12. ДИКИЕ ПЧЁЛЫ

Анелла открыла шкаф. Все наряды с собой не унести. Пришлось выбрать только одно. Воздушное, с многослойной юбкой. В складках спрятан карман. Как раз для шоколадки. Белой плитки, завёрнутую в фольгу. На неделю хватит. Она приняла душ из ржавой воды. Попрощалась с каждой куклой, засохшими пальмами в горшках и книгами. Сокрушённо сказала Джону: "До встречи". Точнее его плотно запертой двери. Она вернётся. Не сразу. Через месяц. Дядя ещё спит. Стараясь не шуметь, она выбежала под знойные лучи. Есть ещё одно дело. Не оборачиваясь, скрылась в жёстких листьях.

— Ванесса! Пойдём со мной! — громко крикнула она, забегая в сгоревшее обиталище.

В ответ тишина. Пустота пепельных комнат. Проверив очередной угол, Анелла понуро остановилась. "Пожалуйста не исчезай!" позвала она молча. Осталось поискать в подвале. Неужели подруга осмелилась его вскрыть? Направившись к лестнице, девочка уловила шорох. Скрипнула дверца шкафа.

— Ах, вот ты где! — Анелла радостно подпрыгнула.

Ванесса зашугана ещё сильнее. Наволочка натянута кое-как. Наверное, не понравился макияж.

— Впустила его, — тихо произнесла Ванесса. — Как могла?

— Извини, — она печально приблизилась к вороху кружев и ленточек. — Но если бы остановила, выглядело бы подозрительно. К тому же ты в розовой комнате. В ней не тронут.

— Её надо кормить, — подруга шкрябала коленку, залезая ногтями под кожу. — Когда больно, она ярче. А то, исчезнет. Убежать будет некуда...

— Есть куда! — Анелла присела рядышком, — Прямо сейчас. Пошли со мной.

— Нет… Не отпустит… Тебе не выбраться...

— Ещё злишься? Роберт бы тебя не обидел. Он стал чуть добрее, — она добавила: — С ним даже разговаривать можно! Слышит. Понимаешь? Не как Джон или папа. Он вспомнил детство. Сам так сказал! А в детстве все хорошие.

— Не выбраться… — она лихорадочно закачалась из стороны в сторону. — Будь послушной… красивой....

— Я отправлюсь далеко-далеко. Пойдём! Нас удочерят в прекрасную семью.

— Тут нет людей.

— Найдём кого-то, — воскликнула Анелла. — Если увидят твою кожу, то сразу поверят. Ванесса! Они тогда помогут.

— Всем всё равно.

— Мы можем уйти от всего этого.

— Да… Уйти и остаться. Спрячемся в комнате, — она потянула вперёд руки: — Среди пузырьков. Ничего не чувствуешь.

В носу защипало. "Не плакать!" Сдаваться не время. Впереди ждут новые родители. Возвратятся сладкие вафли на завтрак. Автомобиль, везущий на пляж. Живые розы под окнами. Кинотеатры, где показывают фильмы со счастливым концом. Не будет кассет, мух и запечённых в тесто пчёл.

— Не будет! — сказала она вслух. — Ни грязных преступников, ни вот этого дома. Потому что есть дети, которые живут по-другому. Я знаю! Их наряжают не для камеры. Обнимают, целуют просто так. Не избивают каждый вечер.

— Молчи. Будь тихой...

— Если уйдем сейчас, Джон не сразу спохватится. Дядя что-то задумал. Я не вернусь, пока он дома.

— Несси… малышка Несси… — она отвернулась в стенку.

— Тогда я ухожу одна! — возгласила Анелла. — Одна!

