Глава 12 (Никита)

(и результаты расследования показывают, что старые враги

являются коллегами, за музыку надо платить печеньем,

а желтуха никоим образом не влияет на качество крови)

— Гнать всех твоих слуг взашей… — проворчал Эрг. — Ингвар,

право же! ну зачем тебе всё это нужно? Мальчишка попал

не к месту, ну и бог с ним, давай прогоним его, и пусть,

ну что он тебе? других проблем мало?

С. Жарковский.

"Сказка PRO"

1

Никита Делик выбрал себе профессию ещё в раннем детстве.

С детством ему повезло — иначе, чем Андрею, но Никита считал, что повезло очень. Хронический бронхит, не позволив посещать садик, вынудил сидеть дома, дожидаясь прихода родителей с работы. Живущих поблизости бабушек не имелось, а двоюродные братья-сёстры и прочие родственники одиночеству мешали редко. Дабы обезопасить оставляемое без присмотра дитя, мама выключала из сети все электроприборы, а из телевизора даже вытаскивала предохранитель. В компенсацию за телевизор Никиту заваливали игрушками и конструкторами. Но игрушки и конструкторы информации о внешнем мире не давали; пришлось осваивать азбуку. В четырёхлетнем возрасте Никита читал уже бегло и быстро благодаря не столько высокому интеллекту, сколько скуке долгих часов в запертой на три замка квартире.

К восьми годам он перечитал огромное количество детской литературы и перешёл на взрослые книжки. Книжек в доме было много — необозримые горы папиной космической фантастики, мамины романы (не любовные — мама была выпускницей филфака) и практически все выпущенные в семидесятых годах собрания сочинений классиков (дедово наследство). К фантастике Никита отнёсся с пренебрежением, Кортасар и Сэлинджер его заворожили, но остались за гранью понимания, а первым из классиков попался Конан Дойль. Это был знак судьбы, определивший профессиональные склонности крохотного поклонника Шерлока Холмса раз и навсегда.

Никита Делик собирался стать сыщиком: не адвокатом, не следователем — именно сыщиком, причём частным. Увлекали его не кровавые убийства и не романтика профессии, а сам процесс расследования; он тщательно изучал все добытые пособия по криминалистике — и учебные, и художественные. Классическим детективом (с ненужными на Никитин взгляд отклонениями) воспринял «Братьев Карамазовых» Достоевского, рукоплескал комиссару Мэгре и Эрасту Фандорину. Не были обойдены вниманием Чейз и Макбейн, Маринина и Кивинов, да и все детективщики без исключений — кого ни назови.

Но только открыв для себя жанр магического детектива, Никита понял, для чего он создан. Магия поднимала возможности и сыщика, и преступника на необозримые высоты; Никите явилась Мечта — великая и безнадёжная.

На исходе восьмого класса ему дали почитать Макса Фрая. Фрай поверг будущего сыщика в бешеный восторг и невыразимую тоску. Два месяца летних каникул Никита самозабвенно играл сам с собою в Тайный Сыск.

Август застал его в образе сэра Кофы: закутавшись в воображаемый плащ-невидимку, Никита преследовал по дороге в хлебный ларёк подозрительного типа. Тип помахивал тросточкой и одет был как депутат — это в жару-то! Великий Магистр Ордена Жёлтой Совы, не меньше, и замышлял, конечно, дурное. Катаклизмы, долженствующие разрушить город, к примеру. Выдумывая катаклизмы, Никита увлёкся так, что некоторое время шёл за типом, не замечая отсутствия домов вокруг и асфальта под шлёпками. Сам сыщик, впрочем, тоже не был замечен — не то чтобы из-за выдающихся способностей (хотя способности как раз имели место), а просто в голову не пришло.

И преследователь, и преследуемый опомнились одновременно. Тип встал столбом и обернулся аккурат, когда сыщик, остановившись тоже и позабыв о конспирации, с великим удивлением обозревал окрестности, почёсывая исколотые высокой травой голые ноги. В окрестностях обнаружился лес, а на тропинке стоял, склонивши набок голову и опёршись на тросточку… ну, может, и не магистр...

— А вы из какого Ордена? — восхищённо спросил Никита. Сэр Шелтон, отродясь в подобных организациях не состоявший, испытал не меньшее восхищение увязавшимся за ним веснушчатым чудом. Никак не выказав восторги внешне, он сделал чуду поистине роскошный подарок — доставил его в гимназию.

