Что такое идеальный сонет? Итальянский ли, французский, английский, с перекрестной ли рифмой в катренах, со сдвоенными ли терцетами — все это может варьироваться и не столь принципиально по сравнению с главной детерминантой: изобретенный в четырнадцатом столетии четырнадцатистрочный жанр призван транслировать предельно четкую мысль — развивающуюся по законам эмоционального крещендо; философская наполненность при этом обеспечивается как согласованностью образов, так и органикой звуковой, аллитеративной. Вот пример из Арсения Тарковского:

* * *

Тот жил и умер, та жила

И умерла, и эти жили

И умерли; к одной могиле

Другая плотно прилегла.

Земля прозрачнее стекла,

И видно в ней, кого убили

И кто убил: на мертвой пыли

Горит печать добра и зла.

Поверх земли мятутся тени

Сошедших в землю поколений;

Им не уйти бы никуда

Из наших рук от самосуда,

Когда б такого же суда

Не ждали мы невесть откуда.

1975

Лирический герой как бы бредет по кладбищу, озирая могилы; конкретика в интродукции отсутствует: сонету ведь традиционно присуща лапидарность. Благодаря нарицательности сразу же, с первой строфы, вырисовывается общая картина — и на ее основе уже в следующем катрене формулируется первая философема: история рано или поздно разоблачает любое злодейство, а доброта и человеколюбие тоже, пусть порой и посмертно, обрящут людскую благодарность. И далее, в концовке, эта мысль получает неожиданное развитие