Когда-то она повязала на стебли ленточки. Определители. После красной бархатной всегда розовая. Потом следует белая атласная. Если идти от неё влево, то придёшь в город. Но сегодня Анелла отправилась прочь от шерифа и службы опеки. Голубая, последняя. Показывает, что ты слишком далеко от дома. Вскоре местность сменилась незнакомым лабиринтом. Ленточка осталась позади. Что происходит вокруг не видно. Кукуруза, поднимаясь, накрыла с головой. Оглушительное стрекотание окутало со всех сторон. Ночью Анелла обнаружила, что одеяло не помешало бы. Шоколадка съедена до половины. Такими темпами еду придётся добывать уже завтра. Кое-где висят перезрелые початки. Выглядят не аппетитно. Забытое всеми место. Её никто не будет тут искать. Замечательно. Свернувшись калачиком, она обхватила себя руками. Попыталась не разглядывать темноту. Закрылась длинными волосами. Воронам глаза не достанутся. Неподалёку скрипела ветреная мельница. Проснувшись от ломоты в теле, девочка продолжила ходьбу. Стебли располагались так плотно, что идти становилось невыносимо. Пробираться, как сквозь заросли джунглей. "Почему я до сих пор не вышла к шоссе?" Шоколадка почти доедена, а сил не прибавилось. Анелла притормозила. Тогда тут и задержится. Будет ждать Джона. Когда дядя уедет, брат отправится её искать. Она села на землю и скатала из фольги шарик. Нужно было взять книгу. Или журнал с кучей картинок. Чтобы отвлечься.

— Займись чем-то другим, — поначалу твердил папа, загораживая дверь в подвал. — Смотри, у Джона получается. Без вопросов. Лишних накручиваний. Тут ничего интересного.

Молчание Джона покупалась внушительным количеством сахарной ваты. А её просто называли "выдумщицей".

— Никого она не видела, — вкрадчиво объяснял отец хмурящейся маме. — Кора, это всё постановка. Не взаправду. Актёры в гримме.

К полудню дышать мешала духота. Мысль "А может, на секундочку вернуться?" маячила всё чаще. Особенно когда захотелось пить. "Возьму еды побольше и одеяло", подумала Анелла. В этот раз подготовится получше. Не каждый же день покидаешь дом навсегда. Повернувшись, она зашагала обратно. Тянулись минуты или часы. Подкатывала усталость. Не видно ни одной ленточки. Под конец дня девочка всё ещё бродила по полю. Неужели она заблудилась? Если не выберется и умрёт, то станет призраком пустоши. И Джон раскается в своих злодеяниях. В животе урчало. Даже синяки побаливали. Анелла пыталась подпрыгнуть. Увидеть, что происходит в округе. Но кукуруза слишком высокая. Пробовала прислушаться. Но что такого можно услышать? С удовольствием покричала бы, но она не беспомощна! Сама в состоянии найти дорогу. Почему Джон её не ищет? Надо только подождать. Уже второй вечер. Скоро заметит отсутствие.

На небе нарисовывалась блеклая луна. Раздражение перешло в отчаяние. Она вынула последний квадратик шоколада. Положив на язык, наслаждалась мгновением. Её ждёт смерть от голода. Всегда знала, что именно так всё и закончится. Джон опять оказался прав: "Каждый кто выйдет, потерян". И она потерялась. Действительно потерялась.

Неторопливо она запела куплеты. Любимых песенок. Услышанных мотивов. Всего помнит по чуть-чуть. Но вполне хватает, чтобы с расстановкой переводить дыхание. Внезапно раздался новый звук. Анелла прислушалась. Показалось ли? Далёкий рёв мотора. Роберт уехал! "Он уехал!" Она вприпрыжку побежала вперёд. Где-то там дом. "Неужели получилось! Можно обратно!" Вокруг всё шелестело от быстрого бега. Теперь не страшно терять последние силы. Впереди есть еда.

Весело выкрикивая, она вдруг резко выскочила на дорогу. Это не шоссе. А тропинка из примятой кукурузы. От неожиданности она замерла на месте. Облокотившись на капот кадиллака, поджидал Роберт. Мрачное безмолвие. "Никуда он не уехал. Завидел движение из окон дома". Ты выдала себя, Анелла. Тяжёлый взгляд скользнул по её ногам, медленно поднимаясь выше. Когда достиг лица, она уже была на грани паники.