Выяснив, что ни о каких Орденах (а тем более о поступлении на работу в Тайный Сыск) и речи не идёт, Никита, отдадим должное, не был сильно разочарован. В силу развернувшихся перспектив Мечта его могла теперь реализоваться в действительности. Правда, несколькими годами позже… Но и Шерлок Холмс стал великим детективом не в пелёнках! Так что Никита Делик был счастливым человеком — настолько счастливым, что, в отличие от многих сокурсников, к гимназии не имел ни малейших претензий. Напротив! Благодарность его не имела границ; а подружившись с Андреем Карцевым, Никита получил возможность проверить свои розыскные таланты в деле, и это было более чем великолепно! Поначалу.

При ближайшем рассмотрении дело оказалось опасным и явно не по плечу: несмотря на свои четырнадцать лет, Никита вполне реально оценивал ситуацию. Но идти на попятную он не собирался.

Он просто не мог остаться в стороне — ни с профессиональной, ни с личной точки зрения. Проблемы Андрея Карцева несомненно пахли криминалом. Это раз, как говорил Эраст Фандорин. И Андрей Карцев был Никите другом — очень хорошим другом! Это было — два.

А третьим (стыдно признаться, но, наверное, самым главным) было то, что нашему сыщику наконец-то подвернулось настоящее расследование.

Дело именовалось «Операцией «Чёрный Дракон», не почему-нибудь, а так, из красоты звучания, и сведений о деле Никита собрал достаточно — выше крыши, можно сказать. Неладное он почуял, узнав, что Андрей и Ольга земляки: небывалое для гимназии совпадение. Да и вели они оба себя более чем странно, особенно Андрей, который первые дни не на чудеса реагировал, раскрывши рот, а со тщанием разглядывал братьев-гимназистов — словно кого-то искал. А за красивым личиком и немереным гонором Ольги пряталось напряжение — сильнейшее и постоянное! Явно напугана — но чем? Чего можно бояться здесь, в окружении магов?..

Конечно, странного народа в гимназии хватало — о, сколько угодно! Но странности гимназистов были, так сказать, интровертивные, внутренние, ни с чем не связанные, вполне подобающие будущим магам. И, к сожалению, ни в коем случае не криминальные.

Никита был недурным психологом, соображал очень быстро, наблюдательность имел фантастическую, а чутьё — так просто собачье.

Историю с монстром он знал — не всю, конечно, но процентов на восемьдесят. Воспользовавшись тем, что преподаватели полностью сосредоточились на Карцеве, подслушивал в коридоре, был такой грех. Потом случилась башня — и тут уж грехом стало бы не озаботиться происходящим.

Работа телохранителем, хоть и не входила в планы, принесла нежданную удачу: отделив в рассказе пьяного Андрея конфеты от фантиков, Никита перевернул, наконец, лежащие кверху рубашками карты. Пасьянс сошёлся: можно и даже нужно было теперь браться за расследование. Но клиенты вели себя крайне неосторожно, а возможности нанять им охрану не имелось. И ладно — убьём двух зайцев сразу.

Заинтересовавшись после Андреевых откровений игрушечным тигрёнком, на следующую же ночь Никита засел под Ольгиным окном. Чуть не уснул, но при виде вылетающего из окна стула сон пропал бесследно. Как и Карцев, Никита во Флюкову разумность не поверил. Оказалось — правда, и правда эта Никиту слегка утешила: всё-таки не в одного девчонка разгуливает. Хоть и слабая защита, а лучше, чем ничего. Да и потом, если это рыжее невероятие способно на мебели летать, может, от него и другой толк есть?

Но на странном свидании тигр показал себя не с лучшей стороны — защищал-то рьяно, только без пользы. И в полёт его не взяли. Целый час (показавшийся сутками) тигр и Никита в ужасе рвали на себе шерсть и волосы — тигр непосредственно на месте происшествия, Никита — в кустах за оградой. Далеко за оградой и нещадно самого себя оскорбляя — раз за то, что не в силах был помочь (так не ожидал ведь даже! но всё равно), а два за то, что ни черта не слышал. Но нельзя, никак нельзя было подойти ближе, не зная, кто скрывается под зорровским прикидом!

Ольга вернулась одна — и сыщик подкрался ближе. Правда, тигра он опасался тоже — зверюшка-то волшебная! — но тигр вроде бы сыщика не заметил. Впрочем, можно было и не стараться — подробностями Ольга с тигром не поделилась. Когда Флюк привёл Андрея, Никита плюнул и отправился спать, не сомневаясь ни капли, что и Андрею девчонка ничего не расскажет. Не той породы была девчонка — кремень! Поискать таких!..

