздохнул. — Работа ручная. Техника там почти не помогает — электроника почти сразу выходит из строя. Не планета — полтергейст какой-то. Может, откажемся, капитан? Чует мое сердце — не к добру всё это.

— Нет, — твердо ответил капитан. — Этот корабль, мы заработаем, чего нам бы это не стоило. А вторая, ты говорил, там что? То же самое?

— Ну, почти… Но там хеоторопсы — не подступишься.

— Если они знают секрет этого камня, то и нам следует...

— Они не знают, капитан, — перебил капитана Даксон. — Я читал заметки по этому поводу. Если бы им был известен секрет этого камня — ничто бы не смогло их остановить.

— Интересно, зачем тогда они его добывают?

— Изучают и продают. Эти камушки стоят очень дорого.

— Так. Ладно. Найди всю информацию, что сможешь, по добыче этого камня и ко мне, а я пока посовещаюсь со сгунами. Может, что посоветуют...

Через пару часов Даксон пришел еще более мрачный.

— Я пролистал кучу архивов, — начал он с порога. — Всего две заметки. Короче, дело это долгое и нудное. Добывается в сутки один, максимум два, кристалла. Это на десять — пятнадцать рабочих. Я полагаю, у нас уйдут годы — в лучшем случае. Господи! Мы состаримся и умрем на этой планете!

— Ну-ну, Даксон! Не все так плохо. Я говорил с сгунами. Некоторые виды, и мы в том числе, способны воспринимать инфразвуковое излучение, которое эти камни создают. Правда это не совсем будет приятно — мы будем испытывать жуткий страх при приближении, но зато сможем быстро находить их. По расчетам сгунов, мы сможем их собрать всего за месяц. Если конечно, будем шевелиться.

Даксон иронично хмыкнул, но промолчал. Похоже, он смирился с неизбежным…

Высадка на планету прошла удачно. Мы подождали, пока пройдет отстрел гарпунов с тонкими, но прочными тросами и вышли на поверхность планеты. Жуткий вой ураганного ветра, заставил нас съежиться от страха, но нужно было работать и мы, цепляясь за троса, поползли на поиски камней. Еще до полудня мы совершенно выбились из сил. Было найдено два камня, но это не прибавляло энтузиазма. Даксон своим нытьем, только подливал масла в огонь и мы были готовы убить его лишь бы он, наконец, заткнулся. Вскоре было решено, что на сегодня хватит. Забравшись в крохотный челнок, я увидел, как остальные поспешили покинуть негостеприимную планету, но я не стал торопиться. Я решил отдохнуть, а после понаблюдать. Может, что и облегчит нам поиск этих камней. На корабле — жуткая скука. Здесь тоже жутковато. Ветер то и дело сотрясал корпус челнока, норовя сорвать его с места. Говорят, такое уже бывало. Но тут уже отработано все до мелочей и находят очень быстро. Жалко на ночь здесь остаться нельзя — в челноке довольно уютно. Что-то здесь по ночам происходит. Всё что остается на ночь — умирает. И техника и люди. Никакая защита не спасает. Нас предупредили — на биополе можете не рассчитывать. Приходилось верить — камни наводили такую жуть, что порой совладать с собой, было совсем и совсем непросто.

Попытка

Перрекс — командующий эскадрой, приказал остановиться флоту на краю системы. И хотя, сканирование энтромазерами показало, что кораблей Хеоторопса здесь нет, Перрекс решил не торопиться и выслал разведку. Перед полетом, Перрекс посетил наиболее известных ученых-физиков и понял, надеяться нужно только на себя. Все склонялись к мысли, что Хеоторопс очевидно получил какие-то знания, которые позволяют ему искажать данные приборов. Теория предполагала наличие полей способных скрыть от непрошеных глаз целые галактики, но на данный период, технически, никто не мог реализовать подобный проект.

Десять кораблей, высланных в разведку, добрались до ближайших планет и доложили об отсутствии угроз. Все было мирно до тех пор, пока один из них не скрылся в тени планеты. Раздался треск помех и связь с ним прекратилась.

