Глава 9. Локация 42. В роду круговая порука: ты в ответе за тех, кто тебя породил, и в ответе за тех, кто от тебя народится, но в любом случае ты крайний.

На следующее утро не успел Дима прийти на работу и отдышаться от пространственного перехода, как в лифтовом холле виртуального сорок второго этажа его перехватил Ефимыч. Отыгрывая роль регулировщика движения, ангельская сущность перенаправила Сычёва сразу в кабинет директора, сопроводив указательный жест коротким: «Ждёт».

Дима, будучи иногда послушным, двинулся к шефу без пререканий, примерно представляя, о чём пойдёт речь. Он понимал, что Элемент Космического Разума, да ещё такого масштаба, прекрасно информирована о его достижениях в освоении переходов. Поэтому, вероятней всего, беседа пойдёт на тему начала работы, но что конкретно, даже не пытался представить. Может, проведёт инструктаж с обучением, может, бросит, как Му-му, в озеро с камнем на шее. Мол, захочешь жить — камень сгрызёшь, а там и всплывёшь, как какашка.

В кабинете Пятёрица была одна, что в какой-то степени порадовало Сычёва и придало смелости. В данный момент он работать не хотел и приготовился аргументированно от неё отказываться, пока не урегулирует свои физиологические проблемы с приступами рвотных позывов. Но делать это в присутствии Юлы было стрёмно.

София не сидела за столом, как обычно, а стояла у раскрытого от жалюзи окна и, заложив руки за спину, разглядывала виды Москвы с высоты птичьего полёта. Сычёв, как воспитанный молодой человек, поздоровался при входе, на что директриса никак не отреагировала. Дошёл до своего стула, но садиться посчитал нетактичным. Начальник стоит. Команды «присаживайся» не даёт. К тому же стоит она к нему спиной, и что полагается в этом случае делать, Дима не знал. Поэтому тоже встал возле стула, взявшись за его спинку, и замер в ожидании.

— Ты готов? — спокойным, ровным голосом спросила София, не прекращая своего увлекательного занятия по разглядыванию далей.

Дима на несколько секунд замешкался, прежде чем ответить.

— Странно слышать подобный вопрос от Галактического Разума, знающего обо мне больше, чем я сам, — наконец решился он на озвучивание отказа. — Конечно, не готов.

— Проблемы? — тем же ровным тоном спросила она.

— София, — начал заводиться Сычёв, не понимая, что за игру она с ним затеяла, — ты прекрасно знаешь, какие у меня проблемы. Я буду очень благодарен, если ты поможешь мне их решить.

Директриса плавно повернулась, и Дима с удивлением обнаружил, что, несмотря на исконно рабочее черное платье с рюшечками, непонятно на чём держащимся на её теле, она сменила аватар на холодно красивую женщину возрастом его мамы, и при этом сделавшись из краснокожей бледнолицей. Подобную маску София применила впервые за время их знакомства.

— И как ты себе это представляешь? — поинтересовалась она, слегка улыбнувшись.

— Мне нужна информация по миру духов. Я ничего не знаю о нём. Как он устроен. По каким правилам или законам существует. И почему Искусственный Дух в своё время утверждал, что для каждого сознания он разный. Это как? Я всегда считал, что ад — он и в Африке ад.

София несколько секунд с улыбкой разглядывала попрошайку, после чего без издевательств согласилась:

— Хорошо. Подойди к окну.

Она вновь развернулась и занялась тем, чем занималась до этого: глядела в даль. Диму долго упрашивать было не надо. Он пристроился рядом, тоже созерцая прекрасные виды города. Даже руки сцепил за спиной, подражая руководству.

— Там за окном мир, который вы называете реальностью, — начала она тихо и даже вкрадчиво, словно по секрету открывала тайну целой вселенной. — Как ты думаешь, ты и я одинаково его видим?

Дима даже опешил от столь неоднозначного вопроса. С одной стороны, вот он, мир, один на всех, мы за ценой не постоим, но с другой — видеть его своими глазами и глазами всемогущей сущности — это абсолютно разные вещи. Это же было и дураку понятно.

— Нет, конечно, — ответил он с улыбкой, почёсывая затылок. — Где я и кто ты? Ты наверняка видишь значительно больше. А может, вообще видишь нечто другое, чего я не вижу в виду своей ущербности.

— Правильно, — одной интонацией похвалила его Высшая Сущность. — Хотя я нахожусь в человеческом аватаре и имею обычные человеческие глаза.

София повернула к нему лицо, давая Сычёву возможность эти глаза разглядеть. Действительно. Самые обыкновенные. Карие. С человеческой радужкой без каких-либо заморочек и фантастических фокусов.

