Вика и Мария сидели в комнате умершей Степаниды Захаровны, беседуя о том о сём, в ожидании Михаила Ракиновича. Был уже час, но он его всё ещё не было дома. Это было довольно необычно, так как Мурави в плане пунктуальности был безупречен. Они беседовали о разных вещах и, как часто бывает в процессе длительного разговора, характер беседы приобрёл всё более доверительные и философские нотки.
— Знаешь… я с ужасом иногда думаю что я буду делать и как буду жизнь, когда не станет моих родителей, — задумчиво говорила Вика, сидя в любимом кресле бабушки и нежно поглаживая его бархатистую обивку. — Ведь этот мир для меня тогда изменится ровно настолько насколько сильна будет эта потеря, а сильна она будет неимоверно… Почему жизнь такая несправедливая? Почему всё хорошее в ней кончается, а в конце всего побеждает плохое – то, что приносит боль… Почему жизнь заканчивается смертью, а не наоборот, например? Почему счастливые дружные семьи не могут жить вечно, даря надежду и веру другим и показывая наглядный пример? Ведь такая семья – это смысл всей жизни человека.
Почему хорошие люди стареют, болеют и умирают? Почему утрата неминуема?
Знаешь, меня прямо в дрожь берёт от ужаса что их не станет и я останусь одна… Наверное человека в этом смысле спасает любовь, обретение родственной души рядом… но у меня и нет никого… Разве я виновата в этом или только я одна виновата?..
Господи, я с ума тогда сойду, ведь никого ближе чем они у меня нет… Когда я думаю об этом, то понимаю как я виновата перед ними… Я не подарила им внуков, я не доставила им этой радости нянчится с внуками… Они всё понимают и никогда не задавали мне вопросов о личной жизни, о том, почему она не складывается… Господи, ну почему она не складывается? Вроде не уродина и не дура и так мечтаю о любви, семье, детях!.. И эта вина меня будет терзать вдвойне… я боюсь что просто сойду с ума и тем самым ещё больше расстрою их уже там… Господи, почему ты так жестоко расписал правила в этом мире, где всё так нечестно… Сильные обижают слабых, а правила такие что постоянно идёт борьба за выживание и понятно кто победит… Наглый и подлый затопчет доброго и скромного… Какой мир ты хотел увидеть? Ну не такой же ведь, верно?..
Ох… почему детство не длится вечно?.. Почему родители не могут навсегда оставаться молодыми и такими здоровыми и счастливыми?..
Я бы придумала новый мир… Но я не Бог… Прости меня за такие мысли, но по-моему они справедливы и ты должен их услышать… Да, я гость в твоём мире…хотя наверное твой мир там… Но что же тогда здесь?..
Господи, лучше постараться успокоиться иначе всё это вконец лишит меня сил, а я и так слабая… Да, слабая – уж извините, но какая есть… И одинокая… не сейчас, но… Господи, пусть мои родители живут долго и счастливо – они всё, что у меня есть!.. Пожалуйста!..
Вика не сдержалась и расплакалась. Мария бросилась к подруге, обняла её. Она заметила как слёзы подступали к глазам подруги пока та делилась с ней своими переживаниями, но не хотела перебивать её. Очень важно дать выговориться человеку, который доверился тебе.
— Вика, милая, всё хорошо, — крепко обняв подругу, приговаривала Мария. – Не плачь, пожалуйста. Я с тобой рядом и никуда не исчезну.
— Правда?.. – глазами молящего ребёнка посмотрела Вика на свою Марию.
— Ну, конечно, правда, глупенькая, — по-матерински нежно улыбнулась ей та.
Вика уткнулась в плечо подруги, всё тело её содрогалось от всхлипов.
— Ничего, Викусь, — продолжая поглаживать её по голове, успокаивала Мария. – Поплачь, если хочется. Не стесняйся и не сдерживайся. Я знаю – иногда такое состояние как нахлынет так и не знаешь куда деваться. Но мы с тобой девчонки отважные и сильные, правда? Просто иногда нужно поплакать…
Вика подняла голову и стала судорожно вдыхать воздух, как бывает когда после отчаянного плача ребёнок старается успокоиться. Сейчас Вика и была похожа на такую маленькую зарёванную девочку, растирающую глаз руками.
— Стой! Погоди! – Мария протянула подруге платок. – Лучше платком, а то глаза потом будут как у рака.
— Спасибо… Ой, я, пожалуй, пойду в ванной приведу себя в порядок, а то вот-вот Михаил Ракинович появится.
