Часть 1 Глава 7 Судьба души Сказания душ Книга вторая

Глава 7

Заново рождённый.

Спектр. Вершина чистоты жизни.

— Открой глаза.

Вкрадчивый голос, тихий, нежный, женственный, всё повторяющийся и повторяющийся, исходивший из самых глубин подсознания, и постепенно нарастающий в своей силе, будил его. Казалось, что он совсем не слышен, и совершенно не мешает спать, но каждый раз повторяя одно и то же, он начинал выбрасывать его из мира сна. Вот голос уже подкрался совсем близко, и его нежность уже не казалась такой сладкой. Или голос уже умолк, но почему-то продолжал звучать в его голове. Этого он разобрать уже не мог. Казалось, он слышал его и раньше, но никак не мог вспомнить где именно. Голос был таким знакомым, таким манящим. Вот он уже не просто шепчет, он уже начинает говорить, подстраиваясь под его восприятие. Уже не манит, а настаивает, а точнее требует немедленного пробуждения.

— Открой глаза!!!

Раздается громкий крик. Сон как рукой сняло, и мужчина резко вынырнул из пелены забытья.

Глубокий вдох. Резкий удар света. Сердце колотится словно молот в кузнице. В попытках зажмуриться он закрывает лицо ладонями рук. Но что это? Свет льётся на него отовсюду. Он начинает быстро моргать, чтобы дать глазам возможность привыкнуть. Но проходит довольно много времени, а глаза видят лишь сплошную белую пелену, и не понятное чувство умиротворения охватывает человека.

Он начинает судорожно оглядываться по сторонам. К подобному он не привык. Вот руки, ноги, тело. А вокруг? Вокруг лишь белый непроглядный свет. Как будто туман. Он покрыт им с головы до ног и больше ничего. Всё тело как будто ничего не весит, и под ногами не чувствуется опоры. Он висит. Или парит. А быть может, падает?

Вспышка воспоминаний, разрывает обезумевшее сознание.

— Падение!!! — Воспоминания взрываются бурей ощущений. Такое уже было с ним, но почему-то не так ярко. Он падал. Падал долго и никак не мог вспомнить куда. Но сумев возобладать над собой, он понял, что это ощущение, никак не связано с падением. Скорее всего он парит, висит и недвижим. Но где?

Он вновь стал вращать головой, оглядывая сплошную пелену яркого света.

«Что же это со мной? Где я?» — наконец ворвался в его голову вопрос.

«Ты в безопасности!» — раздался в голове всё тот же вкрадчивый голос.

Мужчина вздрогнул. Голос прозвучал совсем рядом. Нет, не над самым ухом. Он прозвучал у него в голове.

Человек вновь осмотрелся, но так никого и не увидел.

— Кто вы? — выкрикнул он.

— Прислушайся к себе, — молвил голос. — Прислушайся. — Теперь голос звучал совсем рядом.

Мужчина уставился в одну точку, и ему вдруг показалось, что он видит какой-то странный силуэт слегка мерцающий перед ним. Он всматривался и вдруг почувствовал, что совсем не боится. Наоборот, ему стало так спокойно и хорошо, что он даже улыбнулся самому себе. Ощущения как будто изменились, и теперь его окутало тепло и безмятежность. Полное осознание спокойствия и равновесия пришли к нему, и на душе стало светло и радостно.

— Я готов выслушать вас, — спокойно произнёс он. Его пустые глаза смотрели в белую пелену. Боль ушла, наступило время слушать.

— Свет душе твоей, великий воин, — вымолвил голос всё так же спокойно. — Многим испытаниям ты подверг свою бессмертную душу и сумел выстоять. Таких, как ты — единицы в мире. Скажи мне, стоило ли это того или зря я приходила к тебе в тот поздний час с советом?

Мужчина насторожился. В его памяти вдруг как по волшебству вспыхнули воспоминания такого далёкого вечера, когда к нему в жилище пришла странная незнакомка, одетая в белые одежды.

— Я помню этот голос! — тихо сказал мужчина. — Я уже слышал его раньше.

— Верно воин, — ответил голос. — Но тогда ты не послушал меня, и поэтому, я повторю свой вопрос. Стоило это того?