— Глаза у всех людей разные, — приступила она к объяснению. — Индивидуальные анатомические и физиологические особенности. По-разному сформирована глазная нервная система. Если бы была возможность вывести на экран телевизора то, что люди видят, то очень бы удивился, осознав, насколько разнятся картинки отображённого восприятия разных человеческих особей.

— Ну, в принципе, согласен, — не стал противиться Дима очевидной логике. — У кого-то дальнозоркость, у кого-то близорукость. Разная детализация, контрастность. Наверняка по-разному воспринимают цвета. И что из этого?

— Это не самое главное, — покачала головой София. — Ты же знаешь, что свет, проходя через кристаллик, отражается на сетчатке глаза вверх тормашками.

— Помню такое. И что? — буркнул Дима, не понимая пока, в какую сторону она гнёт.

— А почему же воспринимаешь всё в правильном положении?

Дима промолчал, задумавшись. Но ответить он не успел, так как она сама ответила:

— Перевёрнутое изображение на сетчатке переворачивается обратно твоим сознанием. Ты ошибаешься в понимании восприятия мира, считая, что видишь глазами, слышишь ушами, нюхаешь носом. На самом деле — это делает твой мозг. Именно он формирует картинку восприятия мира.

— Да, — вновь почесал голову Сычёв, но на этот раз спереди, — и с этим трудно не согласиться.

— На земле восемь миллиардов человек, — продолжила София ликбез, — и нет даже двух одинаковых.

— С этим фактом тоже согласен, — кивнул Дима.

— И главное отличие, — продолжила всемогущая всезнайка, — конфигурация мозга. Люди отличаются сознанием, и разница между двумя индивидуумами колоссальна. Внутривидовая изменчивость человеческого мозга превышает внешне видовую. Иногда у людей меньше разницы с обезьянами, чем друг с другом.

— Понятно, — принял информацию Дима, всё ещё не понимая, к чему она клонит. — И что из этого следует?

— А теперь скажи, — повернулась она к нему лицом, — когда ты переходишь к духам, что туда перемещается?

— Сознание? — предположил Сычёв. — Тело-то остаётся здесь.

— Сознание — это разновидность информации, — не согласилась с ним София, отрицательно покачивая головой, — а как и любая информация, она не может существовать без носителя. Носителем сознания является дух. Именно дух перемещается в тот мир, и всё, что ты там видишь, слышишь, ощущаешь, формируется исключительно в твоём головном мозге, где каждый нейрон имеет ДНК личности. А так как сознание каждого человека индивидуально и неповторимо, то и миры перед ними проецируются персональные. Даже духи, уже находящиеся там, а их за эволюцию человечества скопились триллионы, видят окружение духовного мира каждый по-своему.

София замолчала, давая возможность переварить ученику услышанное. Сычёв переварить-то переварил, вот только в голове наступил ещё больший хаос, чем был до этого.

— Вообще какой-то бардак получается, — пробурчал молодой человек, отворачиваясь и как бы смотря в никуда сквозь стекло. — Ну хорошо. Каждый дух своим сознанием формирует потусторонний мир по-своему. Но изначальная подноготная-то от этого не меняется. Какая она на самом деле?

— Неправильный вопрос.

Дима тут же вспомнил подобное утверждение Царевны-Лебедь по поводу человеческих масок и по аналогии сам себе ответил:

— Совокупность всех виртуальных миров духов вместе взятых.

— Правильный ответ, — с удовлетворением подтвердила его выводы София, расслабленно улыбнувшись.

— А как он выглядит изначально, без заселивших его духов? — не унимался Сычёв, стараясь докопаться до истины.

— Светло-серое ничего без верха и низа и краёв с горизонтами.

— Базовый мир? — изумился Дима, округлив глаза и не верящим взглядом уставившись на Софию.

— Базовый слой, — подтвердила сущность Разума. — Каждая точка вселенной трёхслойна. Всё имеет базовый слой, содержащий исходный код. Синтез или трансляцию, то, что вы называете реальностью, и агрегатор или накопитель, называемый вами потусторонним миром. Суть последнего в биологической жизни — это не духовный мир, как ты думаешь. Это не простое скопление духов разных эпох и поколений. Это мир совокупного сознания, являющийся неотъемлемой частью Планетарного Разума. Духи лишь носители.

— Проще говоря: духи — это своеобразные флешки с программными кодами и информацией в памяти, включенные в единую систему планеты Земля?

— Ты правильно понял концепцию, — вновь довольно кивнула София.