Она вышла из комнаты, а Мария впервые внимательно огляделась. Несмотря на то, что комната была большая с очень высокими потолками, как во всех старых домах, а из-за окруживших со всех сторон высоченных уродливых новостроек в окна этого домика почти не попадал солнечный свет, но здесь было очень уютно, хоть и мрачновато, по-домашнему тепло. Убранство комнаты в большей степени уже составлял антиквариат, потому как Степанида Захаровна почти ничего после пятидесятого года прошлого века не покупала из мебели. Исключение составляла лишь бытовая техника, да и то телевизор “Радуга” и проводной телефон тоже отставали от современности на полвека, но работали до сих пор намного качественнее многих новомодных зарубежных аналогов. Несмотря на то, что в этой комнате проживала весьма пожилая (а на момент смерти Степаниде Захаровне был девяносто один год) женщина, но всё было чисто и прибрано, а вокруг витал не запах сырости и плесени, а какой-то тонкий весенний аромат. Марии даже показалось, что она слышала какую-то приятную мелодию. Хотя она наверное исходила или от соседей, или откуда-то с улицы. А может просто показалось. Особенно внимание Марии привлекла фотография совсем юной Стешки и её мужа – такого ж молодого и такого же красивого как и она. Оба выглядели счастливыми, полными любви и веры. Фотография буквально излучала свет, а сама молодая чета как будто улыбалась Марии. Ей даже показалось, что и таинственная музыка звучит оттуда – из старого фото. И только Мария решила приблизиться к нему, чтобы прислушаться, как громко щёлкнул замок входной двери. Щелчок услышала и Вика, которая успокоила свои заплаканные глаза холодной водой и мягким махровым полотенцем. Ещё раз внимательно взглянув на себя в зеркало и убедившись что следов слёз почти не видно, Вика повернулась двери, но тут же остановилась как вкопанная, потому что услышала голос бабушки:
— Не плачь, девочка моя, — послышался такой знакомый и ласковый голос. – Просто следуй его совету и ничего не бойся.
Вика в ужасе обернулась и испугалась ещё больше, когда вместо стены ванной комнаты с зеркалом, увидела сказочно красивый домик на берегу журчащего ручья, окружённый лесом. Возле домика стояла красивая молодая пара. Испуг Вики мгновенно сменился на восторг и радость – она узнала их по фото из бабушкиной комнаты.
— Бабушка! – воскликнула Вика и молодая красавица улыбнулась ей, а молодой человек помахал рукой.
-Не бойся и доверься Мумраку, — услышала она вновь знакомый голос из уст молодой девушки и в этот же момент сзади кто-то спешно открыл дверь.
Вика обернулась, отскочив от неожиданности в сторону раковины. На пороге стояла встревоженная Мария.
— Что случилось, Викусь? – озабоченно спросила она.
— Я…я видела бабушку, — растерянно ответила Вика и, словно вспомнив о чём-то, резко обернулась обратно, но не увидела ничего, кроме зеркала на стен и отражающейся в нём картины реальности.
— Не бойся, тебе просто показалось, — Мария подошла к подруге и обняла её. – Она сейчас в лучшем мире.
— Да, я теперь в этом уверена! И я вовсе не испуганна, нет! Совсем наоборот!
— Я услышала твой крик и…
— Да нет же! Это я от радости вскрикнула, а не потому что увидела привидение.
Мария внимательно посмотрела на подругу – та буквально светилась от счастья.
— Ты знаешь, там был дом, — Вику прямо распирало от желания поделиться увиденным со своей подругой. – Ручей, сказочный лес!.. Кедровый или сосновый… Одним словом – сказочный! И у этого домика стояли бабушка и дедушка – молодые и счастливые как на том фото в комнате! – Вика схватила Марию за рукав. – Пошли!
Она привела её к той самой фотографии, что несколькими минутами ранее, привлекла внимание самой Маши.
— Вот как здесь! – радостно воскликнула Вика, указывая рукой на фото. – Я дедушку никогда вживую не видела, он погиб на войне. А он такой красавец был оказывается!
— А я как раз смотрела на это фото, когда раздался щелчок входной двери, — отвечала Мария. – Я решила что твой сосед пришёл. А потом ты закричала и я очень испугалась.
— Да, точно, — задумчиво произнесла Вика. – Я тоже слышала как замок открывался… Пошли скорее!
Они буквально выбежали в коридор и наперегонки бросились к входной двери, как когда-то в детстве. Она была заперта.
— Хмм, странно, — удивилась Вика. – Может он уже в комнате?
Она постучала в кабинет Мурави. Никто не ответил. Вика знала, что эта дверь всегда была открыта и потому, слегка надавив, приоткрыла её.
— Ты что?! – возмутилась Мария. – Нельзя же без спросу…
— Он никогда не запирает её, — ответила Вика. – Мы же не взламываем дверь. Просто проверим – вдруг не слышит нас.
— Не заперто – значит человек тебе доверяет, — ответила Мария. – Нехорошо так поступать, даже с таким невинным поводом.
Но Вика уже приоткрыла дверь пошире и вслед за бархатными бордовыми занавесками стала последовательно открываться картина самой комнаты, вход в которую они предваряли. На обеих девушек её убранство произвело незабываемое впечатление.