Он не был в Ольгу влюблён — точнее, был, но давно, ещё в августе и очень недолго. За август он успел влюбиться раз пять, наверное, а в сентябре стало не до того — слишком тяжёлой оказалась учёба. Просто кошмар! Но привыкнуть можно, и Никита привык. Теперь, конечно, массу времени отнимало расследование, но если отказаться от любви было совершенно нетрудно, то вот от расследования — никак.

Четверг, пятницу и субботу пришлось посвятить урокам. Он полагал, что и клиенты его вынуждены будут заняться тем же — и сном, сколько же можно?!

Воскресным утром выяснилось, что слежка за клиентами весьма затруднительна. Клиенты отправились гулять по отдельности, все планы детектива порушив напрочь. Никита, подумавши, пошёл за Ольгой. Очень ему не понравилось её ночное свидание, а ещё меньше — Ольгина реакция на свидание. И вот куда её теперь несёт? Ведь не по магазинам же!

Едва выбравшись за ворота, Никита понял, что не он один такой умный: народа, интересующегося целью прогулки госпожи Заворской, набралось довольно.

На парапете ограды, справа от ворот, сидел Андрей, закрывшись книжкой большого формата. Узнать его было легче лёгкого, но Ольга по сторонам не смотрела, шла быстро и целенаправленно — вдоль универмага. Андрей, выждав минуту, направился за ней, продолжая держать перед лицом книжку. Тоже ещё — шпион-недоучка! Никита вздохнул и зашагал следом — по всем правилам. К слову, Витька Бельский, обнаруживший его в кустах недавнею ночью, сильно ошибался: при желании Никита умел быть абсолютно невидим, а вот скрываться от Бельского нужным не посчитал.

Буквально через несколько метров Никита почуял третьего шпиона — и третий этот недоучкой не был ни в коем случае. Никто, кроме Никиты, его не замечал — даже прохожие. «Браво, — подумал Никита, — я сам бы лучше не сумел, но мне от прохожих прятаться и ни к чему…»

Третий шпион был, конечно, вынужден прятаться от всех подряд. И то сказать — что за паника поднялась бы, заметь горожане такую фигуру! Не каждый день бродят по улицам рыжие игрушечные тигры!

Флюк обогнал Андрея и пристроился рядом с Ольгой, отставая не более чем на шаг. В таком порядке вся честная компания добралась до тринадцатиэтажки на площади. Ольга зашла в подъезд, Флюк метнулся за ней, Андрей уселся на лавочку неподалёку. Никита же устроился за подъездною дверью, а услышав шум лифта, осторожно в подъезд заглянул.

Ольга шагнула внутрь лифта; в последнюю секунду в кабину запрыгнул тигр. «Ух, и достанется ему сейчас, — весело подумал Никита, — уж теперь она его заметит! В гости, что ли направилась? И к кому же?»

Но лифт, сдвинув двери, стоял на месте. Мимо Никиты прошла в подъезд тётка с тяжёлой сумкой, грохнув сумку на пол, нажала кнопку, и лифт раскрылся. Пустой! Ни-фи-га себе!.. Вот это лохотрон!..

Присев на бортик песочницы, лоханувшийся сыщик безжалостно казнил себя великого, порождая в глубинах сознания заниженную самооценку и комплексы неполноценности. Полез, дурачок! Как это там — с гнилыми арбузами в торговый ряд? Да, именно — с гнилыми! Куда дурачку против крутых магов?! Только на роль свидетеля и годится...

Сыщик знал, конечно, что роль свидетеля — далеко не последняя в подобных делах. Бывает, что и главная. Без них, свидетелей, некоторые преступления и по сию пору оставались бы нераскрытыми, что так, то так. Но разве в свидетели он готовил себя последние шесть лет? Кроме того, свидетелям тоже бывает несладко, тут Андрей абсолютно прав… И вообще, самое умное, что бестолковый сыщик может сделать, так это пойти и сдать своих клиентов кому положено. Преподам, то бишь. Умным, образованным (обученным!) магам, которые глупым мелким сыщикам, не чета.

Мысль эта и раньше его посещала — вот только в паре с нею немедленно являлась и другая: утверждение Андрея, что суки, похитившие его друга, и есть преподы из гимназии.