— Садись в машину, — скомандовал дядя.

— Не хочу, — сразу ответила она.

"Только не это! Только не сейчас! Она же так устала". Двинувшись навстречу, Анелла изобразила непринуждённость. Она просто тут гуляет. "Наверное Роберт даже не догадался, что я сбежала", успокаивала она вспышку тревоги. Да и вообще, вправе уходит когда и куда угодно. Шаркая ногами, обогнула автомобиль. В решётке бампера застряла жёлтая трава. "Он двинулся прямиком сквозь стебли". Что ж, замечательно. Теперь тут проложен путь до дома. За спиной завёлся двигатель. Какое-то время дядя медленно ехал следом. Потом посигналил. Она перешла на край дорожки, пропуская вперёд. Но Роберт не думал уезжать. Поравнявшись с девочкой, окликнул:

— Садись, довезу! Ты не пойдёшь пешком.

Одну руку он закинул на руль. Верх чёрной рубашки расстёгнут, оголяя мощную грудь. Забытое чувство напряжённо крутилось в воздухе. Как стая диких пчёл. Вот бы вокруг были хоть какие-то люди. Прохожие или гости.

— Ты уже два дня голодаешь. Верно? На кухне полно еды, — Роберт белозубо улыбнулся. — Перестань вредничать и залезай. Что ты думала делать? Позвать на помощь? Город в другой стороне.

— Я знаю, где что, — не выдержала Анелла. — Мне не нужна ничья помощь.

— Потому что её не будет, — заключил он. — Те ребята заняты другим. Вовсе не опекой детей. И ты всегда это понимала.

Анеллу окатило холодом. Конечно, понимала. Тот сотрудник по опеки впервые пришёл к ним. И даже не проверил миссис Кроу. Это ещё один человек с серой кожей. Только без чёрного пиджака и перстней. Его заменили. Все они с одинаковой миссией: удерживать Анеллу тут навсегда. Хотят её в чём-то использовать. И все они боятся Роберта. Держат его деньги. "Скажи ему, что деньги у них". Но тогда он озвереет! Но, почему? Потому что, на самом деле он злой. Они знают это и рассчитывают на его реакцию. "Джон поможет. Наладь с ним дружбу. Защитит. А сейчас, убегай! Отойди от Роберта подальше".

— До дома ещё далеко, — уведомил он.

— Я остаюсь здесь, — Анелла откинула с лица кудри.

— Мне больше нечем заняться? — спросил он сердито, — Я тебя везде отыщу. Слышишь? Везде! Хочешь, чтобы я вышел из машины?

Что его так разозлило? Не хочется, чтобы он кричал. В данный момент просто бы кружку какао. Или тёплый пирог. Анелла глянула вдаль дороги. Конец не видать. Последний вариант — кукурузное поле. Обречённо выдохнув, она прошла ещё пару метров. Потом, резко повернув, исчезла в жёлтых зарослях. Роберт что-то яростно выкрикнул, но здесь заглушались все звуки. Девочка бежала со всех ног. Стебли цепляли за волосы и больно хлестали по щекам. Анелла не останавливалась. Дядя сюда не поедет. Рискнёт ненароком сбить. Пробежав ещё чуть-чуть, сбавила темп. Если идти наискось, то выйдет к дому.

Года два назад она повстречала здесь человека с сигаретой. Они хорошо знакомы. Не виделись с её детства. Человек в чёрном просто исчез, что очень радовало. Дети остались с миссис Кроу. Постепенно забывались его тумаки и затрещины. Джон опять ожил. Что же заставило серого вернуться?

Девочка заперла дверь. Забыв, что у мужчины в шляпе есть ключ.

— Позови Эрин, — первое, что он сказал, появившись в коридоре.

— Почему Вы продолжаете приходить сюда? — с вызовом спросила Анелла.