— Ух, давненько я здесь оказывается не была, — с восхищением глядя по сторонам, сказала Вика. – Смотри как величественно и одновременно уютно, Маш.- И она вошла внутрь, раздвинув руками бордовые занавески. – А вот диван стол я помню!
— Стой! – озираясь по сторонам, окликнула её Мария. – Куда ты? Это же невоспитанно входить без спросу в чужую комнату.
— Михаил Ракинович мне как дедушка и дверь эту он всегда держал открытой, — успокоила её Вика с улыбкой. – От меня уж точно не закрывал. Не бойся, входи. Мы же ничего не будем трогать. – И плюхнулась на старинный кожаный диван. – Он наверное Руню выгуливает.
— Руню? – не поняла Мария и осторожно вошла внутрь.
— Это очаровательный мопс, — улыбаясь пояснила Вика. – Ой, а на столе смотри какая красота!
Она вскочила с дивана и подбежала к массивному столу из красного дерева. Уселась на такой же стул, обитый натуральной кожей как и диван.
— Смотри какие фигурки! – продолжала с детским восторгом восхищаться Вика. – Кажется маленькой я играла с ними.
Мария же прогуливалась вдоль стены, на которой висело множество фотографий. Особенно её внимание привлекла одна из полок, на которой стояли иконка Сергия Радонежского, а чуть ниже маленький бронзовый бюст И.В.Сталина со шкатулкой. Аккуратно открыв её, Мария обнаружила внутри бережно хранимые ордена и медали, среди которых она опознала орден Красной Звезды, медали “За Отвагу”, “За победу над Германией”, “За боевые заслуги” и особенно “Золотую звезду Героя Советского Союза”.
— Вика, — восхищённо прошептала она. – Да он же герой-фронтовик. Ты видела сколько у него наград?
— Конечно, герой, — не глядя ответила та. – Ты лучше посмотри что я тут нашла! Вот лисичка…А тут гномик!.. А вот умное дерево, — перебирая руками фигурки и устанавливая их в ряд на зелёной мраморной поверхности стола, приговаривала Вика. – А вот тут… даже не помню какие им названия давала, потому как в природе таких существ нет и названия они потому не имеют. Ну вот ведьма, вот… даже не знаю как этого уродца назвать… А это слизняки с присосками! Ползучие гадины такие…
— Что ты сказала?! – Мария подбежала к столу, хотя до упоминания о слизняках с присосками, она с улыбкой и интересом разглядывала картину “Девятый вал” на стене, представляя что бы она делала в такой бушующей стихии. – Где слизняки?!
— Да вот, — растерянно ответила Вика. – Это фигурки из камня какого-то. Чем-то они нэцке напоминают. Помнишь фильм “Каникулы Кроша”?..
Мария взглянула на фигурки, выстроенные Викиной рукой в ряд и лёгкий холодок пробежал у неё по спине. Созданные ювелирной работой неизвестного мастера, на неё смотрели миниатюрные копии её ночных кошмаров. Наряду с различными зверюшками и другими неизвестными, но милыми существами, здесь была собрана целая коллекция жутких уродцев. Самой Марии были знакомы лишь ужасная ведьма, застывшая в той позе с широко расставленными ногами, вытянутыми корявыми руками и мерзким языком, а также гадкие слизняки с присосками, которых на столе было лишь три штуки. Все остальные фигурки, а их было очень много, внушали ужас даже в такой безобидной и неподвижной форме. Мария взяла в руки одного слизня и ей показалось, что она почувствовала пальцами мягкость и сырость фигурки. Инстинктивно пальцы разжались и слизняк упал на мраморную поверхность стола, однако не раскололся.
— Ой! – вскрикнула Вика. – осторожно! Вот этого уж точно не надо делать. – Она схватила упавшую фигурку и с опаской осмотрела её. – Нет, хоботок не откололся. Знаешь, вроде бы маленькой я целые баталии тут устраивала с этими фигурками. – Она засмеялась. – Силы Добра против Сил Зла! Забавно, да?
Марии было не до смеха. Она побледнела и, заметив это, Вика быстро освободила стул и усадила в него подругу.
— Что с тобой? Тебе плохо? Принести воды? – обеспокоенно запричитала Вика.
— Нет, всё в порядке, — успокоила её Мария. – Знаешь, мне надо тебе кое-что рассказать…
Неожиданно фигурка ведьмы на столе упала. Следом хлопнула дверь ванной и в коридоре послышалось шарканье. Мария в ужасе вцепилась в руку подруги.
— Что это?! – шёпотом спросила она. – Кто?!
— Спокойно, — уверенным голосом ответила Вика. – Наверное Михаил Ракинович и Руня вернулись. Пойду посмотрю.
— Стой! – по-прежнему шёпотом взмолилась Мария. – Это ведьма! Фигурка упала… Посмотри…
Вика посмотрела на упавшую фигурку и вновь поставила её. В этот момент шарканье в коридоре прекратилось у самой двери комнаты.