— Началось, — подумал Перрекс и дал команду держаться разведчикам в группе, в пределах прямой видимости. Однако, пока они сближались, исчезло еще два корабля. Никто не видел, как это происходило. Корабли просто исчезали, словно испарялись. Ни обломков, ни вспышек ракет, ни следов падения в атмосфере. Вдобавок еще два корабля вошли в тень планеты и сгинули во мраке, словно провалились в бездонную яму. По экипажам кораблей пробежала паника и оставшихся корабли разведки повернули назад, к эскадре.

Перрекс выслушав доклады, тяжело вздохнув, сказал: — Ладно, возвращайтесь назад. Попробуем другой вариант.

И переключившись на эскадру, приказал:

— Как только разведкорабли выйдут из зоны поражения, уничтожить планеты. Всем выйти на огневой рубеж, приближение — максимум.

И словно предчувствуя неладное, добавил:

— Залп только передовому кораблю. Остальным ждать дополнительных указаний.

Короткая вспышка и две ракеты ушли к ближайшей планете. Однако, достигнуть её им было не суждено. Навстречу, тускло поблескивая треугольными телами, уже неслась армада клинков Озара. И если бы одна из ракет не сдетонировала бы, кто знает, каков был бы исход этого сражения. Вспышка высветила тысячи клинков несущихся навстречу эскадре и ужас парализовал атакующих. Такого никто не ожидал. Все привыкли, что появлению клинков, предшествует яркие вспышки двух сходящихся лучей. Здесь, ничего такого не было.

— Всем немедленно уходить из зоны поражения! — голос Перрекса сорвался на крик, но это было даже к лучшему. Далеко не все могли в эту минуту принять решение. Спасло положение и то, что корабли набрали скорость и могли легко маневрировать. Выждав, когда эскадра ретировалась в сторону, Перрекс отправил радиограмму Короу, где кратко описав последние события, выразил надежду, что компания будет свернута, поскольку риск потерять флот, так и не увидев врага, очень велик.

Ответ пришел быстро и совпал с мрачными ожиданиями Перрекса; его обвинили в трусости, нарушении приказа о полной секретности этой компании и прочих грехах. За что он был разжалован до рядового, а главнокомандующим эскадры, был назначен его заместитель Ревент. Но Перрекса, это нисколько не расстроило. Он был уверен, что спас эскадру от неминуемой гибели. Короу не решится отдать приказ Ревенту атаковать Хеоторопса, открытым тестом, а это значит, что эскадре надлежит вернуться на базу. Перрекс уже знал о последних достижениях сгунов, но самовольно он не мог возвратиться на базу, чтобы установить защитные генераторы. У него не было выхода. Точнее два выхода. Либо бесславно погибнуть, во славу чьих-то амбиций, либо угомонить непутевого адмирала. Перрекс выбрал второе. Перрекс надеялся, что его шифровка будет перехвачена и Вайл узнает о деяниях Короу.

Так оно и случилось. Гнев Вайла обрушился и на Короу и на Совет Мира. И справедливость восторжествовала. Перрекс был восстановлен, а Короу смещен с поста и был назначен новый адмирал Весте. Но Перрекс, так и не узнал этого.

Когда эскадра вышла за пределы системы Уипси и каждый радовался возвращению домой, прямо в центре флотилии, вынырнул неизвестный объект. Перрекс сразу почувствовал неладное и побежал в радиорубку.

— Отправь радиограмму сгунам, — потребовал он. Радист ответил, что без согласия Ревента, он не будет этого делать. Страшная волна усталости навалилась на Перрекса и он понял, что медлить нельзя. Он скинул радиста с кресла и сам вышел на связь:

«Нас атакуют. Тип оружия не известен. Силы покидают меня. Прощайте...». Через минуту все кончилось. Безжизненной глыбой, армада катилась к своей окончательной гибели — по курсу блистал в своем великолепии голубой гигант. Эти прощальные кадры потрясли мир и тысячи кораблей и яхт бросились на помощь, но помогать уже было некому.

