6. БЕЗВРЕМЕНЬЕ

В то утро она пила кофе на кухне. Краска на столе обшарпалась и если её чуть задеть, сразу отрывается. Горький напиток разбавлен нежными сливками. Голыми пятками Анелла чувствовала песок на полу. Волосы заплетены в небрежную косичку с выскакивающими прядями. На выступающих ключицах уже замерли капельки пота. День обещал быть жарким. Где-то вдалеке прокаркал ворон. Покой нарушил дядя.

Он медленно прошёлся вокруг стола и встал напротив. Она сразу ощутила на себе тяжёлый взгляд. Посмотрев на Роберта, поняла, что бы это ни было, молчанием будет не отделаться. Отчётливые мышцы на руках напряжены. Либо он качается, либо сейчас сдерживает злость. Лоб блестел, а щёки впали ещё больше. Он улыбнулся, как всегда прищурив глаза. Анелле стало не по себе.

— Знаешь, я тут недавно хотел позвонить кое-кому. Так, чисто по бизнесу. И понял, что связи нет, — с этими словами он кивнул в сторону стены.

Без дела висевший телефон покрыт жёлтой пылью. Провод перерезан.

— Джона раздражало, что аппарат постоянно звонит, — она держалась невозмутимо.

Не особо хотелось вспоминать, как брат схватил нож и угрожал бедной миссис Кроу, чтобы та не смела брать трубку. "Они хотят подать сигнал!" — орал он. — "Я им не подчинюсь!" Когда у Джона болит голова, везде должна быть тишина.

Роберт понимающе закивал. Вообще-то он сейчас должен быть рад, что Анелла с ним заговорила. Но, принимая её великодушие как должное, мужчина спросил напрямую:

— Эрин Кроу не вернётся, верно? Она, пожалуй, даже и не покидала это место?

Девочка не ответила. Задержав дыхание, рассматривала трещину на стене.

— Анелла, я знаю, что ты слышишь меня. Я долго наблюдал и могу с уверенностью сказать, что ты сообразительней Джона, — он перестал улыбаться и медленно наклонился над ней, уперевшись руками об стол: — Мы оба в курсе состояния твоего брата. Парень плохо осознаёт реальность. Когда он в отключке, ты здесь совершенно одна.

Внутри похолодело от такой смены тактики разговора. Весёлого дяди больше нет. Перед ней стоит мужчина, которому надоело притворяться. Следующий вопрос он спросил почти со злостью, глядя прямо в глаза:

— Где деньги?

И в этот момент, когда Анелла была готова сорваться с места и побежать, во входную дверь постучали. Она резко вскочила, но Роберт усадил обратно. Не ожидая его прикосновений, она послушно замерла на стуле. Скорее всего, дядя стал таким злым из-за жары. Здесь под солнцем все либо ленивые, либо агрессивные. Дождавшись, когда он пошёл открывать дверь, девочка всё таки вылезла из-за стола. Осторожно выглянула из-за угла. Лишь бы это был офицер полиции!

На пороге стоял джентльмен в сером костюме, представившись сотрудником по опеке сирот. Он достал платок, промокнул лысую голову и снова одел шляпу. Дядя молча наблюдал за ним, усмиряя недавно всполохнувший гнев. Потом улыбнулся на вопрос "кто он":

— О, зовите меня дядя Роберт. Вот, приехал на пару дней повидать детишек. Может, хотите зайти? — это был снова галантный незнакомец.

Приглашающим жестом дверь приоткрылась шире. Анелла тихо ждала за углом, пытаясь не дышать. Она не знала, чего хотела. Чтобы этот сотрудник по опеке зашёл внутрь и спросил "всё ли у неё хорошо?" или убрался поскорей и никого не злил. Лысый мужчина с опаской заглянул в тёмный пустой коридор и нервно сглотнул. Посмотрел на немигающего Роберта. Вдруг почувствовал себя ещё более неуютно:

— Э… нет. Пожалуй, нет. Могу ли я увидеть Эрин Кроу?