— Боже! – испуганно прошептала Мария. – Вика! Это она!
— Да что с тобой такое, Маш? – с трудом высвободив свою руку из вцепившихся в неё ладоней подруги, спросила Вика. – Хватит меня уже пугать. Не смешно.
— Я и не смеюсь, дурочка! – Она мне являлась во сне! Эта старуха! И эти слизняки!
— Фу, какая гадость, — брезгливо молвила Вика и посмотрела на фигурки ещё раз. – Ну не везёт же тебе со снами… Но кошмары ведь многим снятся. Может просто похожи?
— Нет! Это они! Один в один!..
За дверью вновь послышалось движение и шаркающие шаги стали удаляться.
— Ушла? – с надеждой в голосе спросила Мария. – Вика, ушла? Скажи что ушла!..
Вика уже тоже была напугана и это ещё больше привело в ужас Машу. Наконец, набравшись смелости и взяв себя в руки, Вика на цыпочках подкралась к двери и аккуратно приоткрыл её. В коридоре никого не было, однако дверь в ванную была открыта, но свет в ней не горел. Вика решила себя успокоить, мысленно сказав себе, что это они с Машей забыли её закрыть.
— Ну что там? – услышала она вдруг за спиной шёпот подруги и вздрогнула от неожиданности.
— Тьфу ты! Разве так можно пугать?
— Извини…
— Нет там никого. И ведьм никаких нет.
Она закрыла дверь и вернулась к столу. Посмотрев ещё раз на фигурки, она вдруг придвинула к себе лежавшие рядом пергамент и гусиное перо в большой чернильнице. Мария с интересом следила за подругой.
-Значит тебя все эти гады посещают и пугают в ночных кошмарах? – деловитым тоном спросила Вика и взяла в руки гусиное перо.
— Да…
— Ну так теперь не будут. Иди сюда – увидишь как мы от них тебя избавим. Не бойся.
Мария подошла к столу и увидела как Вика макнула перо в чернильницу и написала на пергаменте:
“ У моей лучшей подруги Марии больше никогда не будет ночных кошмаров!
Вика.”
— Вот так! – спокойно подвела итог Виктория и улыбнулась, переведя взгляд с листа пергамента на подругу.
— Спасибо, милая моя подружка, — улыбнулась ей в ответ Мария и снова посмотрела на написанное. – Эх, если бы все неприятности так легко решались бы…
— Ну в детстве я так и делала, — ответила Вика. – Вот как раз вспомнила об этом там у двери, когда ты меня напугала. Насколько я помню, написанное желание должно исчезнуть, если оно принято.
— А могут не принять?
— Вроде бы да. Иначе ведь знаешь чего только нажелать можно было бы.
— И каковы критерии отбора желаний? –с иронией спросила Мария.
— Вот этого не помню, но вроде бы я ничего сверхъестественного не попросила.
В этот момент снова хлопнула дверь в ванной.
— Да что же это такое? – с нескрываемым возмущением в голосе вопросила Вика и решительно направилась к двери.
Перебарывая вновь подступивший страх, Мария побрела следом. В коридоре они вновь никого не увидели, но Вика заметила что дверь в ванную заперта. Это её слегка напугало, но Марии она не стала ничего говорить, чтобы не напугать её ещё больше. Старые коммунальные квартиры имеют большие площади и потому затеряться и спрятаться в них не сложно. Тем более ведьме. Но Вика в них не верила. Больше она опасалась грабителей, маньяков, убийц – реальное зло, расплодившееся ныне с огромным размахом. Потому она сначала ещё раз проверила замок входной двери. Он был в порядке. Вика облегчённо вздохнула. Затем, переборов страх, она проверила ванную комнату. Здесь тоже всё было спокойно. Зеркало отражало лишь реальность. В комнате бабушки всё оставалось по-прежнему, без следов постороннего присутствия.
— А это что за дверь? – указывая на закрытую спальню Мурави, спросила Мария.
— Это вторая комната Михаила Ракиновича, но она всегда заперта в отличие от первой. Правда в детстве я там тоже часто играла. Кстати, однажды вместе с тобой.
— Правда?
— Да. Мне сам Михаил Ракинович напомнил.
— Ничего себе память…
— Но это только до школы она была открыта, — сказала Вика, подойдя к двери и без надежды на успех, повернула ручку. – А потом…
Она запнулась, потому как дверь легко открылась. Девушки удивлённо переглянулись.
— Что теперь? – заговорщецким тоном спросила Мария.
— А вот это интересно… — задумчиво произнесла Вика и в следующее мгновение, сверкнув глазами, скомандовала: — Пошли!