Дети подземелья

На этот раз я попросил посадить мой челнок поближе к горам. Мне постоянно казалось, что там что-то происходит, но что именно — я разглядеть не мог. Вот и сейчас, какое-то движение, привлекло мое внимание и я напряг зрение, пытаясь рассмотреть, что это было.

— Может ветер, — подумал я, но что-то опять юркнуло в расселину и мне даже показалось, что за этим нечто, даже дверь захлопнулась.

— Глюки, — упорно сопротивлялся я. Вылезать из уютного местечка, большого желания не имелось. Но, в конце концов, любопытство взяло верх. Чертыхаясь на все лады, я выбрался из челнока и держась за трос, побрел в выбранном направлении. Вскоре трос кончился и мне пришлось ползти ползком, чтобы не быть унесенным свирепым ветром. Время от времени, я поглядывал на скалу и вскоре убедился, что не зря я предпринял это путешествие. Люк на время приоткрылся и юркое существо (тогда я не смог разглядеть его) стремительно исчезло в скалах.

— Во дает! — опешил я. Тут не только встать, ползком еле-еле — держаться за землю зубами приходится, а ему хоть бы хны. Так, ругаясь на все лады и упорно сопротивляясь безумному ветру, я дополз до скалы.

Стальной люк, который я попытался сдвинуть с места, не шелохнулся.

— Ну как-то они же, заходят, — размышлял я, тщательно исследуя поверхность скалы, пытаясь найти потайной ключик от замка. Но ни один камушек не сдвинулся, ни один не поддался на мои уговоры. В конце концов, я плюнул на все и, укрывшись за ближайшим выступом скалы, стал ждать, когда вернется кто-нибудь из тех, кто ушел. Прошло около часа, когда перед люком, возникла гигантская ящерица. На Земле мне приходилось видеть варанов — этот экземпляр был раз в десять больше. Чуть больше меня, но это без хвоста. Он пронзительно чиркнул и стальной люк отодвинулся в сторону.

— Вот оно как! — обрадовался я. — На голос значит.

Я пожалел, что не захватил диктофон — все было бы намного проще. Пришлось возвращаться на базу. На следующий день я установил диктофон поближе к выходу и записал «пароль». Выждав некоторое время, я включил диктофон и люк послушно отодвинулся в сторону. Однако я тут же рванулся в сторону, испугавшись, что дверь открылась вовсе не от моего чириканья, а кто-то изнутри решил прогуляться. Но все было спокойно. Проклиная свою трусость, я вернулся к двери и быстро шагнул внутрь, опасаясь, что дверь ждать не будет. Было тихо и темно. Несколько минут я простоял, ожидая, пока мои глаза, хоть немного привыкнут к темноте. Запищал индикатор кислорода и я снял маску — можно было не бояться, что поле отключит сознание. Пещера была довольно просторной. На стенах пещеры, на равных расстояниях друг от друга, светилось какое-то вещество или растения, но это могло служить для меня только ориентиром. Но я был рад и этому. Вдобавок я надеялся, если мне ни черта не видать, то и им меня не разглядеть. Пол пещеры полого уходил вниз — это было видно по световым пятнам на стенах. Стараясь не шуметь, я осторожно пошел вперед. Временами, я всё же порывался повернуть обратно, считая эту затею бесполезной. Я сильно сомневался, что мне удастся найти общий язык с ящерицами, но любопытство все же брало верх и я продвигался вперед. Впереди забрезжила полоска света и вскоре, я невольно остановился пораженный увиденным. Стены пещеры уже не достигали потолка, а купол исчезал в розовой дымке и казалось — надо мною небо и вообще я попал на другую планету. Зрелище было фантастическим. Постояв немного, я вспомнил, что меня, собственно, ждут дела и прибавил шаг. Становилось все светлей. Пещера разветвилась на три прохода и я выбрал средний, который, как мне показалось, вел к свету. Ответвлений становилось все больше и вскоре, я бродил внутри уже лабиринта. Если бы не свет, я точно блуждал бы вечность. Свет все больше и больше усиливался, но все же, выход на невероятно широкую площадь, залитую нестерпимо ярким светом, был неожиданным. Я отступил назад и снова оказался в полумраке лабиринта. Вовремя! Две здоровенных ящерицы, откуда-то выскочив, остановились буквально в метре от меня и застыли в тревожном ожидании. Внутри меня все похолодело.