Мужчина весь сморщился, как будто неистовая боль терзала его тело. Но, то была боль от нахлынувших воспоминаний и вспыхнувшая одновременно, словно боль великая печаль. Он медленно опустил взгляд и, покачав головой, ответил:

— Нет. Это того не стоило.

Слёзы потекли по его щекам. Горечь нахлынувших воспоминаний усилилась вдвое, и теперь эту боль выдержать без крика было просто невозможно.

— Каждый поступок, имеет свои последствия. Но свою судьбу каждый человек творит сам. Мы те, кто направляет вас на истинный путь. Мы следим, чтобы вы следовали тому предназначению, которое вам уготовано, пусть даже порой вы этого и не желаете.

Голос замолчал. Наступила тишина. Мужчина понял, что ему дали время обдумать сказанные слова. Вскоре голос продолжил:

— Твой истинный путь — это путь мастера металла. Это твоё предназначение. В какой-то момент ты лишился своего ремесла. Ты оказался в кандалах и сумел выжить. Потерял друга, но взамен обрёл свободу. Ты мог вернуться в свой родной дом и продолжить своё ремесло. Ты мог стать великим мастером, таким, каким тебе было предназначено стать. Но ты не послушался и воспротивился своей судьбе, и вот теперь горько сожалеешь об этом.

Мужчина смотрел покрасневшими от кровавых слёз глазами в неведомую пустоту света.

— Но откуда мне было знать, что моя судьба заключена именно в этом? — выкрикнул он. — Как я мог это знать? Ведь никто мне этого не поведал.

Громкий властный мужской голос разнёсся, словно раскат грома, и не на шутку испугал мужчину.

— Ты что же думал, что при рождении тебе прочтут всё, к чему ты предназначен? Или быть может ты считал, что к тебе явится посланник с небес и возвестит под фанфары о твоём судьбоносном бытии? Если ты так считаешь, то ты более чем глуп. Никто из смертных не знает своей судьбы, она не открывается никому, лишь только ты сам сможешь понять её, когда почувствуешь что принадлежишь тому делу, которое считаешь частью самого себя. В этом весь смысл. Человек сам творец своей судьбы.

Мужчина опустил голову на грудь и совершенно сник. Яркие алые капли крови падали из его глаз. Горькая боль со страшной силой сдавила ему горло. Слёзы уже не просто текли из глаз, казалось, это был настоящий кровавый ручей.

— Многие из смертных уходят из мира, так и не познав своей истинной сути. Они корят во всём Богов, дескать, именно они обошлись с ними столь неблагосклонно. Но Боги тут совершенно ни причём. Наш Единый Создатель дарует вам жизнь и судьбу. Вы вправе сами решить, какой она будет. Нужно просто прислушаться к её шёпоту, судьба сама подскажет, что в жизни самое важное. Она намекнёт, что есть то самое предназначение, которому ты будешь искренне рад и готов посвятить полностью свою жизнь. Но людская глухота не идёт в сравнение ни с чем кроме вашего упрямства и глупости. Вы нарочно отталкиваете свою судьбу, порой даже намеренно. Вы, даже не подозревая того, что жить вам было бы не в пример проще, если бы вы все принимали слова судьбы.

Голос замолчал. Вновь наступила тишина.

Мужчина поднял руки, и струйки крови начали падать на ладони.

— Что это такое? — спросил он, глядя на красные слёзы.

— Это твои грехи, воин. Мы заберём их у тебя, но сделать это можно только кровью.

Мужчина всё продолжал смотреть на окровавленные руки.

— Но как же мне быть? — спросил он. — Что мне теперь делать? Что будет со мной и моей судьбой теперь?

— Твоя судьба, воин, ушла вместе с тобой в мир смерти и больше не принадлежит тебе, — услышал он третий голос, совсем ещё детский. — Оставь её там, где ей теперь место. Ты уже не принадлежишь к числу судьбоносных. Теперь ты на службе у «Верховных» владык и должен гордиться этим, поскольку, таких как ты на этом свете лишь единицы.

— Так значит, я умер? — выслушав речи третьего голоса, спросил мужчина. — Значит та жуткая битва на горячем камне мне не привиделась? Это действительно было со мной?