Осторожно они вошли в таинственную комнату, но почти сразу лёгкое разочарование постигло обеих. За всей загадочностью вечно запертой двери скрывалась самая обычная и ничем не примечательная комната. Простенькое убранство и никаких излишеств. Даже телевизора не было. Только старая кровать, большой шкаф, стул да комод…
— Смотри сколько фотографий, — указывая на стену, сказала Мария. – И все военные. Да, всё-таки твой сосед настоящий герой… Сколько эти люди пережили… Слушай, а ему ведь лет не меньше, чем твоей бабушке было?
— Но ты никогда бы не дала ему и семидесяти, — ответила Вика. – Такой живой и бодрый… Действительно удивительно. Ему же по идее около ста лет должно быть…
— А это чьи рисунки? – обратила внимание Мария на детские картинки, развешанные в горизонтальный ряд на стене у самой двери.
— Да это же мои! – радостно воскликнула Вика, присмотревшись к ним. — Ну конечно! Мои рисунки! Лисичка – сестричка, ясно солнышко и серый волк!
— А что за цифры вокруг них?
— Да просто цифры… Видишь они какие разноцветные? Летние. Вон под солнышком даже написано: “Лето”.
— Ага, — Мария внимательно разглядывала детские каракули с каким-то необъяснимым самой себе интересом. – Лиса, семь, пять, солнышко, два, ноль… — проговаривала вслух по порядку Мария, но не успела она закончить и назвать нарисованного волка, как дверь в комнату резко открылась и от неожиданности обе девушки вскрикнули.
На пороге стоял Мурави. Вначале его лицо выражало некую озабоченность и тревогу, а потому девушки, не успев как следует испугаться, сразу покраснели от стыда. Наверняка Мурави очень зол на их вероломное поведение и вторжение в прежде всегда запертую комнату. Однако внимательно вглядевшись в глаза Вики и Марии, Мурави вдруг засиял и улыбнулся такой тёплой и искренней улыбкой что девушки тотчас успокоились, улетучились и страх и стыд.
— А я уже вас на кухне с чаем заждался, — сказал пожилой мужчина как ни в чём не бывало. – Надеюсь вы приятно провели время? Я уже хотел вас позвать раньше, но услышал что вы там разговаривает и играете с фигурками – решил не беспокоить пока чайник не вскипит.
— Так это вы хлопали дверью и шаркали по коридору? – облегчённо воскликнула Мария.
— Извините меня, — виновато ответил Мурави. – Увы, приходится уже порой шаркать в силу возраста, будь он неладен.
— Ой, нет! – вновь покраснела от стыда Маша. – Я не то имела в виду! Простите меня… Просто мы… я испугалась…
— Ну значит мы квиты, — засмеялся Мурави.
— Я же тебе говорила что никаких ведьм не существует, — толкнула подругу локтём Вика. – А ты такую панику подняла.
— Какие ведьмы не существуют? – заинтересованно спросил пожилой мужчина.
— Да так, ерунда, — махнула рукой Мария и на этот раз покраснела уже от смущения. – Не обращайте внимания. Вспомнили детство и страхи маленькой девочки возвратились.
— Ну тогда пойдёмте пить чай, — предложил Мурави.
— Ой, Михаил Ракинович! – всплеснула руками Вика. – Какие же мы дурочки невоспитанные! Особенно я! Даже не поздоровались!.. Здравствуйте и спасибо за приглашение на чай! – затороторила она, едва успевая набрать в лёгкие воздух, чем рассмешила Мурави. – Это моя лучшая и единственная подруга Маша. Извините нас, что без спроса вошли в ваши комнаты…
— Чуть-чуть притормозите, Вика, — рассмеялся пожилой мужчина. – И вам желаю здравствовать обеим, девушки. А с Машей мы знакомы с самого её детства. Вот это солнышко рисовала как раз она.
— Летнее солнце? – удивилась Мария.
— А я думала все рисунки мои, — слегка расстроилась Вика.
— Вы тогда тут вместе рисовали, — продолжал Мурави. – И именно так – “Летнее солнышко” – назвала свой рисунок Маша.
— А я всё цифры какие-то калякала, — раздосадовано заметила Вика.
— Ну волк и лиса нарисованы вами, милая сударыня, — улыбнулся седовласый мужчина.
— А я так и не поздоровалась с вами, — обречённо взмахнула руками Мария, но следом тотчас улыбнулась: — Здравствуйте, Михаил Ракинович!
— Да перестаньте вы уже со мной бесконечно здороваться! – рассмеялся Мурави. – Пойдёмте уже на кухню пить чай, а то совсем остынет.
— Пойдёмте! – поддержала его Вика.
На кухне, возле стола, сидел и деловито сопел очаровательный мопс.
— Ой, какая прелесть! – бросилась к нему и начала ласково трепать по голове Мария.
— Это — Руня, — гордо представил своего друга Мурави. – Мой верный помощник и товарищ.