«Ну всё, попался».

Ящерицы, задрав вверх головы время от времени поворачивали свои головки, словно прислушиваясь, но очевидно решив, что тревога ложная, резво помчались дальше. Позже, когда мне выпала возможность, немного понаблюдать за ними, я понял, что страхи мои были напрасными. То ли они с головой не дружат, то ли склероз, то ли еще что — не знаю. Промчавшись три или четыре сотни метров, они резко останавливаются и замирают на месте, как будто пытаются вспомнить — куда, собственно, они бегут. Причем носятся они обыкновенно парами и делают это удивительно синхронно.

Сколько я простоял — не помню. Но, в конце концов, с трудом оторвавшись от спасительной стены, я двинулся вперед. И тут меня словно обухом по голове — чего я собственно боюсь? Страх куда-то улетучился, уступив место ярости и я, все бодрее и бодрее, зашагал по залитой ярким светом площади. В этот момент, я был готов порвать любого зверя. Очевидно, я свернул с проторенной дорожки, потому что запнулся об кочку и только теперь сообразил, что это никакая не площадь, а обыкновенное поле. Ну, не совсем конечно — подземное поле. Стало понятно, зачем здесь и свет.

— Неужели эти ящеры еще и сеют? Впрочем, есть им что-то надо…

Я попытался вообразить ящера с плугом, но что-то не получалось.

— Ладно, разберемся.

Нужно было отыскать их селение, чтобы понять, что тут происходит. Боевой дух ослаб и я все чаще стал посматривать по сторонам. Неожиданно из-за спины, выпорхнула парочка ящериц и пронеслась мимо меня, даже не посмотрев в мою сторону. И пока я пытался сообразить, что бы это значило, еще две парочки пронеслись мимо. Моему удивлению не было предела. Да им вообще наплевать, есть кто тут или нет. Ну, так это совсем другое дело! Облегчено вздохнув, я побрел дальше. Поле закончилось и передо мною опять раскинулся лабиринт. Я остановился, тоскливо окидывая взглядом бесчисленные проходы. Напротив меня остановилась очередная парочка ящериц и как-то подозрительно уставилась на меня своими немигающими глазками. Я даже удивился: «Неужто заметили?» — и продолжил изучение лабиринта. — «Надо им будет — скажут». Раздался свист и ящеры тотчас исчезли. А минуту спустя, из лабиринта вышел человечек в сопровождении, очевидно, тех самых ящеров.

— А вот и хозяева пожаловали, — определил я. — Не зря я сомневался.

Что-то знакомое было в его облике. Где-то я уже видел это. Когда он подошел поближе, я невольно содрогнулся. — Господи, да это же…. Мне вспомнились кадры секретной хроники, где были почти такие же, почти треугольные лица. Страшно худой, с глубоко запавшими огромными глазами ребенок. Из-за землянистого цвета лица он выглядел совершенно больным. Однако, ноги он не волочил — может конституция такая. Попробуй, проживи всю жизнь под землей.

Он долго меня рассматривал. Ни удивления, ни беспокойства я не заметил. Пошамкал губами, то ли соображая как ему поступить, то ли с голодухи и махнув рукой — мол, следуй за мной, пошел в обратном направлении. Я двинулся следом. Оказалось, поселение совсем рядом; мы прошли метров двести и вышли к котловану, где внизу теснились домики местных жителей.