Не приходилось сомневаться, что гимназия защищена и охраняема не хуже государственной казны. Стало быть, ни один посторонний маг не смог бы устроить визит монстра в комнату гимназиста. Свои — другое дело! Имелись у сыщика и соображения по этому поводу. Не вызывали подозрений только Демуров и Стрепетов, вытащившие Никитиных клиентов из башни. С другой стороны, может, им делиться добычей неохота — друг с другом или с той же башней. Да-а… Не дорос дурачок до магического детектива…

В бурных самоистязаниях Никита едва не упустил оставшегося клиента. Андрей, не усмотрев, видно, смысла в дальнейшем сидении на лавочке, поднялся и отправился прочь. Никита, естественно, зашагал следом. Свидетель так свидетель. Всё лучше, чем без присмотра оставлять.

Клиент привёл сыщика в магазин фокусов.

2

Милейшим местечком был этот магазинчик — для счастливчиков, обучавшихся в первой классической гимназии. Прочих-то граждан не пускали далее крохотного торгового зала с куклами и мячиками, а вот гимназистам куда как повезло! Увидев справку, подтверждающую гимназический статус, продавец в изрисованной звёздами хламиде открывал двери настоящего магазина. За двумя створками, скрытыми зелёною шторкой, творился истинный праздник — сравнить-то его не с чем! Ежели с Рождеством...

Правда, без ёлки, но мишуры, свечек и блестяшек хватало. А среди мишуры во множестве домиков, странного вида полочек и кусочков джунглей жили игрушки — все волшебные. Конечно, никого подобного Флюку здесь не было, но и без этого глаза разбегались. Особенно у не избалованных чудесами первокурсников. Богат, ох богат был ассортимент магазина, хоть и годился больше для малышей и девчонок. Но, даже пресытившись покупками, гимназисты визитов в магазин не прекращали — ходили ради настроения. Эйфория охватывала здесь несказанная — словно попал в детство из зачитанных сказок, над которыми когда-то пускал слюнки от зависти.

Расслабиться, отвлечься от уроков и строгостей… Да и, к примеру, пополнить коллекцию роботов-трансформеров, управляемых мыслью, — отчего ж нет? Лично у Никиты их было семь штук, и останавливаться на достигнутом он не собирался. А ещё в начале сентября приобрёл и более взрослую игрушку — приборчик для виртуальных игр, состоящий из специальных очков, крохотных наушников и джойстика. Всякие «Dendy» и «Sony Playstation» отдыхали по сравнению с этим девайсом. Никита ничуть не сомневался, что такие у каждого гимназиста в руках побывали — только недолго. Сам он игрушку выкинул через три дня, с огромнейшим сожалением, но без колебаний. Выбор встал недвусмысленный: или уроки, или виртуалка. К урокам прилагалась головокружительная карьера вкупе со светлым будущим, а вот к виртуалке — розги и неминуемое исключение из гимназии. К белкам, к белкам!..

Но продавали в магазинчике не только милые игрушки. Можно было приобрести и другие интересные штучки, товарной кодировки не имеющие. Типа заклинашки против порки. Заклинашка была, понятно, одноразовая, но при наличии у потребителя артистических талантов срабатывала безупречно. И нашествие комаров за завтраком в столовой безусловно имело корни в магазине фокусов. Наказан за нашествие был третьекурсник Колька Кларренберг, а вот выявить фактического виновника комариного беспредела возможным не представлялось — поди докажи!

Хозяин магазина торговал левым товаром лично и плату брал отнюдь не деньгами. Никита ни разу ещё его услугами не пользовался и представление о ценах имел самое смутное, но сам хозяин ему очень нравился. Здоровенный дядька, страшно похожий на генерала Бубуту Боха от Макса Фрая, но только на вид. С гимназистами хозяин держался на дружеской ноге и, судя по предлагаемым нелицензионным товарам, чрезвычайно бедолагам сочувствовал. Сочувствие и понимание было замученным отличникам приятно, а предложение разнообразных приколов и мелких пакостей имело спрос — ещё какой!

Впрочем, Никита сильно сомневался, что Андрею Карцеву занадобились средства для отмщения злому куратору. Но если даже так — сыщикам положено быть в курсе.

Побродив среди игрушек и набрав полный пакет всякой завлекательной мелочёвки, Андрей принялся расспрашивать о наличии шапок-невидимок и лазерных мечей. Продавец Петька, руководящий его покупками, развёл руками и кликнул хозяина. Хозяин немедленно явился и увёл покупателя на приватную беседу. Вот и прекрасно! Исхитрившийся и с Петькой поздороваться, и клиенту на глаза не попасться, Никита покинул салон, обежал магазин, быстро определил нужное окно (полузадёрнутое зелёным бархатом) и занял позицию, позволявшую качественное подслушивание и подглядывание.