— Какая умница! – не скрывала своего восхищения Мария, но спустя пару секунд заметно погрустнела. – Я вот тоже мечтаю завести собаку. Это такие замечательные друзья! Но, к сожалению, пока не могу. Меня почти весь день нету дома.
— Простите мою бестактность, — деликатно обратился к ней Мурави. – Вы живёте одна?
— Да, бабушка оставила мне свою квартиру. А дом её в том же дворе что и Викин дом. Я когда к ней маленькая приезжала, то мы там постоянно играли во дворе. Собственно там познакомились и сдружились, так как жила я у бабушки в то время подолгу.
— А здесь с Викой вы были лишь однажды. Совсем ещё маленькой. Неудивительно что не помните, — разливая заварку по чашкам, сказал Мурави.
— Ну да, видимо это было ещё до школы, потому что лет с шести я себя уже чётко помню. – Мария улыбнулась пожилому мужчине. – А я вам оказывается ещё и солнышко нарисовала.
— Именно! – ответил ей улыбкой тот. — А то, что не помните себя в первые годы жизни, так это со всеми так. Маленькие детишки помнят и знают слишком много из того, что впоследствии они должны будут узнать в своей жизни. Но показав им книгу с ответами, её потом закрывают и в памяти остаётся словно барьер, как будто и не жил вовсе этот маленький человечек и не думал ни о чём. Не зря этот возраст – до пяти лет – самый важный в воспитании человека. Упустишь его и пиши пропало.
— А почему вы сохранили эти наши детские рисунки, Михаил Ракинович? – спросила Вика и осторожно пригубила чашку с горячим чаем. – И почему именно в таком порядке они висят на стене, а не вразнобой или как-то иначе?
— А вот это вопрос в самую точку, — прищурился лукаво Мурави. – Вы, Вика, всегда умели выявить суть, отбросив вещи обыденные и условные.
— Что есть то есть, — засмеялась Вика. – Но всё равно спасибо за оценку. И всё-таки – почему?
— А вы правда ничегошеньки не помните? – пожилой мужчина привстал и нагнулся над столом, внимательно всматриваясь в глаза сначала Вике, а затем Марии.
— А должны помнить что-то важное? – насторожилась Виктория.
— Тогда, — он снова сел и откинулся на спинку стула, — почти четверть века назад, вы обе могли бы рассказать мне гораздо больше, чем я сам. Но, увы, неизбежное свойство людей – взрослея, забывать свои истоки и задачи, данные каждому при рождении. Вот и эти простые детские рисунки таят в себе…ключ. Ключ к важному сообщению о будущем.
— Вы заинтриговали не на шутку, — потирая ладоши и усаживаясь поудобнее, сказала Вика. – Как же этот ключ работает?
— Очень просто, — ответил Мурави. – Настолько просто, что ради безопасности непосвящённого, мне приходится запирать эту дверь, где хранятся рисунки.
— Непосвящённого? – переспросила Мария.
— Да. Ради безопасности того, кто не знает какую дверь отпирает этот простой ключ.
— Но сегодня она была открыта, — заметила Вика. – Дверь была открыта. Честно-честно, мы её не открывали и она…
— Да, вы правы, — деликатно перебил Мурави. – Но ведь об этом я и говорил вам вчера…
— “В нужный час и дверь откроется нужная”? – медленно, словно вспоминая каждое слово, проговорила вчерашнюю фразу Мурави Вика.
— Именно! – воскликнул радостно тот.
— Ну теперь вы не только заинтриговали, но и напугали немножко, — уже без шуток сказала Виктория.
— Нет, бояться вам совершенно не нужно, — успокоил её Мурави. – Никакой опасности для вас обеих нет. Просто пришло время вспомнить и подготовиться.
— Что вспомнить? К чему подготовиться? – недоумевала Вика.
— Вспомнить забытое, но вы уже на верном пути, — спокойно отвечал пожилой мужчина. – А подготовиться… Уже близится Лето Перемен.
— Лето Перемен? – переспросила на этот раз Мария.
— Да. Именно Лето Перемен.
— Постойте, — как будто начиная что-то понимать сказала Вика. – Лето… Летнее солнце… Там, на картинке!
— Вот видите, — засмеялся Мурави. – Я же говорил, что вы уже на верном пути.
— А цифры? –спросила Вика.
— Кажется я знаю, — ответила Мария и обратилась к пожилому мужчине: — Что-то начнётся летом 7520 года?
— Умница! – тот хлопнул в ладоши как ребёнок. – Нет, не потому что поняла очевидную дату, а потому умница, что отметила слово “начнётся”! Не “случится”, а “начнётся”!
— Так это же черти знает когда, прости Господи, начнётся! – воскликнула Вика, но тут же поинтересовалась: — А что же начнётся?
— А вот тут уже всё индивидуально и напрямую зависит от каждого человека в отдельности, — перешёл на серьёзный тон Мурави. – Одно могу сказать точно: всё с той поры будет искренно и абсолютно.