Она почти взрослая. Это её дом. "Убирайся!" беззвучно посылала она волну. Мужчина растянул на щеках кожу. Серую. Выцветшую. Осиплый голос затянул:

— Она ломается. И пора бы её скинуть с поезда. Но у неё есть билет.

Надо позвать Джона. Он поймет, о чём речь. Раньше серый человек беседовал с ним. Такими же странными словами.

— Не зови брата, — он заметил, как Анелла оглядывается. — Это наш секрет. Мы поменяем правила. Не будем ждать расплаты. Мы просто хотим, чтобы Роберт оставил нас в покое.

Уже слышанное имя вспыхнуло в памяти. А ей уже казалось, она это придумала.

— Уходим, — проговорил человек, который внушал ей и брату, что делать этого никак нельзя.

— Куда? — она удивилась.

— К твоему дяде. Он давно похоронил тебя, а мы нашли. Так и скажешь: "Они спасли меня".

— Вы не спасли. Я не хочу. Нет. Я его не знаю, — девочка почувствовала, что что-то не так. — А Джон?

Без всяких разговоров, собираний чемоданов. Человек потянул к выходу:

— Только ты.

— Не поеду! — она еле понимала что происходит. — Он злодей!

Человек расхохотался:

— Вы будто знакомы.

— Как же, — Анелла начала упираться, хватаясь за корявую стену, — смерть снаружи круга? Светлячки — убийцы.

— Чушь, детка, — бросил он через спину. — Это в программе Джона.

Анелла принялась бить его ногами. Кусаться и щипаться:

— Пусти! Никуда не поеду. Не хочу!

— Ничего этого не избежать, — он коварно заговорил, нагнувшись к лицу: — Она отправит приманку. Если останешься, дядя Роберт сам приедет. Я всё устроил. Я ему оставил здесь маленький подарок. Напоминание кто он.

— Почему Джон не с нами? Почему остаётся?

Человек не слышал. Шёл к веранде. Больно выворачивая руку. Пятки скользили по гладким доскам. Анелла схватилась за косяк. Впереди желтело поле. Раздался выстрел. Фигура с золотыми перстнями, покачнувшись, упала. Лицом вниз. Шляпа слетела с лысого черепа. Выцветший затылок поглотил пулю.

— Предатель, — Джон опустил револьвер.

Девочка посмотрела на улицу. Мигом поднялась с пола. Сбежала по ступенькам. Ни о чём не раздумывая. Только вперёд. Прочь из… Её окрикнули:

— Что ты делаешь?

Сестра обернулась. Голос Джона показался слишком испуганным.

— Он сказал, светлячки-убийцы не существуют, — Анелла сжала зубы от оскорбления. — Из кукурузы можно выйти.

— И что теперь? — парень разинул рот. — Уйдёшь? Кинешь меня? Тебя хотели похитить. Постоянно пытаются отнять. Я спас! Опять! Это я! Сколько ещё таких придёт?

Закусив губу, она глядела в землю.

— Давай, как раньше? — Джон промолвил почти умоляюще. — Укрепим круг. Забьём на старших. Да ну эти учебники и брокколи! Давай останемся?

Луна, как вкусный кусок сыра. Освещала путь, в котором не было конца. Анелла измождённо остановилась. Почему так и не вышла к дому? В глазах рябело от палок и стеблей. Уже не ясно, была она в этой части земли или нет. Сгнивший початок оказался отвратным. Хуже, чем овощи. Где выход? Почему она никуда не приходит? Иногда кто-то крался по пятам. Утерянная миссис Кроу или любой другой мертвец. Из под ног удирали спящие крысы. Анелла ринулась вперёд. Какая разница, куда бежать? Теряя по дороге слёзы. Скорей, как можно быстрее. Чтобы высвободить остатки тепла. Унять ноющую боль в мышцах. Провалиться в бесконечный сон.