Ничего нет на свете занимательнее простой, рутинной детективной работы. Но и сложна она, любимая! Так вот постоишь на узком, в один кирпич, карнизике — десять раз подумаешь, правильно ли выбрал профессию! Благо, хоть выходило окно в заросший и безлюдный дворик и заметить детектива с улицы было практически невозможно. Так что детектив позволил себе отринуть конспирацию и озаботиться исключительно времяпровождением клиента и его визави.

Поначалу-то Никита слушал вполуха и развлекал себя привычною игрой, мысленно преображая трёхэтажный домик в высоченную гору, карнизик — в скальный уступ, а окошко — в пещеру, в коей скрывалась от правосудия шайка демонов-людоедов. Но совсем скоро пещеры и демоны были отставлены: беседа за окном выходила прелюбопытнейшая. Только вот вмешаться в неё было нельзя. А хотелось! Ох как хотелось!..

От антуража комнаты в глазах рябило. Не то склад игрушек и декораций, не то кабинет алхимика — всего понемножку. Гостя усадили за покрытый уютной клетчатой скатертью стол, аккурат под огромадным чучелом крылатой и хвостатой зверюги, выставили кучу вазочек со сладостями, налили чаю и предложили сигаретку, уверив, что гимназийские учителя никоим образом об этом не узнают. Гость, помявшись, закурил и, воодушевившись, видно, любезным приёмом, попытался выяснить вопрос, немало занимавший и Никиту: о Флюке.

Выслушав историю тигра (укороченную: упоминать Флюкову одушевлённость Андрей не стал), хозяин заверил гостя в полной своей непричастности к данной истории. Ни в коем случае подобная игрушка не могла быть приобретена в его магазине!

— Вот так вот, без справки?! Ках ме, мальчик, здесь что-то другое! — отрицал хозяин. — Разумеется, я продаю кое-что, не упомянутое в лицензии. На то она и торговля! Но я делаю это лично — и уж, конечно, не стал бы губить репутацию, всучивая поломанные вещи.

— Но, сударь, ведь мы действительно его здесь купили! В прошлое воскресенье.

— Тебя, дружок, как зовут?

— Андрей.

— А меня Владимир Васильевич. Ещё лучше — дядя Вова. Давай, Андрюша, без этого вашего «сударь», идёт? А насчёт игрушки… С вашим братом и не то случается. Ты сам подумай — неужто девочкин куратор не явился бы в тот же день мне разгон устраивать? Не волнуйся, разберутся. На то они и поставлены, кураторы ваши.

Тут гость закурил вторую сигаретку и принялся выкачивать из хозяина информацию: на что же именно кураторы поставлены и что, собственно, случается с братом-гимназистом. Велось выкачивание аккуратно и со знанием дела (Никита оценил), но большой журналистский опыт (о котором Никита, ясное дело, понятия не имел) Андрею не помог. Не на того нарвался. Визави его был добродушен и многословен, но делиться информацией не желал. За короткое время и бывший журналист, удобно расположившийся в кресле, и балансировавший на карнизе под окном сыщик узнали много чего интересного — но исключительно о нелицензионном ассортименте товаров.

Прожжённый торгаш был хозяин магазина! Ничего ему не стоило всучить домашней хозяйке продырявленное сито и плотнику ржавые гвозди. А уж собственный сомнительный товар затравленному воспитанием кадету — и того легче! Кадет, однако, хоть и слушал внимательно, но энтузиазма не проявлял.

— Это здорово, — сказал он, наконец. — Но у меня, Владимир Васильич, немножко другие проблемы. У меня ситуация сложилась… не совсем обычная. Честно говоря, я хотел у вас узнать: вы не могли бы обучить меня нескольким защитным заклинаниям? Настоящим?

— Против розог? — спросил хозяин. — Есть такое. Учти, со скидкой. Никогда мне гимназийские методы воспитания не нравились. Завели, понимаешь, иезуитские порядки!

— Нет-нет! Розги-то — ладно… Мне нужно что-то серьёзное. Против всякой… ну, нечисти, что ли. Монстры там, и в этом роде. Такая ситуация.

— Н-да, — крякнул хозяин, ни капли не удивившись. — Видишь ли, парень… С такими проблемами тебе бы лучше обратиться к преподавателям.

— Да я бы с удовольствием. Но у меня есть все основания думать, что кто-то из преподавателей как раз и… В общем, Владимир Васильич, выходит так, что обратиться мне не к кому. Кроме вас.