— Как это? – не понимая спросили в один голос девушки.
-Всему своё время, дорогие мои, — снова улыбнулся Михаил Ракинович. – А вот относительно того, что это будет ещё очень нескоро – вы заблуждаетесь. Это будет очень даже скоро. Об этом как-нибудь позже… Вы же сегодня ещё останетесь здесь, Вика?
— Да, а как вы догадались? – удивилась та.
— Просто предположил и предположение оказалось верным.
— Да, хотела разобрать вещи в комнате бабушки и…переночевать, — Вика тяжело вздохнула. – Пора привыкать к реальности.
— Которая имеет, тем не менее, свойство кардинально меняться, — заметил Мурави. – Значит мы ещё сможем вернуться к этому вопросу о рисунках с вами. А вот для Марии у меня есть специальный подарок.
И Михаил Ракинович достал из кармана пиджака необычный предмет, напоминающий то ли камень, то ли некий минерал. Он помещался на его ладони и был какой-то бесформенный, словно состоящий из многочисленных кубиков и треугольников, слепленных воедино и похожих на кристаллы светло-латунного цвета, как золото.
— Это-пирит, — улыбнувшись пояснил Мурави. – В переводе с греческого – “камень, высекающий огонь”. Ещё его называют серный или железный колчедан. Удивительный камень. Удивительный и по своей красоте и по своим свойствам. Однако жизненную илу он придаёт только человеку с чистой душой и открытым сердцем. А вот любого другого, не обладающего этими качествами, он наделит такой отрицательной энергией, которая изничтожит его сущность до неузнаваемости.
— Зачем же вы дарите его мне, Михаил Ракинович?! – в ужасе вопросила Мария.
— Потому что вы именно такой человек, — успокоил её Мурави. – Искренний и открытый. Вы совладаете с этим камнем, он придаст вам силы и уверенности там, куда в скором времени вы отправитесь.
— Что вы имеете в виду? – ещё больше встревожилась Мария. – Я никуда не собираюсь.
— Нет, собираетесь. В поездку, не так ли?
— Вроде бы нет…
— Ну как же? – пожилой мужчина улыбнулся и едва заметно подмигнул Марии. – Странно, но у меня такая уверенность, что вас пригласили в загородную поездку.
Мария изумлённо переглянулась с Викой. Та также ничего не понимала.
— Меня в самом деле недавно пригласили поехать загород, но откуда вы об этом знаете? – удивлённо хлопала глазами Мария.
— Мой вам совет – поезжайте, — будто не услышав её вопроса сказал Мурави. — Да, чаще всего, когда нет желания, надо прислушиваться к внутреннему голосу и не делать того, к чему душа не лежит. Но в этот раз путь определён верный. Не из-за людей, с которыми вы там встретитесь, а из-за места, рядом с которым вы окажетесь.
— Михаил Ракинович, вы прямо окружили нас со всех сторон загадками, — с наигранным возмущением в голосе, сказала Вика. – Напугали сначала меня, теперь Машу…
— Умоляю вас, — Мурави взял её за руку. – Ничего не бойтесь! Просто не могу вам пока сказать большего. Всему своё время.
— Вы умеете предвидеть и предсказывать события, Михаил Ракинович? – спросила Мария.
— Нет, — седой мужчина тяжело вздохнул. – Тут всё сложнее. Но вы сами скоро всё увидите. Просто поверьте мне – поехать вам нужно, а этот камень убережёт вас и поможет вам оказаться в том самом нужном месте.
— О каком месте всё-таки речь? – туманные ответы Мурави не давали покоя и Вике. – Оно имеет отношение к ключу с картинками?
Михаил Ракинович вдруг громко рассмеялся. Вика с Машей недоумённо переглянулись.
— Как я и говорил, — Мурави едва смог совладать с безудержным смехом, — вы как всегда зрите в самую суть вещей, уважаемая Виктория. И потому вам вовсе не надо никуда ехать, а достаточно воспользоваться ключом прямо здесь, в этой квартире. – Наконец, Мурави отдышался и продолжил уже серьёзно: — Да, имеет самое непосредственное отношение. Отныне всё, каждый шаг, действие, мысль – всё будет иметь очень важное значение.
— Но почему мы вместе не можем воспользоваться ключом прямо здесь? – удивилась Вика.
— Есть много мест и способов попасть туда, — ответил Мурави. – Но у каждого свой путь и своя миссия. Мария должна к тому же исполнить роль проводника. Задача ведь в целом не просто попасть туда, а выявить сущность и помочь тем, кому ещё можно помочь. Поэтому я и дарю Марии этот удивительный камень. Силы ей понадобятся немалые.
— А я могу спокойно воспользоваться ключом хоть сейчас? – глаза у Вики загорелись. Её, казалось, все эти странные рассказы пожилого соседа по квартире очень увлекли. – Но как? Что надо сделать?