— Да. Это был Ад. То, что ты сотворил там, привело его Повелителя в неистовый гнев. А нас в глубокие раздумья. Тебе знаком этот предмет? Спросил голос, и в тот же момент возле мужчины появился небольшой меч, сделанный из тёмного дерева, весь исписанный светящимися рунами. Мужчина протянул руку и взял клинок за рукоять.

— Это мой… — он на мгновение осёкся. — Это символ моей свободы. Деревянный меч, подаренный мне сенатором Аппийем Маргусом. — Выговорил с трудом мужчина. Его вдруг пронзила странная мысль, и он тут же воплотил её в адресованный свету вопрос.

— Но как эта вещь попала с моей душой в Ад?

— Хороший вопрос воин, — ответил ему мужской голос. — По-видимому, кто-то хотел, чтобы она с тобой туда попала. Другого варианта я не вижу.

Мужчина погрузился в глубокую задумчивость.

— Но кто мог желать этого, и зачем?

— Мы не знаем воин. Но подозреваем, что раз уж это свершилось, то за случившимся стоит некий великий замысел, суть которого рано или поздно откроется нам. Мы верим, что раз уж нашим Великим Создателем, ведущим в мирах всеми самыми могучими тайнами, было дозволено подобное событие, значит, в этом есть его великий умысел. Но пока эта тайна нам не открылась, ты должен хранить в секрете то, что обладаешь этим могущественным оружием. Баланс сил в мире изменился воин, и всё благодаря тебе. Ранее власть над смертью души принадлежала лишь Великому Повелителю преисподней. Теперь, когда меч твоей души возымел эту силу, может случиться нечто, что перевернёт устои древнего равновесия. Поэтому, обладатель столь могущественного оружия отныне станет объектом пристальной и беспощадной охоты, ибо завладеть столь ценным артефактом захотят многие. Именно поэтому ты здесь. Мы не могли позволить тебе оставаться в преисподней и, нарушив древний договор, вернули тебя в этот мир, чтобы ты мог осознанно и с помощью дарованных нами знаний и умений, искупить свой грех перед своим безрассудством. Отныне ты воин «Верховных». Мы возродим тебя, дадим тебе нужные знания и будем направлять, чтобы ты мог помогать заблудшим душам в поисках их истинного пути.

Голос смолк, а свет и без того яркий стал ещё сильнее. Разноцветными волнами он окружил мужчину и прошёл сквозь него, окутывая его тело мягким теплом.

— Возвращайся в мир и жди нашего зова. Мы укажем тебе на деяния твои, что приведут тебя к спасению детей наших. Но помни, с этого мгновения верить ты сможешь только самому себе. Не рассказывай никому, откуда ты пришёл, и не говори про своё оружие. Поскольку отныне ты не смертный, а посланник небес. Ступай воин, и пусть прибудет с тобой великая благодать нашего единого отца.

— Когда мне ждать вашего зова? — спросил мужчина.

Но голос смолк, свет блеснул в последний раз, и всё исчезло.

* * *

210 г. до. Рождения Христа. Остров Кипр, портовый город Керинея.

— Эй, парень! Ты живой?

Странный скрипучий старческий голос заставил его очнуться. Мужчина попытался открыть глаза, но почему-то не смог. Оказалось, что они у него уже открыты.

— Живой вроде, — пролепетал всё тот же голос.

Герхольд повернул голову в сторону голоса и поразился. Перед ним стоял старик, он был весь мокрый, и только сейчас Герхольд понял, что на улице идёт дождь.

— Великие Боги, да ты слеп, — пролепетал старик.

Герхольд не сразу его понял, ведь он прекрасно видел старика. Он поднёс к лицу свои руки и увидел их совершенно отчётливо. Но когда поднёс их к своим глазам, то ужаснулся. На месте глаз были лишь пустые глазницы.

— Совсем что ли спятил? — продолжал бубнить старик. — Ты откуда тут взялся на моих грядках? Да ещё в такую бурю. Вон ведь как расшумелась. Громы, молнии, да проливной дождь с ветром. Давно в наших краях такого не случалось.

Герхольд в непонимании вертел головой, пытаясь сообразить, что же всё-таки происходит.