— Польщён, конечно, доверием… Но насколько мне известно, не может быть у тебя таких оснований. Видишь ли, ваши кураторы просто обязаны… Н-да. Ты уверен?

— Да, — сказал Андрей.

— В принципе… — сказал хозяин. — Есть кое-что… Но сам понимаешь, это тебе дорого встанет.

— Я заплачу, конечно.

— Такие вещи, Андрюша, не деньгами оплачиваются. Ингредиенты, туда-сюда. Риск опять же. Тем более если ты говоришь… Да, парень… Видно, ты здорово влип!

— Похоже, что так. Я заплачу. Чем скажете. И, разумеется, никто не узнает, что вы мне помогли.

— Узнать-то узнают — чего тут! Ладно. Обучать тебя я не возьмусь, а вот есть у меня одна штучка… Погоди-ка.

Хозяин указал пухлым пальцем на пустующий угол комнаты и бормотнул непонятное. Угол задрожал, расплылся и обратился недрами распахнутого шкафа.

Следующие пять минут хозяин рылся в шкафу, а Андрей задумчиво следил за его действиями, кроша в пальцах булочку. Видно было, что чувствует он себя преотвратно. «Ещё бы, — подумал Никита, — вот ежели прикинуть, что явился аккурат в логово врага… Штучка! Кот в мешке! А что, если эта штучка сработает в точности наоборот? О, Великие Тёмные Магистры! Блин вам!..»

— Держи! — сказал хозяин, возвращаясь к столу. В ладони у него была малюсенькая коробочка. Андрей принял коробочку и открыл. Никита прищурился: нет, не разглядеть!

— И как этим пользоваться?

— Просто сожмёшь в кулаке. Ты из коробки-то вынь и положи в карман. Не потеряешь?

— Нет, что вы… А оно точно сработает?

— Один раз, — сказал хозяин. — Уж извини.

— И что же будет?

— Приболеет твой монстр. Сильно, но ненадолго. Убежать успеешь.

— Хорошо… А ещё у вас такие есть?

— Пока нет. Попробую добыть что-нибудь посерьёзней, но даже не знаю...

— Что я вам должен?

— Двадцать кубиков крови, — сказал хозяин и, глядя на опешившего Андрея, ухмыльнулся. — И чего испугался? Анализы никогда не сдавал?

— Я желтухой болел, — сказал Андрей. — Ничего?

— Ветерок.

Уважающий себя детектив как должен в таком случае поступать? Однозначно! Выхватываем из подмышечной кобуры пистолет и вламываемся в комнату! Всем стоять! Полиция! Руки за голову, лицом к стене! Вы арестованы, сэр! И в наручники его, гада… Но пистолета, ясное дело, не было. А хоть бы и был?

Прилипнув к окну, Никита с ужасом следил за процедурой забора крови. Ничего такого, в общем-то, обычный шприц, подумаешь… Вот почему из шеи? Что за вампирские замашки?! Это, наверное, есть разница же, венозная там кровь, артериальная… Может, кнопочку нажать и вызвать, к белкам, Демурова? Или ничего такого? Или тут все кровью расплачиваются? А наверняка ведь...

Он отвернулся от окошка, не в силах смотреть дальше и нащупывая в кармане передатчик. Машинально, конечно. Преподов ещё только тут и не хватает. Полгимназии ведь подставлю...

В комнате разговаривали: бубнил что-то хозяин, а Андрей смеялся — очень неуверенно, но смеялся. Никита вытащил руку из кармана. Но славно бы — с пистолетом, одним прыжком… Он повернул голову и замер, заметив вдруг метрах в двадцати от себя до боли знакомую фигуру. Уверившись, что зрение его не обманывает, Никита вжался в стену, позабыв о своих способностях.

Вот это да! Помяни лихо… Чего это он тут делает?!

Андрей прощался с хозяином, благодарил, выходил из комнаты. Минуты через две Никита увидел его на улице — Андрей медленно шёл прочь от магазина, потирая шею и по сторонам не глядя. Типа, на воле уже. Демуров тоже смотрел ему вслед, а когда Андрей отошёл на приличное расстояние, двинулся к магазину — со стороны двора.

«Уж он-то меня точно заметит, — подумал Никита. — А жалко — ведь, не иначе к хозяину направляется! Вот кого бы подслушать теперь!»

Мелкими шажками сыщик передвинулся в сторонку, ясно сознавая, что все старания абсолютно бесполезны. Ещё максимум секунд десять — и придётся спрыгивать с карниза и здороваться. «Не хочу! Ой как не хочу! НЕ ХОЧУ!!!»