— Да. Конечно. Бедняжке сейчас нездоровится. У неё небольшие приступы кашля. Думаю, это из-за пыли. Если очень надо, я пойду разбужу её. Проходите!

— Ну не обязательно, — сотрудник опеки замотал головой. — Если ей тяжело, то не хотелось бы напрягать.

— Всё, что Вы хотели с ней обсудить, передайте мне.

Анелла схватилась за стенку, отделяющую от сотрудника опеки. "Выйди. Выйди и попроси помощи!" Она закусила губу. Всего один шаг. "Скажи что это не твой дядя. Ты не знаешь этого человека!" Перед глазами пронеслась миссис Кроу. Запах сигареты. Двенадцатилетний Джон с вытянутым револьвером. "Нет. Они заберут тебя. В гадкий приют. Будешь кушать липкую овсянку". Она не шелохнулась.

— Это просто элементарная проверка. Нас заботит состояние оставшихся без родителей детей, — проговорил гость.

— Да, да, так и есть, — кивал дядя. — Они растут совсем без любви.

— Но вижу, они теперь в надёжных руках. — Лысый мужчина наклонился и полушёпотом признался: — Поверьте, здесь нужен такой человек, как Вы. А то жалобы миссис Эрин нам покоя не дают. Конечно, нелегко с такими детками. Это всё Анелла. Богатое воображение. Девчонка выводит опекуншу...

Сотрудник, пролезая через траву, вернулся к машине. Оглядываясь и ускоряя шаг. Роберт, подняв брови, проводил его взглядом. Закрыв двери, направился обратно к кухне:

— Как часто приходит этот человек?

Анелла ожила и кинулась в коридор. Уйти куда подальше. Исчезнуть из поля зрения. Но мужчина её обогнал.

— Подожди, — он опустился перед девочкой, устало выдохнув. — Я был слишком резок. Иногда мне становится сложно себя контролировать.

Его глаза снова казались добрыми. Дядя взял за руки. По коже пробежали мурашки. Анелла попыталась выдернуть кисти. Но Роберт сжал их слишком крепко, продолжая говорить:

— Твой отец зарабатывал преступным образом. Для тебя это не сюрприз. Верно? Земля оплачена на десятилетия. Пряча здесь деньги, он понимал, что их не будут искать. Только не в такой дыре. Я уверен, что именно ты, а не твой брат, осведомлена, где находится тайник, — он выжидающе смотрел на неё.

Анелла широко распахнула глаза. "Просто ответь что-нибудь!" В доме нет денег. "Скажи ему!" И тогда всё закончится:

— Я не знаю.

— Подумай хорошенько, — он ей не верит. И от этого становилось ещё страшней.

Сейчас дядя поймёт, что ему действительно не собираются ничего рассказывать, и разозлится по полной. Тело сжалось от возможного покушения. От затрещины. Или как там ещё вымогают информацию?

— Это мои деньги. Хочешь, расскажу, почему?

— Нет, — Анелла дёрнулась. — Отпусти! Так и знала, что ты преступник!

Она очень надеялась, что Джон спустится, чтобы хоть как-то ей помочь. Но это всё не происходило и не происходило.

— Тебе не нравится, что я здесь. Так давай же всё закончим, — он заговорил мягче. — Я возьму часть. Остальное тебе. Вы с братом делайте, что хотите. Живите одни, без взрослых, как раньше. Я приехал за ними. И не уеду с пустыми руками.

— Ты их не найдёшь, — произнесла она тихо.

К её облегчению Роберт рассмеялся.

— Ладно. Смотри мне, принцесса, — он отпустил онемевшие руки, — рано или поздно отыщу их. И не оставлю тебе ни цента.

Быстро выбежав из дома, Анелла скрылась из виду, оставляя на его ладонях запах клубники. Сладкий аромат, такой же неуловимый, как и она сама.