— Нет, пока не время, — закачал головой Мурави и слегка нахмурил брови. – Не забывайте и помните про важность времени. Поэтому пока не скажу как, но, поверьте, это совсем несложно и вы этим ключом уже не раз и не два могли воспользоваться раньше… — Он внимательно посмотрел на Вику. – Собственно так вы и делали.
— Ага! – воскликнула та. – Значит в детстве? Ну тогда нам нечего там бояться, Машка!
— К сожалению, это не так, — печальным голосом возразил пожилой мужчина. – С тех пор многое изменилось в худшую сторону здесь, а там всё принимает форму абсолюта. Показывает сущность без прикрас и лжи. Изменились и вы. В детстве, в раннем детстве, мы имеем особый свет и силу, с которыми странным образом спешим поскорее расстаться без всякого сожаления. Поэтому я не могу сказать, что бояться там вам нечего, потому как есть много чего, что может принести вам вред здесь. А всё в этом мире и в том взаимосвязано.
— Ну вот, — огорчённо вздохнула Вика. – А я уж было понадеялась, что мы окажемся в чудесной детской сказке.
— Никогда не теряйте веру и надежду, — улыбнулся Мурави. – А вы, Мария, обязательно поезжайте и не забудьте этот камень взять с собой.
— Я не могу его принять, — робко, желая не оскорбить благородный порыв пожилого мужчины, ответила девушка. – Этот камень наверняка очень дорогой.
— Да, — улыбнулся Михаил Ракинович. – Я получил его в далёком прошлом от очень хорошего друга – геолога, с которым мы часто работали вместе, в мою бытность геодезистом. Урал – удивительное место… Увы, моего товарища уже давно нет на этом свете. Однако ничего в этом мире не может быть оценено деньгами, ибо бесценно по сути.
— Вот именно, что бесценно, — согласилась Мария. – Поэтому он слишком дорог, чтобы просто так отдать его мне.
— Нет, — протестующее закачал головой Мурави. – Вы не поняли меня. Деньги оскорбляют истинную сущность. Этот камень, как и многое в нашей жизни, нельзя купить или продать – его можно лишь отдать, подарить от чистого сердца. Просто так. Прошу вас не отказывать мне в этом искреннем желании, Мария.
— Что ж, если так…- Маше явно было жутко неловко. – Но мне правда очень не по себе, хотя безумно приятно!
— Вот и славно, — улыбнулся и облегчённо вздохнул Мурави. – К сожалению, сейчас люди оценивают всё по денежной стоимости, хотя правильно и единственно верно обращать внимание именно на искренность и чистоту помыслов. Но не будем о грустном… — В этот момент очаровательный мопс, до сих пор лишь дремавший под столом, издавая сопящие и хрюкающие звуки, вскочил на ноги и засуетился перед своим хозяином. – Что? Устал лежать на жёстком полу? Захотелось на свой любимый мягкий диванчик?
Девушки звонко засмеялись, а Руня недовольно залаял, словно осуждая их за подобное непонимание своего вполне естественного желания.
— Ладно, пойдём открою тебе дверь в комнату, — смеясь, поднялся из-за стола Мурави. – Я на минутку, а вы не стесняйтесь – угощайтесь. Сейчас ещё почаёвничаем и пообщаемся.
— Ну и что ты обо всём этом думаешь? – спросила Мария подругу, после того как пожилой мужчина с мопсом скрылись в мрачном коридоре.
— Михаил Ракинович – замечательный светлый человечек, — ответила Вика. – Однако мне кажется возраст говорит о своём. Увы, но он как будто впадает в детство. Может, конечно, на него так подействовала смерть бабушки… Они ведь почти ровесники и прожили бок о бок почти всю жизнь.
— Да, согласна, — ответила Мария и протянула камень подруге. – Вика, я не могу так. Он не понимает что делает, а я получается этим воспользуюсь, если возьму.
— А вот тут я не согласна, — запротестовала Виктория, уклоняясь в сторону от руки Марии. – Может Михаил Ракинович и впадает в детство, но от этого искренним и великодушным человеком быть не перестанет. И потом… — Вика слегка прищурилась. – А вдруг и в самом деле тебе этот камень принесёт удачу и в поездке поможет?
— Да не хочу я никуда ехать, — недовольно поморщилась Мария. – Ты бы знала как меня туда приглашали…
— И всё равно – не обижай его, — сказала Вика. – Прими подарок.
— Хорошо…
-А я, пожалуй, действительно поживу какое-то время здесь, понаблюдаю за ним. Вдруг он действительно не в себе…
Мурави открыл дверь в кабинет и Руня быстренько засеменил к дивану. Грациозно запрыгнув на него и удобно устроившись, он облегчённо вздохнул и размеренно засопел.
— Спи-спи, соня, — улыбнулся ему хозяин, а сам подошёл к столу и взглянул на лист пергамента. Он был чист…
