4г0-12 Земелька. Ураган

7. Не тишь и не гладь

Те из колонистов Земельки, которые ещё оставались на базе, несколько иронично воспринимали ритуал «Очень стыдно нападать!» Они предпочитали журить детей за детские драки, да и между собой у них часто возникали склоки, поскольку обстановка вокруг была абсолютно безопасной, а разойтись в разные места было трудновато.

Когда подошел к концу третий местный год пребывания колонистов на Земельке, были устроены очередные выборы консула. После жёсткого правления Мухаммеда Софья вспоминалась как либерал, и, поскольку от добра добра не ищут, она была избрана вновь, так как Индира отказалась, заявив, что сейчас нужен более решительный лидер. Затем колонисты обсудили результаты правления Мухаммеда и вынесли ему порицание за грубость и излишнюю жёсткость.

— Всё правильно, — неожиданно для всех согласился Мухаммед. — Но только я вношу два предложения. Первое. У нас возник хороший обычай не избирать одного и того же консулом два раза подряд. Давайте это узаконим. Второе. Чтобы не решать сгоряча, давайте обсуждать итоги правления предыдущего консула через десять суток после конца его полномочий.

Оба предложения были признаны крайне разумными. Таким образом, на Земельке стал устанавливаться регулярный порядок управления. Тем не менее колонисты понимали, что, помимо консула, у них действует некий, если жёстко говорить, самозванный, сенат из Софьи, Андрея, Юэсюя, Мухаммеда, Шуйшуй и Индиры. Но все эти люди пользовались заслуженным авторитетом и было ясно, что консула будут выбирать среди них, если не произойдёт нечто чрезвычайное. Более того, поскольку аналитики по психическому складу не годились в руководители, то оставалось всего четыре разумных кандидатуры. Зато как члены такого узкого кружка по принятию решений аналитики были очень на месте.

После выборов состоялся второй выход. На базе осталась лишь одна семья: связист Феодор Псахис, его жена генетик Джина Чинизелли и трое детей Джины. Они заняли большую генетическую лабораторию, обладающую автономным шлюзом. В эту лабораторию были заранее перенесены все биопрепараты, которые надо было подольше уберечь от чуждой биосферы, и центральный узел связи. Вся остальная база была разгерметизирована. В первый момент недовольными оставались лишь последняя семья. Все остальные обнимались и целовались друг с другом. Между детьми, правда, порою возникали драки, зачинщиками которых были обычно дети с базы, но ритуал позволил их быстро разнимать. Словом, второй выход превратился в общий праздник, и взрослые даже выпили немного скверного, но местного, пива, которое кое-как изготовили из ячменя без хмеля. Хмеля же не было и взять было неоткуда…

Уже в ближайшие дни стало видно, что возник психологический и поведенческий диссонанс между ранее вышедшими и вновь вышедшими. Дети вновь вышедших вовсю лезли в опасные места, а их мамаши начинали поднимать крик, как только их детишек останавливали, например, крапивой по спине, поскольку уговаривать уже было некогда, нужно было моментально заставить бросить смертельно опасную «игрушку». «Старые» уже начали думать, что полезно было бы дать погибнуть ребёнку новых, чтобы те наконец-то осознали несоизмеримость шлепка и смерти.

Поскольку основные помещения базы были теперь разгерметизированы, колонисты могли по своему желанию ходить туда и обратно. Это сразу же внесло большие коррективы в образ их жизни. Соскучившиеся по зрелищам первые вышедшие бросились к компьютерам. Их дети тоже. Вторые же бросились к ручью, колодцу, зелени, морским свинкам и мышам. Сразу же было организовано купание в море для вновь вышедших. Это оказалось очень нервным делом. Дети и взрослые хватались за что попало, не соблюдая осторожность и дисциплину. Чудом никто не умер и не покалечился. Вторую группу было решено пока не возить.

Процесс приспособления друг к другу далеко разошедшихся всего за земные полгода половин колонии был то ли прерван, то ли ускорен штормовым предупреждением. Метеоспутники сообщили, что движется сильный ураган. Всё возможное было эвакуировано на базу, и люди набились в помещения базы, устойчивость которых по отношению к подобным явлениям многократно проверена прошлыми экспедициями.

— Первый раз за четыре года на Земельке. Тихая планета. — задумчиво сказал Сарит Таннарат.

— Ничего себе тихая! — подивилась космометеоролог Сигрид Бьёрнстерна. — Это мы просто местечко такое выбрали. Севернее и южнее штормы не редкость.

— Я думаю, что ещё многое у нас будет в первый раз. И кое-что станет большим сюрпризом для нас, — задумчиво произнёс по связи тривиальное суждение Феодор, страшно тоскующий без общества.

— Чёрт побери! — вдруг закричал Жан Бриссо, смотревший вместе с другими концерт из информатория. — Что с компьютером?

Изображение и звук концерта исчезли. Вместо них на экране виднелась надпись: «Файл зашифрован. Могут быть зашифрованы и некоторые другие файлы на Вашем компьютере. Если хотите их расшифровать, перешлите с помощью СМС на номер 225719 100 имперок в фонд борьбы с безнравственностью. Код вашего компьютера 72643333101010597999045629. Скопируйте этот код к себе в СМС.»

— Ну и гадость же! Опять нас эти старые имперские штучки догнали! Сначала зелёные вирус засунули, потом львовяне брак поставили, а теперь, оказывается, какой-то из файлов информатория троян содержал! Главное, Мыколы здесь нет, как с этим справляться? — заворчал Жан и выключил компьютер.

— Ну ничего. Компьютеров хватает, — успокоил Юэсюй.

Через некоторое время аналогичный же троян появился на следующем компьютере. Примерно местные сутки длился ураган, и за это время выяснилось, что заражены все компьютеры Земельки. А Мыкола, которому сообщили об этом, просто раз и навсегда отрезал Земельку от сети корабля и Убежища. Всё равно связь была очень медленная. А троян получать второй колонии очень не хотелось.

Выяснилось, что троян не заражает базовые программы и базы данных. Он испортил практически все аудио— и видеофайлы, файлы виртуальной реальности, игры. Правда, некоторые игры, скажем, старый добрый тетрис, почему-то остались целыми. Мыкола сообщил результат анализа трояна. Он был неутешителен. Каждому зашифрованному файлу требовался свой пароль, так что подбирать пароли было делом неблагодарным.

История с трояном, хоть и была крайне неприятна, до некоторой степени помогла колонистам пережить тесноту и очень скверные моральные ощущения во время урагана, поскольку все объединились в проклятиях по поводу погибших вместе с Землей жуликов. На следующее местное утро ураган кончился, но теперь было ещё одно необычное явление: впервые за время экспедиции и колонии в Калахари хлестал проливной дождь.