Спустившись вниз, мы вышли на небольшую площадь и сели на маленькие скамейки. Как я успел заметить, все жители этого городка, были небольшого росточка — где-то метр двадцать в среднем, но карликами-уродцами их не назовешь. Просто небольшого роста.

Постепенно вокруг нас образовалась толпа. Спокойно, без суеты и крика, народец присаживался, где придется и терпеливо ожидал представления. Стало даже как-то не по себе от этого спокойствия. В круг вошли двое, держа в руках массивные обручи. Сначала обруч одели на голову моего спутника, показывая, что это совершенно безопасно, а затем и мне. Сопротивляться я не стал.

В голове как-то непривычно зашумело. Сначала мне показалось, что поднялся ветер. Но ветра не было. Я попытался сосредоточиться, понять, что это такое и вдруг ясно услышал голос.

— Не пугайся. Это устройство помогает понять друг друга без слов. Закрой глаза — это поможет тебе сосредоточиться. Меня зовут Каоми.

— Каоми… Девчонка что ли?.. — последнее я наверно произнес вслух. По рядам пронесся шум, а в голове прямо-таки цунами эмоционального всплеска. Я невольно расплылся в улыбке: «Угадал!»

— Не отвлекайся. Как тебя зовут.

— Сергей.

— Что привело тебя на нашу планету, Сергей.

— Это долгая история…

— Нам некуда спешить.

— Ну да. Пожалуй. Ну, тогда слушай. — Я несколько нервничал и не сразу повел свой рассказ, пытаясь понять, с чего собственно надо начинать. Вдобавок было моменты, которые не очень-то хотелось освещать. Могут понять неправильно. Объясняй потом. Смущала и эта штука на голове. Но деваться было некуда.

— Наш дом — планета Земля. Отсюда очень далеко. Если точно, даже и не знаю. Там на Земле, капитан был ученым — изобретателем. Был, конечно, не правильно — он и сейчас этим занимается. Ну вот. Там, на Земле, он построил космический корабль. Ну не такой конечно, если сравнивать с теми, на которых мы сейчас летаем. До этого нам еще, наверное, далеко. А тогда запустили двадцать четыре ракеты и состыковали их на орбите, и получилось нечто. На этом нечто мы и полетели. Сейчас и не верится. Потом чуть было не погибли, но, слава богу — обошлось. После взяли напрокат звездолет у эритян и дела пошли веселей. Сейчас у нас корабль сгунов, который они нам подарили. Но у нашего капитана мечта. Он хочет побывать за пределами нашей вселенной, а там нужен другой корабль. С другими возможностями. Дать напрокат — его не дают, но продать могут, за пятьсот килограмм черного базальта. Поэтому мы собственно и здесь. Есть правда еще одна планета, но там хеоторопсы и наши шансы — вообще равны нулю. Вот, пожалуй, и все.

— Да. Очень длинная история.

— Ну, я так, коротенько…

— Хорошо. Расскажи нам о Земле, своей планете.

Об этом, я мог рассказать намного больше. Я неплохо знал географию, фауну и флору Земли. По крайней мере, знал, что пингвины живут не только в Антарктиде, а дельфины не только в море. Но это так — к слову. Уже в конце своего повествования, я высказал мысль, что эта планета, во многом похожа на нашу Венеру. На что Куоми тотчас заметила:

— Наша планета не всегда была такой. У нас тоже были леса, моря и пустыни. Много разных зверей и птиц. Но две тысячи лет тому назад, гигантский астероид уничтожил все живое на нашей планете. Из наших предков, уцелели лишь те, кто укрылся в пещерах на глубине от двух километров. Да и те были погребенными заживо. Нас осталось совсем мало, но мы все же выжили. Правда, теперь мы совсем не похожи на тех, кто жил на поверхности…

Воцарилась тишина.

— Хорошо, — Куоми поднялась; подошла ко мне; дотронулась до обруча. — Не мешает? Пойдем, я покажу тебе наш город.

Толпа стала расходиться, а мы побрели по узким улочкам. Попутно Куоми объясняла, что к чему.