— Ладно. Пойдём ко мне. Обсохнешь, обогреешься, а там глядишь, и поговорить захочешь. Старуха моя сегодня лепёшки печёт, вон чуешь, как пахнет, — старик усмехнулся и помог Герхольду подняться.

— Странные дела творятся, — мычал себе под нос старик. — Вот и ты тут ещё откуда не возьмись.

Герхольд поднялся на ноги и, размяв плечи, потащился вслед за стариком.

— «Я слеп, но вижу?» — Подумал он и, повернувшись, посмотрел на тёмное мокрое небо, охваченное жуткой непогодой.

— Однако и впрямь странно, — сказал он в полголоса.

Старик привёл его в свою скромную хижину, и усадил возле огня.

— Смотри Мара, какой урожай я нашёл на огороде, — смеясь, поведал своей жене старик. — Никак с неба упал подарок.

Старуха принесла Герхольду тёплую овечью накидку и укрыла ему плечи.

— Брось шутить, Гарэ, — сказала она серьезно. — Вон видишь, какой он худой, да и побитый весь. Никак ограбили его. Что со слепым-то справиться, и ребёнок сможет. Ты сынок его не слушай, — сказала она ласково, обращаясь к Герхольду. — Старик он у меня мирный, только вот бурчит часто.

Женщина улыбнулась и отошла к своему очагу. Через мгновение она вернулась с миской полной наваристой бараньей похлёбки.

— На вот, поешь.

Она поставила миску на небольшой бочонок перед Герхольдом и, отломив кусок от горячей, только что испечённой лепёшки, вложила его в руку мужчины.

Запах свежесваренного мяса пробудил в Герхольде зверский аппетит. Он с удовольствием поел и попросил добавки. Старики повеселели, увидев, что их нежданный гость пришёл в себя и с радостью добавили ему ещё похлёбки.

Когда Герхольд наелся, он едва смог встать.

— Спасибо вам, добрые люди, — сказал он. — Позвольте мне ещё раз вас потревожить и узнать где я нахожусь?

Вопрос немало смутил стариков. Они дружно переглянулись, и после долгой паузы старик ответил:

— Да он и впрямь не в себе. Видать хорошо его приложили. Ты на Кипре сынок, острове Богини вечной жизни — Афродиты. А городок наш Керинея. Ты что потерял память? Хоть имя то своё ты помнишь?

Сказать, что слова старика поразили Герхольда, значило не сказать ничего. Он был настолько поражён, но во время сообразил и никаким видом не выдал своего удивления. Тем проще было ему начинать новую жизнь с такого удачного стечения обстоятельств.

— Я… Я совсем ничего не помню. — Растерянным видом показывая своё замешательство, вымолвил Герхольд. Он решил, что старикам совершенно не к чему знать, кто он такой и зачем тут появился. Хотя самого Герхольда этот вопрос очень интересовал. — «Почему Кипр? — подумал он. — Что мне тут делать?».

Вопросы требовали ответа, но мужчина прекрасно понимал, что пока не услышит обещанный «Верховными» зов, ответов он не получит.

— Я только помню, что был когда то кузнецом. — Сказал он.

Старик тут же снова оживился.

— Вот ведь удача!!! — Выкрикнул он. И пританцовывая, подошёл поближе к Герхольду. — У нас в городе как раз нет кузнеца. Был один, но был он ещё молод, да и опыта у него не было. А как началась война, так его тут же забрали в солдаты. Вот, — выдохнул он с глубокой грустью. — А без кузнеца никуда, сам знаешь. То лошадь подковать, то инструмент какой подлатать, — он пристально воззрился на Герхольда, словно оценивая. — Вот только вряд ли ты тут станешь кузнецом, — помотал он отрицательно головой.

Герхольд уставился на старика своими пустыми глазницами.

— В чём же проблема?

Старик уже собиравшийся отойти от слепого мужчины, резко развернулся и указал рукой на лицо Герхольду.

— Ведь ты же слепой или забыл?

Он тут же погрустнел и вернулся на своё место.

— Да. Слепой, — тихо сказал Герхольд, опустив голову. — Но если вы позволите, то я хотел бы попробовать.

Удивлению старика не было предела.