Она врезалась в Роберта. За его спиной горели окна дома. Дядя тут же прижал к себе. Не позволяя снова куда-то скрыться. Её сердце громко колотилось. Тяжёлые руки всё сильнее прижимали к груди. Он сейчас хороший или плохой?

— Останься здесь. Не убегай, — настоял он, пальцами поднимаясь к шее.

— Почему я не могу уйти? — отчаянно бормотала она, зарываясь носом в рубашку. — Там везде поле. Не получается выйти.

— Ты просто заблудилась. Большая территория.

— Я не могу уйти, — она повторяла всё тише.

Дыхание успокаивалось. Здесь и сейчас ей было слишком хорошо, чтобы что-то предпринимать. Дядя гладил по голове, спине, останавливаясь на каждом позвонке. Теплело. Медленно просыпалось сознание. Анелла очнулась. Поморгала слезящимися глазами. Всё в порядке. Она уже успокоилась. Оттолкнувшись, зашагала в дом.

Забравшись на стул, она поглощала яичницу. Живот благодарно наполнялся. Даже для мороженного не будет места. Горячее какао приготовлено идеально. С молоком, маслом и лошадиной дозой сахара. Ночной перекус проходит под пристальным вниманием Роберта. Конечно! Думает Анелла опять сбежит. Сложив руки на груди, он что-то глубоко обдумывает. Наверное, план отъезда. Робко затрепетала надежда. Освещённая пыльной лампой. Может, дядя сжалится? Перестанет задавать мучительные вопросы и уедет? Он уже перестал хватать за руки, угрожать, стоило только попасться ему на глаза. Сначала такая переменна настораживала. Вдруг это часть коварного плана? Но сейчас девочка догадалась об обратном. Роберт становится добрым. "Он вспомнил, как это!" Тоска по детству. Мама всегда говорила:

— Мы все забыли, как быть детьми.

Жаль, Джон этого не понимает. Всегда хотел обратного. Поскорее вырасти. Стать главным. Больше не подчинятся. При этом делал всё, что папа скажет. Ему сказали забыть — он забыл. Взять нож — хватался за лезвие. Спуститься в подвал — брат уходил в темноту лестницы. Человек с сигаретой приказывал точно также. Крутил перед Джоном чёрно-белую спираль и давал задания. Заставлял повторять слова, фразы. Анеллу они не трогали. Называли "непослушной" или "поздно, нет фундамента". В основном благодаря отцу:

— Это не по настоящему, — говорил он, встряхнув за плечи. — То, что ты видела — не настоящее. Если скажешь обратное, придут люди и убедят тебя забыть.

Иногда он почти плакал, пряча голову в её коленках:

— Тебя не заберут. Я выращу тебя особенной! Всё будет хорошо. Правда! Тебя не тронут.

Не понятно, о чём он бормочет. Сладкий леденец в руках — вот единственная причина, почему Анелла ещё здесь. В кабинете, сидя на подоконнике посреди ночи.

И самая невыносимая просьба, когда мужчина возвращался в роль взрослого:

— Иди к матери и скажи, что ты всё выдумала.

Но девочка всё помнила. Неподвижные тела в багажнике. Неровный макияж на улыбающихся лицах. Мягкий треск кинопроектора.

— Я здесь и я всё вижу, — с тревогой иногда повторяла Анелла.

Не хотелось стать такой, как брат. Пропадать. Смеяться, когда тебя бьют. Разговаривать с воздухом. Уходить в розовую комнату… Последнее казалось хуже всего. Анелла и не подозревала, что можно вообще исчезать, пока не встретила Ванессу. А вдруг поранится и не заметит? Крыса откусит ухо, а она и не почувствует?

— Я здесь! — девочка опомнилась.

Давно она это не повторяла. Схватилась за стол. Для достоверности. Под пальцы врезались занозы. Какао чуть выплеснулось из кружки. Роберт сразу шагнул вперёд. С каменной маской. Но Анелла уже выскочила из кухни.

— Если забудешь, я напомню, — крикнул он вслед.