Теперь, когда дядя говорил на понятном языке, стало намного проще. Радовало, что он приехал не для того, чтобы упечь детей в пансионат. Каждый день Роберт всё равно продолжал приветствовать Анеллу и улыбаться. Но всеми своими намёками давал понять, что в любой момент готов тут всех прибить. С утра, после чашки крепкого кофе, он начинал сокрушительный обход дома. Теперь понятна тяга к изучению мебели. Переворачивая, передвигая все ящики, комоды, он неуклонно пытался найти тайник или сейф. Продвигался чётко из комнаты в комнату. Не найдя то, что ищет, возобновлял поиски на следующий день. Игнорируя любые драгоценные побрякушки, украшения миссис Кроу, залежи таблеток, пробирался к своей цели. Иногда, делая перерывы, он вежливо рассказывал Анелле, какие ужасные события могут случиться с ней, если она не покажет, где спрятаны сокровища.

Самое страшное то, что Анелла знала, что денег здесь нет. Она сама тут когда-то всё облазила. И когда Роберт это тоже обнаружит, накопленной ярости уже не удержаться в мускулистой груди. Она примерно подсчитала, сколько у неё есть времени. Дом большой, но не бесконечен. Часто она вздрагивала от резкого грохота. Не выдерживая напряжения, дядя со всей силой бросал что-нибудь об стену. Ему жарко в душных комнатах, и неудержимое возбуждение отыскать доллары только распыляло. Если в полуденный зной она попадалась Роберту на глаза, он прижимал к стене, схватив худую кисть.

— Я сломаю тебе каждый палец на этой руке! Один за другим! У меня есть своя жизнь! И мне надоело передвигать здесь диваны! Ты скажешь, где деньги или нет? — кричал он.

— Их тут нет, — повторяла Анелла, комбинируя с фразой "Я не знаю".

Если так продолжать, то дядя действительно поверит. Чувствуя, что он едва сдерживается, Анелла внутренне вся сжималась, но всё равно ни разу не получала удар. Он не перегибал. Пока ищет, у него есть надежда, что найдёт. А значит, нет особой надобности причинять девочке боль. Под вечер он успокаивался и отыскивал Анеллу, чтобы узнать, всё ли у неё хорошо. Если это своего рода извинение, то тоже весьма изощрённое. Если Джон умолял простить и объяснял, что на него "что-то" нашло. То Роберт рассказывал, что это он ещё сдерживается и дальше будет только хуже.

— Я принял правила твоей игры, — вразумительно говорил он, держа Анеллу за локоть, чтобы та не убежала. — Я готов постараться и отыскать их сам. Но это только потому, что я терпеливый.

— Ты мерзкий злодей! Тебе ничего не достанется! — кричала она в ответ.

Её также возмущало, что больше не удаётся избежать с ним встреч. Спрятаться от дяди практически невозможно, а ведь она в этом лучшая. Что касается Джона, так он определённо точно не понимал, что делает Роберт. Он даже редко выходил из забытья. Стал похож на тех хиппи, находившихся в вечной эйфории. Давным-давно они останавливались в полях недалеко от дома. Брат явно перенял это состояние от них. То было неплохим летом.

Среди хиппи была девушка с волосами цвета соломы. Она постоянно пела, танцевала и делала странные движения руками. И всё это в замедленной плёнке. Она рассказывала, что они все пытаются выбраться из замкнутого круга. Чтобы попасть в измерение свободы и душевного покоя. В сознание, где вопросы бесполезны. Как только создадут союз противоположностей. Девушка так и не смогла конкретно сказать, как подобное делается, но предлагала поехать с ней. Это, конечно, было невозможно, хоть и звучало заманчиво. Она заплетала Анелле косички и вплетала туда ленточки из своей шкатулки. Втирала в кожу масло с запахом садовых роз и каких-то благовоний. В день отъезда эта девушка умерла. Или день отъезда был из-за того, что она умерла. Её убил Джон.

Ему не понравилось, что Анелла проводила с ней много времени. После чего эти люди уехали. Казалось, они не до конца поняли, что произошло. Всё пели и забвенно улыбались. Махая ярким домикам на колёсах, Джон пожелал им мира и любви.