— Ты хочешь попробовать поработать в кузнице вслепую??? — улыбнулся во весь свой беззубый рот старик. — Я буду первым, кто это увидит. Пошли.

Он подскочил с невероятной прытью для человека его возраста и, схватив Герхольда за руку, потащил куда-то на улицу.

Дождь закончился, и небо озарили яркие звёзды. Нарастающий месяц уже практически завершил цикл своего взросления и освещал округу ярким голубоватым светом. Дом старика находился в маленькой бухточке на берегу моря. Точнее это была довольно бедная лачуга с плетёными стенами обмазанными глиной, и прохудившейся соломенной крышей. Она стояла в нескольких десятках копий от побережья, а прямо за хижиной начинался высокий лес из стройных сосен. Просека вела к небольшому садику, в котором старик нашёл Герхольда.

Они прошли вдоль берега и поднялись на небольшой береговой выступ. Там находилась старая заброшенная кузница. Вокруг всевозможной рабочей снеди, разбросанной то там, то сям, стояли четыре толстых, вкопанных в землю столба, на которых держалась заросшая редкой травой крыша. В центре этого сооружения имелась большая печь с выведенным наверх крыши воздуховодом. Возле печи стояла огромных размеров наковальня и прохудившиеся от времени старые кожаные меха.

Старик поморщился и, почесав в затылке, принялся укладывать инструменты на свои места.

— Кузница у нас старая, — сказал он, обращаясь к Герхольду, — но если взяться дружно, то можем за несколько дней управиться, и ты сможешь попробовать удивить нас своим мастерством!

Он вновь кашлянул и весело хихикнул. Мужчина незаметно взглянул на старика. Затем уселся на наковальню и стал осторожно оглядываться вокруг. Старик продолжал копошиться, поднимал с земли различные инструменты и постоянно что-то бормотал. Затем он резко о чём то вспомнил и, сорвавшись с места, побежал в сторону своего дома.

Пробежав несколько десятков метров, он вдруг резко развернулся и прокричал оставшемуся в кузнице Герхольду:

— Ты подожди меня! Я скоро вернусь. Одному мне тут не справиться, а от тебя толку немного. Ты только не обижайся. — Он снова сухо хихикнул и, развернувшись, побежал дальше.

«Вот чудной старикашка!» — подумал про себя Герхольд.

— Весьма чудной. — Раздался сзади уже знакомый женский голос.

Герхольд резко обернулся. Перед ним стояла та самая женщина, облачённая в белое одеяние. От её одежды, как и раньше, исходил яркий белый свет.

— Госпожа! — Герхольд упал перед ней на колени.

— Ты поступил весьма мудро, скрыв от людей своё прошлое. Надеюсь, что ты осознаёшь это.

Герхольд склонил голову на грудь.

— Простите Госпожа, если позволил себе лишнего.

— Лишнего? — она усмехнулась своей обворожительной улыбкой. — Ты правильно поступил кузнец. Новая жизнь полагает под собой новое имя и новую историю.

Герхольд поднял свой несуществующий взгляд на женщину.

— Я не собирался… Я просто не хотел… Не хотел пугать этих людей. Они ведь совершенно не причём. Им незачем знать о моих истинных намерениях. Это всё ради их безопасности.

Женщина слушала его сбивчивую речь очень внимательно. Наконец она подошла к Герхольду и положила руку ему на голову. Мужчина замолчал.

— Я знаю о твоих намерениях, — сказала она, — и нисколько тебя не осуждаю. Она провела своей рукой по лицу мужчины, и слегка приподняв его голову за подбородок, взглянула на него всё с той же нежной улыбкой. — Я пришла к тебе, чтобы вернуть то, что ты позабыл у нас.

Женщина протянула Герхольду маленький деревянный меч. Улыбка появилась на лице слепого мужчины.

— Мой старый деревянный меч! — сказал он и прижал клинок к себе.

— Помни о своей миссии кузнец. Живи и будь внимателен. Этот мир тебе больше не принадлежит. Ты не вправе никому верить, и не вздумай ни к кому привязываться. Поверь, ты очень сильно пожалеешь. Займись тем, что любишь и жди нашего зова.

С этими словами она вспыхнула как яркая звезда и исчезла.