Приходится только гадать — сама ли стена раздвинулась за Никитиной спиной, или сработало отчаянное желание. А может, было что-то совсем иное — но факт остаётся фактом: стена пропала, и Никита, чудом удержавшись, чтобы не заорать, провалился назад и вниз.

Сев с размаху на жёсткий пол, сыщик завертел головой, отыскивая проход, через который провалился. Ничего! Никаких тебе проёмов и дыр. «Прошёл Тёмным Путём, — сказал он себе, поднимаясь на ноги. — Я крутой! Ага, крутой… И где это я, крутой, оказался, позвольте узнать?»

Чуланчик. Сквозь щели между досками — аккурат где должна быть кирпичная кладка — пробивалось солнце, освещая пятнами полки и жёрдочки. В лучах, словно пузырьки в стакане лимонада, кружились пылинки. Пол усеян пёрышками и помётом — курятник, что ли?.. Заглянув в щель, Никита обнаружил всё тот же дворик на задах магазина. Дела, однако! Дом-то кирпичный!.. Повернувшись, сыщик упёрся взглядом в плотно прикрытую дверь, а в боковой стене углядел между насестами дырку от вывалившегося сучка и приник к дырке любопытствующим глазом.

Удача по-прежнему шла у сыщика на поводке: глазу предстала всё та же комната! Вазочки на столе, чучело над столом…

Хвост чучела почти касался шляпы Никитиного куратора.

3

Демуров снял шляпу, повесил на хвост и отступил на шаг. Теперь он стоял прямо напротив хозяина.

— Чему обязан, коллега? — спросил хозяин. Радости по поводу встречи он явно не испытывал: выглядел, как памятник участковому милиционеру около лавочки с дворовыми алкашами. — С официальной проверкой или претензии народились?

— С дружеским визитом, — сказал Демуров. — Как поживаете?

— Благодарю, великолепно. Надеюсь, и ваше здоровье не доставляет недоброжелателям удовольствий. Кофейку не откажетесь?

— Откажусь, — сказал Демуров. — Но весьма польщён предложением. Подозреваю, вы не преминули бы одарить меня диареей.

— Что вы! И в мыслях не возникло!

— Торговля процветает?

— Карманы по колено отвисли! Подопечные ваши, надо полагать, добропорядочны и милы? Затруднений в воспитании не испытываете?

— Не дети, а голуби! Право, и посетовать не на что!

— Безмерно рад вашему благополучию.

— Взаимно, — поклонился Демуров. — Позволите присесть?

— Отчего же нет! Ежели считаете, что мы достаточно расшаркались, присядем, пожалуй.

Маги уселись друг против друга. Хозяин откинулся на спинку кресла, Демуров облокотился на стол.

— Володя, — сказал он. — От тебя сейчас мальчик вышел. Я тебя очень прошу, скажи, что ты ему продал?

— А шкаф тебе не развернуть? — поинтересовался хозяин. — С чистосердечным признанием?

— У мальчика трудности, — сказал Демуров. — Полагаю, он тебе изъяснился.

— Решать-то их ты обязан. А парень чего-то ко мне прибежал, вот странное дело! Что, забавник наш опять за своё взялся?

— Не знаю, — неохотно сказал Демуров. — Поди ты его отследи...

— Ках ме! Ты мне-то кружева не плети, Фарид.

— Не станем заводить старые споры, — сказал Демуров. — Я пришёл к тебе с просьбой. Недостаточно?

— Недостаточно, — сказал хозяин. — Кофеёк-то будешь?

Тут Демуров добыл из внутреннего кармана бутылочку тёмного стекла.

— Твоя диарея, мой гельминтоз, — сказал он, водружая бутылочку в центр клетчатой скатерти.

— Да ты и впрямь с дружеским визитом! — хохотнул хозяин. — Коалиции хочешь, коллега?

— Коллегами мы были слишком давно, Володя. Много листьев сменилось.

На столе возникли стопки и блюдце с маслинами.

— Где берёшь? — спросил Демуров, закидывая маслину в рот.

— В Требхане. Поставщики всё те же… Вам не возят, что ли? — спросил хозяин, рассматривая на свет содержимое стопки. — Ух ты, редкость-то какая! Не жалко?

— Считай за взятку, — сказал Демуров. — В Требхане, говоришь? Закажем… А вот сей изыск тебе не добыть, извини уж!

— Что, Фарид, — за детишек?