Дядя особо не вникал, что происходит с Джоном. Они больше не общаются. Ведь чтобы увидеть мальчишку, надо поймать его в сознании. Но Роберта не интересовал её брат. Ему была нужна она. Каждый раз, когда Анелла пыталась объяснить Джону, что Роберт плохой, мужчина мгновенно оказывался рядом. Свирепый взгляд, готовый растерзать.

— Хочешь что-то сказать, принцесса? — сквозь зубы говорил он так, что слышала только Анелла. — Может, и мне расскажешь?

И она уже не могла заявить то, что собиралась секунду назад. Джон не сможет встать на защиту в его состоянии. Что же это такое? Куда подевалась её смелость? Неужели она где-то провинилась? Ладно, ладно. Она надувала губы и важно удалялась из комнаты. Лучше пойдёт к Ванессе.

Ночное время самое спокойное, и Анелла проводила его перед зеркалом. Пока дядя спал, примеряла разные роли. Выбирала свои лучшие: несчастная актриса, котора умерла от туберкулёза, и злая королева с украденной силой творить добро. У неё для этого заготовлены реплики и движения, но, учитывая безделье, добавила к ним и парочку новых. Сюда бы камеру поставить. Но не ту, что у отца. Другую, записывающую только добрые видео, после которых не мучают кошмары.

— У тебя праздник? — спросила Ванесса, беря пирожные двумя пальцами и кушая их так, что пол лица было вымазано сладким кремом..

— Нет, — грубо ответила Анелла.

Тайком принесённая из дома тарелка вмещала корзиночки с ягодами. Для одной Анеллы слишком много. Ещё и белое суфле в шоколаде. Дядя ей оставил. После очередного шикарного ужина, на который она не спустилась.

— Не на долго, — презренно заявил Джон. — Роберт тебя балует, чтобы ты к нему привязалась.

Анелла остановилась посреди столовой. Возможность пожаловаться на дядю перекрыта. Сейчас брат не в духе. Любой разговор закончится затрещиной. Его самолюбие затронуто и врага он видит только в сестре.

— Мне не нравится Роберт. Хочу, чтобы он уехал, — устало объяснила она в сотый раз. — Бери! Я не голодна.

— Очень надо! — бросил Джон, уже получивший от взрослого по пальцам, пытаясь утянуть суфле.

— Роберт — ужасный злодей! — выкрикнула она в надежде, что находящийся где-то сейчас мужчина её обязательно услышит.

— Да ладно! — хмыкнул брат. — Я вижу обратное.

Вначале Анелла решила, что не притронется к сладостям. Дядя не загладит сложившееся о нём мнение. Но потом всё же поняла, что вполне заслужила эти извинения.

— У нас в больнице такого меню не было, — Ванесса говорила чуть с задержкой, будто слова сложно выговаривать. — Там были только таблетки и пюре. Те, кто пюре не хотел, давали насильно. Оно было не вкусным, но другого не было.

— Иногда в больницах лечат. Значит, тебе лучше? — спросила Анелла.

— Им хотелось вынуть меня из комнаты. Такая розовая комната с пузырьками. Когда я выхожу, становится больно. Не хочу! Не хочу боли! Будь красивой...

— Ладно. Только не кричи так! — зашикала Анелла, поглядывая из окна второго этажа.

Всё время кажется, что дядя проследит за ней и до сгоревшего дома. Поднимется сюда, и у Ванессы будет ещё больший стресс.

— Моей мамы тоже нет, — продолжила подруга. — Там был другой человек. Расчёсывал мне волосы, одевал наряды. Просил быть "маленькой девочкой". А ещё там камера. Я её не любила. Когда загорался красный огонёчек. Это было хуже пюре. Слушай, а можно я оставлю пирожные на потом?

— Они все твои, — Анелла нахмурилась: — Тебя снимали на кассеты?

— Я актриса.

Ванесса поднялась с пола, держась ладонью за живот под блестящим корсетом. Выложила оставшиеся сладости прямо на пошарпанный комод рядом с раскиданными куколками бабочек.