— С кем это ты там разговариваешь? — услышал Слепой старческий голос, который пыхтя и задыхаясь поднимался по берегу.

Слепой, повернул голову в сторону приближающегося старика и ответил:

— Я просто молюсь! Не обращай на меня внимания. Ты привёл помощь?

— Ну, это скорее зритель, чем помощник, — немного отдышавшись, ответил старик. — Вот, Родуг, сосед мой, он мельник.

Указал старик на вползающего в гору едва живого мужчину преклонного возраста. Слепой удивлённо поднял брови.

— Да, уж. Помощь. А зачем ты его привёл, раз он тебе помочь не сможет?

Старик устало усмехнулся.

— Да просто у нас больше никого нет. А с Родугом нескучно.

Слепой взглянул на старика, пришедшего с Гарэ. С первого взгляда ему показалось, что тот выглядит ещё старше своего друга, но когда Родуг приблизился, Слепой понял что ошибся. Родуг выглядел куда более старым, чем он смог предположить.

Старик поднялся на возвышенность и тяжело опустился на землю. Обернувшись к Слепому, он поднял в приветствии руку и схватился ею же за сердце. Пока Гарэ приводил в порядок кузницу, Родуг не произнёс ни слова.

— И вправду не скучно! — в полголоса произнёс Слепой.

Гарэ наконец отыскал все инструменты, расставил всю мебель и помог Родугу притащить новые меха. На улице уже рассвело, когда они закончили их менять. К обеду всё было готово. Старики уселись на песочный берег и тяжело дышали. Они сильно устали и совершенно вымотались.

Слепой встал и на ощупь подошёл к горну. Он развёл огонь в очаге и принялся забрасывать угли в жаровню.

Старики сидели и внимательно наблюдали за его действиями. К их величайшему удивлению Слепой и в самом деле знал своё ремесло. Он расставил стол с инструментами и наковальню так, чтобы они были в непосредственной близости и находились под рукой. Он раздул угли и попросил Гарэ подыскать ему заготовки. Затем Слепой кузнец сам натаскал полную кадушку воды и принялся за работу.

Когда на улице стемнело, к всеобщему изумлению стариков, они держали в руках, добротно сработанную кирку приличных размеров. Радости стариков не было предела. Они тут же завалили своего нового кузнеца срочными заказами, начиная от всевозможных инструментов до странного вида механизмов для мельницы Родуга. Слепой пообещал, что он постарается всё успеть и сделает всё возможное, чтобы помочь старикам.

С этого дня он стал работать в кузнице. Старики помогли ему устроить спальное место в одном из углов строения. Они навещали его каждый день, принося еду и воду. За несколько дней обили досками строение, и теперь в нём можно было даже жить.

Слухи о необычном даре слепого кузнеца, способного творить чудеса с металлом, в мгновение ока облетела округу. А вскоре о нём знал весь Кипр. Заказы повалили со всех городов.

Через год после своего чудесного возвращения он впервые услышал зов. На берегу моря рано утром, пока ещё не встало солнце, вновь встретился с «Верховной». Их беседа была короткой, а когда она подошла к концу, Слепой кузнец получил в подарок странный свёрток из тонкого папируса и наказ выполнить всё в точности, как в нём указано. После этой встречи прошло долгих одиннадцать лет. Зов раздался совершенно неожиданно, хотя Слепой ждал его каждый день. Он отдал« Верховным» то, что его просили изготовить. И хотя вопросов у кузнеца было множество, он сдержался и был смиренно молчалив.

После этой встречи он был уверен, что вот-вот его призовут исполнить назначенный долг. Но годы шли и шли, а зова всё не было. Все, кого он узнал за эти годы, уже умерли. А по городу поползли нехорошие слухи о странных силах, что овладели кузнецом. Он не старел и не менялся в лице. С каждым годом становясь всё более замкнутым и отчуждённым.

Но вот в один прекрасный день Слепой проснулся утром от столь долгожданного, странного и манящего зова. На душе заиграли цветущие нотки, и его снедало ощущение странного нетерпения. Он весь день не мог найти себе места, до того момента пока вечером на его пороге не появилась странная троица, поинтересовавшаяся у его подмастерья, где им разыскать Слепого кузнеца.