Удивляться здесь было чему. Дома оказались многоэтажными, но дверей у них не было. Собственно и не дома это были — ночлежки. Тем, кому надо было попасть в свою комнату, просто взбирался по стене. Для этого были предусмотрены специальные уступы. Когда я спросил, каким образом они общаются друг с другом. Она улыбнулась, услышав слово телепатия, и указала на браслет на руке. Оказалось, это был своего рода мобильный телефон. Говорить по нему, можно было совсем тихо, едва шевеля губами, а собеседника, постороннему и неслышно было — звук передавался по телу. Телевидения у них как такового не было — лишь вечером, в местном «доме культуры», включали большой экран и смотрели небольшую подборку новостей. Была и мызыка, но музыка меня не впечатлила. Все говорило о том, что жили они некой коммуной — может, поэтому и одевались практически одинаково — нечто вроде длиной рубашки, без рукавов, серого цвета, подпоясанной пояском.

Зато видеокамер было уйма. Для этого был выделен оборудованный подземный зал, где просматривалась практически вся территория, где они жили и работали. Куоми объяснила, — некоторые виды мутировали после взрыва и сейчас представляют большую опасность.

— Значит, я не представляю опасности? — пошутил я. Ответ меня огорошил.

— Видишь ли, наши ящеры помогают нам. Охраняют нас и наши посевы от врагов, но они в буквальном смысле не видят тебя. Вот смотри. Мне показали сюжет, где ящер обошел меня и помчался дальше.

— Вот, видишь?! Никой реакции. Он тебя видит, но воспринимает как очередное препятствие. Нам показалось это интересным и мы решили рассмотреть тебя поближе.

— А я то, думал! — я забыл об этом мелафоне на голове и мое суждение о подопытных кроликах, услышала и Куоми.

— Не стоит воспринимать это так. Мы ведь не препарировали тебя, чтобы разглядеть под микроскопом. А могли бы. Твое поле бессильно против наших кристаллов.

— Кстати о кристаллах, раз уж я не кролик, что в них такого?..

— По сути — аккумулятор. Может вобрать в себя огромное количество энергии, но, как правило, при достижении веса пяти килограмм, перестает потреблять энергию.

— Они что, живые? — удивился я.

— Трудно сказать… они появились после катастрофы и никто не знает, откуда они взялись. Мы даже не знаем, каким образом они возникают. Вот изменим климат — тогда и разберёмся. А сейчас это главный наш источник энергии.

Один такой кристалл — обеспечивает нас электроэнергией в течение года, а двух — хватает вообще на все нужды.

Три дня пролетели — как один. Я узнал много нового, но пора, как говорится, и честь знать. Тем более, что меня, наверное, уже обыскались и живым найти не надеялись.

Провожать меня пошел, наверное, весь городок. Но я думаю, это было для них просто развлечением. Вряд ли кто-либо питал ко мне дружеские чувства. Хотя….

На прощание Куоми сказала: — Мир велик и кто знает, может наши пути пересекутся. Пусть о нашей встрече останутся хорошие воспоминания. Мы не любим чужаков, но иногда они приносят надежду и свет. И тогда мечты сбываются…

Куоми неожиданно перевела свою речь в другое русло.

— Все необходимое, найдешь возле челнока. Прощай.

На корабле меня чествовали как героя. Я и сам был счастлив, как никогда. Наконец-то и мне удалось совершить что-то полезное. Пятьсот килограмм черного базальта — это весомо. Теперь наш путь лежал к чернитам. Одно было подозрительно — Виндмоунтон никак не отреагировал на это событие. Правда, он никогда не утверждал, что планета безжизненна и как мне помнилось, уклонился от прямого ответа — для меня это выглядело, по меньшей мере, странно. Даксон долго размышлял об этом обстоятельстве, но так и не пришел к какому-нибудь выводу.

— А может ему наплевать на это. Он сам-то где? А его тень здесь. Может, как до жирафа, по длинной шее?

Мы посмеялись и забыли об этой истории.