Дима помолчал, обдумывая, а затем задал вопрос, который его почему-то заинтересовал в первую очередь:

— А что такое исходный код?

— Каждая элементарная частица — это сгусток энергии. А что делает этот сгусток структурированным? С помощью чего энергия собирается в атомы, молекулы?

— Структурирование задаётся исходным кодом объекта?

— Правильно.

— А я могу им оперировать?

— Для оперирования им у тебя сознания не хватит. Даже я не возьмусь, хотя способна. Этим занимаются специализированные ЭФИРЫ высшего порядка. Это их функции и зона ответственности.

Дима вновь задумался. На этот раз на пару минут. После чего продолжил пытать Сущность Разума.

— Но если это так, то в накопителе, как ты назвала мир духов, должен быть прописан жёсткий алгоритм их взаимодействия и куча процедур, устанавливающих правила работы этой системы.

— Ну вот мы и подошли к конкретике, — объявила София окончание вводной части, указывая рукой на стол, предлагая присесть для дальнейшей беседы.

Прошли, присели. Сычёв, уже с опухшей головой, решительно приготовился к её дальнейшему опуханию, София — расслабленно-величественно.

— Сначала несколько базовых установок, — продолжила процесс обучения сущность Разума, гордо выпрямив спину и голову. — Первое. Духи — не люди. У них отсутствует душа.

— Помню, — кивнул Дима. — Они лишены социальных эмоций. Только базовые: удушье, жажда, голод, похоть, страх, злость и так далее. От этого все они страдают стопроцентным эгоизмом.

— Верно, — подтвердила Пятёрица. — Второе. В мире духов царит солидарная ответственность. Предки отвечают за потомков, потомки — за предков.

— Это как? — изумился Дима. — Как один эгоист может нести ответственность за другого? У них же нет социальных взаимоотношений.

— Взаимоотношений нет, а ответственность — есть, — развела руки в стороны София, хитро улыбнувшись. — И напоминаю: всё искусственно созданное обязано иметь смысл.

— То есть в эту изначально прописанную процедуру заложен какой-то смысл?

— Это не процедура, а биологический закон эволюции, — поправила его София, — а законы не терпят исключения.

— Любопытно, — задумался Сычёв. — Значит, это как-то связано с константой деградации планетарного масштаба?

— Можно и так сказать, — согласилась с его предположением София. — Для живущего крайне важна духовная иерархия предков. Чем ниже по уровням они расположены, тем сложнее тебе живётся. Каждый предок за нарушения законов вселенной наказывается, и это отражается на живущих. В этом смысле вполне возможна аналогия с константностью деградации.

— Типа родового проклятия? — слёту предположил Дима.

— Типа, — вновь согласилась Сущность Разума. — Как ты понимаешь, оно априори лежит на всех, только мера его воздействия разная. Это зависит от величины наказания. Таким образом, ты своими болячками отвечаешь за непутёвую жизнь предков.

— Мля, — тихо выругался Дима, обдумывая услышанное и соображая, как от этого избавиться.

— Твоя непутёвая жизнь будет влиять на твоих потомков, — продолжила она опускать его чувство собственной важности.

— Да это понятно, — прервал её негодующий Дима. — А я-то как могу повлиять на моих сволочных предков?

— А как ты повлиял на Андрюшу? — в противоход задала вопрос София.

— Ну так это я. Я туда вхож. А остальные? Как это могут сделать обычные люди? — недоумевал Сычёв, но тут же осёкся, вспомнив Тано, и уже менее эмоционально проговорил: — Хотя Искусственный Дух в своё время как-то оговаривался о церковных ритуалах.

— Как вариант. Такая возможность имеется у каждого, — спокойно отреагировала она на его экспрессию и хитро добавила: — Было бы желание. К тому же здесь есть ещё один нюанс. Человеческое стремление к доминантности у духов заменено на стремление к возвышению. Они сами желают подняться. Им только надо помочь.

— Хорошо, — устало согласился Дима, — не буду спорить. Тебе виднее. Ещё вопрос. Как я знаю, каждый дух имеет определённую плотность, которая ограничивает его в возвышении. А если у духа изначально низкий предел? Как его поднять выше?

— Сила любой веры в вере верующих, — загадочно изрекла София. — Да, они истончаются с каждым новым поколением, но только оттого, что про них забывают.

— Во как? — скривился Дима, откидываясь на спинку стула. — То есть, помнить своих предков — это не только дань традициям, но и забота о собственном благополучии?

— Правильный вывод, — улыбнулась Пятёрица, — и вполне бездушно-эгоистичный.

— Понятно, — отворачиваясь, буркнул молодой человек. — Ещё что мне необходимо знать?