— Да пошёл ты, Володя...

Маги дружно выпили и поставили стопки. Из стопок выполз синий, пахучий дымок, Никита потянул носом и поморщился. Что ж это за мерзость они глотают?

— Пульку я ему продал, — сказал хозяин, наливая по второй. — Свою, красненькую. Можешь пока спать спокойно.

— У тебя с головой-то как? Не беспокоит? — спросил Демуров.

— А чтоб закаялся к парню соваться, — сказал хозяин. — Не боись, она на полпальца заряжена.

— И дорого взял?

— Нормально. Глюкозки попьёт, а ты вот проследишь. Прозит. Ух-х! Хороша, мерзавка!.. Стало быть, наблюдать будешь, а, Фарид? Блок, поди, поставил на спальное место и утешился? Может, и пульку мою у него изымешь, чего там? Кураторы, ках вас забери!..

— В устах дезертира звучит крайне трогательно, — сказал Демуров.

— Воскресную школу вот думаю основать, — мечтательно сказал хозяин. — С диссидентским уклоном. Гимназисты ко мне потянутся…

— Всей душой за, — согласился Демуров. — Чудный будет повод прикрыть твою лавочку!

— А то, — сказал хозяин и потянулся за бутылочкой. — Да, Фарид, не выйдет у нас коалиции.

Пыли в чуланчике было немерено. Никита потёр переносицу, чтобы не расчихаться, и задел локтем жёрдочку. Беззвучно — но магам этого движения вполне хватило.

— Буду весьма обязан, — сказал Демуров, оглядываясь, — если ты согласишься...

Он замолк и прищурился на стенку, а хозяин привстал и выставил вверх палец.

— Мыши, — ехидно сообщил Демуров. — У тебя тут мыши, Володя.

— С человечьим духом, — сказал хозяин. — Ах, сопляки!..

— Вон там, — кивнул Демуров. — Открой-ка.

Искать Тёмный Путь не было ни малейшей возможности. Поэтому сыщик просто повернулся и кинулся бежать, от души надеясь, что замеченная им дверь не заперта.

Дверь открылась, и он оказался в коротком коридорчике, перед зеркалом, обрамлённым гирляндой мигающих цветных фонариков. Рядом — в зеркале, что ли? — хихикали тонкие девчоночьи голоса.

— Сюда, сюда! — сказали голоса, и Никиту принялись подпихивать, схватили за рубашку, за штаны, втаскивая в зеркало. Он не стал сопротивляться, только закрыл глаза. Зеркало было мягким — словно втолкнули в шкаф, набитый одеждой.

— Будешь должен! — хором сказали сзади и чувствительно ущипнули пониже спины. — Печенек принеси!

— Ладно! — пообещал он и тут же вывалился из мягкого на белый свет.

Белый свет оказался площадью перед городским парком. Прямо перед Никитой стояла целая толпа, занятая неким зрелищем. Внутри толпы играла скрипка — медленную, сложную музыку. Протиснувшись между двумя мужиками, Никита согласился с тем, что зрелище действительно представляло немалый интерес. По крайней мере, для самого Никиты.

На асфальте, скрестив по-турецки ноги, сидел Санька Горленко. В руках скрипка, сбоку картонная коробка из-под обуви. В коробке лежали куски батона, семечки и крошки, а рядом с коробкой, не обращая внимания на людей, бродили воробьи и голуби. Санька опустил смычок и улыбнулся Никите:

— Что-то случилось? Я почуял, что ты в моей голубятне.

— Это твоя голубятня? — спросил Никита. Голова просто кругом шла. — Там же магазин. Я вообще-то в магазине был.

— Ага, — сказал Санька. — Там хорошее место, а хозяин не против.

Он заиграл снова. Классику какую-то, но играл здорово. Никита присел на корточки и позвал:

— Сань!

— А? — откликнулся Санька, не прерывая игры.

— А как ты меня вытащил-то?

— Это не я, — сказал Санька. — Это птицы.

— Это они разговаривали?

— Ага, — сказал Санька.

«Придётся мне контору открывать, — подумал Никита. — Тайный сыск, в натуре. В одного нипочём не потяну! Что-то много всякого непонятного с нами, гимназистами, происходит…»

Народ вокруг, видно, к Саньке и Санькиным прибамбасам уже привык: вовсю кидал в коробку птичий корм. Никита поднялся и пошёл в гастроном за печеньем. Дела делами, но долги в первую очередь. Спросить бы ещё, какое они больше любят — сдобное, песочное? Или, может, с начинкой?